Экзоскелетный робот обеспечивает антигравитационную поддержку, чтобы слабость мышц пациента не препятствовала тренировкам. Для испытаний были выбраны только те пациенты, у которых с момента инсульта прошло не больше пяти недель. Основная гипотеза заключается в том, что пациенты смогут достичь более полного восстановления, чем достигли бы под влиянием одних только спонтанных механизмов, если в период высокой восприимчивости к тренировкам каждый день будут выполнять рукой множество движений, охватывающих весь диапазон повседневных задач[276]. Пробные движения, требующие ловкости, такой интенсивности и в таком количестве до сих пор не применялись на раннем этапе реабилитации после инсульта. Предстоит выяснить, можно ли достичь с людьми столь же поразительных результатов, какие были получены на животных. В любом случае есть надежда, что изложенные здесь идеи, на основе которых тестируется новый подход к реабилитации, станут примером того, как открытия нейробиологов могут способствовать здоровью и благополучию людей.
Почти всё, что вы делаете, вы делаете по привычкеЭдриан Хейт
ВЫ ЗАГЛЯДЫВАЕТЕ в смартфон каждые несколько минут? А может, грызете ногти или злоупотребляете шоколадом? Или регулярно посещаете тренажерный зал и всегда моете посуду сразу после ужина?
Привычки, полезные и вредные, — это факт нашей жизни. Все мы по привычке выполняем те или иные действия, не задумываясь о них. Иногда эти действия нежелательны, и мы сожалеем об их вторжении в наше осмысленное и размеренное существование. Другие привычки делают нашу жизнь лучше, и мы сознательно культивируем их как средство самосовершенствования. Наша повседневная жизнь изобилует привычками, но мы осознаем лишь малую их долю. За границами нашего сознания скрывается огромный невидимый пласт привычек, которые управляют почти всеми нашими действиями.
Для целей научного анализа термин «привычка» как обозначение бессознательных действий слишком нечеткий. Очень трудно оценить степень осознанности действий человека, не говоря уже об обезьянах или крысах. Поэтому нейробиологи приняли более точное и поддающееся измерению определение привычки. Это определение основано на идее, что у человека или животного всегда есть цель. Например, ваша цель может заключаться в том, чтобы съездить в магазин за молоком. В идеале каждое ваше решение или действие должно приближать вас к цели. В таком случае ваше поведение будет целенаправленным. Если же вы, независимо от цели, действуете одинаково, то ваше поведение расценивается как привычное. Возможно, ваша цель — купить молоко по дороге с работы, однако вы по привычке направляетесь прямо домой. Важно понимать, что одна и та же привычка может быть как и вредной, так и полезной — в зависимости от обстоятельств. Привычка ехать с работы прямо домой полезна, когда у вас в холодильнике уже есть молоко. Поэтому отличие привычного поведения от целенаправленного состоит не в полезности, а в адаптируемости к изменению цели.
Это формальное определение привычки охватывает обычное поведение, которое мы считаем привычкой, и помогает прояснить границу между обычным поведением и привычкой. Вы можете есть шоколад, потому что вам нравится его вкус. Но если вы едите шоколад, даже когда он не вызывает у вас аппетит, это уже привычка. Разумеется, вполне разумно периодически проверять телефон, чтобы не пропустить важное письмо. Но если вы продолжаете делать это за границей, где нет доступа в интернет, значит, это вошло в привычку. Бывают дни, когда вы не настроены заниматься спортом, но если вы все равно идете в тренажерный зал, значит, физические нагрузки превратились в привычку.
Определение привычки как отсутствия гибкости позволяет легко проверить, является ли то или иное поведение привычкой: просто смените цели и посмотрите, изменится ли поведение. Такой подход можно использовать и для изучения того, как формируются привычки. В классическом эксперименте голодную мышь на протяжении нескольких дней подряд помещали в лабиринт, в определенном месте которого находилась еда. Чтобы проверить, стало ли ее поведение привычкой, экспериментатор мог в один из дней посадить в лабиринт сытую мышь, страдающую от жажды. В случае если у мыши сформировалась привычка, она, испытывая жажду, побежит к источнику пищи, но не станет есть. Если же поведение мыши целенаправленно, она не будет действовать прямолинейно и изучит другие возможности.
Подобные эксперименты показали, как практика способствует переходу от целенаправленного поведения к привычному. При первых попытках выполнить новую задачу крыса демонстрирует целенаправленное поведение: ее поведение меняется при изменении мотивации. Но после продолжительных тренировок у крысы в итоге формируется привычка — животное механически выполняет те же действия, хотя они не приводят к желаемому результату[277]. Переход от целенаправленного поведения, которое отмечается в начале обучения, к привычному поведению после практики — важный признак обучения, будь то прохождение лабиринта, освоение новых движений или более сложное поведение, например соблюдение диеты[278]. Поэтому, хоть мы и считаем свои повседневные действия рациональными и целенаправленными, в действительности к целенаправленному поведению мы прибегаем лишь ненадолго — оно «резервируется» для новой окружающей обстановки и новых обстоятельств. Практика и повторения быстро превращают целенаправленное поведение в привычку — пока не возникнут условия, в которых оно снова понадобится.
Рассматривая привычки с точки зрения отсутствия гибкости, а не удобства, нетрудно найти примеры того, насколько заполнена привычками наша повседневная жизнь. Вспомним о таком простом действии, как отправка текстового сообщения с телефона. На первый взгляд, эта задача требует целенаправленного подхода, но привычная суть наших действий проявляется при изменении условий, например, когда вы покупаете новый смартфон или обновляете программное обеспечение. Во-первых, для начала вам придется разблокировать телефон; это простая задача, если новая программа или устройство не требуют от вас нажать другую кнопку или иначе провести пальцем по экрану, — в противном случае привычные действия могут привести к тому, что вы измените масштаб изображения или включите камеру. Работа с мессенджером тоже может вызвать трудности, если после обновления изменится расположение значков на дисплее и вы непроизвольно запустите другое приложение. Скорость набора текста тоже может пострадать, если на том месте, где раньше располагалась кнопка знаков пунктуации, теперь окажется кнопка для смайлов. Даже то, как вы разговариваете по телефону, — тоже привычка. На звонок я всегда отвечаю вопросительным «Алло?» — хотя телефон сообщает мне, кто звонит.
Движения рук при действиях с телефоном тоже относятся к привычным. На первый взгляд, двигать пальцем очень просто, но на самом деле это довольно сложная задача. Мышц у нас больше, чем необходимо, и поэтому то или иное движение мы можем выполнять разными способами. Выбранная последовательность должна быть тщательно выверенной, чтобы минимизировать усилия[279]. Как оказалось, эти точно отрегулированные действия тоже относятся к категории привычек. В одном эксперименте Аймар де Рюжи и его коллеги повреждали у добровольцев (с их согласия!) одну из мышц запястья, и она становилась слабее соседних[280]. Целенаправленная реакция должна была состоять в снижении нагрузки на травмированную мышцу — так, чтобы другие заменили ее при выполнении движения. Но люди продолжали пользоваться прежней схемой координации, еще больше нагружая поврежденную мышцу, хотя это требовало больших усилий и могло привести к дальнейшим травмам.
Ученые выяснили, что у привычного и целенаправленного поведения разная неврологическая основа. Эксперименты с ориентированием крыс в лабиринтах, описанные выше, показали, что привычным и целенаправленным поведением управляют разные нейронные цепи[281]. Оба типа поведения основаны на взаимодействии между корой головного мозга и базальными ядрами, но при этом задействуются разные участки этих структур. В целенаправленном поведении, по всей видимости, важная роль принадлежит дорсомедиальному стриатуму, одной из зон базальных ядер. При повреждении этой зоны поведение крысы быстро становится привычным, даже после небольшого количества повторений новой задачи. И наоборот: повреждение соседнего дорсолатерального стриатума приводит к тому, что крыса начинает действовать целенаправленно и привычка не формируется у нее даже после продолжительных тренировок. Похожие перемены в поведении наблюдаются после повреждения определенных участков коры. Аналогичные данные были получены на обезьянах, которых обучали последовательности нажатия клавиш (например, вводить PIN-код): разные повреждения коры смещали баланс либо в сторону привычного, либо в сторону целенаправленного поведения. На самом деле не столь важно, какие именно отделы мозга задействуются в том или ином типе поведения. Важно, что баланс можно смещать в ту или иную сторону, выключая определенные зоны. А значит, за целенаправленное и привычное поведение отвечают разные, специализированные отделы мозга.
Это открытие указывает на интересный, хотя и радикальный метод избавления от вредных привычек. Получив возможность отключить конкретную часть дорсолатерального стриатума, вы могли бы избавиться от них навсегда. Разве кто-то откажется от того, чтобы все его действия были целенаправленными?
Конечно, негибкость привычек — это серьезный недостаток, однако он с лихвой компенсируется рядом очевидных преимуществ. Во-первых, это автоматизм. Когда путь через лабиринт становится привычным, крысе не приходится тратить когнитивные ресурсы на поиски дороги. Она может подумать о чем-нибудь другом или вообще отдохнуть от размышлений. Это преимущество может оказаться очень ценным при более сложном поведении. Охотник, которому не нужно всякий раз думать, как бросать копье, способен лучше отслеживать и прогнозировать перемещение добычи. Более того, привычная последовательность движений при броске копья может запускаться быстро и автоматически, без необходимости дожидаться окончания долгого процесса размышлений. Поскольку б