Аля посмотрела на Антона. Антон – на Алю. Чаю хотелось. Пирога тоже. Но пехотинца-то ведь надо было найти. Просто необходимо!
Как всегда и во всё на свете, и на этот раз вмешались обстоятельства.
Обстоятельства явились в виде Девятки, которая теперь, после знакомства с Шестёркой, выглядела Шестёркой наоборот. Именно об этом и пошла речь.
– Послушай, Пятёрка, – заговорила она взволнованно, даже забыв поздороваться, – ты умная! Послушай, Плюс, ты добрый! Дайте мне совет, как бороться с этим безобразием?! Это же всё возмутительно, это обидно, наконец!
– Успокойся, Девятка. Расскажи, что случилось? – попытался урезонить её Плюс.
– Шестёрка безобразничает!
– Мы её недавно встретили. Она вела себя вполне прилично, – заметила Пятёрка. – Готовилась к соревнованиям.
– И ты называешь это «вести себя прилично»? Она становится вверх ногами и объявляет себя Девяткой – и ты считаешь это приличным? Какая же она Девятка, когда она ровно на целую тройку меньше меня? Ну, произведи же простое сложение, Плюс, ты это умеешь. И убедись.
– Действительно, – сказал Плюс. – Коротко это можно записать так: 3 + 6… гм… будет-то оно, конечно, девять. Но где же у нас Знак Равенства? Я его сегодня целый день не вижу.
И в эту же минуту, прямо как в кино бывает, издали послышалась песенка:
– Что когда чему равно,
Знать не каждому дано.
И не всем дано понять,
Что, когда и с чем равнять.
Но легко найти ответ:
То равно, а это – нет,
Знаю я ответ к задачке,
Только это мой секрет!
И перед ними, сделав ещё два шага на месте, остановился Знак Равенства. Для краткости все его называли просто Будет. Потому что некоторые, когда считают, говорят: «равняется», некоторые – «получится», а иные – просто «будет».
Будет в два счёта помог Плюсу записать как положено:
– Вот видишь! – закричала Девятка. – Я её на целую тройку старше! А она что себе позволяет!
– Успокойся, Девятка, – сказала Пятёрка. – Раз тебя это так обижает, мы попросим Шестёрку быть поскромнее и не величать себя Девяткой… Успокоилась?
– Успокоилась, – тут же совсем миролюбиво отозвалась Девятка. – Только пусть всё-таки Шестёрка поменьше ходит на руках и поменьше хвастает.
– А теперь все быстро – к самовару! – обратился ко всем сразу Плюс.
Глава десятая
Но и на этот раз чаепитие сорвалось. Что-то невдалеке зашумело, зафыркало – и на дороге показался автомобиль.
– Гляди-ка, Нуль! – закричала Пятёрка.
Плюс, рискуя жизнью, кинулся наперерез машине. Машина ехала, к счастью, очень медленно. Нуль тут же нажал на тормоз и вышел из машины. Он был толстенький, невысокий и очень добродушный на вид.
– Плюс, ты с ума сошёл? – спросил он, протягивая руку и здороваясь со всеми по очереди. – Что-нибудь случилось? – добавил он озабоченно.
Ему никто не ответил.
«Нет, – подумал Антон, – совершенно непохоже на то, чтобы он мог так легкомысленно взять и стянуть пехотинца из задачи».
«И это – Нуль? – подумала Аля. – Тот, который уволок солдатика? Что-то непохоже».
– Что вы все так странно молчите? – допытывался Нуль.
– Нуль! – торжественно обратилась к нему, наконец решившись, Пятёрка. – Ходят непроверенные слухи, что ты аннулировал солдатика из задачи на семьдесят седьмой странице. Вот, – она указала на Алю и Антона, – будущие ученики первого класса «Б» ищут его и очень расстраиваются.
Нуль посмотрел на Пятёрку удивлённо, перевёл такой же удивлённый взгляд на Алю и Антона и вдруг, поджав руки и ноги, стал колесом кататься по траве и хохотать, хохотать, захлёбываясь и повизгивая.
Потом он поднялся, отряхнулся и спросил:
– Кто говорит?
И, не дождавшись ответа, опять покатился со смеху. Как следует прохохотавшись, Нуль опять встал на свои коротенькие толстенькие ножки и сказал:
– Ну а теперь давайте говорить серьёзно. Раз пропал солдатик из условия задачи, значит, это грозит беспорядком во всём учебнике. Значит, его надо искать. Кто же это такой глупый слух про меня распустил? Я люблю аннулировать – но только то, что должно быть аннулировано. Тогда я это умножаю на нуль. Но совсем не здесь, а в другом учебнике – для шестого класса.
– Кто-то из сестёр-единичек сказал, что ты вёз кого-то сегодня в машине, – сказала Пятёрка.
– И что этот кто-то был грустный! – добавил Плюс. – А грустным должен был оказаться тот, кому не хотелось ехать в твоей машине. Верно?
– Верно, – подтвердил Нуль. – Но при чём тут солдатик?
– А кто же это был? – спросила Пятёрка.
– Дыдва.
– А почему же она была грустная?
– Да я её утром возил к зубному врачу. Ты когда-нибудь видела, чтобы кто-нибудь веселился, когда его ведут к зубному врачу? Лично я не видал!
Все посмотрели друг на друга, чувствуя себя довольно глупо.
– Я так и знал, что Нуль не виноват!
– Где же искать солдатика?
Плюс хлопнул себя по лбу:
– Ах, какой же я дуралей! Как же я не сообразил сразу? Для того Минус на Антона двоек наслал, чтобы отвлечь всех от поисков, чтобы все начали Антона искать, чтобы всех отвлечь и переключить!
– И ты хочешь сказать… – начала было Пятёрка, но Плюс её перебил:
– Конечно, Минус. Он за лето, что не было занятий, так разболтался, что стал отнимать что надо и не надо. С этим пора покончить!
– А где он живёт? – спросил Антон.
– Кто помнит, где он живёт? – спросил Нуль. – Я что-то забывчив стал. Плюс, он тебе брат как-никак, ты-то хоть знаешь, где он живёт?
– Приходится помнить, – сказал Плюс. – За высокой оградой посреди сада крошечный домок, а на нём большой замок.
– Вот так адрес! – заметила Аля.
– Садитесь все в машину и поехали, – пригласил всех Нуль.
– Разве мы все поместимся? – спросил Антон. – В машине всем не хватит места.
– Хватит, – сказал Нуль. – Это особенная машина. В неё помещаются все, к кому её хозяин хорошо относится.
– А к кому плохо? – полюбопытствовал Антон. – Те не помещаются?
– Не помещаются, – сокрушённо вздохнул Нуль. Потом он лукаво улыбнулся и добавил: – Потому что их нет!
Тут все, включая Девятку, уселись в машину. Нуль сел за руль, включил зажигание, и машина рванулась с места.
Глава одиннадцатая
Забор был покрашен в белый цвет. Он был такой высоченный, что через него невозможно было заглянуть. Калитка в заборе с трудом отыскалась. Она была заперта. Плюс нажал на кнопку звонка. Звонок прозвенел, но к калитке никто не подошёл.
– Может, его дома нет? – высказала предположение Девятка.
Вдруг из-за забора донеслись звуки беседы.
– Ну, ты только покажи, как надо, и всё, и я тебя отведу на место, – говорил Минус.
Чей-то незнакомый голос возражал:
– Солдат прежде всего должен знать дисциплину.
– Ну ладно, – говорил Минус. – Ты только покажи мне, как ходят строевым шагом. Это так красиво. А я не умею. Ну, научи!
– Не хочу, – возражал голос. – Я из-за тебя дисциплину нарушаю. Через два дня занятия в школе начинаются, а ты что? Обманул меня, научился под моего командира голос подделывать, заставил обманом покинуть казарму, то есть задачу. Я же, получается, самовольно отлучился. Это, по-твоему, порядок?
– Непорядок, – отвечал Минус. – Но мне так хочется уметь ходить строевым шагом! Я ведь для тебя старался. Грибами тебя угощал. Кролика хотел тебе принести.
– Минус! – закричал Нуль. – Сейчас же отопри калитку!
– Меня нет дома, я в гостях у Пятёрки, – ответил Минус и калитку не отпер.
– Как не стыдно выдумывать, Минус! – крикнула Пятёрка. – Я же тут – возле твоего забора.
За забором послышался какой-то шорох, потом шёпот, потом опять шорох, потом ключ в замке что-то прочирикал – и калитка открылась.
– А, это вы? – сказал Минус безразличным тоном. – Что, будет общее собрание по случаю нового учебного года? Я повестку не получал…
– Перестань, – прервал его Нуль.
– Ах какие славные ребята пришли ко мне в гости, – выкручивался Минус, сделав вид, что и Алю и Антона он видит в первый раз. – Это что – ученики первого класса?
– Минус! – строго сказал Плюс. – Или ты сейчас же вернёшь солдатика, или мы тебя переселим в какую-нибудь очень скучную книжку без картинок и заставим там работать обыкновенным Тире.
– Нет, нет, не надо, пожалуйста! – испугался Минус.
– Ты вообще последнее время ведёшь себя недостойно, – сказала Пятёрка. – Ты наладился отнимать что захочешь у кого захочешь. Это же безобразие!
– Тебе что положено отнимать? – грозно спросил Нуль.
– Вычитаемое, – сказал Минус.
– А ты? Как ты себя повёл?
– Но ведь вычитаемое в той задаче – барабанщик. А я так хотел, чтобы настоящий пехотинец научил меня шагать строевым шагом. Я думал…
– Что ты думал? – ещё суровее спросил Нуль.
– Я думал, меня когда-нибудь, может быть, тоже пригласят на парад…
– Его положительно надо превратить в Тире, – фыркнул Нуль.
– Нет, нет, пожалуйста, не надо! – запричитал Минус.
– Ты обещаешь исправиться? – спросил его Плюс строго. – Иначе ты всему первому классу «Б» испортишь учёбу.
– Я прошу у вас всех прощения, – сказал Минус. – Я понял. Я был неправ. В математике нельзя так самовольничать. Извините меня.
– Где солдатик? – спросил Нуль, всё ещё сердясь.
– Я его спрятал в крыжовнике. Я думал, вы там искать ни за что не будете. Он колючий. Не солдат, конечно, а крыжовник.
Минус вывел пехотинца, тот отдал всем честь и тут же стал проситься, чтоб его отпустили.
– Мне надо срочно вернуться! – сказал он.
Ему никто не успел ответить, потому что калитка распахнулась и в неё влетела Единица.
– Наконец-то я вас догнала, – говорила она, задыхаясь от быстрого бега. – Мне было так неловко. Я заподозрила, что солдатика забрал Нуль. А потом подумала и поняла: нет, Нуль так никогда не поступит. Мало ли что он умеет аннулировать в тех случаях, когда это необходимо. И что мне вступило в голову? Простите меня, Нуль!