В груди вспыхнуло внезапное разочарование, но я затолкнула его куда подальше, не понимая, откуда у меня такие противоречивые эмоции. Мне тут не нравилось, а Ян будто нарочно пытался меня смутить, но… Появлялось это противоречивое, непонятное «но».
– Пойдем в сад, – предложил Ян. – Может, на свежем воздухе ты вздохнешь спокойно.
– Там холодно.
– Заберем накидки. И прекрати ты волноваться, будто не на празднике, а на казни.
Он ничего такого не имел в виду, это было просто выражение, однако от него меня все равно пробрала дрожь.
В том-то и дело, что мы не на празднике, а на казни.
А точнее, на празднике по случаю казни.
Глава 14. Черт попутал
Ян повел меня по коридорам в обратную сторону. Мы добрались до выхода, где дежурили слуги, и попросили принести нашу верхнюю одежду. Ян набросил накидку мне на плечи, а после развернул к себе и долго застегивал ее под моим подбородком, будто нарочно не торопясь. В этот момент я не знала, куда смотреть: на него или куда-нибудь в другую сторону.
Когда он отошел и начал одеваться сам, я вздохнула с облегчением.
Какого черта со мной происходит?
А главное – какого черта делает он?
Мои вопросы остались без ответов. Ян ничего не говорил. Я тоже молчала.
В несколько скомканном молчании мы двинулись в сторону большой лестницы и зашли за нее, где оказалась дверь, ведущая во внутренний двор.
Мороз сразу начал щипать щеки. Я поплотнее закуталась в накидку, чтобы не мерзли руки.
Сад и правда выглядел красиво, даже несмотря на то, что все укрывал снег. Дорожки расчистили, и мы устремились по ним в глубь сада. По пути попадались статуи, на головах которых громоздились снежные шапки, и выключенные фонтаны, где вместо воды лежали сугробы. Деревья стояли с голыми ветвями, однако, чтобы сад не выглядел пусто в зимнее время, здесь высадили множество хвойных деревьев. В основном, плотными стенами стояли пушистые ели. Они выглядели такими высокими и старыми, что, казалось, успели порадовать глаз многих Царей и Цариц.
Я отвлеклась, разглядывая царские владения, и не заметила, как Ян отошел в сторону. Когда повернулась, чтобы его найти, мне в плечо что-то прилетело, от чего я шарахнулась.
– Что это, черт возьми?! – воскликнула я, а потом увидела на рукаве белое снежное пятно и перевела взгляд на Яна, у которого на лице красовалась улыбка до ушей.
– А на что похоже? – нагло спросил он, вскинув брови.
Снежки.
Мы с Иваром с самого детства в такое не играли.
Ян уже смял новый снежок и приготовился забросить в меня. Я ловко увернулась, и снежок просвистел мимо, пробив глубокую лунку в сугробе.
– Ты у меня сейчас получишь! – пригрозила я и наклонилась, схватив горсточку снега.
Детская забава меня раззадорила. Я быстро смяла кривой шарик и кинула его в Яна, намереваясь отомстить. Это оказалось не так просто, потому что Ян быстро отскочил в сторону и одновременно забросил в меня свой снежок.
Так мы с ним и бегали по царскому саду, кидая друг в друга снежки и громко смеясь, как будто нам только исполнилось по пять лет. Обучение боевым искусствам не прошло даром и сделало нашу игру интереснее. Мы мастерски уклонялись, крутились вокруг своей оси и скользили по тропкам, взбивая снег. Попасть друг в друга было крайне сложно.
– Пять-четыре, Агнесса! – Ян вел счет. – Сможешь сравнять?
Он не терял возможности напомнить о том, кто выигрывает, и подначить меня. Каждый раз, как я попадала в него, Ян умудрялся почти сразу же попасть в меня и снова выйти вперед.
Поняв, что обычным способом вряд ли выиграю, я решила прибегнуть к хитростям.
– Смотри, что там? – Я указала за его спину в небо и сделала удивленное лицо.
Ян повелся и посмотрел, куда я показывала. Я забросила в него снежок, который разбился о его спину, и громко засмеялась.
– Ты! – возмутился он. – Ты меня обманула!
Он так быстро бросил в отместку, что я не успела сообразить, и получила снежком по голове.
Снег засыпал лицо и начал таять на разгоряченной от беготни коже. Я сразу закрыла лицо ладонями и какое-то время так стояла, не решаясь открыть глаза, пока все не высохнет или не стечет вниз. Если вода попадет в глаза, то я начну их тереть и размажу косметику, которой меня так старательно красила Сян.
– Агнесса? – раздался обеспокоенный голос Яна рядом со мной. Я ощутила неуверенное прикосновение, такое легкое, будто он боялся меня спугнуть. – Прости…
Я решила, что это отличный шанс, чтобы ему отомстить, поэтому убедившись, что растаявший снег не заливает глаза, резко убрала руки от лица и схватила Яна за края накидки, забросив в сугроб. Падая, он ухватился за мои руки, и мы свалились вдвоем, столкнувшись нос к носу.
– Ты хоть знаешь, как долго я сидела, пока меня красили и причесывали! – предъявила я ему в лицо.
Виноватое выражение, которое я успела у него углядеть, быстро исчезло, и он будто бы вздохнул с облегчением.
– Блин, я думал, ты ревешь, – проговорил он.
– И не надейся!
– Не надеюсь, – серьезно сказал он.
– Ладно, так и быть, – сделала я одолжение. – Я прощаю тебя.
Ян потянулся рукой к моим волосам и смахнул остатки снега, которые не растаяли. Я застыла, глядя на него во все глаза. Жест выглядел слишком нежным, и Ян, похоже, хотел, чтобы он таковым казался. Я не понимала, что это значит. Почему на этом приеме он ведет себя так, будто мы и впрямь жених и невеста даже тогда, когда нас никто не видит? Я терялась в догадках, однако не могла сказать, что мне это не нравится.
Некоторое время мы просто лежали в снегу, глядя друг на друга, пока я не опомнилась и не поняла, что, вообще-то, лежу прямо на нем на территории царского дворца и выглядит это очень интимно.
– М, холодно, – промямлила я и начала подниматься.
Ян никак не комментировал эту ситуацию. Я протянула ему руку, чтобы помочь подняться, раз свалила его. Он глянул на меня со смешком, но все-таки ухватился, принимая мою помощь. Встав на ноги, мы стали стряхивать снег с темных накидок.
– Пойдем обратно в зал? – предложил Ян.
Я кивнула, хотя мне совсем не хотелось возвращаться. Дело было даже не в том, что я не хотела снова вливаться в сборище дворян, а в том, что мне хотелось побыть подольше с Яном наедине.
Странные мысли.
Не хватало мне еще в него влюбиться…
Только я об этом подумала, как за елками послышались крики, которые перетянули внимание.
– Это был ты! – кричал какой-то мужчина. Его голос полнился яростью, а еще не возникало сомнения, что эмоции подпитывал алкоголь. – Все это время это был ты. Я всегда знал, что ты говнюк, но чтобы настолько!
– Ты с ума сошел, Тихомир, – ответил другой мужчина. Он старался звучать спокойно, однако я слышала нетерпение, как будто он едва сдерживался, чтобы не подраться. – Ты пьян, не устраивай представление в царском дворце.
Мы с Яном тревожно переглянулись и притаились, чтобы нас не обнаружили. Я не знала, что делать: посмотреть, в чем дело, или вернуться во дворец, как будто мы ничего не слышали.
– Это моя жена! – кричал Тихомир, нисколько не сдерживаясь. – Я видел, как ты с ней танцевал! Думаешь, я слепой и не увижу этого? Я подозревал, что у нее есть какой-то мужчина – и вот, пожалуйста, сегодня все встало на свои места!
Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Все ясно, любовная ссора. Вряд ли нам стоило в это вмешиваться.
– Убери бутылку, ты пьян, – сказали Тихомиру.
Послышался звон стекла, будто что-то разбилось.
Ян направился в сторону елок, а я побежала следом, чтобы его остановить.
– Ян? – тихо спросила я.
– Стой тут, – бросил он.
Я, конечно, его не послушала.
Когда я обогнула елки по дорожке, следуя за Яном, то увидела двух мужчин лет под сорок. Тот, что был в темно-синем кафтане, еле держался на ногах, шатался из стороны в сторону и держал в сжатой руке горлышко разбитой бутылки. Я поняла, что это и есть Тихомир. Постамент одной из статуй был облит красной жидкостью, а в снегу у ее подножия валялись осколки стекла. Похоже, Тихомир разбил бутылку о камень, сделав из нее своеобразное оружие. Теперь он тыкал зазубренным краем в сторону мужчины в серебристом кафтане.
Конфликт приобретал скверный оборот.
– Ты ответишь за это. – Тихомир пригрозил разбитой бутылкой. – Я с вами обоими разберусь!
– Успокойся, – ответил мужчина в серебристом кафтане. По его лицу было видно, что он с большим трудом сохранял спокойствие. Такие стратегии поведения выбирают при встречах со злыми собаками или нечистью. – Ты придумал что-то несуществующее. Сначала протрезвей, а потом разберись, что к чему. Я танцевал с ней, ну и что? На балу все со всеми танцуют, это ничего не значит.
– По-твоему, я идиот?! – взревел Тихомир. Глаза у него покраснели. Он был точно не в себе. Страшное дело, до чего людей доводит алкоголь.
– Я с тобой с радостью поговорю, когда ты станешь трезвым.
Тихомир прорычал что-то неразборчивое. Крыша у него совсем поехала, лицо исказила гримаса ярости, а потом случилось что-то ужасное. Мы с Яном не успели среагировать. В самом деле, кто мог подумать, что до такого дойдет? Тихомир бросился на собеседника, замахиваясь огрызком бутылки, и вогнал острые края тому прямо в бок шеи. У мужчины на лице застыло удивление, рот приоткрылся, по губам потекла кровь. В мгновение ока его серебристый кафтан оказался залит кровью, которая струилась из огромной раны на шее.
Я вскрикнула, закрыла рот руками и отшатнулась назад, не понимая, мерещится мне или нет.
Тихомир выдернул огрызок бутылки из шеи мужчины и повернулся в нашу сторону. Лицо у него было злое, кровожадное, а воспалённые глаза делали его похожим на нечисть. Мужчина за его спиной тяжело рухнул на дорожку, и снег под ним начал выкрашиваться в багровый цвет.
– Вы, – процедил он, подняв горлышко бутылки, с которого текла кровь, заливая его руки. – С вами я тоже разберусь.