– Чего, блин?
– В нашей стране – это особые техники боевых искусств и звон стали. В вашей стране это звуки музыки, извлеченные из различных музыкальных инструментов. Для полного восстановления гармонии в потустороннем мире нужно два предмета: Царский Камень и проводник магии. Есения мне нужна была для того, чтобы отдала тебе Камень. Ну и чтобы подстраховала, если что-то пойдет не так.
Он закончил говорить и ждал моей реакции, но я молчала, потому что мне нечего было сказать. Мысли крутились в голове, как рой беспокойных пчел, и я не могла ни за одну ухватиться и сосредоточиться.
– Ты не ведьма. – Ян решил объяснить по-другому. – Бабушка Анисья для тебя была наставницей, для меня наставником был Волчий Пастырь. Они оба хранители леса. Они все это спланировали, а потом умерли, потому что не хотели однажды стать монстрами в Ночь Кровавой луны. Они, можно сказать, переложили свои обязанности на нас.
– Нет. – Я замотала головой, отрицая сказанное. – Бабушка Анисья не становилась злой и вообще всегда говорила держаться подальше от Волчьего Пастыря.
– Она не становилась злой, потому что духи-хранители леса сильнее, но рано или поздно все равно могла превратиться в монстра. А от Волчьего Пастыря она говорила тебе держаться подальше, потому что боялась, что и его однажды настигнет такая участь. К тому же твой брат – оборотень, и оказаться ему в услужении слетевшего с катушек Волчьего Пастыря для него сродни смерти.
– Ну допустим. Но я не княжна. Я помню свою семью.
– Княжна Анастасия якобы умерла совсем в маленьком возрасте. Ее мать тоже как-то быстро умерла. Потом Царь Всеслав женился на Карне. Карна хотела от тебя избавиться, потому что ты для нее чужая, но были во дворце люди, которые не поддерживали ее. Они пристроили тебя в хорошую семью. Правда, никто не ожидал, что от политики Карны твоя семья погибнет и что ты попадешь в лес. Во дворце противники Карны считали, что ты вообще погибла при чистке, и переложили свои надежды на княжну Есению. От нее тоже будет прок, но от тебя все-таки прока будет больше.
– Погоди, – перебила я. – Моя мама была ведьмой, а отец плотником. Я девчонка с обочины города.
– Но родилась ты как наследница трона Каменного Царства.
– Ну какая я наследница трона? Ну посмотри на меня?
– Смотрю, – серьезно сказал Ян и действительно пристально на меня смотрел. – И что?
– Ну я девка без образования, выросла в лесу, из друзей у меня младший брат и ты, а остальные, с кем я обычно общалась, не живые и вообще не люди. Какая я наследница трона? И мой брат… о черти… он мне не брат совсем?
– Необязательно быть с кем-то в кровном родстве, чтобы называть друг друга братом или сестрой.
– И с чего ты все это взял?
– Волчий Пастырь знал все, что вокруг происходит, и поделился со мной всеми секретами.
– Мне надо подумать. – Я схватилась за голову.
Вопреки моему желанию, мыслей никаких не возникло. В голове была звенящая пустота, чистый лист, пустое поле, занесенное свежим – иными словами, вообще ничего.
– От тебя никто не требует становиться новой Царицей, – попытался успокоить меня Ян. – Ты и не обязана. Просто твои силы могут помочь восстановить баланс между миром людей и миром духов. Но от тебя даже никто не требует ничего делать. Просто вопрос в том, хочешь ли ты сама помочь? Если нет, я что-нибудь другое придумаю.
– Но я так понимаю, ты не просто так со мной все это время общался? У тебя были какие-то планы на мой счет.
Что-нибудь другое придумаю.
Это он так только говорит, когда на самом деле другого он не сможет придумать.
Манипулирует.
– Были, – согласился он. – Но я общался с тобой не только поэтому. Мне просто нравится с тобой общаться. Так разве не может быть?
– Не знаю.
– Может, – ответил он за меня.
– Я ничего не знаю, Ян. Я вообще не представляю, что могу сделать.
– Только ты можешь использовать Камень в полную силу. Только ты можешь освободить Жар-птицу. Карна завладела пером, который подавляет ее волю. Ты же можешь договариваться с Жар-птицей без пера. Более того, птица будет делать все, что ты ей скажешь, причем по собственному желанию, потому что она будет уважать любое твое решение, даже если ты скажешь ей сделать нечто очень ужасное.
– Звучит не очень.
– Но ты не сделаешь ничего ужасного. Я в этом уверен.
– И какой у тебя план теперь? – уточнила я.
– Все тот же. Лишить Карну источника силы и влияния. И забрать Камень, чтобы восстановить гармонию. А что с ней будет потом, пускай решают придворные или княжна. Ты или Есения.
– Есения хочет, чтобы ее мать встречала старость во дворце, просто ничего не делая.
Ян вопросительно на меня посмотрел, и я быстро пересказала ему, о чем мы разговаривали с Есенией. Пока я ему это говорила, до меня кое-что дошло.
– Черти, – выдохнула я. – Она ведь считает, что Волчий Пастырь – единственный шанс на усмирение нечисти. Она ведь не знает всей этой правды.
Ян от этого нисколько не обеспокоился.
– Пусть не знает. Сейчас нужно, чтобы она выполнила свою задачу и защитила твоего брата.
– Но у нас не получится успокоить всю нечисть, – возразила я. – Ты ведь говоришь, что для этого нужен тот Камень.
– У меня был запасной план на случай, если во дворце что-то пойдет не так.
– Какой?
– Использовать Жар-птицу.
– Как?
– Точнее, чтобы ты использовала Жар-птицу, – поправился Ян. – Я тебе его расскажу, если ты согласишься мне в этом помочь.
У меня начал дергаться глаз. Я была в такой растерянности, что хотелось либо выть, либо все крушить. Вместо этого я просто схватилась за голову и с силой оттянула волосы, чтобы это привело меня в чувство.
Он мной манипулирует, я это давно поняла.
Но все равно хотела на все согласиться.
– Почему? – запричитала я. – Почему я вас всех слушаю, почему иду на поводу. Не надо было идти в твой дом, не надо было соглашаться с Есенией. Вы меня как будто заколдовали. Или я настолько бесхребетная?..
– Люди, в чьих жилах течет магия Царской крови, внутренне сразу друг другу доверяют, даже если разум не согласен, – просто ответил Ян, а потом почти нежно добавил: – Ты не бесхребетная.
После его слов до меня еще кое-что дошло.
– Черти! – снова воскликнула я. – Есения моя младшая сестра, получается?
– Да.
– Я не хочу. Не хочу ничего этого. Дворцовая жизнь, заговоры какие-то. Я хочу забраться подальше от людей и просто жить себе в удовольствие и все.
– Все будет так, как ты хочешь, – уверенно ответил Ян, будто видел будущее. – Я не стану на тебя давить. Просто подумай, хочешь ли помочь и успокоить нечисть раз и навсегда, и все. Давай отдохнем, а завтра, на свежую голову, все снова обсудим.
Он успокаивающе погладил меня по плечу.
Я поймала себя на мысли, что внутренне ему безусловно верю, хоть разум и кричит о том, что он чертов обманщик.
Глава 20. Красно-белый снег
Я вышла из нагревшейся избы, чтобы остудиться и подумать, и встала посреди обнесенной елками поляны, за которой виднелся кусочек озера. В ночи его мутные воды выглядели почти черными, а на поверхности бликами играл серебристый свет звезд, который меня будто гипнотизировал.
Анастасия.
Имя, не переставая, вертелось в голове.
Анастасия. Анастасия. Анастасия.
Только оно ни о чем мне не говорило. Я не чувствовала себя Анастасией.
Первая княжна. Наследница. При этих словах в голове возникает образ благородной девушки: воспитанной, образованной, вертящейся в привилегированных кругах, как рыба в воде. А кем была я? Ведьмой, которая одну половину жизни прожила на обочине столицы, а другую в лесу, полном нечисти. Называть меня княжной просто нелепо.
Но Ян был уверен в своих словах. Да и рассуждения его, признаться, были очень убедительные.
Как говорила бабушка Анисья, только самые сильные существа не становятся монстрами в Ночь Кровавой луны: природные духи, вроде древесного старичка, который нам иногда помогал, или ведьмы, как мы с ней. А вдруг все это неправда? Об этом я могла знать только с ее рассказов. Больше меня никто не обучал. Тем более мама. О мире нечисти она вообще не рассказывала, кроме тех общеизвестных сказок, которыми пугают детей.
Я вспомнила родителей. Я часто обращалась к ним в памяти, особенно в трудные времена, и каждый раз с грустью замечала, что по прошествии стольких лет уже не могу отчетливо увидеть их лица. Однако я хорошо помнила, как мы жили и как они о нас с Иваром заботились. Мы всегда оставались сытыми и тепло одетыми. Каждые выходные ходили гулять на рынок, где проводили разные игры для детей, а в зимнее время даже ставили горки. Если кто-то болел, мама не спала и не отходила от кровати, пока мы не вылечимся. Папа усердно работал, чтобы наша семья ни в чем не нуждалась. Все делалось ради нас. Мы были для них целым миром. Ради того, чтобы мы жили, они даже пожертвовали своими жизнями. Я всегда испытывала к ним безмерное чувство благодарности за все, что они для нас делали, и это никогда не изменится.
Наш дом я помнила в мельчайших деталях. Сейчас мне захотелось туда мысленно вернуться. Я закрыла глаза и будто переместилась во времени.
В тесных комнатах всегда пахло маминой готовкой и папиной древесиной. Повсюду лежали строительные инструменты, обрезки досок, гвозди, какие-то ящики и прочее, что было нужно папе для плотницкого дела. Я не сомневалась, что таланты Ивара в работе с деревом передались от отца. Мама собирала странные вещи: косточки животных, карты с картинками и камни, на которых вырезаны непонятные мне символы. Она обычно держала их в своей тумбе, но иногда забывала на обеденном столе. В раннем детстве я никогда не задумывалась, зачем ей все это, но, став постарше, задала вопрос, и последующий разговор мне надолго запомнился.
Сейчас он невольно всплыл в памяти.
– Зачем тебе эти вещи? – спросила шестилетняя я, когда в очередной раз увидела маму с камнями, которые она хранила в льняном мешочке.