— В рядах ашрианских воинов есть идиотское развлечение, — уставившись в окно, проговорил парень, — преступная глупость, за которую я сам часто ругал младших, став предводителем сотни. Смысл в том, чтобы найти отряд эромайцев и украсть у их командиров какую-нибудь личную вещь, трофей, которым можно хвастать перед приятелями. Наиболее престижно было обчистить командира вражеского отряда так, чтобы никто ничего не заметил, или напротив устроить хорошую свару, уничтожив как можно больше врагов.
— Что за идиотизм? — не удержалась я.
— Слишком слабое определение, — невесело усмехнулся Кай. — Но однажды мне тоже захотелось покрасоваться таким образом. Илнета сказала мне, что я слишком серьёзен, во мне нет авантюрной жилки и вообще я часто веду себя как старик. Вот я и захотел доказать ей, что я тоже способен на неординарные поступки. Боги! Даже рассказывая об этом сейчас, мне до тошноты стыдно из-за собственного кретинизма.
У меня внутри всё сжалось. Одно упоминание имени ненавистной соперницы заставляло холодеть пальцы рук, а во рту начинало горчить. Это недостойно, я не знаю эту девушку, но ненавижу её за то, что она есть. За то, что Кай её любит. Чем она лучше меня?
— Мы обнаружили отряд человек в сорок, и пока командование только планировало разделаться с ними, я и ещё двое парней, совсем ещё мальчишек, отправились на поиски приключений, — ровным голосом продолжал свою исповедь Кай. — Думаю, ты и сама понимаешь, что всё пошло не так. Мы и подобраться толком не успели, как нас обнаружили. Я часто вспоминаю тот вечер и хорошо понимаю — я мог бы уйти. Я был быстрее и сильнее тех двоих мальчишек, но бросить их? Я был старше и по званию, и возрастом. Я должен был отговорить их от этого безумия, а вместо этого пошёл с ними. Потому в последний момент я отвлёк основные силы врага на себя. Среди них был сильный маг, да и просто их было много… Так я потерял свою свободу. А всё, что случилось со мной после, лишь последствия моей фатальной глупости.
На это откровение я могла лишь шокировано хлопать глазами. Правду сказал Кай, подобную выходку даже с натяжкой нельзя назвать умной. И снова эта его невеста. Рассказ парня лишь укрепил меня в неприязни к ней. Чем она его околдовала, раз ради выполнения её прихоти он поставил под угрозу собственную жизнь? Ашрианец местами несдержан, иногда может быть порывист и импульсивен, но тупицей он никогда не был. При всём этом в тот вечер думал парень явно не головой. Выходит, и правда любит её так, что здравый смысл прощается с ним, стоит только вспомнить о любимой девушке? И почему так тянет в груди? Отчего мне хочется разрыдаться? Я же обещала себе, что больше не буду плакать по нему, вырву из сердца эту разрушающую меня любовь…
— Это была просто чудовищная глупость, — тихо вытолкнула я из себя. — Не кори себя за неё. Ты и так сполна расплатился за свою ошибку.
— Не надо, Элла, — поморщился Кай. — Не оправдывай меня и называй вещи своими именами. Это было высшее проявление тупости.
— Ты очень любишь её, — просипела я, с трудом сглотнув тугой комок в горле. — Илнету.
Впервые с момента своей исповеди парень перевёл на меня взгляд. И я снова помянула тьму недобрым словом, так как многое бы отдала, лишь бы увидеть выражение сине-фиолетовых глаз.
— Нет, — неожиданно огорошил он меня, — не люблю.
— Но ты сам говорил это Эслану, — протест вырвался сам собой. — Я слышала!
— У тебя очень избирательный слух, — мне показалась, что по губам Кая скользнула грустная улыбка. — Совсем недавно я тебе говорил, что люблю тебя.
— Чёрт, Кай, ты серьёзно? — я начинала злиться. — Ты любил её кучу времени. Даже спустя полтора года ты был убеждён, что тебе нужна только она. И вот, прошло всего ничего времени, как ты заявляешь мне, будто любовь всей твоей жизни — я! Думаешь, я в это поверю?
— У меня было время и стимул многое переосмыслить, — тихо отозвался парень, снова переводя взгляд на окно.
Зачем я задела эту дурацкую тему? Мало в прошлом получила? Ещё хочется боли?
— Что такого случилось, пока ты был у себя на родине, что ты так разочаровался в своей Илнете? — собственный голос звенел от напряжения.
— Ничего, — по тому, как Кай дёрнул щекой, поняла: он лжёт.
— Не верю, — упрямо сжала я губы. — Правду, Кай.
— Не так давно ты и слышать ничего не хотела о том, что было со мной дома, — буркнул ашрианец.
— Ну, вот теперь хочу узнать, — продолжала я гнуть свою линию. — Я готова тебя выслушать.
— Зато теперь я не уверен, что тебе стоит это знать, — упорствовал парень. — Ты настолько другая, что мне порой сложно понять тебя. Ты поступаешь, мыслишь и чувствуешь не так, как подавляющее число женщин, которых я встречал. Когда я только вернулся, был уверен, что стоит мне только рассказать тебе о пережитом, как ты если не простишь, то сможешь лучше понять меня. Теперь же я в этом сомневаюсь.
— Просто расскажи мне, что с тобой было! — рявкнула я, закипая.
Снова Кай устремил свой взор на меня. На пару секунд в них зажглись яркие огненные искры, говорящие о степени напряжения парня. Сколько он молча раздумывал, сказать сложно, но в последствии послышался тяжелый вздох и он изрёк:
— Что же, слушай.
Отчего-то мне не понравился его голос. В нём звучало что-то неправильное, какая-то ироничная злость. И я никак не могла понять, на кого он злится: на себя, меня или на нас обоих?
Вскоре я пожалела о своем упорстве. Рассказ о встрече с родителями вызвал улыбку, а повествование о том, как восстанавливался в числе живых, заставило иронично хмыкнуть: бюрократия во всех мирах, походу, сильна.
Но дальнейшая исповедь Кая оказалась воистину мучительной для меня. Было тяжело слушать про его встречу в Илнетой и совсем невыносимо — как они сутки не вылезали из постели. Внутри тяжёлой горькой волной поднималась тошнота. Отчаянно хотелось закричать на парня и заставить его замолчать, но я не могла выдавить и звука, продолжая слушать слова, которые острыми ножами потрошили душу.
Дыша через раз от внутренней боли, я слушала о встрече со старинным другом и о правде про его «милую» невесту. Чёрт, я совершенно больная, раз сейчас внутри всё перевернулось от сочувствия к нему. А антипатия к этой бабёнке только возросла. Как она могла так с ним поступить? Чего ей не хватало? У неё была любовь такого парня, он мог стать его мужем, а она, не задумываясь, предала его чувства.
Поразило вероломство его брата и отца. И пусть они оба, по словам Кая, пытались добиться прощения и извиниться, но я всё равно не могла принять подобного. Для меня семья всегда была незыблемым оплотом в мироздании. Я хорошо помню, как тяжело мне было в детстве, когда я лишилась своей. Возможно, не уйди мои родители так рано, я была бы другим человеком. Более мягким, менее настороженным. Окончился рассказ наказом императора и его возвращением в мой дом.
— Мне жаль, — это был максимум, на что я сейчас была способна.
— А мне нет, — жёстко отрезал Кай. — И я не хочу, чтобы ты меня жалела. Лучше уж ненависть, я это заслуживаю. Жалость слишком унизительна.
— Я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать, — созналась я, пребывая в полной растерянности и по-прежнему чувствуя жгучую боль в душе от исповеди ашрианца.
— Правду, — голос парня стал глухим и бесцветным, словно он в один момент перестал испытывать хоть какие-то эмоции. — Давай, скажи, что думаешь обо мне теперь.
— Кай, я… — моего словарного запаса явно не хватало.
Мне было больно и горько. Хотелось вскочить с места, закричать в голос, надавать ему пощёчин. Я понимала, что сама отправила его к Илнете, но слушать про то, как они были вместе… Боже, дай мне сил! И ведь так же чётко я сознавала, насколько он сейчас несчастен. Многие слышали про «закон бумеранга»: якобы всё причиненное зло возвращается к тому, кто его причинил. В случае ашрианца он сработал просто поразительно быстро. Он предал меня, и сам получил удар в спину. Только вот до недавнего времени Кай никогда и не заикался о любви ко мне, тогда как Илнета клялась ему в чувствах… Неизвестно, кому из нас в итоге хуже. Мне нужно время всё это переварить. Разложить по полочкам.
— Не молчи, Элла. Бездна! Скажи хоть что-нибудь!
О, нет! Я ошиблась. Спокойствием тут и не пахнет. Кай наоборот был на взводе, натянут как струна. Но я никак не могу понять, чего он сейчас хочет от меня.
— Я не знаю, что сказать, — тихо отозвалась я, чувствуя себя до предела выжатой. — Я правда сочувствую твоей боли. И это не жалость, а именно сочувствие. Потому что я знаю, что ты чувствуешь.
— Не знаешь, — ответил Кай. — Я и сам не знал до недавнего времени. Я был уверен, что люблю её. И слишком поздно понял, как ошибался. Никогда я не любил Илнету. В прошлом я был ослеплён ею и даже не задумывался, а что на самом деле нас связывает? А связывала нас страсть. Я был просто одержим ею, стал её сексуальным рабом, сам того не понимая. Путал эту нездоровую зависимость с любовью. Даже у Мараса я мечтал о ней, когда становилось особенно невыносимо. И знаешь, возможно, я бы по-прежнему не понял глубину своего заблуждения, если бы не встретился с тобой.
Неожиданно Кай замолчал. У него было печальное лицо человека, пребывающего глубоко в своих мыслях.
— Ты мне не поверишь, но я начал скучать по тебе с того момента, как вы с Эсланом закинули меня к границе Империи. И со временем тоска по тебе только усиливалась, тогда как в Илнете я ещё до разоблачения стал замечать всё больше недостатков. Нам банально не о чем было поговорить. И как я ни старался, вспоминая прошлое, не увидел ничего, кроме сексуальной одержимости. Мы всегда были чужими. Не понимаю, как я мог впасть в такую зависимость от неё? Может, и тогда отраву какую подмешивала? Не знаю. Да и не важно это уже. А важно то, Элла, что я настолько убедил себя в любви к ней, что умудрился дать ей клятву любить вечно, обещал жениться. А потом, когда встретил тебя, я упорно и глупо продолжал следовать этим обещаниям, игнорируя настоящие чувства. В итоге я разрушил и предал всё, что между нами было. И теперь я не знаю, как мне быть. Как вернуть тебя? Как вернуть твою любовь и доверие?