Можно предположить, что распад тканей предотвращается какими-то веществами, которые в них содержатся. Но такое вещество может быть доставлено в ткани только ДО окончания кровотока или образоваться в тканях под действием нервного импульса, опять же – ДО прекращения деятельности мозга. И это вещество должно содержаться в образцах, взятых у тела в тукдаме, и не содержаться в образцах обычных тел умерших людей, не в тукдаме.
Таким образом, напрашивается следующий алгоритм дальнейших исследований: необходимо сразу после смерти каждого продвинутого практикующего брать образцы крови (сыворотки), эпителия, слюны и проводить тонкую щадящую биопсию тканей. Далее, по истечении положенного времени, мы будем иметь и группу «тукдам» и группу «контроль». Последняя группа нам абсолютно необходима, так как в условиях отсутствия единой гипотезы о вызывающих тукдам факторах нужно сравнивать результаты исследования этих двух групп для выявления ответственного за появление тукдама фактора.
Эту работу нам пока не разрешили даже начать, поскольку исследователей допускают к телу только после третьего дня, когда состояние тукдама подтверждается ламами. Убедить в необходимости исследования каждой смерти опытного практикующего нам пока не удалось.
Однако нам удалось найти метод, который давал возможность объективно подтвердить или опровергнуть факт отсроченного разложения тела, – это регулярное освидетельствование судебно-медицинского эксперта в сопровождении профессиональной фото- и видеосъемки. В судебно-медицинской экспертизе разработаны четкие объективные критерии, которые позволяют определить сроки, прошедшие после смерти, и также – что очень важно для нашего исследования – известны признаки и характер изменений, происходящих с телом по прошествии определенных промежутков времени. Координатору нашего проекта, Елене Кокуриной удалось найти судмедэксперта, который согласился консультировать данные осмотра тел. Мы представили ему на суд четыре случая, где у нас были хорошие, хотя и не всегда полные измерения. По его мнению, в трех случаях симптомы распада не очень отличались от обычных, что позволяет исключить эти случаи из случаев тукдама.
В марте 2021 года мы получили сообщение, что в тантрическом монастыре Гьюто, находящемся на севере Индии, неподалеку от Дхарамсалы, наблюдается случай, который может рассматриваться как тукдам. Тело 86-летнего монаха, умершего от ковида, на седьмые сутки после смерти не обнаруживало признаков разложения. К сожалению, из-за пандемии мы не имели возможности приехать сами и попросили учеников, находящихся рядом с телом, дважды в день унифицированно проводить фото- и видеосъемку под онлайн-руководством и контролем судебно-медицинских экспертов. Руководитель бюро судебно-медицинской экспертизы Рязани, кандидат медицинских наук Александр Федотов, к которому в процессе исследования присоединилась судмедэксперт и патологоанатом из Висконсина Лесли Айзенберг, ежедневно просматривали присланные материалы и делали заключения. Исследование, длившееся в течение 31 дня (таким образом, прошло 39 дней после смерти), показало, что процессы распада в теле умершего тантрического практика кардинально отличались от тех, которые считаются стандартными. Наблюдаемые изменения и их последовательность не укладывались в обычную схему. На протяжении почти 30 дней тело практически не обнаруживало признаков разложения, и за последние двое суток произошел стремительный распад тканей, после чего тело было кремировано.
Это было первое научное исследование тукдама практически от начала и до конца. Мы доказали главное: отсроченное разложение тканей существует, однако механизмы этого явления оставались непонятными. (Остается, как говорится, начать и кончить.) На протяжении последующих трех лет мы исследовали еще несколько продолжительных случаев (28, 21, 15 дней), в которых наблюдались похожие закономерности, как и в случае Гьюто, и еще более десятка относительно краткосрочных случаев (от пяти до десяти дней). Некоторые из них произошли во время моего пребывания в Индии, и мне удалось наблюдать и изучать их непосредственно, а большую часть наблюдений провели наши монахи-исследователи, прошедшие специальную подготовку под руководством судебно-медицинских экспертов. Эта мобильная группа полевых исследователей добыла чрезвычайно ценные для науки данные. Такое исследование – не на один год, но на данный момент можно утверждать следующее: «Мы доказали существование до сих пор неизвестного посмертного поведения тела, заключающегося в замедлении и частичном исчезновении видимых процессов распада, продолжающегося до нескольких недель и завершающегося лавинообразным распадом тканей».
Промежуточным, но очень важным итогом наших общих усилий стала научная статья, опубликованная в январе 2024 года в международном журнале Forensic Reports, – после чего мы уже можем точно сказать, что «феномен тукдама» стал полноценным объектом научного исследования.
Рис. 50. Вывеска Российского научного центра в монастыре Дрепунг Гоманг
Ну, пока все непосредственно о тукдаме, пора перейти к результатам исследования прижизненных медитаций, которые не менее интересны.
Для проведения этих исследований мы, как я уже говорил, создали в 2019 году две лаборатории, которые располагались на юге Индии, в штате Карнатака, в двух крупнейших кластерах буддистских тибетских монастырей. Немного отвлекусь от науки и скажу, что это весьма примечательные места. Как известно, в результате китайского нашествия в 1959 году большое число тибетцев, следуя за Далай-ламой, отстаивая свою сущность, самосознание, было вынуждено совершить исход из Тибета в Индию. Число переселенцев было так велико, что тогдашний индийский лидер Джавахарлал Неру рекомендовал еще молодому (ему не было тридцати) Далай-ламе XIV образовать анклавы в необжитых местах юга, построить там монастыри-университеты и организовать компактное проживание тибетцев. Думаю, что эта идея Неру спасла самобытность и само существование тибетцев и эмиграции. Была выделена территория. Но какая! Джунгли. Перед переселенцами встала задача – построить поселки и монастыри и выжить. Но не просто выжить, а сохранить свою самобытность и культуру. И они справились с этим.
Я видел и разговаривал с теми, кто это сделал. Они герои. Питание – горсть риса в день, корчевка леса, строительство весь световой день. Ночью – учеба, занятия в университете. Ведь мало построить дом, храм, надо было сохранить культуру, знания. Им это удалось. Сейчас я пишу эти строки в новейшем университетском общежитии, из окна которого видны великолепные буддистские храмы. В этом кампусе живут и учатся около шести тысяч монахов, в соседнем, в восьми часах езды на автомобиле, – еще столько же. Полный курс обучения в буддистском монастыре-университете – 21 год.
Рис. 51. Научная группа после аудиенции у Далай-ламы (2022). Слева направо стоят: Юлия Бойцова, Юлия Жиронкина, Тело Тулку Ринпоче, Елена Кокурина, Его Святейшество Далай-лама, Святослав Медведев, Александр Федотов, д-р Цетан Дорджи Садуцханг, в среднем ряду слева направо: д-р Сангмо, геше Нгаванг Норбу, Йеши Дорджи, геше Лодое Сангпо, внизу слева направо: д-р Цеванг Тамдин, Кунга Лхундуп
Вообще я хотел бы подчеркнуть, что одной из двух важнейших причин даже не успешности выполнения наших планов, но вообще возможности их выполнения стала неизменная и серьезная поддержка Его Святейшества Далай-ламы. Буддистское общество очень закрытое. Они гостеприимны, добры, но я бы сказал, что это естественная вежливость. Очень мало кто из не буддистов может войти в это общество. ЕСДЛ открыл для нас дверь. Монахи стали видеть в нас не равнодушных исследователей их сообщества, а ученых, работающих для этого общества.
Что такое лаборатория? Это помещение, приборы и персонал. Причем я всегда пользовался девизом: самая главная деталь пулемета – голова пулеметчика. Мы нанесли визиты всем настоятелям семи монастырей, везде встретили вежливое согласие, обусловленное, конечно, поддержкой ЕСДЛ. И некоторое мелькающее неверие, что эти планы будут выполнены.
При содействии настоятелей начали с подбора помещений. Конечно, готовых подходящих помещений не было. Но нам нашли, точнее, рекомендовали комнаты, которые можно переоборудовать, и пообещали это сделать. Сразу скажу, к нашему следующему приезду нас ждали прекрасно отремонтированные лабораторные отсеки.
Оборудование. Было решено закупить его в России. А что именно? Решили исследовать во время медитаций биоэлектрическую активность, распределение температуры тела, насыщенность тканей кислородом. Удалось все купить, причем, когда мы рассказывали о предназначении этих приборов, мы получали колоссальные скидки от производителей. Покупали практически по себестоимости. Особую благодарность хочется выразить компаниям Mitsar и IRTIS: первая разрабатывает и производит оборудование для ЭЭГ, вторая – высокочувствительные термографы.
Почему мы выбрали именно эти методики для исследования? По многим причинам. Прежде всего, при исследовании и медитации, и тукдама мы хотели полностью избежать любого «давления» на испытуемого. Например, при исследовании медитации иногда испытуемого помещают в МРТ. Я не могу сказать ничего позитивного о таких исследованиях: неустранимый шум, сильное эмоциональное воздействие (лежишь в узкой трубе), вообще далекая от привычной атмосфера лаборатории, иногда еще и белые халаты. Многими исследователями подвергается сомнению даже исследование внимания с помощью МРТ, не говоря уже о медитации. Так что наиболее распространенным методом исследований медитации во всем мире остается электроэнцефалография, а мы добавили к этому еще и уникальную методику исследования распределения температуры тела при помощи инфракрасной термографии. Часто мы комбинируем эти методы и таким образом можем видеть, что происходит и в мозге, и в теле испытуемого во время медитации.
И вот у нас есть наполненные оборудованием лаборатории. Кто в них будет работать? Довольно быстро сформировался коллектив российских специалистов. Три профессора: я, Юрий Бубеев (ИМБП), Александр Каплан (МГУ). Директором проекта, международным координатором и душой работы стала Елена Кокурина. Практическую электрофизиологию в основном взяла на себя Юлия Бойцова (ИМЧ). Я считаю ее очень ценной находкой. К моему удивлению, оказалось, что она очень хорошо ориентируется в буддизме, не говоря уже о том, что мы с ней работали в лаборатории больше 20 лет. Профессор Александр Каплан совместно со своими сотрудниками и учениками Николаем Сыровым и Львом Яковлевым взял