— Это что, розыгрыш?
Эллен прочла оба сообщения Андреасу.
— Самое странное — я действительно была в тот день в обоих местах.
Девушка откинулась на спинку стула.
— Похоже, их отправил один и тот же человек.
Это трудно было разглядеть нетренированным глазом, однако представлялось единственной разумной теорией. Написаны они были совершенно по-разному, но главная мысль одинакова. Стало быть, кто-то не хотел, чтобы их связали между собой.
— Может быть, кто-то следил за мной?
Она попросила Интернета проверить, что это за адрес.
— Кстати, ты знаешь, что его зовут Нильс?
— Кого?
— Интернета.
— Ага.
Андреас вытер губы салфеткой и достал камеру.
— Давай посмотрим интервью с этим полицейским, и пора уже по домам.
Эллен села рядом с ним, и они стали вместе просматривать отснятый материал на маленьком дисплее камеры.
— Когда совершаются тяжкие преступления, мы всегда проверяем, есть ли вблизи места преступления камеры видеонаблюдения. Если они есть, мы изымаем файлы и просматриваем их. Но для того, чтобы просматривать записи, надо знать, что мы ищем, — только тогда будет результат.
— Чем больше проходит времени, тем сложнее следователям напасть на след?
Эллен отключила камеру.
— Что ты творишь? — раздраженно спросил Андреас.
— Прости.
Каждый раз, когда она видела себя на экране телевизора или на мониторе, происходило одно и то же. Подготовиться к этому было невозможно, хотя ей давно пора бы уже привыкнуть. Такое же чувство могло возникнуть у нее, когда она видела свое отражение в зеркале или проходила мимо витрины. Казалось, она видит не себя, а Эльзу.
— Что с тобой? — спросил Андреас, хорошо знавший ее обычное поведение.
— Все хорошо, — солгала она.
Он покачал головой.
— Послушай, мне кажется…
— Включи воспроизведение!
У нее не было сил выслушивать его мнение, а у него хватило ума сделать так, как она сказала.
Сделав несколько глубоких вдохов, Эллен продолжала смотреть.
— Преступления легче всего раскрыть по горячим следам, и, конечно же, мы делаем все от нас зависящее. Мы по-прежнему ждем результатов анализов и улик, которые могут приблизить нас к разгадке.
— На что вы сейчас рассчитываете?
Вопрос задала Эллен — сейчас она была в кадре.
Андреас осторожно посмотрел на нее. Она игнорировала его озабоченные взгляды.
— Я жду, что будут находки и сигналы от населения, которые поведут нас в верном направлении. Если это не человек с нарушениями психики, есть шансы, что его начнут мучить совесть и раскаяние, и тогда легко начать совершать промахи, которые могут вызвать подозрения, например, у соседей. Важно, чтобы общественность помнила об этом и информировала нас — лучше обратиться лишний раз, чем вообще ничего не сообщать.
— Поступили ли какие-нибудь релевантные сигналы?
— Сигналы постоянно обрабатываются, однако пока мы не получили никакой ценной информации.
— Нужно ли людям, живущим в этой местности, чего-то опасаться?
— На такой вопрос трудно ответить. Мы не хотим создавать панику. С другой стороны, где бы вы ни находились, лучше быть внимательным и осторожным.
— Отлично! — сказал Андреас. — Заметила, как я показал крупным планом бородавку у него на подбородке?
Он рассмеялся.
— Тьфу, ерунда какая-то. Ничего нового. Посмотрим, захотят ли они включить отснятое в вечернюю программу. Пусть Интернет пока займется этим делом. Мы должны проверить версию по поводу детей.
Эллен задумалась, что навело полицию на этот след — если, конечно, все это не слухи, поскольку подтверждения она пока ни от кого не получила.
— По-моему, злые дети — это очень страшно, — проговорил Андреас.
— Дети не злые. У тебя у самого дети. Как ты можешь так говорить?
— Ты же любишь смотреть фильмы ужасов — сама знаешь, какими жестокими они бывают.
Он провел ладонью по своей бритой голове.
— Именно — в фильмах ужасов. Мне не нравится, когда понятие «зло» используют всуе, особенно если речь идет о детях. Зло — это такое слово, которым мы размахиваем, чтобы всем полегчало. Все ищут ответы, ищут, кого обвинить, чтобы как-то жить дальше после того, что произошло. Зло есть в каждом из нас — и еще масса факторов, заставляющих людей совершать подобные поступки. Нет черного и белого.
— Ну, даже не знаю. Могу только привести в пример «Кладбище домашних животных», «Повелителя мух», «Сияние». Мог бы назвать гораздо больше.
— Фильмов, ну да.
Эллен, 20:10
Жара все еще не отступала, хотя уже вечерело. Стоило Эллен пробежать несколько сотен метров, как пот выступил по всему телу. В наушниках на полную мощность играла музыка, почти на грани болевого порога. Она изо всех сил старалась сосредоточиться на текстах песен, чтобы мысли не унеслись в ненужном направлении. Иногда даже подпевала. Во все горло. Здесь, на пустынных дорогах, ее все равно никто не слышал.
У нее был длинный день, после которого нужно проветрить голову. Интернет перезвонил ей и подтвердил, что сообщения отправлены из «Культурума». Из библиотеки. Может быть, это та девчонка, с которой она там столкнулась? Но зачем бы ей их посылать? Выбор слов наводил на мысль, что писал взрослый. Что-то тут не сходилось.
Эллен побежала в сторону карьера, рядом с которым находился маленький пляж. Как же давно она не бывала там! В детстве они часто ездили туда на велосипедах, хотя и знали, что карьер — опасное место для игр и может превратиться в смертельную ловушку, если они упадут и огромные массы гравия осыплются сверху в песочную яму, похоронив их под собой.
Прибавив темп, она стала отмахиваться от мух и других насекомых, ударявших ей в лицо. Пробежала мимо свинарника и хранилища горючего, удивляясь тому, как быстро привыкла к запаху. Вокруг, сколько хватало глаз, не было ни души. Вечернее кормление животных закончилось. Фермеры и их работники наверняка уже улеглись спать, поскольку завтра им рано вставать.
Оставив позади постройки, она побежала по гравиевой дороге — мимо полей, вглубь леса, вдыхая запах сухой древесины и свежескошенного сена.
На дороге прямо перед Эллен извивалась змея. Заметив ее, Эллен, чуть не наступив змее на хвост, громко вскрикнула. Маленькая гадюка — они самые ядовитые. Девушка стала топать ногами по земле, чтобы змея уползла. Та была совсем вялая — видимо, тоже разомлела от жары. Казалось, она не сводит глаз с девушки. Эллен дождалась, пока змея уползет, прежде чем двинуться дальше.
Теперь она бежала еще быстрее, однако старалась следить за дорогой, чтобы ни на кого не наступить, и размышляла о том, как получилось, что маленькие змеи — самые опасные.
Внезапно она услышала за спиной какой-то звук. Резко остановилась и обернулась.
Оглядела дорогу и лес по обе стороны. Муравьи заползали ей на ноги, она шевелила ступнями, пытаясь согнать их.
Может быть, это всего лишь птица? Эллен чувствовала себя полной дурой — с какой стати она подскакивает от каждого малейшего звука или движения? Просто давно не была на природе.
Но тут из глубины леса до нее снова донесся звук. Словно переломилась ветка. «Должно быть, это косуля или лось», — подумала Эллен и снова надела наушники, однако успела пробежать всего лишь несколько метров, когда услышала звук, напоминающий гул машины. Она сбавила темп и отключила музыку, оставив наушники в ушах. Несколько раз огляделась вокруг.
Дальше все происходило очень быстро.
Ее окружили велосипедисты.
Они гоняли на велосипедах вокруг нее, кричали и били палками по земле, двигаясь быстро и резко.
Эллен попыталась убежать, но это было бессмысленно — они ехали за ней и тут же догоняли. В конце концов она остановилась и перевела дух, пытаясь придумать, как их успокоить. Она завертелась на месте. Понять, что они кричат, не представлялось возможным. Они подзуживали друг друга. Кто-то толкнул ее.
— Что вы делаете? Прекратите!
Они были везде. Дети всех возрастов. Некоторых она видела на кладбище. Гоняли вокруг нее и кричали. Разобрать слова было по-прежнему невозможно. Какие-то бессвязные звуки. Казалось, ими правит адреналин — такое она наблюдала у демонстрантов и футбольных хулиганов, в том числе в новостях за последние дни.
В груди стала нарастать паника. Это были дети, но так много сразу, — у Эллен не оставалось никаких шансов. Она пыталась вырваться из круга, но это не удавалось. Куда ей деваться?
На что они способны?
Кто-то толкнул ее в спину — или ударил ногой, так что она упала на гравий, расцарапав колено.
— Что вы творите, черт подери?
Пытаясь скрыть страх в голосе, она достала телефон.
— Я звоню в полицию.
Сама она прекрасно понимала, что эта угроза не спасет ее. Полиции потребуется не менее получаса, чтобы добраться сюда. В лучшем случае.
Они хохотали и продолжали вопить. Били палками по земле и велосипедам, размахивали ими в воздухе.
Эллен почувствовала, что у нее закружилась голова. Попыталась встать, но не смогла подняться. Тут последовал еще один удар в спину.
Было ужасно больно. Ей хотелось заплакать, но она сдержалась. С силой закусила губу и почувствовала во рту привкус крови.
Тут она услышала гул и увидела два мопеда без глушителей, спускавшихся с холма.
Они неслись прямо на нее.
Остальные расступились, открыв круг. Эллен снова попыталась подняться.
— Нет, прекратите! — крикнула она, протягивая вперед руку.
Но те лишь газанули, приближаясь к ней. Крики вокруг нее становились все громче.
Эллен зажмурилась.
Эллен, 20:30
Внезапно наступила мертвая тишина. Эллен медленно открыла глаза. Прямо перед ней, всего в нескольких сантиметрах от ее ног, мопеды резко затормозили.
Она подняла глаза.
— Что вы творите, черт подери?
Она выкрикнула это из последних сил. Боль была жуткая, и Эллен только сейчас осознала, что все еще жива.