Увидев нас, Карна в панике вытащила из-под горловины подвеску и выставила перед собой. Я увидела, что подвеска эта в форме пера птицы, целиком из золота, а на кончике у нее красный камень. То самое перо Жар-птицы, выдранное из ее хвоста. Оно уменьшилось в размерах и превратилось в самое настоящее золото. Именно с помощью этой вещицы Карна контролировала Птицу. Сейчас она попыталась на нее как-то повлиять, но после того, как мы с Птицей нашли друг друга, перо на нее уже не работало. Моя связь с Птицей была намного сильнее.
Жар-птица окружила огнем всю комнату по периметру, чтобы через двери и через окна никто не смог прорваться. Здесь остались только мы с Яном, Карна и пять стражников, которые ее защищали. Стражников Птица обезвредила, взяв каждого в небольшой круг огня.
После этого огонь вокруг нас с Яном исчез, и мы оказались один на один с Карной.
Пока мы ехали в санях, Ян придумал для меня пару фраз и заставил их выучить. Я затормозила, вспоминая, что же первым делом должна сказать.
– Все конечно, Карна, – припомнила я, стараясь выглядеть внушительно и звучать грозно. – Ты получила власть незаконным способом. Освободи трон, и мы с этим покончим.
– Ты! – воскликнула Карна. Она уже не выглядела той, у кого все схвачено. Ее глаза в ужасе бегали туда-сюда. Она тряслась и судорожно придумывала, что можно сделать в свою защиту. – Ты та девчонка, которая освободила Волчьего Пастыря. Притворилась невинной овечкой, а на самом деле! А сейчас как смеешь дерзить своей Царице? Что ж, вы сами пришли сюда, чтобы получить свое наказание. Жар-птица, сожги этих преступников!
Карна махнула подвеской в нашу сторону и посмотрела на Жар-птицу.
Птица сидела на полу, сложив крылья, и ничего не делала.
– Она тебе больше не подчиняется, – сообщила я. Ян говорил, что именно мне придется вести диалог с Карной, поэтому мне ничего не оставалось, как напустить на себя побольше важности и говорить. – Перо, которое ты у нее похитила, больше не действует.
– Жар-птица! – закричала Карна. – Ленивая курица. Убей Волчьего Пастыря и эту ведьму! Я приказала тебе сжечь его заживо, а ты притащила его сюда. Искорени все это зло и магическую скверну!
– Я вижу тут только одну скверну, – сказала Птица, скучающе глянув на Карну. – И курицу тоже.
– Ты называешь людей с магией злом и скверной? – спросила я, горько усмехнувшись. Я думала, что мне будет трудно с ней говорить, но во мне так клокотали эмоции, что слова полились сами собой. – Ты не принимаешь их даже за людей. Думаешь, ты высшее существо. Считаешь, что у тебя есть право делить людей на категории и определять, кто заслуживает жизни, а кто нет. Но ты всего лишь человек. Не слишком ли ты мелкое существо, чтобы принимать такие решения и казнить, кого захочется? Что ты делала? Сжигала на кострах женщин, отрубала головы мужчинам. Убивала детей. Убила всю Царскую семью. Своего мужа-Царя, в конце концов. Сожгла целю страну Шэньян. Ты, обыкновенная женщина, таких женщин в Каменном Царстве полно, и ты ничем на их фоне не выделяешься.
– Я Царица! – воскликнула она.
– Ты Царица только потому, что женилась на Царе.
– Я из знатного рода!
– Женщин из знатных родов в Каменном Царстве тоже много. Любая из них могла стать Царицей.
– Что вы понимаете, – сказала Карна, скривив лицо, будто мы были совершенно тупыми и не могли уловить какой-то сакральный смысл. – Во всяком случае, только я смогла взять на себя такую тяжелую роль. Только я поняла, что этот мир устроен неправильно. Все, кого я отправляла на казнь, заслужили своей кончины. Это зерно зла и гнили. Оно распространяется и должно быть уничтожено, чтобы не приносило вред нормальным людям.
– Если бы у всех людей оказалось такое зерно, ты бы их всех и уничтожила?
– Абсолютно всех!
– Тогда бы в мире не осталось больше людей.
– Пусть людей останется мало, зато это будут только лучшие люди. А все, в ком есть гнилое потустороннее зерно, должны умереть. Они заслужили свой конец! – От Карны так и шел яд. Находится рядом с ней было физически неприятно.
Я вздохнула.
– Может, ты не поняла. Людей не будет совсем. Все мы – и нечисть, и люди, и представители царской семьи – произошли от одних существ. От Дракона и Жар-птицы. Они нас создали. Более того, когда люди умирают, их души также отправляются в потусторонний мир. Мы все связаны. По твоей логике, мы все скверна. Весь мир тогда стоит уничтожить. И путь тогда не останется ничего, зато скверны не будет. Так получается? Что же ты себя тогда не убила? Отхватила кусок царской магии, использовала Камень, использовала Жар-птицу. А дочь твоя, Есения, первой должна была отправиться на костер. Обладательница магии Царской крови, да еще и стржига…
– Заткнись! Именно такая скверна как ты и как он обрекли мою дочь на подобное существование, – она указала на меня и Яна. – Я пришла сюда, чтобы очистить этот мир.
– Я поняла, – ответила я.
На самом деле я ее не понимала, просто осознала, что объяснять ей что-то бессмысленно.
Я не хотела, чтобы она быстро умирала. Я хотела, чтобы ее долго судили, а потом вынесли обвинение, причем публичное, на всю страну. Если она так ничего и не поймет, е ее пример послужит другим. Пусть каждый знает, что бывает, если один человек берет на себя право решать, в ком есть дурное зерно, а в ком его нет, и кто должен умереть, а кто может продолжать жить.
– Княжна собрала отряд, – сообщила Жар-птица. – Они идут сюда.
Карна засмеялась, обрадовавшись этой новости.
– Вас либо убьют, либо вам придется сжечь абсолютно всех в этом дворце. Чем же вы тогда будете лучше всей остальной нечисти?
– Не волнуйся, – я оборвала ее радость. – Отряд не за нами, а за тобой.
На лице Карны отразился шок и недоверие, но она однозначно потеряла контроль и перестала понимать, что тут происходит.
Жар-птица убрала огонь у входной двери, и в комнату прошла толпа людей с Есенией во главе. В темно-изумрудном платье, с диадемой на голове, она выглядела самой важной персоной во дворце. При виде нее у меня появилось странное чувство, и вскоре я смогла найти ему объяснение – это гордость.
Люди заходили в комнату один из другим. Я не знала, кто они такие, но среди них точно увидела господина Исаева, который помог вытащить Яна из тюрьмы, а также оборотня Миколая Сабурова. Других обращенных Яном оборотней я не увидела. Замыкал шествие мой брат. Хорошо причесанный и в изумрудной кафтане, расшитом золотыми узорами. Его можно было принять за настоящего придворного.
– Агнесса! – воскликнул Ивар.
Я улыбнулась до ушей и раскрыла руки. Ивар налетел на меня так, что у меня вышибло весь воздух из груди. Я ощутила огромное облегчение, будто камень свалился с души. Ивар в полном порядке и выглядит прекрасно. Даже потолстел немного. Таких круглых щек у него еще никогда не было.
– Сестра, как я рад, что с тобой все в порядке, – проговорил он мне в плечо.
– Это я рада, что ты в порядке. Княжна о тебе хорошо заботилась?
– Я жил как княжич, – ответил он, глядя на меня с улыбкой. – Есения лучшая. Вот уж не думал, что спрятаться под носом у самой Царицы будет безопасным решением.
Есения тем временем подошла к Карне и вырвала из ее рук золотое перо.
– Мама, ты больше не можешь править, – изрекла она.
Мы все заинтересовано повернулись. Я решила, что дальше разбираться с Карной нужно предоставить Есении.
– Я буду новой Царицей, – продолжила она. – Я стржига, пусть все это знают. На троне будет сидеть человек с магией Царской крови и силами нечисти. Вместе с Волчьим Пастырем мы восстановим баланс, и нечисти больше не придется бояться Ночи Кровавой луны, Каменной гвардии и правительства.
– Глупая! – воскликнула Карна, схватив ее за плечи. Взгляд у нее был безумный и полный ужаса. Вряд ли она ожидала услышать такие слова из уст дочери.
Есения не шелохнулась и не изменилась в лице. Несколько стражников схватили Карну за плечи и оттащили от княжны. Какая же мощь исходила от этой шестнадцатилетней девочки. Она будет хорошей Царицей.
– Неужели ты не понимаешь, что все это ради тебя? – вопросила Карна со слезами на глазах. – Я делала все это для тебя! Сначала нечисть лишила меня семьи, потом чуть не лишила единственной дочери! Я должна была сделать все, чтобы искоренить это зло. Чтобы ты была в безопасности. Чтобы ты взошла на трон и тебе не пришлось разбираться со всей этой скверной. Все это было для тебя!
– Не для меня, мама, – жестко ответила Есения. Она продолжала сохранять отстраненное выражение лица, и я могла только недоумевать от того, как ей это удается. – Ты делала это для себя. Но пора прекратить эти зверства и несправедливость. Больше ты не Царица. Жар-птица, можешь потушить огонь, мои люди разберутся со сторонниками матери.
Жар-птица с извинением склонила голову.
– Я уважаю вас, младшая княжна, – заговорила она, – но последнее слово за княжной Анастасией.
Карна фыркнула.
– Вряд ли это отродье сможет тебе что-то сказать. Она сдохла еще до того, как вообще научилась говорить.
Тут решил выступить Ян.
– Она не сдохла, – сообщил он. – И вы уже с ней хорошо поболтали.
Он указал на меня.
В комнате воцарилась тишина. Все взгляды обратились на меня. Кто-то смотрел с недоверием, кто-то скептично, кто-то просто удивленно. Я поежилась от всех этих взглядов.
– Я еще никому об этом не говорил, – продолжил Ян. – Но я нашел ее. Первую княжну, жизнь которой Карна попыталась испортить. Хорошо, что во дворце оказались люди, преданные настоящей царской семье. Во время первой чистки девочку потеряли. Наверное, все решили, что она тоже погибла. Но нет, она скрылась в лесу и все это время жила на попечении хозяйки леса.
– Анастасия? – холодная маска спокойствия на лице Есении отступила. – Старшая сестра… Ведьма мелодий… ну, конечно. Мой отец мог управлять нечистью с помощью перезвона маленьких колокольчиков. Я тоже пыталась использовать колокольчики, но дело оказывается вовсе не в них. Ты берешь под контроль нечисть с помощью музыки… неужели все это время ты была так близко?