Я не думаю, что науки и технологии развивались настолько же эффективно, с таким же вниманием к их конечным гуманным целям и с тем же уровнем общественного понимания, как могло бы быть, если бы были приложены чуть бо́льшие усилия. Например, до нас дошло далеко не сразу, что человеческая деятельность может оказывать неблагоприятное воздействие не только на локальном уровне, но и на окружающую среду в масштабах планеты. По чистой случайности несколько исследовательских групп, изучающих атмосферную фотохимию, обнаружили, что фреоны в аэрозольных баллончиках задерживаются в атмосфере очень надолго, распространяются в стратосферу и частично разрушают там озон, позволяя ультрафиолетовому излучению, исходящему от Солнца, проникать на поверхность Земли. Много говорилось об угрозе увеличения заболеваемости раком кожи для белых людей (чернокожие хорошо приспособлены к повышенному уровню ультрафиолетового излучения). Но общество уделяло слишком мало внимания гораздо более серьезной проблеме – тому, что повышение интенсивности ультрафиолетового излучения также может уничтожить микроорганизмы, находящиеся в основании сложной экологической пирамиды, которую увенчивает Homo sapiens. Наконец, хотя довольно неохотно, были предприняты шаги по запрещению применения одноразовых баллончиков с фреонами (хотя никого, кажется, не беспокоит, что то же вещество используется в холодильниках), и в результате непосредственная угроза уменьшилась. Самое тревожное в этом происшествии, по моему мнению, – насколько случайно была обнаружена эта проблема. Одна группа обратилась к ней потому, что писала компьютерные программы, но совершенно в другом контексте: она занималась химией атмосферы планеты Венера, которая содержит соляную и фтористоводородную кислоты. Для выживания нашего вида явно требуются многочисленные и различные исследовательские команды, работающие над широким рядом проблем чистой науки. Но какие еще существуют проблемы, даже более серьезные, о которых мы не знаем, потому что ни одна исследовательская группа пока не столкнулась с ними? Не может ли на каждую проблему, которую мы обнаружили, как, например, воздействие фреонов на озоносферу, приходиться дюжина других? Так что удивительно, что ни в федеральном правительстве, ни в крупных университетах, ни в частных исследовательских институтах нет ни одной высокопрофессиональной исследовательской группы с широкими полномочиями и соответствующим финансированием, занимающейся выявлением и устранением будущих катастроф, к которым может привести развитие новых технологий.
Создание таких исследовательских и оценивающих состояние окружающей среды организаций потребует значительного политического мужества, если они будут вообще эффективны. В техногенных обществах существуют тесно взаимосвязанные компании и предприятия, образующие промышленные экосистемы, переплетенная сеть экономических обязательств. Очень сложно затронуть одну нить в этой сети, не заставив содрогнyться всю сеть. Любое заявление о том, что развитие каких-то технологий будет иметь неблагоприятные последствия для человечества, означает потерю чей-то прибыли. Компания DuPont, основной производитель сжатых фреонов в баллончиках, например, заняла любопытную позицию в публичных дебатах: что все заключения о фреонах, разрушающих озоносферу, всего лишь «теория». Видимо, они подразумевали, что будут готовы прекратить производство фреонов только после того, как заключения проверят экспериментально, то есть когда озоносфера будет разрушена. Есть такие проблемы, доказательства которых можно получить только логическим путем; когда произойдет катастрофа, будет слишком поздно их решать.
То же самое относится к новому Министерству энергетики, которое сможет работать эффективно, только если не будет преследовать законные коммерческие интересы, если будет искать новые возможности даже притом, что такие возможности будут невыгодными для определенных областей промышленности. То же верно и для фармацевтических исследований, для поиска альтернатив двигателю внутреннего сгорания и для многих других областей техники. Я не думаю, что развитие новых технологий должно контролироваться старыми технологиями: искушение подавить конкуренцию слишком велико. Если мы, американцы, живем в обществе свободного предпринимательства, так давайте признавать важность независимых проектов во всех технологиях, от которых может зависеть наше будущее. Если деятельность организации посвящена технологическим инновациям и при этом она не бросает вызов по крайней мере некоторым могущественным группам и не задевает их интересы, значит, ей не добиться результата.
Многие практические технологические разработки не ведутся из-за отсутствия государственной поддержки. Например, какой бы тяжелой болезнью ни был рак, я не думаю, что он угрожает существованию нашей цивилизации. Если бы рак был полностью излечим, средняя ожидаемая продолжительность жизни увеличилась бы только на несколько лет, пока больные раком не подхватили бы какую-нибудь другую болезнь, которая сейчас для них не опасна. Но вполне вероятно, что существованию нашей цивилизации угрожает отсутствие соответствующего контроля рождаемости. Увеличение численности населения в геометрической прогрессии, как давно уже обнаружил Мальтус, превысит любой арифметический прирост количества пищи и других ресурсов, даже вызванный героическими технологическими достижениями. Хотя некоторые индустриальные нации приблизились к нулевому приросту населения, это не характерно для мира в целом.
Незначительные климатические колебания могут уничтожить население целых стран с маргинальной экономикой. Во многих обществах, где технологии развиты слабо и нет никакой уверенности в том, удастся ли детям дожить до зрелого возраста, единственным средством защиты от безнадежного и неопределенного будущего является многочисленное потомство. Такому обществу, например в период всеобщего голода, терять нечего. Во времена, когда ядерное оружие быстро распространяется во все бо́льших масштабах, когда производство ядерных устройств стало возможным чуть ли не в домашних условиях, повсеместный голод и резкое уменьшение достатка представляют серьезную опасность и для развитых, и для слаборазвитых стран. Решение таких проблем определенно требует лучшего образования, по крайней мере некоторой технологической самостоятельности и в особенности честного распределения мировых ресурсов. Но также крайне необходима абсолютно эффективная долгосрочная контрацепция – безопасные противозачаточные таблетки длительного действия, доступные как для мужчин, так и для женщин, возможно, принимаемые раз в месяц или даже реже. Такая разработка была бы очень полезной не только за границей, но также и здесь, в США, где люди обеспокоены побочными эффектами традиционных оральных контрацептивов с эстрогенным компонентом. Почему не ведутся такие разработки?
Предлагаются и другие технологические идеи, и их нужно изучать очень серьезно. Среди них есть и очень дешевые, и чрезвычайно дорогие. Начиная с экологически чистых технологий, не наносящих вреда окружающей среде (например, разработки замкнутых экологических систем, состоящих из водорослей, креветок и рыб, которые можно поддерживать в сельских прудах и производить высокопитательную и дешевую пищевую добавку), и заканчивая предложением Джерарда О’Нейла из Принстонского университета, разработавшего план строительства больших орбитальных городов, которые сами бы себя воспроизводили при помощи внеземных ресурсов – сырья с Луны и астероидов. Такие города на орбите Земли можно было бы использовать для превращения солнечного света в микроволновую энергию, которую направляли бы на Землю. Идея независимых городов в космосе – возможно, основанных на разных социальных, экономических или политических принципах или построенных представителями разных этнических групп – привлекательна, это возможность для тех, кто глубоко разочарован в земных цивилизациях, породить собственную где-нибудь еще. В своей ранней истории Америка предоставила такую возможность неугомонным, амбициозным и отважным. Космические города были бы своего рода Америкой в небесах. Они бы также сильно увеличили вероятность выживания человеческого рода. Но этот проект чрезвычайно дорогой: он стоит как минимум столько же, сколько война во Вьетнаме (в ресурсах, не жизнях). Кроме того, эта идея не решает проблемы на Земле, где в конце концов самодостаточные первопроходческие сообщества можно организовать за гораздо меньшую стоимость.
Очевидно, что технологических проектов, которые возможно осуществить, сейчас больше, чем мы в состоянии себе позволить. Некоторые из них могли бы оказаться прибыльными, но их начальная стоимость может быть так велика, что они остаются труднореализуемыми. Другие могут потребовать смелого инвестирования средств на начальном этапе, что приведет к благотворным коренным переменам в нашем обществе. Такие варианты нужно рассматривать очень тщательно. Самая благоразумная стратегия требует сочетания низкого риска / средней прибыли и среднего риска / высокой прибыли.
Для поддержания подобных технологических инициатив необходимо, чтобы общество значительно лучше разбиралось в науке и технологиях. Мы – мыслящие существа. Наш ум – наша отличительная характерная особенность как вида. Мы не сильнее и не быстрее многих животных, которые делят с нами эту планету. Мы только умнее. Кроме огромной практической пользы от населения, понимающего научные проблемы, размышления о науке и технологиях позволяют нам тренировать наши интеллектуальные способности. Наука – это исследование сложной, загадочной и потрясающей Вселенной, в которой мы обитаем. Те, кто этим занимается, испытывают, по крайней мере иногда, то редкое радостное возбуждение, которое Сократ называл величайшим из удовольствий, свойственных человеку. Это удовольствие, которое можно разделить друг с другом. Чтобы облегчить участие информированной общественности в принятии технологических решений, а также уменьшить отчуждение, которое слишком многие граждане испытывают по отношению к нашему технологическому обществу, и ради той простой радости, которая возникает, когда хорошо что-то знаешь, нам необходимо лучшее научное образование и знакомство с возможностями науки. Проще всего начать с ликвидации самоубийственного сокращения государственных денежных субсидий на обучение и стипендий научным сотрудникам и преподавателям естественных наук в колледжах, магистратуре и аспирантуре.