жаль. Я больше не буду. Честно! Ты на меня злишься, потому что я устроил здесь беспорядок? Да, мамочка?
Марго застыла. Она внезапно поняла, что эта безумная тварь делает и зачем прикидывается. «Настоящий мальчик», «мамочка»… Малыш Кобб надеется занять место Калеба! Вот для чего он забрал лицо ее сына! Его заботит вовсе не пьеса…
А еще она поняла, что напрямую ответа не добьется.
Сквозь пелену отчаяния и боли в голову Марго, словно в нору, проникла идея: единственный способ все узнать у Малыша Кобба – это притвориться и подыграть ему. Как бы ей ни было мерзко и отвратительно, она должна сыграть свою роль. И сыграть ее как можно лучше, ведь, если кукла почует фальшь, она в любой момент вскинет револьвер и выстрелит, после чего выйдет за дверь, спустится в гостиную и убьет Джонатана. Их смерть точно никак не поможет бедному Калебу, если он… если он все еще жив.
Ненависть к твари вытекала из Марго, как кровь из раны, и она будто зажала эту рану рукой, надеясь, что не слишком много просочится сквозь пальцы.
– Д-да, дружок, – сказала Марго, сжав кулаки так крепко, что ногти впились в ладони. – Все верно. Я злюсь. Очень злюсь. Сама не знаю, что на меня нашло.
Она насильно заставила себя встать ровно и вскинуть подбородок. Кто бы только знал, чего ей сейчас стоило измениться в лице и сложить губы в слабую, блеклую, но все же улыбку.
Увидев эту улыбку, Малыш Кобб тут же затопал ногами – видимо, он был несказанно доволен тем, что «мамочка» поддержала его игру.
Марго подняла метлу, прислонила ее к стене и прикрыла дверь.
– Ты очень плохо себя вел, дружок! – сказала она, пряча ярость за поддельной строгостью. – И ты знаешь правила, юный джентльмен! Ты не должен разбрасывать игрушки по полу!
– Да-а-а! – Кукла затрясла руками в предвкушении. – И что ты сделаешь? Ты ведь накажешь меня? Накажешь?
– Да, ты не получишь сладкого!
– И это всё? – разочарованно произнес Малыш Кобб. – Может быть, еще что-то?
– И еще ты должен будешь прочитать до конца книжку! Ту, большую скучную книжку, которую так не хотел читать!
– Книжку? Что за детские глупости! Где настоящие наказания?
– Настоящие? – спросила Марго. Она почувствовала, что сейчас сорвется – просто не выдержит.
– Да, настоящие! Например, отрезать мне палец! Засунуть мне в рот мышь! Или даже двух – пусть дерутся внутри! Или еще что-нибудь в том же духе.
Марго всю передернуло.
– Я… я подумаю. А пока что нужно уложить тебя в постель. Уже слишком поздно!
– Да, слишком поздно! Но я совсем не хочу спать! Как же моя пьеса?!
– Пьеса никуда не денется. Продолжишь ее утром, а я принесу тебе целую банку с красной краской. Ты же хочешь, чтобы все было очень… кроваво?
– Да, но…
Марго прервала его:
– Ты знаешь, как себя ведут хорошие, – она осторожно добавила: – настоящие мальчики?
– Конечно, знаю! – воскликнул Малыш Кобб и тут же спросил: – А как себя ведут настоящие мальчики?
– Настоящие хорошие мальчики не спорят с мамой, ложатся спать вовремя, не разбрасывают и уж тем более не ломают игрушки. Что бы сказал мамочке сейчас настоящий мальчик, как думаешь?
– Гм… – Малыш Кобб задумчиво поскреб револьвером макушку и пробормотал, на мгновение выйдя из образа: – Хозяин предупреждал, что это будет непросто. Кажется, у меня закончились реплики… Кхм… что бы сказал, что бы сказал, что бы сказал сейчас на моем месте глупый ребенок? Попросил бы конфету? Пожелал бы спокойной ночи? Или?..
– Настоящий мальчик попросил бы разжечь камин, – подсказала Марго.
– Что? Зачем?
– В комнате так холодно, а дети… они постоянно мерзнут. В отличие от игрушек. Деревянные куклы никогда не мерзнут. Что ты об этом думаешь?
– Ничего не думаю. Я же не кукла.
– Так ты замерз, дружок?
Малыш Кобб чуть подумал и кивнул.
– Мне так холодно, мамочка. Кажется, я… кхе-кхе… – делано покашлял он, – простудился. Разожги камин, ну пожалуйста! Ты же не хочешь, чтобы я болел, мамочка?
– В кровать! Быстрее! – велела Марго.
Малыш Кобб ринулся к кровати, вскарабкался на нее и забрался в постель.
Подняв с пола лампу, Марго поставила ее на прикроватную тумбочку, после чего заботливо подоткнула кукле одеяло, не отрывая взгляда от револьвера, который та по-прежнему сжимала в руке.
– Камин, – напомнил Малыш Кобб. – Я все еще мерзну…
Марго подошла к камину и отодвинула кованую решетку – та лязгнула на петлях. Выложив на остывшие угли несколько сухих поленьев из стоявшего тут же ящика, она нашарила в кармане платья длинный спичечный коробок и достала из него тоненький цилиндр с этикеткой: «Чимнизз. Химрастопка для каминов». Марго подожгла его спичкой и быстро сунула под поленья. Почти сразу же из камина раздалось шипение, химрастопка испустила облачко багрового дыма, и жарко разгоревшийся за какие-то мгновения огонь жадно облизал приготовленную для него снедь.
Хлопоча у камина, боковым зрением Марго пыталась разобрать, что же делает проклятая тварь в постели ее сына. Малыш Кобб не шевелился – просто глядел на нее.
Добавив в огонь еще пару поленьев, Марго подошла к кровати и села на краешек.
– Долгий-долгий день, да, дружок? – спросила она, крепко сцепив дрожащие пальцы.
– Да, очень долгий.
– И такой насыщенный… День рождения! Тебе понравились подарки?
– Очень! Просто замечательные! Больше всего мне понравилось их ломать!
Марго на мгновение закрыла глаза и сглотнула. После чего вновь поглядела на тварь, стараясь не коситься на револьвер, который та держала поверх одеяла.
– Расскажи мне про свой спектакль. О чем было первое действие?
– Оно называется «Бал», – с гордостью сказал Малыш Кобб. – Куклы танцевали. Они дергались, крутились-вертелись, спотыкались и падали. Я велел им быть расторопнее. Я просто хотел увидеть прекрасный танец, понимаешь? А они не слушались, и мне пришлось отломать некоторым из них ручонки – для того, чтобы плясать, ручонки им без надобности! И тогда они стали танцевать лучше – дергались, как сверчки, проткнутые булавкой. Ох, что это был за танец! Крутясь и вертясь, они отламывали друг другу ножки и головешки, а затем безвольно падали на ковер – уродцы, бьющиеся в конвульсиях, скрипящие, скрежещущие и страдающие. Прямо как тот старикашка, которому я однажды отрезал пальцы, а потом засунул их ему в рот…
Слушая все это, Марго с трудом сдерживала тошноту. Буквально от каждой фразы маленького монстра ее едва ли не выворачивало наизнанку.
– Тебе понравилось первое действие? – спросила она.
– Да! Лучший танец!
– А твоим… – Марго замялась, – твоим зрителям?
– Каким еще зрителям? – с подозрением на нее глянув, спросил Малыш Кобб.
– Твоему маленькому зрителю… – едва слышно произнесла Марго.
– Никого здесь не было! – завопила кукла. – Только я! Только я! Ты что, пытаешься жульничать?!
Рука с револьвером уже начала подниматься, но Марго поспешила успокоить Малыша Кобба.
– Вовсе нет! – быстро проговорила она. – Конечно же, здесь никого не было. Только ты, дружок.
Когда Малыш Кобб успокоился, Марго вновь заговорила:
– Какой подарок понравился тебе больше всего? Расскажи! Тебе понравился мой дирижаблик?
– Нет, – презрительно бросил Малыш Кобб. – Глупая финтифлюха.
Иного ответа Марго и не ожидала.
– Если мне не изменяет память, – начала она осторожно, – был еще один подарок… м-м-м… изумительный подарок… Кажется, его принес Джонатан.
– Джонатан?
– Твой папа.
– А, ну да.
– Он принес его… – для пущей убедительности Марго даже приставила палец ко лбу, – откуда же? Из какой-то лавки игрушек в переулке Фейр. Как же она называлась?
– «Лавка игрушек мистера Гудвина»! – подсказала кукла. – Это мой… гм… вернее, его, Малыша Кобба, старый дом. Он там жил с Хозяином и другими деревянными уродцами.
– Владелец лавки мистер Гудвин и есть Хозяин Малыша Кобба?
Могла бы кукла морщиться, она явно сделала бы это прямо сейчас.
– Ты можешь мне рассказать про этого Малыша Кобба? – спросила Марго. – Кто он такой?
– Всего лишь резное полено! Хоть и не обделенное очарованием!
Тут Марго бы поспорила, но она не имела права выходить из роли.
– А как так вышло, что он… живой?
– Я не знаю, – сказал Малыш Кобб. – Это все Хозяин. Тьма однажды просто рассеялась, и Малыш Кобб открыл глаза. И ему очень не понравилось то место, где он оказался. Отвратительное, мерзкое место. Малыш Кобб презирает его.
– Это мистер Гудвин дал Малышу Коббу жизнь?
– Думаю, да.
– Как он это сделал? Он какой-то ученый?
– Что значит «ученый»?
– Ну, это очень умный человек, который знает всякие науки.
– Да, Хозяин очень умный! Он умнее всех!
– А почему он продал Малыша Кобба?
Кукла поежилась, как от несуществующего сквозняка.
– Малыш Кобб ему надоел. Он так и сказал: «Ты мне надоел, Малыш Кобб! Пусть с тобой возится кто-то другой!»
Марго отвела взгляд и уставилась на груду сваленных у шкафа бедных покалеченных игрушек, лишенных ручек, ножек, с отломанными головами и вспоротыми животами. Где-то здесь и Калеб. Сломанный и изувеченный, будто просто еще одна игрушка… Он там, в шкафу?
И тут Марго отметила кое-что странное. Расставленные на ковре для пьесы игрушки и те, что лежали возле шкафа, раньше хранились в сундуке, но где же в таком случае сам сундук? Под кроватью, на своем месте? Почему злобная кукла убрала его? Чтобы он не мешал или же?..
Марго прикусила губу и едва слышно застонала. Она поняла…
– Малыш Кобб очень похож на настоящего мальчика, – сказала Марго. – Я это поняла, как только его увидела. Но очень похож – это еще не значит, что он и есть настоящий мальчик. Всякие там переодевания ему не помогут. Нужно кое-что другое…
Кукла приподняла голову.
– Что? Что «другое»?
– Он должен ходить в школу, как другие дети…
– Это легко! Там много жалких маленьких бестолочей, которых можно бить и мучить!