— Зачем? — ехидно удивился Арион. — Уши у меня на голове, а не одежде.
— Затем, что я не могу и не хочу разговаривать с голым мужчиной, да ещё и Охотником! — взорвалась драконесса.
— Малышка, признайся, только откровенно, тебя смущает моё происхождение или отсутствие одежды?
— Без или, — выдавила Риола и впервые подумала о призраке из зеркала с симпатией. В самом деле, ну, подумаешь, морда страшная из стекла выглянула, попугать решила, было бы из-за чего панику устраивать, не сожрать же она пыталась. А эта язва желтоглазая языком острым грызёт почище клыков, ещё и голышом всё время рассекает, извращенец!
— Пойду я, пожалуй, — пробурчала драконесса, но Охотник решительно придержал девушку за плечо, легко преодолев сопротивление повернул к себе, мягко и неумолимо, прекрасно зная, что отказа не последует, приказал:
— Посмотри на меня.
Магия подчинения сработала безукоризненно, Риола рывком, едва ли не слыша протестующий скрип шеи, подняла голову и взглянула на Охотника.
— Молодец. А теперь расскажи, что именно тебя напугало, — всё тем же убийственно-вежливым тоном попросил — приказал Арион.
— Я увидела в зеркале призрака, — ровным, лишённым даже тени эмоций голосом ответила девушка, стеклянно тараща глаза на своего повелителя, — точнее, это была омерзительного вида морда, которая вынырнула из глубины зеркала и сказала: «У».
— Призрак пытался напасть на тебя?
— Н-нет, не думаю.
— Знаешь, по-моему, не думать для тебя — основное занятие, — вздохнул Охотник и коротко мотнул головой. — Жди меня за дверью и без меня никуда не уходи, я оденусь и выйду. Если увидишь, услышишь, даже если померещится что-то страшное или подозрительное, кричи, ори в полный голос. Ты меня поняла?
Всё ещё находясь под воздействием магии подчинения, Риола заторможенно кивнула и медленно, словно ржавый манекен, вышла из ванной. Сразу же за дверью девушка застыла, не в силах сделать даже шага в сторону, хотя разум вопиял и требовал отойти.
«Проклятая магия, проклятый Охотник, — мысленно бушевала драконесса, не в силах даже пальцем пошевелить без приказа хозяина, — как же я его ненавижу! Воспользовался моментом, выдрал чешуйки, а теперь куражится, изверг!»
Открывшаяся дверь смахнула Риолу в сторону, словно сломанную куклу, а она не могла даже сгруппироваться, чтобы не так больно было падать, так и рухнула плашмя, отшибив себе не только колени, но и лицо. В ушах загудело, на глаза набежали слёзы, а в носу запекло и захлюпало.
— Блин, мелкая, какого мрака ты торчала под самой дверью?! — рыкнул Охотник, подскакивая к драконессе и осторожно приподнимая её.
— Сам сказал: ждать за дверью и никуда не уходить, — огрызнулась Риола, осторожно проверяя, цел ли нос и не разбит ли лоб. — Нужно тщательнее формулировать приказ, укротитель драконов.
Извинений драконесса не ждала, она рада была уже тому, что ничего не сломала во время падения, и проклятая магия перестала сковывать тело, а потому даже вздрогнула, услышав негромкое и с ноткой раскаяния:
— Извини.
Риола качнула головой, прогоняя шум в ушах после падения, недоверчиво покосилась на Охотника, ожидая от него какого-то подвоха или злой насмешки:
— Что?
— Извини, говорю. Не хотел, чтобы ты вляпалась в очередной раз в неприятности, вот и ляпнул, чтобы за дверью стояла и никуда не уходила. Начисто позабыл, что дверь наружу открывается, а ты без моего приказа даже отойти не сможешь.
Драконесса буравила Ариона пристальным взглядом, даже магией проверила, но никакого подвоха не обнаружила. Охотник действительно говорил то, что думал, не кривя душой и не пытаясь обмануть. В памяти невольно всплыла оброненная одним магом фраза: «Драконы обманывают не ложью, а правдой», может Охотники тоже так умеют? Но если они способны обмануть без лжи, как истинные Дети неба, значит между ними не так уж много различий? А что, если легенда, утверждающая, что Охотники и драконы имеют общих предков, — это не такой уж и вымысел? Да ну, бред, быть такого не может!
— Эй, малышка, не выпадай в астрал, не надо усложнять наши и без того непростые отношения пробудившимся даром предвидения, — Арион бесцеремонно ткнул Риолу пальцем в бок.
Девушку взвизгнула и отпрянула, опять чуть не упав.
— Ну, хвала магии, очнулась, — обрадовался Охотник, — пошли ловить твоего призрака.
— Может, экзорциста позовём? — предложила драконесса, ничуть не горя желанием снова лицезреть преотвратную морду из зеркала.
— Зачем? — изумился Арион. — Я же Охотник.
— А разве Охотники могут что-то, помимо истребления драконов?
Риола звучно клацнула зубами, но было уже поздно, слова вылетели и обратно их было не загнать. Арион недобро сузил жёлтые глаза, с шумом выдохнул:
— Во-о-от оно что… Значит ты уверена, что Охотники ни на что иное не способны, как отравлять жизнь несчастным драконам, безобидным, словно ромашки на лугу?
— А что, не так?! — вскинулась драконесса.
— Представь себе, — рявкнул Охотник, на миг выпуская из-под контроля свою магию, — ты, конечно, можешь мне не верить, но лично у меня есть дела и поинтереснее, да и поважнее, чем преследовать глупых чешуйчатых девиц, мнящих себя центром всего надлунного и подземного мира!
— И чем же ты занимаешься? — ядом, пропитавшим эти простые и вполне безобидные слова, можно было уничтожить всё живое на протяжении трёх дней драконьего перелёта.
— Работаю, представь себе, — огрызнулся Арион, впрочем, уже без прежней злобы.
— Кем?
И опять драконесса сконфуженно прикусила губу, уж слишком отчётливо прозвучал интерес в коротком, как выстрел, вопросе.
Охотник криво усмехнулся, потёр лицо, сбрасывая остатки раздражения:
— Ты не поверишь, трансцером, помогаю в смене ипостасей, особенно при первом превращении. Или непроизвольном, как тогда, в кафе, помнишь?
Риола так и застыла, неверяще глядя на стоящего напротив неё мужчину. Драконы, равно как и другие представители двоесущников: оборотни, лонг-вампиры, способные превращаться в летучих мышей, русалки, кентавры, даже маги, обладающие даром трансформироваться в какое-либо животное или птицу, относились к трансцерам с глубоким почтением. Ведь никто иной не сможет помочь сменить ипостась, если что-то пошло не так и звериная сущность вырвалась наружу или же, наоборот, никак не может проявиться. Трансцерами становились лишь чародеи, обладающие недюжинной как магической, так и физической силой, ведь во время нарушения трансформации человеческий разум парализован болью и растерянностью, а зверь бесится в муках и вполне способен разорвать любого, кто неосторожно встанет у него на пути. Драконесса слышала от Розмарин, знающей если и не всех обитателей надлунного и подземного мира, то как минимум половину, что у чародеев трансцеров считается счастливчиком тот, кто дожил до пенсии и сохранил полный комплект рук, ног, глаз, ушей и прочих составляющих человеческого облика. А уж везунчиков, за всё время службы не получивших ни единого шрама, и вовсе в природе не существует, уж больно работа опасная и непредсказуемая.
Подумав о шрамах, Риола вспомнила глубокие борозды, оставленные на боку Ариона в прямом смысле слова озверевшим оборотнем, и тут же вскинула голову:
— Дай посмотрю.
Густые чёрные брови Охотника удивлённо приподнялись, уголки губ дёрнулись в привычной насмешке:
— И на что именно милейшая драконесса изволит любоваться? Какой предмет привлёк её бесценное внимание? О том, что сим счастливчиком оказался я, я даже не смею мечтать.
— Дурак, — фыркнула Риола, но улыбку не сдержала, — тебя в кафе оборотень когтями поранил, я могу помочь.
— Добить? Нет, благодарю, малышка, эта жизнь хоть и не всегда прекрасна и милосердна, но покидать её я не собираюсь. Ближайшие лет семьсот так точно.
Драконесса раздражённо выпустила из носа дымок:
— Если ты забыл, то напомню: я дракон и моё пламя может быть и целебным.
Арион скептически прицокнул языком:
— Не пугай меня, малышка. Ты же не хочешь потратить бесценное драконье пламя на исцеление презренного Охотника, ещё и подчинившего тебя своей злой воле?
Риола вспыхнула, словно хорошо просмолённый факел, неосторожно поднесённый к жаркому пламени костра:
— Да надо больно тебе помогать! Тоже мне, гроза нарушенной трансформации, герой, голова с дырой! Предложила ему как равному помощь, а он… а, — девушка раздражённо махнула рукой, — чего ещё, кроме насмешек и грязи, от Охотника ожидать!
Драконесса, сердито пыхтя дымом и временами выпуская короткие язычки пламени, затопала по коридору, но далеко уйти не успела, Арион нагнал её в два шага и придержал за руку, тем более что силой природа его не обидела:
— Не сердись, я не хотел тебя обидеть, просто не ожидал, что ты предложишь мне помощь, — Риола возмущённо трепыхнулась, но вырваться не получилось, да, если уж быть честной с самой собой, не сильно и пыталась, а Охотник меж тем продолжал:
— Честно слово, если бы я мог хотя бы предположить, что ты захочешь мне помочь, то ни за что не стал бы отказываться.
— Оно и видно, — пробурчала драконесса, — то-то ты прямо из кожи вон лезешь, спеша мне след от когтей показать.
— Да нечего показывать, — Арион повернулся к опешившей от изумления девушке чистым, без мельчайшего следа былых ран, боком, — меня уже залечили.
Риола недоверчиво моргнула, кончиками пальцев коснулась показавшейся горячей, словно лава вулкана, кожи Охотника, потёрла глаза кулачками, даже ущипнула себя, проверяя, уж не снится ли ей всё происходящее. Арион негромко бархатисто рассмеялся:
— Вот ведь древо неверящее, ты ещё кристалл правды приложи да проверь, не мираж ли я. Или коготками поскреби, а то мало ли, я раны краской замазал.
— С тебя станется, — фыркнула драконесса и не утерпела, спросила. — Как ты смог залечить всё так быстро, что даже следа не осталось? Я думала, на такое только целебное пламя драконов способно.
— Так меня дракон и лечил.