— Ничего такого, — отвечаю ей шепотом, складывая свою одежду в шкафчик. — Мы просто говорили, потом посмотрели фильм и съели пиццу и я уснулу до утра.
— И все? — восклицает подруга.
Я перевожу на нее взгляд с непониманием. Что она хочет этим сказать?
— А что должно быть еще? — выгибаю бровь и буравлю Лилю.
— Что, совсем ничего?
Мотаю головой из стороны в сторону.
— Ну… — протягивает подруга, — главно, что ты в порядке.
— Да, — подствержа, словно, сама пытаюсь поверить в свои слова.
Нет.
Я не в порядке. И еще долго не приду в норму, однако… Что мне еще остается? Проливать горькие слезы на виду у всех, чтобы надо мной еще и глумились те, кто рад этому событию?
Убрав свои вещи в шкафчик, смотрю на время. Ровно в девять начнутся соревнования, а нам нужно быть в половину на планерке перед тренером. Сейчас время восемь часов двадцать минут, а значит, через десять минут раздевался должна опустеть.
И мне кажется, эти десять минут были самыми долгими. Я знаю, что мне вновь придется встретится взглядом с Матвеем. И по всей видимости, его дружок Тема уже в курсе, что произошло. И сейчас, мне, как никогда нужно набраться храбрости до последней капли, чтобы не расплакаться прилюдно. Чтобы не содрогались колени, при виде Мэта. Чтобы не кололо сердце. Я нервничаю. Как самая ответственная школьница перед важным экзаменом. И оглядывая раздевалку, я не выдерживаю и говорю:
— Боевая готовность пять минут!
Девочки лениво собираются у выхода из раздевалки, что-то обсуждая, смеясь. гул стоит такой, что трещат виски. И сейчас, я просто хочу слиться с толпой, чтобы меня никто не видел.
Пересчитав всех по головам, как в фильме “Один дома”, который мне сразу же вспомнился как ассоциация, мы выдвинулись к мужской раздевалки. А там, завернув в небольшой проход, который ведет на стадион и небольшое место, где мы оставляем свои бутылки и полотенца.
Первой я не иду, а плетусь сзади всех девочек, рядом с Лилей, которая учтиво меня поддерживает всеми силами, которые может предложить сейчас. За пару метров до двери, уже слышится мужской гогот, смех и возгласы. Что там за этими двери — даже думать не хочу.
И слышать.
Но придется…
Двери открываются, девочки входят в них. Народ потихонечку занимают свои места. Команда, с которой сегодня играют наши парни располагается на противоположной стороне, чтобы избежать ненужных столкновений. Как выразился наш тренер: тестостероновые моллюски еще те выродки. И в чем-то я с ним согласна.
Зайдя практически последней, парни приветствуют нас, а тренер восклицает:
— А где ваш командир? — обращаясь к девочкам.
Что ж. Я знала, что меня вызовут на первую линию. Но всеми силами думала, что этого не случится. Не сегодня. И не в этом мире.
Я выдыхаю из себя клубок воздуха, и подняв голову, выхожу вперед.
— Ну вот, все в сборе! — произносит тренер. — Так… что я хотела сказать.
— Что мы должны победить, — говорит Матвей, который стоит напротив меня. Я поднимаю голову, и мы встречаем с ним взглядом Позади него стоит Тарас, и, чтобы не мучить себя, я перевожу на него взгляд..
И мне становится легче. Намного.
— Да! — подтверждает тренер и тычет пальцем в Матвея. — Ты чертовски прав!
— И надрать задницу соперникам! — восклицает Тема и изображает боксера.
— И ты, черррррртовски прав!
У всех такое хорошее настроение, а я хочу сквозь землю провалиться. Краем глаза замечаю, что и Матвей улыбается. Что ж… Мои догадки подтвердились. Матвею плевать на все то, что было между нами. И мне нужно постараться показать то же самое, по крайней мере сейчас. На всю публику, которая тут собралась.
— Ну а наши дамы уж точно помогут нам в этом, — лебезит тренер, подходя ко мне. — Вы только взгляните, какие у нас красотки! Какая у нас команда поддержки!
Девочки позади меня начинают пищать, улыбаться, и шуршать помпонами. Я пытаюсь выдавить из себя улыбку, но не получается. Тренер подходит ко мне вплотную и спрашивает, достаточно громко:
— А почему командир не ликует?
— Нужен же трезвый ум. Повеселюсь потом.
Матвей буравит меня свои взглядом. И я хочу сгореть в этом бушующем пламени. Мне хочется рвать и метать, крушить…. Делать хоть что-то, чтобы выместить всю свою боль, которая еще не может уняться в груди. Но вместо слабости, которая тоже рвется наружу, я тактично переминаясь с ноги на ноги и смотрю на часы.
— Ну что, пойдем? — спрашиваю у девочек, понимая, что ничего дельного тренер больше не скажет.
И тут меня окатывает холодным потом.
— Наша маленькая крошка решила, что может командовать?
Матвей говорит это с неким холодом. Отчуждением. Высокомерием. А я в ответ пытаясь прожечь в нем дыру, чтобы ему было так же паршиво, как и мне. Делаю шаг навстречу нему, и вроде бы, это выглядит как-то даже уверенно, но… Внутри все трясется от ужаса и страха. Складываю руки на груди и быстро проглатываю тягучую слюну.
Нет, Лера.
Эти глаза — глаза обманщика.
Перед тобой лжец. И если он хочет разговаривать так, то и ты будешь с ним общаться только так!
— Помнишь, когда в последний раз я интересовалась твоим мнением? — спрашиваю у него. Матвей выгибает бровь, чтобы я отчетливо видело его равнодушие. — Вот и я не помню.
Демонстративно верчу помпонами около его лица и выкрикиваю лозунг, а девочки меня подхватывают.
Фанфары издают протяжный звук и мы с девочками выбегаем на поле. Музыка оглушает своей громкостью, а толпа сидящая на трибунах ликует. Я иду первой, делаю колесо и прыжок вперед. Девочки повторяют это за мной. Наши движения отточены до последнего шага. Каждый сантиметр поля мы знаем. Помним, что делать. И на лицу нашем красуется ослепительная улыбка.
Ловлю себя на мысли, что раньше я выходила с такой улыбкой для Матвея. В поддержку ему, и его команде. Но вчера, все изменилось. Залезаю на подсечку, выжидаю пару минут и под громкий бит музыки, делаю сальто назад, приземляясь точно в подушку из рук других девочек.
Публика ликует. Оглушительные аплодисменты сегодня для нас. Улыбаюсь ослепительной улыбкой, но она лживая. Не от всего сердца я делаю то, что сейчас совершенно не хочу. Через силу делаю еще пару трюков, и мы заканчиваем вступительное приветствие. За нами выбегает наша команда. Еще чуть-чуть и можно больше не улыбаться. Первым бежит Матвей. Его глаза устремлены куда-то вдаль. Он не смотрит на меня и это даже лучше. Сглатываю тягучую слюну, что щиплет горло и продолжаю трясти помпонами, словно делаю это машинально. Последним бежит Тарас, который тоже не обращает на меня внимания. Что ж. Так, наверное, даже лучше.
И как только ведущий говорит вступительное слово, то мы уходим с поля на скамью запасных. Тренер стоящий рядом переживает. То закидывает руки за спину, то ходит из стороны в сторону. Девочки начинают как всегда, трещать без умолку, а мне хочется провалиться сквозь землю. Звучит протяжная фанфара и матч начинается.
Я даже не сомневалась в том, что Матвей первым заберет себе мяч и со строительной скоростью проносится вперед, минуя всех противников. Раньше я бы смотрела на это с замирающим сердцем. Но сейчас мне все равно. Словно я смотрю скучную и совершенно не нужную мне программу по телевизору. Замечаю, что мяч отбирают, повалил Матвея на землю. Приземление, явно, не самое мягкое. И вот, противники вырываются вперед. Но тут подозревает Тарас, который отлично справляется со своей задачей. Мяч перехватывает Тема. Он забрасывает мяч в ворота мощный броском, после которого, игра заканчивается.
Мы выстраиваемся в линию, перед зоной отдыха и трясем помпонами поддерживая наших ребят. Мы заработали целых три очка. Перерыв не такой большой и скорее всего предназначен для того, чтобы перевести дух. Матвей поднимаем защитный козырек и делает несколько добротных глотков воды. Ему что-то говорит тренер, как меня окликает Лиля. Наша выступление под одну и ту же музыку с командой поддержки противников займет три минуты. Поэтому, мы выбегаем на поле и встаем в исходные позы. Несколько трюков и отточенные движение заставляю меня забыть о том, что Матвей находится тут. Я вроде бы начинаю отходить от тяжелых мыслей и чувствую себя легче. Перерыв заканчивается и мы вновь встаем в две линии провожая ребят на поле.
Начинается новый раунд. Мяч у нашей команды, однако, что-то случается. Мне стоит отвлечься на секунду, как вижу, что Матвей сбил Тараса. Мяч быстро подбирают соперники и с легкостью несут его к нашим воротам. Кажется, наши ребята растерялись и легкий гол в ворота забивает нападающий противников.
Понимаю, что прошло не более пяти минут, как счет выровнялся. Матвей с Тарасом начинают спросить, но ребята их быстро успокаивают. Вроде бы мы не зарабатываем никакого штрафа, однако, я не могу успокоить свое обеспокоенное сердце, что птицей рвется наружу. Без перерыва по обоюдному согласию обеих команд, матч продолжается. Мяч не у нашей команды, а мое сердце разбивается на мелкие осколки из-за Тараса. Я замечаю, что тот изредка трогает свое плечо, в которое врезался Матвей со всей силы. Закусываю губу изнутри, словно, это что-то поменяет. Игра продолжается, никто из команд не берет тайм-ауты, что меня настораживает. Третий период завершается победой нашей команды и набором плюс три очка. Теперь забил гол Матвей. Плановый перерыв по правилам игры — и мы выходим на поле. Трибуны изрядно ходят ходуном. Каждая сторона выкрикивает свои лозунги, едва ли не перекрикивая музыку.
Начинается последняя половина матча. Если наши не соберутся и не донесут мяч до любой линии зачета, то будет овертайм. Мы все замираем в ожидании того, чем развеется конец матча. Матвей хватает мяч. Бежит. Словно, он не знает, что такое время. Вижу, как Тарас пытается перехватить кого-то, и…
Врезается в Матвея.
Вопль стоит оглушающий.
Матвей и Тарас лежат на поле, стараясь перевести дух. А мое сердце разрывается на мелкие осколки от увиденного. Мяч, каким-то неведомым чудом, перехватывают противники и вот, уже счет окончательно сравнялся. Обе команды берут тайм-аут, чтоб собраься с мыслями. Ни у кого из присутствующих нет сомнений, что это один из немногих матчей, где юношеская сборная доходит до овертаймов.