– Вот поэтому я и хочу провести с ним как можно больше времени… Пожалуйста, не наказывай меня? – строю я жалобные глазки, заглядывая в глаза ей.
– Хитрая лисица, – качает она головой. – На первый раз, ладно, обойдёмся без наказания. Но, пожалуйста, Ксень, не увязни. Не тони в чувствах с головой, пробуй их осторожно. Наслаждайся, веселись, будь легка и беззаботна. В ином случае придётся очень тяжело.
– Да, мам, я понимаю…
– Ну всё, – поднимается она. – Ложись спать, и сладких тебе снов.
– Спокойной ночи, мам. Люблю тебя.
– И я тебя, милая, – улыбается она и выходит за дверь.
Мгновение сижу, замерев, а затем бросаюсь к балкону. Сжимаю пальцами поручень, напряжённо вглядываясь в темноту. Жадно глотаю взглядом каждый сантиметр изветшалых стен здания. В одну сторону, затем обратно. Нет. Его там нет.
Интересно, что он подумал? Разозлился ли? Расстроился? Думает теперь обо мне хуже?.. Станет ли завтра со мной разговаривать? Не может же наш роман продлиться один день? Или может?
Стоп!
Не тонуть. Не зависеть от кого-либо всецело.
Меня задержали обстоятельства, мне не подвластные. Со всеми случается. Я не доставила Роме боли или ещё чего такого. Всё в порядке, Ксю. Просто ложись спать, а завтра всё ему объяснишь. Он поймёт.
Я не стану слабой окончательно. А ещё завтра за ужином, сообщу родителям, что не хочу учится там, где мне учится не хочется.
Вот чему меня научил сегодняшний день – своё необходимо отстаивать.
Сцена девятнадцатая
Меня будит случайный луч солнца, бьющий прямёхонько в глаза. Переворачиваюсь на другой бок, но сон смывает, словно лавину снега с гор. С горы. Той самой. И без снега. Воспоминания о вчерашнем дне будоражат и волнуют, потому я перестаю себя заставлять поспать ещё немного и поднимаюсь с кровати. Рань несусветная. Для моей, любящей спать до обеда персоны. Но чувствую я себя прекрасно. Даже восхитительно. С одним-единственным «но».
Подхожу к окну и вглядываюсь в здание садика. Проснулся ли он? Что делает? Там ли он вообще? И, если ушёл, то куда?
Удручённо вздыхаю, опустив голову, и тут понимаю, что спать я легла вчера, даже не вымыв руки! Смеюсь сама над собой и, собрав постельное бельё, иду в ванную комнату. Свинушка, блин.
За лёгким завтраком я прихожу к мысли, что навестить Рому в его логове не будет наглостью с моей стороны. Тем более я принесу ему бутербродов. Просто сидеть дома кажется невыносимым занятием. Пустой тратой времени. Вот если его не окажется на месте, тогда и вернусь домой.
Да.
Облачаюсь в лёгкий сарафан, который отлично смотрится с кедами, и выхожу из дома. Всю дорогу я волнуюсь, но что-то подсказывает мне, что теперь я имею право приходить в его тайное логово. Не выгонит же он меня, в конце концов? Мы же вроде как теперь вместе.
Блин, да почему я так переживаю? Из-за вчерашнего?
Резко выдыхаю, отпуская ненужные мысли, и забираюсь на подоконник.
– Ром? – даю я о себе знать, когда выхожу в коридор. – Я принесла тебе завтрак. Ты здесь?
Но его комнатушка пуста.
Да блин, почему мы не обменялись телефонами? Где его теперь искать?
Божечки, вот я прилипало, оказывается!
И тут моё внимание привлекает планшет с листком в клетку, лежащий на матрасе.
Подхожу ближе, беру планшет в руки, и губы сами разъезжаются в довольной улыбке. Рисунок ещё не оконченный, но в нём без сомнений угадывается моё лицо. То есть он вчера или сегодня утром думал обо мне, выводя линии простым карандашом на бумаге. Безумно приятно. До такой степени, что всё волнение испаряется, как капля воды под горячем солнцем.
Капец, все его важные слова, сводящие с ума поцелуи не могли меня убедить в том, что я ему по-настоящему нравлюсь, а простой рисунок карандашом – смог. Невероятно.
Я. Нравлюсь. Роме. Моему парню-загадке. Потрясающее чувство.
– Привет, любопытная мышка, – раздаётся голос с улыбкой позади моей спины.
И снова я застигнута врасплох.
– Мы не обменялись телефонами, – приступаю я к оправданиям, развернувшись к нему. – А ещё бутерброды… Пожелать доброго утра… Увидеть тебя… Красиво получается, – в конце своих сбивчивых объяснений киваю я на рисунок.
– Боюсь, оригинал мне не переплюнуть, – криво улыбается он, делая шаг ко мне.
Комплимент?
С замершим сердцем наблюдаю, как Рома берёт из моих рук планшет, мешочек с завтраком и опускает их на матрас. Ну то есть я всё это лишь ощущаю, потому что его взгляд ни на секунду не отпускает мой. Он меня словно гипнотизирует, заставляет дышать чаще, а горло – сохнуть.
Рома вдруг хватает меня за плечи и прижимает к стене, вынуждая меня охнуть от неожиданности и совсем чуть-чуть испугаться. В приятном смысле. Локтем одной руки он упирается в стену возле моей головы, а ладонью второй – касается моей щеки. Гладит висок, обводит скулу, всё это время блуждая взглядом по моему лицу. Словно пытается запомнить каждую его черточку.
– Чёрт, мне ни за что не передать этот взгляд, – хмурится он, впиваясь своими глазами в мои. – Ты смотришь так… Чёрт, я даже слов не подберу, не то чтобы нарисовать. Самое поразительное в тебе, Ксю, помимо всего прочего, это твои глаза. Они невероятные.
– Спасибо, – выдыхаю я. А в голове пульсирует единственная мысль: поцелуй меня.
О, когда его лицо так близко, другие мысли напрочь вылетают из моей головы.
– Значит, говоришь, что соскучилась, – нагло улыбается он. – И знаешь, я тоже.
Меня наконец целуют…
Ласково, не торопясь. И очень-очень вкусно… Так, что останавливаться совершенно не хочется. Так, что, кажется, можно провести здесь вечность и не заметить.
Обнимаю его за шею, жмусь теснее к его груди, он и сам укладывает свои ладони мне на спину, чтобы прижимать к себе сильней.
– Останови меня, – выдыхает он у моих губ, – если я зайду слишком далеко, ладно?
Бездумно киваю, а в следующий миг оказываюсь развёрнута на девяносто градусов, а затем и опрокинута на матрас.
Ого.
Но переживать даже не думаю. Его лицо всё ещё слишком близко, а губы умопомрачительно ласкают мои. Я доверяю ему. Беспрекословно. Знаю, что он не зайдёт далеко, даже если попросил меня за этим следить. Да и вообще… Нашёл кого просить.
Я растворяюсь в его близости. В нём. И мне нет дела абсолютно ни до чего. Словно весь мир исчезает в одночастье.
Исчезает и, к моему сожалению, медленно проявляется потом, когда Рома отстраняется. И вот тут возникает вопрос: ну зачем?! Нормально же общались…
Мы оба тяжело дышим, причём дыхание Ромы обжигает кожу моей груди, потому что он уткнулся лбом в моё плечо.
– Вот как тебе доверять, мышка? – усмехается он.
– Выходит, что никак, – смеюсь я в ответ.
– Да уж… Ладно, – поднимает он голову и улыбается. – Нужно чем-нибудь заняться. Кроме поцелуев, – выразительно поднимает он брови, останавливая меня как раз от этого предложения. – Есть другие идеи?
– Нет, – наигранно надуваю я губы, вызывая его смех.
– А если подумать? – касаются его губы моего виска.
Я вздыхаю и честно пытаюсь это делать. Думать, то есть. Нет, всё ещё сложно. Ладно, что там у нас есть? Кино? Прогулка? Снова речка? Или подготовка к сложному разговору с родителями… Ведь я всё ещё настроена с ними поговорить, верно?
– Знаешь, Ром, я вчера решила, что сегодня за ужином поговорю с родителями о другом месте учёбы…
Он молчит несколько секунд, всматриваясь в мои глаза, а затем выдыхает:
– Я рад.
– Отец скорее всего меня даже слушать не станет, но я надеюсь на маму. Вот только…
– Что?
– Сейчас август. Совсем скоро начнётся учебный год. Принимают ли ещё студентов? Нужно выяснить этот вопрос, подобрать учебное заведение. Разузнать всё как следует…
– И за чем дело встало?
– Боюсь, ты посчитаешь меня слишком навязчивой, если я скажу.
– Не посчитаю. Обещаю, – улыбается он.
– В общем, мне не хочется… Не хочется расставаться с тобой.
– Что ж, – поднимается он на ноги и протягивает меня руку: – Своей комнатой ты меня уже не напугаешь. Плюс мне понравилось носить тот халатик после горячего душа. Воспользуюсь в который раз твоей добротой, а потом могу тебе помочь с выбором института, или как они там называются.
– Серьёзно? – радуюсь я, обхватывая его руку и поднимаясь следом.
– Ну… я тебя в какой-то степени надоумил на это. Теперь вот буду расплачиваться, – шутит он.
– Спасибо тебе, – выдыхаю я искренне.
– А ещё, – склоняется он к моему уху, – у меня тоже нет желания с тобой расставаться. Можешь считать меня навязчивым, если хочешь, – подмигивает он в конце.
Я улыбаюсь. И не могу перестать улыбаться весь путь до моей квартиры.
Сцена двадцатая
«Будь готова к тому, что может ничего не выйти. Не жди сразу их абсолютного понимания. Для этого им понадобится время».
Я кручу в голове последние слова Ромы перед его уходом на протяжении всего ужина. Капец, я так нервничаю, что с трудом запихиваю в себя еду. Папа, слава богу, ничего не замечает, потому что увлечён репортажем о футболе, а мама делает вид, что не обращает внимания, как я то и дело ерзаю на месте, видимо, списывая моё поведение на мою влюблённость. Так я предполагаю, видя, как она прячет понимающую улыбочку.
Ох, мама-мама… Знала бы ты, какие надежды на тебя возлагает твоя дочь… Продолжила бы так умиляться?.. Вопро-о-ос.
И вот, когда приходит время перебраться в зал, чтобы выпить чаю, я бегу в свою комнату и возвращаюсь из неё уже с подготовленной папкой. В ней лежат распечатанные листовки с рекламой двух особенно понравившихся мне учебных заведений. А также перечень предметов для вступительных экзаменов, информация по учебной программе, список дисциплин и распечатка с ценами.
Родители сидят на диване, потому я падаю напротив них на пол и укладываю папку на журнальный столик:
– Мам, пап, я хочу с вами кое-что обсудить.
Голос предательски дрожит, руки, раскладывающие бумажки – тоже. Не поднимаю глаз, потому что боюсь, до тех пор, пока раскладывать ничего не остаётся.