Я могла только догадываться.
– Уведите их в какую-нибудь комнату, – приказал судья стражникам. – Мы здесь со всем разберёмся, а потом проведём допрос.
Стражники дернулись, чтобы скрутить нас, но Ян резко сказал:
– Мы сами пойдём.
Стражники согласились и обступили нас кругом, держа руки на эфесах мечей, как будто в любой момент готовясь их вытащить и порезать нас.
Ян пытался сохранить наше достоинство, насколько это было ещё возможно. Я же сомневалась, что после того, как нас оклеветали, оно у нас вообще оставалось.
Глава 15. Допрос
Когда нас привели обратно во дворец, мы увидели целую толпу людей в коридорах, которые стояли с округленными глазами. Не ясно, знали ли они о том, что произошло, но, безусловно, все до одного пребывали в взволнованном состоянии и сгорали от любопытства.
Где-то в этой толпе я разглядела Сафоновых и Ивара.
– Агнесса! Ян! – прокричал брат.
Он так перепугался, что даже не выглядел пьяным и резво выскочил из толпы. У него бы получилось добежать до нас, если бы его не перехватили стражники. Нас вели как самых опасных преступников и никого не собирались подпускать.
– Агнесса! – жалобно прокричал Ивар.
Он выглядел так, будто сейчас расплачется. Я ощутила неподъемную вину и груз ответственности. Бедный мой братик. Что с ним случится из-за меня? Я должна придумать, как выкрутиться из этого и не подвергнуть его опасности.
– Все хорошо! – крикнула я ему. Он не должен думать, что я в настолько безвыходном положении. – Будь с Василием. Это недоразумение!
Стражник подтолкнул меня, чтобы я не останавливалась и шла дальше.
Ян послал в него уничтожающий взгляд и взял меня под руку, чтобы я не тормозила и не получала еще больше пинков.
Сафоновы ничего не говорили: Татьяна побледнела, как утопленница; Лев принял серьезную и напряженную позу; а Василий и Люся просто замерли с растерянным видом. Никто из них не понимал, что происходит, и вряд ли мог догадываться, как в таких ситуациях действовать.
Нас повели в другое крыло дворца и затолкнули в большую комнату, где было много диванов, кресел и столов, на которых стояли различные старинные вазы, большие часы и подсвечники. Не возникало сомнения, что каждый из этих предметов стоил так дорого, что одна обыкновенная семья могла бы жить на эту сумму на протяжении месяца.
Некоторые стражники вышли, некоторые встали у стен, чтобы нас караулить.
Ян рухнул на диван и прикрыл глаза. Я пристроилась рядом с ним. Какое-то время мы сидели молча, потом Ян повернулся ко мне и взял за руку.
– Все будет хорошо, – тихо сказал он, подозрительно глянул на стражников и опустился ко мне ближе, чтобы они ничего не услышали. – С тобой ничего не случится, я все улажу.
– Ты все знаешь? – почти беззвучно спросила я.
Что именно имелось в виду, я не уточняла, но, думаю, мы друг друга поняли.
Ян крепче стиснул мою руку.
– Да.
– Давно?
– С того дня, как ты подкралась ко мне в беседке.
То есть с самого первого дня нашего знакомства.
Ян нежно улыбнулся, как будто не видел в этом ничего ужасного.
Стоило ли мне волноваться? Могла ли я ему доверять?
Он обо всем знает с самого начала и даже пригласил к себе пожить. Он не боялся нас и не выдал, хотя у него было полно таких возможностей. Мне хотелось ему верить.
Тут я подумала, может, он имеет в виду не то, что я ведьма, а нечто другое?
– Мы говорим об одном и том же? – спросила я.
– Я знаю, что ты управляешь нечистью, – ответил он.
– Но все эти нападения, – поспешила я оправдаться, – это не я!
– Тише, – сказал он и глянул на стражников. – Я знаю, что не ты.
Ян взял меня за подбородок и неожиданно прижался губами к моей щеке. Целовал он мягко и долго, пока меня насквозь прошибали заряды один за другим. Я не понимала, это все еще часть игры в жениха и невесту или уже нет.
– Пообещай мне кое-что, – сказал он над моим ухом. Его дыхание обжигало, как кипяток. – Когда вас отпустят, ты заберёшь брата и вы уйдёте отсюда так далеко, что вас никто не сможет найти.
– А ты? – на выходе спросила я.
– За меня не беспокойся. Со мной все будет хорошо.
– А твоя семья?
– С ними тоже ничего не случится. Ни о чем не думай, просто уходи. Я хочу, чтобы вы были в безопасности. Поверь мне, я все улажу.
Наш разговор прервал один из стражников.
– Что вы там шепчетесь?! – гаркнул он через всю комнату.
Ян с суровым лицом отодвинулся от меня.
– Не видите, девушка напугана? – вопросил он. – Я что, не могу ее успокоить?
Стражник заткнулся и больше ничего не говорил. Никто не любит вмешиваться в чужие романтические разборки.
Я обхватила руку Яна и прижалась к его плечу. Пыталась ли я убедить стражников, что настолько напугана, или же мне действительно было страшно, я сама не понимала, но рядом с Яном я чувствовала себя спокойнее.
Мы недолго так сидели. Вскоре в комнату привели еще людей, которые, как я поняла, являлись свидетелями того, как Тихомир обвинил нас и прирезал себя. Их отправили на другие диваны, подальше от нас. Когда они рассаживались, то не преставали кидать в нас опасливые взгляды.
Что они думают и будут ли говорить что-то против нас? Такое очень даже может быть.
Через некоторое время в комнату зашел еще один человек. Я узнала его, именно он объявлял Царицу и княжу на приеме. В этот раз его обязанности были точно такие же.
– Ее Величество Царица Карна! – провозгласил он и с поклоном ретировался в сторону.
Все поднялись на ноги и склонились вперед. Ян тоже так сделал, поэтому я решила просто за ним повторять.
Порог переступила Царица собственной персоной.
Пространство от ее появления будто исказилось. Все предметы вокруг и убранство комнаты перестали быть настолько прекрасными, потому что она была прекраснее всего на свете. Она источала властность и силу, что не было удивительно, ведь она сама Царица.
– Я в курсе того, что произошло на территории дворца, – ее холодный голос разнесся по всей комнате, и у меня сковало все внутри. – Поручаю это дело судье Дымову. Мне сообщили, что здесь может быть замешана нечисть, во что слабо верится, ведь откуда ей взяться во дворце? Так или иначе, надеюсь, что каждый из очевидцев будет говорить только правду. Если виновные есть, они будут найдены. Дело под покровительством царской короны, а значит, каждый из вас обязуется подчиняться судье Дымову. Отказ и несогласие предоставлять информацию будет приравнено к измене. Отнеситесь к этому с пониманием. Мы хотим сделать Каменный город безопасным местом, но получится ли это у нас, если в самом дворце будет небезопасно?
На риторический вопрос никто не ответил. Все и так понимали, что увязли в дерьме по самые уши, а возражать было бы себе дороже.
– Спасибо за сотрудничество. – Карна слегка улыбнулась. Как будто у кого-то в этой комнате есть выбор. — Расследование уже проводится. Скоро с вами побеседуют.
Она развернулась и удалилась.
Комната в миг стала больше, словно стены разъехались и вздохнули с облегчением.
Мы сели обратно на диваны. Даже свалились – ощущения были такие, точно у нас подкосились ноги от усталости. Нахождение вблизи Царицы вытягивало все силы.
Так называемые «очевидцы» снова стали кидать в нас опасливые взгляды.
Оставалось только надеяться, что они на самом деле будут говорить только правду, и все произошедшее не смогут притянуть к нам. Если они станут нас обвинять, то это будет противоречить приказу Царицы.
Мои надежды потухли, как только одна из женщин начала обсуждение.
– Тихомир Миронов всегда был приличным человеком, – говорила она своему соседу, но так, чтобы слышали абсолютно все, в том числе и мы. – Трудно поверить, что он по собственной воле захотел зарезать Ловцова.
– Все видели, как он сокрушался, когда понял, что натворил, – поддержал ее сосед. – Не иначе, как черт его попутал. Такое бывает. Живет себе хороший человек, но как выпьет, так сразу черт пытается его с ума свести. И начинает тогда этот человек творить немыслимые вещи, которые никто от него не ожидает.
Я фыркнула:
– Что за бред.
Тоже громко сказала. Все очевидцы вмиг повернули ко мне лица, и я решила пояснить свою мысль:
– Никогда не знаешь, что творится в голове у другого человека. Он может казаться сколько угодно хорошим, но в действительности оказывается самым последним подонком. Не нужно оправдывать неадекватного тем, что его черт попутал. К тому же, если черт выбирает себе жертву, то не просто так. Обязательно ту, которая может ему поддаться, а раз человек поддается, то не такой он и хороший.
– Нельзя так о мертвых говорить! – сделали мне замечание.
– Мы говорим об убийце, который зарезал человека, – напомнила я.
– Что за невоспитанная особа, – послышались негодования. – Странная. Разве девушкам положено такое говорить?
Я закусила губу. Как бы не вырыть себе яму.
– Вы же выражаете свое мнение, – грубо и громко сказал Ян. – Почему она не может выразить свое?
– Мы разговариваем между собой, – заметила женщина и важно задрала подбородок. – А она нагло вмешалась в наш разговор.
Ян не дал женщине выйти победительницей из этого спора.
– Раз обсуждаете между собой, то не надо говорить так громко, чтобы вас слышали все вокруг.
Женщина сделала недовольную мину.
Мужчина рядом успокаивающе погладил ее по плечу.
– Не берите в голову, дорогая, – сказал он. – Стоит ли тратить время на это отребье? Никогда не понимал Сафоновых. У них есть такой замечательный сын, зачем им нужно было принимать в семью непонятного кого, непонятно откуда?
Ян вскочил на ноги, как ужаленный, и в ярости сжал кулаки.
Я подпрыгнула следом и схватила его за локоть – мало ли, вдруг бросится в драку. Но Ян только стоял, жал кулаки и злобно смотрел на мужчину.
– Какой сам, – продолжал тот, – такую и невесту себе нашел. Себе под стать, видимо. Жалко Сафоновых, конечно. Но они сами виноваты, раз притащили какого-то оборвыша из приюта.