Вся программа официально известна как «сенсорно-моторный ретренинг с градуированными двигательными образами».
Сработала ли она? Чтобы ответить на этот вопрос, исследователи приложили немало усилий, в том числе и для того, чтобы подготовить достаточно качественное плацебо для контрольной группы. Вместо обучения боли ее участники получали «вербальную вентиляцию» – инструктаж по анатомии спины и возможность рассказать о своих болевых ощущениях терапевту, но без формального консультирования. Фиктивная двигательная тренировка тоже отличалась. Она была призвана имитировать терапию, которая способна влиять на нейропластичность. Испытуемые контрольной группы получали высокотехнологичные стимуляторы мозга, закрепляемые на ухе, которые подают в мозг электрический ток низкого уровня. Но в данном случае эти приборы имели важное отличие. Они были выключены.
Наконец по истечении 18 недель были получены результаты. Команда была в восторге. «Мы выявили значительные улучшения у людей с хроническими болями в пояснице», – подчеркивает Мозли. Исследование еще не завершено, и на момент написания статьи результаты остаются предварительными, но в группе настоящего лечения выраженность боли уменьшилась на целый балл по 10-балльной шкале по сравнению с контрольной группой. «Звучит не очень грандиозно», – замечает Мозли, прежде чем высказать свое мнение о недостатке методов лечения боли в спине, которые показали бы какую-либо пользу на фоне достоверной фикции. Что же думают о своих «стимуляторах мозга» сами испытуемые? «Мы проверили, и в этом испытании фикция воспринималась как более достоверная, чем реальное лечение, – добавляет Мозли. – На самом деле она не оказывала никакого эффекта, но некоторые люди получали такое сильное облегчение, что спросили о возможности купить эти аппараты после окончания испытания». Нет, команда ничего не продавала. Но успех плацебо позволяет сделать выводы, полученные в результате испытаний, обнадеживающими. Лечение, основанное на гипотезе неточности, похоже, имеет реальный эффект, превосходящий даже фальшивый стимулятор мозга, который работал настолько хорошо, что предприимчивый маркетолог мог бы разогнать его продажи. Так стоит ли при болях в спине записываться на курс сенсорного и моторного тренинга? Одним из факторов, влияющих на принятие решения, и без этого никак не обойтись, является то, что комплекс процедур, предлагаемых компанией, – это тяжелая работа.
Карл не участвовал в исследовании, но его выздоровление также требует времени и усилий, что вполне может подтвердить поговорку греческого трагика Софокла о том, что «нет без труда пути к вершине славы». Я спросил Карла, может ли он после всех изнурительных трудов дать напутствие другим людям, испытывающим боль. «Это воспитание характера», – ответил он. Сначала я подумал, что Карл шутит, но он был абсолютно серьезен: «Нет, это так, это закаляет характер. Это изменит вас, и должно изменить к лучшему. Вы просто должны быть открыты для этого. Если у вас нет открытого ума, то ничего не получится». Я немного углубился в тему: «Значит, это сделало вас лучшим человеком?» Карл не колеблется: «Да, это было очередное путешествие в кроличью нору моего самовосприятия. Это было еще одно серьезное препятствие, которое я смог преодолеть в своей жизни».
Это откровение стало шоком, поскольку до сих пор Карл не слишком философски относился к своему девятилетнему путешествию сквозь боль. Но очевидно, что ему пришлось глубоко копать, и человек, которым он стал в итоге, хоть и состоял из прежних частей, но их композиция изменилась. Все это соответствует недавно появившейся концепции под названием «биопластичность» [60] – это способность нервов и других структур организма адаптироваться и изменяться в соответствии с новым знанием.
Несмотря на все достоинства работы, надетое на ухо фейковое устройство, похоже, оказывает значительный эффект. Фальшивый стимулятор мозга работал просто потому, что люди думали, что он работает, – классический эффект плацебо. Люди избавлялись от боли, просто думая по-другому. В связи с этим возникает провокационный вопрос: может быть, существует способ отказаться от поддельного устройства и просто использовать собственные мысли для избавления от боли?
3. Старый ржавый робот (как новые убеждения помогут перепрошить ваш мозг)
На рассвете одного жаркого дня в 1998 году на ничем не примечательной фабрике на окраине Голд-Коста – залитого солнцем австралийского мегаполиса, Тайрон Коул устроился на работу в качестве судостроителя. В свои 20 лет он был кем-то вроде крутого парня из неблагополучного пригорода близлежащего Брисбена, где уличная драка считалась обрядом инициации. Однако ему удалось обуздать свои зудящие кулаки с помощью боевого искусства, известного как чоу гар, и подняться по карьерной лестнице до побед во многих турнирах по всей Австралии и Новой Зеландии. Коул был достойным чемпионом с соответствующим телосложением, гибким и закаленным дисциплиной. Но впереди его ждал противник, который затмил его оппонентов по чоу гар.
«Это был обычный день на Голд-Косте, когда мы приходим рано, в 5:30, чтобы поработать со стекловолокном, пока еще прохладно», – вспоминает Коул. Одна из его задач заключалась в том, чтобы управлять пушкой, которая нарезает и затем обжигает стеклопластик в деревянной форме для создания палубы судна. Установка пушки – тяжелая задача. Орудие крепится шлангом и металлическим рычагом к 160-литровой бочке со смолой, стоящей на тележке, которую нужно тянуть за большую Т-образную ручку через форму, чтобы добраться до места укладки стекловолокна.
На этой палубе был упрямый выступ, через который Коулу пришлось протаскивать тележку. Она не проходила. Отойдя назад, Коул попробовал еще раз. Тележка все еще не проходила. Тогда он приложил всю силу своего мощного тела, и в этот момент рукоятка, как пистолет, отделилась от буровой установки. «Когда она откололась, я уже полностью поднялся и откинулся, и тут по инерции просто полетел назад, а стальная рукоятка – вместе со мной». Горизонтальный удар отбросил Коула примерно на пять метров, но именно вертикальное падение нанесло ущерб. Он упал с метровой высоты на закаленную стальную трубу лодочного прицепа, его поясница ударилась о металл, а руки и ноги раскинулись в стороны, как у тряпичной куклы. «Ощущение было такое, будто в спине произошел взрыв, и я подумал, что вскрыл себя. Я не знал, насколько серьезной была травма, но не мог двигаться. Мне было очень плохо».
Коула доставили к врачу компании, который сказал ему: «У вас в позвоночнике шишка размером с половину крикетного мяча», – и дал ему трехнедельный больничный. По окончании короткого курса лечения Коул записался к другому врачу, чтобы пройти обследование. «В те дни я был в хорошей физической форме и очень гибким, и доктор попросил меня дотронуться до пальцев ног, но я не смог. Дотянулся только до колен, – вспоминает Коул. – Обычно я без проблем касался земли. Вот и все. Это и было моим обследованием. И доктор сказал: „Да, вы в порядке, возвращайтесь на работу“».
Коул, которому сейчас 47 лет, смеется с оттенком горечи. «И он отправил меня на работу. Но через три недели я все еще не мог передвигаться и выполнять свои задачи. Я не мог укладывать стекловолокно или что-то еще. Да. Так я потерял работу по строительству лодок».
В последующие годы трудовая этика Коула заставляла его работать так сильно, как только позволяло тело. Коул устроился инструктором по огнестрельному оружию. Затем нашел в стрелковой академии вакансию офицера, следящего за безопасностью и соблюдением правил. Коул проработал там четыре года, но спина периодически давала о себе знать. «Я работал, наверное, 60–80 часов в неделю. Я справлялся, но, когда уставал или что-то делал не так, например поднимал ящик с патронами или поворачивался, вот тогда у меня начинались проблемы. Если такое случалось, то меня ждал вызов скорой помощи, день нахождения в госпитале, обезболивающие и заточение на неделю. Но обычно это происходило лишь раз или два в год».
Брисбен находится в часе езды на север от Голд-Коста. Он расположен на берегу залива Моретон и смотрит на клиновидный остров, который, словно перо ехидны, вонзается в бирюзовые воды Кораллового моря. Это остров Северный Страдброк, или Страдди, как его называют местные жители, и с середины XX века здесь ведется добыча драгоценных минеральных песков. Кремнезем из Страдди используется в производстве стекла для бутылок, ветровых стекол и солнечных батарей, а циркон идет на изготовление керамической плитки. Все эти раскопки оставили свой след. Среди равномерной зелени чайных деревьев, эвкалиптов и низкорослых кустарников, покрывающих остров, образовались провалы – перевернутые желтые дюны с наваленным рядом серым грунтом. При разработке взрывным способом, который является основным на месторождении Страдди, ущерб неизбежен. Шахтеры выкапывают огромную яму, затем заполняют ее водой, чтобы получить суспензию, изобилующую минеральными богатствами, и она выкачивается через сверхпрочные трубы и поступает на переработку.
В 2013 году Коул устроился на один из таких дражных карьеров. Его работа заключалась в рытье траншей и укладке 40-футовых стальных труб для суспензии. В том году, через четыре дня после своего 40-летия, Коул вырыл траншею и шел назад по мягкому белому песку, подавая сигнал парню, управляющему погрузчиком, поднимать следующую трубу, когда наступил в собственноручно вырытую канаву, подвернул лодыжку и упал. «Я порвал связки с внешней стороны лодыжки и разрушил бо́льшую часть внутренней части сустава, – перечисляет Коул. – И с тех пор все становилось только хуже и хуже. Травма потребовала многочисленных операций по восстановлению связок и анатомического строения с помощью винтов. После операции я так и не смог восстановить стабильность лодыжки. Я не мог переносить тяжести, потому что лодыжка просто подгибалась. Прошло около двух лет, прежде чем я смог пройти более 100 метров. Мне было очень больно, и меня накачивали всякими обезболивающими». Компания относилась к нему лояльно, продолжая поручать легкие задачи, но Коул уже знал свой приговор. Сработал инстинкт самосохранения, и он начал изучать новые области горнодобывающей промышленности, которые позволяли ему переключиться на посильную работу. Если появлялся какой-нибудь курс, он его проходил. Коул изучал работу на высоте и в замкнутом пространстве. Начал изучать управление шахтой. В общей сложности он получил 17 сертификатов. Однако очень скоро эти видения альтернативного будущего стали более призрачными, что свидетельствовало о грядущем разрыве связи с его работой.