Разбойник поднял серебряный кубок в вытянутой руке и закатил глаза, чокаясь с воображаемым собутыльником.
– Я бы тоже хотел иметь у себя дома такой кубок, но, к сожалению, у меня не хватит денег, чтобы его купить.
– Я… я дарю его вам, – дрожащим голосом произнес Гольд.
– Правда? – искренне расплылся в улыбке грабитель, но тут же помрачнел. – Нет, я не могу принять такой подарок, так как моя совесть не позволит мне пить из него, когда мой друг, – он кивнул на подельника, – будет сидеть со мной за одним столом с деревянной кружкой.
– Хорошо-хорошо, – закивал торговец, еще надеясь на то, что грабителей можно задобрить и отделаться от них малой кровью, потеряв лишь часть своего товара. – Возьмите еще что-нибудь. Мне не жалко.
– Не жалко? – бандит продолжал глумиться над своей беззащитной жертвой. – Я так и знал, что вы добрейшей души человек. Могу ли я надеяться, что вы поделитесь с нами еще и вот этими столовыми приборами? Дело в том, что нам, по причине нашей бедности, приходится есть руками, и мы были бы счастливы, если бы в наших домах появились такие великолепные вилки и ложки.
В этот момент Гольд наконец понял, что сегодня он останется без товара и ему не стоит ждать снисхождения от разбойников. И если эту мысль он уже осознал и почти смирился с ней, то ее место в голове тут же заняла другая, еще более страшная.
– Я могу рассчитывать на то, что, если я отдам вам весь товар, вы оставите меня в живых? – вмиг охрипшим голосом произнес он.
Разговорчивый грабитель расхохотался и похлопал свою жертву по плечу.
– Понимаете ли, какое дело… Я и мой друг по своей природе люди весьма стеснительные и не любим лишнего внимания, и мы не уверены, что, при всей вашей щедрости, вы умеете еще и держать язык за зубами. Нам бы очень не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал о нашей встрече и стал завидовать тому, что мы теперь пьем вино из серебряных кубков. Вы же знаете, какие бывают люди…
– Вы можете на меня положиться, – затараторил купец. – Я не скажу никому ни единого слова и тут же забуду о нашей встрече.
– Я очень хотел бы вам поверить, мой друг, но, к сожалению, я много раз был свидетелем того, как память людей, которых отпускали наши коллеги, наоборот, обострялась, и стоило им только добраться до города, как вскоре они возвращались обратно с компанией вооруженных завистливых людей.
Гольд хотел было что-то ответить, но вдруг увидел, что за спинами грабителей вдали показался расплывчатый силуэт. Покачиваясь и спотыкаясь, кто-то брел по лесной дороге, медленно приближаясь к месту разыгравшейся драмы. В душе торговца замаячила смутная надежда, и он решил потянуть время, рассчитывая на помощь незнакомца. Им вполне мог бы оказаться третий подельник, но, как известно, надежда умирает последней.
– Я только что вспомнил, что в Стрижгороде у меня есть один должник. Однажды я продал ему партию шелка в рассрочку, и он до сих пор со мной не расплатился.
Грабитель заинтересованно наклонил голову.
– Я мог бы поделиться с вами этими деньгами, если бы вы дали мне возможность посетить моего должника.
– Звучит неплохо, но какие у нас гарантии, что вы не вернетесь сюда с охраной?
Купец старался не смотреть в сторону приближающегося силуэта, чтобы грабители ничего не заподозрили, но в уме прикидывал, сколько шагов осталось пройти незнакомцу, пока он не догадается, что здесь происходит, и не попытается помочь жертве разбоя.
– Я понимаю ваше недоверие, – закивал торговец. – Для перестраховки я мог бы назвать вам имя этого человека и его адрес. Кто-нибудь из вас мог бы навестить его и забрать мой долг, который я с удовольствием отдал бы вам в обмен на свою жизнь.
– Вы никак не хотите понять, – театрально вздохнул грабитель. – Деньги не главное в жизни, а жизнь не измеряется деньгами. Точно так же, как и свобода, которой мы с моим другом очень дорожим, не может быть оценена просто верой в слова. Нам очень хотелось бы расстаться с вами друзьями, но я слишком хорошо знаю людей. Они редко держат слово. Я сожалею, что вам пришлось встретиться со мной – человеком, разочаровавшимся в моральных ценностях, но… Такова судьба. Благодарю вас за щедрые подарки, которыми вы одарили нас. Мы будем молиться об упокоении вашей светлой души.
Грабитель на шаг отступил от купца, давая понять своему подельнику, что разговор окончен и он может приступить к своему темному делу. Гольд посмотрел на арбалетчика, приготовившегося к выстрелу, и перевел взгляд на незнакомца, который был уже в нескольких шагах от стрелка. Внутри него все оборвалось, а надежда на чудо развеялась, как утренний туман над рекой. Все это время он верил, что его все-таки спасут и не дадут пропасть в этом лесу. На деле же оказалось, что олицетворением его надежд была не кто иная, как сама Смерть, которую он покорно ждал, пока та не подойдет к нему вплотную, чтобы забрать его жизнь после того, как стрела пронзит его сердце.
Дальнейшие события Гольд часто прокручивал в своей памяти, совершенно не понимая, как такое вообще могло произойти и кого нужно благодарить за то, что все случилось именно так, а не иначе.
Когда Смерти оставалось сделать всего три шага, чтобы поравняться со стрелком, она вдруг пошатнулась и, наступив ногой на полу своего темного одеяния, потеряла равновесие. Инстинктивно выставив перед собой руки, в одной из которых она сжимала свое знаменитое орудие труда – косу, Смерть неуклюже стала заваливаться на землю. Купец видел, как лезвие косы опустилось на спину арбалетчика и уже через мгновение ярко-красным клювом вырвалось из его груди. Стрелок, явно не ожидавший такого поворота событий, вздрогнул и тут же спустил тетиву. Стрела вырвалась на свободу и, издавая шмелиное жужжание, через мгновение окончила свой стремительный полет точно между глаз второго грабителя, который, даже не успев ничего понять, как подкошенный, рухнул на землю. Купец, не дожидаясь, пока Смерть поднимется на ноги, тут же вскочил в повозку и, огрев вожжами спину лошади, покинул место несостоявшегося ограбления, оставив после себя лишь клубы дорожной пыли.
Когда топот копыт стих, Смерть перевернулась на спину и приложила руку ко лбу. После того как она покинула таверну, головная боль, вызванная вчерашними посиделками, только усиливалась, к тому же к ней добавились головокружение и слабость в ногах, что и послужило причиной ее неуверенной походки и неудачного падения. Тяжело вздохнув и собрав все силы, она все же поднялась на ноги и тоскливо осмотрела последствия своего недомогания.
– Проклятый гном, – мрачно произнесла она. – Как пить дать принес мне вчера пропавшее пиво.
С этими словами она наклонилась над убитым разбойником, вытащила лезвие косы из его тела и положила свой инструмент на землю. Аккуратно поддев двумя пальцами душу разбойника, которая, как ткань, сотканная из паутины, колыхалась в воздухе от малейшего дуновения ветра, Смерть потянула ее на себя, стараясь отделить от уже ненужного тела так, чтобы случайно не порвать. Невесомая субстанция поддалась и через мгновение оказалась у нее в руке. Бережно сложив ее пополам и спрятав в складках своего одеяния, Смерть, проделав ту же самую операцию со вторым телом, подняла с земли косу и уже сделала несколько шагов по дороге, но вдруг остановилась. Обернувшись, она внимательно посмотрела на мертвого грабителя и, немного посомневавшись, все же шагнула к нему. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что ее никто не видит, она разжала пальцы на его руке и поднесла к глазам серебряный кубок, о котором совсем забыл купец, спешно покидая это неприятное место.
– Хм… Красивая кружка, – проговорила она, разглядывая его со всех сторон, – не думаю, что она тебе пригодится, а вот меня она определенно избавит от мучений. Ты не будешь возражать, если я ее возьму на память о нашей встрече?
Мертвый разбойник промолчал.
– Благодарю, – кивнула Смерть. – Думаю, что в таверне в обмен на этот стакан мне нальют пару кружек «лекарства».
Она приложила холодный кубок ко лбу и, покачиваясь, побрела по дороге.
10
Марта – а это именно она чуть не стала ужином для болотной твари, на которую сама же и решила поохотиться, – пришла в себя довольно быстро. Видимо, нежить не успела причинить ей особого вреда, а лишь слегка придушила, отчего девушка и потеряла сознание. Очнувшись и сообразив, что ее ноги волочатся по земле, а саму ее тащат в неизвестном направлении два незнакомца, Марта тут же оттолкнула от себя одного похитителя, а второму отвесила сочную оплеуху. Вторым оказался Мрак, который уже успел привыкнуть к ее побоям и поэтому отреагировал на удар вполне спокойно.
– Достойная плата за спасение, – хмыкнул Карт, на всякий случай отступив на пару шагов от агрессивной девушки.
– Какое еще спасение? – приняв боевую стойку, произнесла Марта.
– Дело в том, что, если бы не этот парень, которого ты сейчас так радушно поприветствовала, ты бы сейчас принимала утреннюю ванну в вонючей жиже в компании болотной твари.
События сегодняшней ночи мгновенно пронеслись перед внутренним взором Марты. Она опустила руки и посмотрела на Мрака, ощупывающего свою челюсть.
– Так это ты меня спас?
– Угу, – кивнул тот и аккуратно потрогал пальцами передние зубы, проверяя их наличие.
– И где она сейчас? – заволновалась девушка, озираясь по сторонам.
– Думаю, что скоро будет здесь, если мы продолжим выяснять отношения, не выбравшись из леса, – справедливо заметил Карт.
– Куда вы меня тащите?
– В деревню, – подключился к разговору Мрак, убедившись, что все его зубы на месте. – Мы подумали, что ты из Лужиц.
– Допустим. А откуда вы сами? И что делали ночью у болота?
– Сами мы не местные, – хохотнул Карт. – Кстати, ты не знаешь, где в Лужицах можно переночевать? А точнее – передневать, – добавил он, заметив, как небо над кронами деревьев стало светлеть. – Ну или хотя бы немного полежать в каком-нибудь прохладном подвале.
– Карт! – рявкнул Мрак.