Потрясающие чувства. А потом Рома начинает петь, своим голосом рождая во мне ощущения, которые не передать словами.
– О чём поёт… ночная птица, одна в осе-енней тишине…
Поднимаю глаза на лицо певца и ловлю его прямой взгляд. Он поёт для меня. Его взгляд завораживает, не отпускает. А я и не хочу отводить глаза. Мне нравится то, что происходит. Мне нравятся эти чувства. Этот трепет и восторг.
Кажется, я счастлива, как никогда прежде. Благодаря ему.
Сцена восьмая
После «Птицы» ребята во главе Ани настояли на более весёлых и нормальных – по её же словам – песнях. Почти все подпевали, Зар, не всегда попадая в слова, надрывал горло у моего уха, попеременно дергая меня и выразительно играя бровями с намёком, чтобы и я присоединялась. Сначала я отнекивалась, улыбаясь одними губами, но спустя некоторое время всё же решилась тихонечко подпеть некоторым знакомым композициям.
В общем, песни и пиво лились рекой. Солнце клонилось к закату, принося с собою некоторую прохладу, но я её почти не замечала, разгорячённая весельем остальных. Само сердце пело от осознания, что всё происходит наяву.
В какой-то момент гитару в свои руки взял Зар, ребята начали кучковаться, вот и Рома отошёл покурить в компании парней, к ним тут же присоединилась Аня, прилипнув к боку Ромы…
А я не имела права ревновать…
Сидела на месте и слушала немного пошлые песенки Зара, смеялась в нужных моментах, качала в такт головой. Ко мне подсела Маша, и мы с ней немного поговорили о школе. Она оказалась куда радушнее своей подруги.
А когда время начало клониться к десяти, мне позвонила мама. Ребята, будучи уже под хорошим хмельком, громко шумели, и я решила отойти подальше. К слову сказать, я тоже чувствовала себя немного пьяной, возможно, от счастья, а возможно, и от стакана пива, который всё же допила самостоятельно.
– Да, мамуль?
– Дочка, гулять – дело молодое и я его не осуждаю, – слышу в её голосе улыбку. – Но может, хотя бы сориентируешь, во сколько придёшь домой?
– Не знаю, мам, – чувствую досаду, словно меня вот-вот лишат чего-то необходимого. – Тут как весело. Ребята все такие классные… Не загоняй меня домой, ну пожалуйста!
– Я пока и не собиралась, – смеётся она. – Расскажешь, где ты?
– Недалеко! Буквально возле дома.
– Хорошо. Ладно, не буду тебя отвлекать. Будь благоразумна и постарайся вернуться до двенадцати.
– Договорились, мам! – радуюсь я.
– Люблю тебя, милая.
– И я тебя! Пока!
Скидываю вызов и, улыбаясь, смотрю на ребят в «Беседка-баре». Гитару забросили, кто-то спорит между собой, кто-то смеётся во весь голос, некоторые стоят в стороне и курят. Ловлю поворот головы Ромы, который улыбается, кажется, на очередную шутку Зара, и наши взгляды встречаются. Чувствую острое желание кинуться ему на шею и поблагодарить за то, что привёл меня сегодня сюда, но вместо этого отвожу взгляд и, обняв себя за плечи из-за нервного озноба, прокатившегося по телу, иду обратно. Мне навстречу идут трое парней, и один из них тот самый, что подходил здороваться к Роме и не угодил Мише. Если меня не подводит память, зовут его Виктор.
– Мы отчаливаем, – улыбнувшись, сообщает он мне. – Был рад знакомству.
– И я, – отвечаю вежливо.
– Пока, – бросают почти одновременно остальные.
– Пока, – улыбаюсь я.
Они проходят мимо, но через пару шагов Виктор меня окликает:
– Ксень!
Оборачиваюсь и вижу, как он спешит обратно, обаятельно улыбаясь. И милую ямочку на одной его щеке вижу.
– Мы с парнями собираемся покататься на машине по ночному городу. Может, хочешь с нами?
Оу… Неожиданно. Растерянно шевелю губами, обдумывая, как вежливо отказать.
– Не бойся. Мы парни приличные, девочек не обижаем, – подмигнув, ещё шире улыбается он.
– Я… я не могу. Извини.
– Парень есть, да? – чуть гаснет его улыбка.
– Нет, но… я же совсем вас не знаю. Как-то неудобно…
– Вить! – окликают его друзья, уже стоящие за забором. – Хорош тормозить! Погнали!
Он оборачивается и показывает им большой палец, а затем вновь смотрит на меня.
– Значит, будем знакомиться, – улыбается, начиная пятиться спиной. – Найду тебя в сети, – подмигивает и взмахивает на прощание рукой: – Ещё спишемся.
Недоумённо смотрю ему в спину. Каким образом он собирается меня там искать? И зачем? Я что, ему понравилась? Но мы ведь толком не общались даже!
– Зайка с балкона! – вздрагиваю от обвинительного окрика Зара. – Я тебя уже потерял! Ты чего там застряла? Возвращайся!
Непроизвольно улыбаюсь, оставляя эти мысли на потом. Может, вернусь к ним ночью. А может, вообще не вернусь. Всё же как-то странно всё это.
Зар встречает меня с улыбкой и следующим стаканом, но, обратив внимание на то, что я себя обнимаю, начинает улыбаться ещё шире:
– Замерзла? Иди ко мне – я тебя согрею в своих объятьях!
– Не замёрзла, – смеюсь я, уворачиваясь от его рук, и замираю, попав прямиком в руки Ромы.
Он криво улыбается, поймав мой наверняка испуганный взгляд, а через секунду на мои плечи ложится плотная ткань его толстовки.
– Поможет от комаров, – подмигивает он и склоняется к уху: – Кажется, мышка, ты очаровала здесь каждого.
«А тебя?» – так и хочет сорваться вопрос с языка, но я закусываю нижнюю губу и, чувствуя жар у щёк, благодарю его за кофту. Рома лишь усмехается и занимает своё прежнее место, а я занимаю своё. Мне тут же вручают стакан. Долго смотрю в него, пытаясь прийти в себя, но через минуту ощущаю на себе чей-то пристальный взгляд. Поднимаю глаза ровно в тот момент, когда Аня с недовольной миной на лице встаёт с места и начинает улыбаться всем, кроме меня, естественно:
– Играем? Правда или действие. Кто «за»?
Большинство кричит «за».
– Но есть условие, – продолжает Аня. – Играют все или никто. Чтобы обидно никому не было, – строит невинные глаза в конце.
Ох, это одновременно веселая и опасная игра…
Пока Зар громогласно заявляет, что играть конечно же будут всё, а если кто-то трусит, то силой его здесь никто не держит, Рома опускается с перил, усаживаясь рядом и заглядывает мне в глаза:
– Хочешь, я провожу тебя домой?
– А сам вернёшься сюда? – чувствую я неладное.
– Ну да, – пожимает он плечами.
Ну точно. Меня спроваживают. Интересно почему?
– Тогда нет. Я хочу остаться, – выдыхаю я, стараясь не показывать обиду.
– Уверена? Ты же дрожишь от страха. Весь вечер от него дрожишь.
– Пусть, – упрямо поджимаю я губы, – но я не хочу уходить…
Рома пронзительно смотрит мне в глаза несколько секунд, словно изучает диковинку, а затем серьёзно, как никогда прежде, говорит:
– Тогда договоримся, Ксю. Это всего лишь игра. Ты вообще здесь никому и ничего не должна, запомнила?
– Запомнила, – вновь выдыхаю я от напряжения, сгустившегося между нами.
– И можешь не пить, если не хочешь, – обхватывает он стенки моего стакана пальцами, задевая мои.
– Не хочу…
– Ну и отлично, – улыбнувшись, отставляет он стакан на лавку рядом, а затем… затем обнимает меня одной рукой, придвинувшись ко мне ближе! – Ты же не против? – шепчет он в мои волосы у виска.
В горле мгновенно пересыхает, и, сглотнув сухость, я качаю головой. Я совсем-совсем не против. Правда, это не мешает мне нервничать.
– Та-а-ак, – шутливо-угрожающе тянет Зар, обратив на нас внимание, но вдруг тушуется и вздыхает, присаживаясь на лавку там, где стоял: – Понял, не дурак.
Я поднимаю глаза на Рому, но он лишь криво мне улыбается, а Миша начитает смеяться:
– А Ромео-то наконец заявил права!
– Вы достали вертеться вокруг неё! – взрывается Аня. – Играем! Кто начнёт?
– Не кипятись, наша девочка, – улыбаясь, хватает её за кисть Вова и усаживает себе на колени, обняв. – Я начну. Рыжий, правда или действие?
– Действие.
Под смех всех остальных Вова заставляет Олега выпить два стакана пива подряд, не уронив и капли. Затем Рыжий заставляет Мишу пробежаться вокруг здания детского садика. Вернувшись запыхавшимся, но весёлым, Михаил выясняет у Марии, так как она выбрала правду, что та какое-то время действительно была в него влюблена – полчаса, не больше. Затем, кажется, Стас отжимается десять раз. Очень долго. Григория, который выбирает правду, просят рассказать о самом постыдном поступке. Этим поступком оказывается неспособность сдержать газы на первом свидании с какой-то девчонкой. Ане достаётся действие, поцеловать его в щёку. А та выбирает своей жертвой… Нет, не меня, чего я опасливо ожидала. Рому.
– Правда, – дергает он одним плечом.
– Что ты думаешь о любви и тех, кто её ищет?
Какой интересный вопрос. Я поднимаю глаза на Рому, а тот как-то странно и долго смотрит на Анну. Затем, подняв глаза вверх, хмыкает и всё же отвечает:
– Любовь – это удел слабых, и ищут её только глупцы.
– Цитата из ВКонтакта? – ржёт Зар. – Нехило тебя накрыло, друг.
Ромы нет в ВКонтакте, его нет ни в одной социальной сети. Я проверяла. Это его слова. Он так думает.
Почувствовав, как грудь царапает чувство грусти, я отвожу глаза от лица Ромы и замечаю, как Аня делает тоже самое с довольной улыбкой на губах. Она знала об этом. Знала и хотела, чтобы Рома сказал, а я услышала. Что это означает? То, что она считает, что у меня все шансы ему нравиться? И таким образом она закатывает мою губу? Что ж, если её стрела и не ударила прямо в цель, то прошла очень близко от неё. Вот же стерва.
– Зар? – продолжает игру Рома.
– Действие, конечно! – вскакивает он с места и начинает бить воздух кулаками, словно готовясь к бою.
– Простой на руках минуту.
Зар фыркает и тут же «ныряет» вниз, но слишком прытко, потому сразу же начинает заваливаться на спину и в итоге с глухим звуком падает. Я пугаюсь, что ему может быть больно, а он конечно же начинает ржать. Как и все остальные. Меня тоже отпускает, и я облегчённо улыбаюсь.
Через полминуты парень, которого, очевидно, не сломать и ничем не взять, встаёт на ноги, потирая ушибленный локоть: