Александра похолодела всем телом.
— Что, простите? Я не совсем поняла.
Она тряхнула головой.
Они повторили вопрос, но она по-прежнему не понимала. Где же был Патрик? Стало быть, он опять солгал ей. Как он может подвергать ее такому унижению? Она изо всех сил старалась не показывать свои чувства.
— Не знаю.
Она крепко сжала руки под столом — ей пришлось придерживать ноги, чтобы они не затряслись.
Эллен, 17:50
Дидрик вел машину, погруженный в свои мысли, — похоже, произошедшее потрясло его до глубины души. Теперь он даже не решался спросить Эллен, как она себя чувствует, — то ли догадывался, что не ответит, то ли боялся, что начнет кричать.
Опустив щиток от солнца, она посмотрела на себя в зеркало. Нос покраснел и распух, из него по-прежнему текла кровь. Эллен снова приложила к носу льняную салфетку.
— Ты уверена, что не хочешь поехать к врачу?
Она не ответила. Всего лишь кровь из носа, ничего серьезного. Стоит ли высиживать долгую очередь, чтобы получить подтверждение этому очевидному факту.
Когда они припарковались у полицейского участка в Нючёпинге, она попросила его остаться в машине.
— Я ненадолго, только оставлю заявление.
— Я пойду с тобой, — проговорил он, вылезая из машины. — Я тоже хочу подать заявление.
Тяжело вздохнув, Эллен открыла дверцу машины, прижимая салфетку к носу. Кровь накапала ей на майку, голова слегка кружилась, но Дидрику она не собиралась об этом сообщать. Между ног тоже болело, но этого ему и вовсе не следовало знать.
Шайка уехала с пляжа после того, как Эллен получила удар в нос, но Дидрик и Эллен еще долго лежали на песке, не решаясь подняться. Затем они сели в машину Эллен — она не хотела, чтобы дома узнали о том, что она побывала у карьера, но руки у нее тряслись, и сесть за руль она не смогла. Учитывая выпитое вино, никто из них не был в состоянии вести машину.
На самом деле Эллен не хотела подавать заявление в полицию — конечно же, нужно было поставить на место этих малолеток, однако тем самым она раздразнила бы их еще больше. Кроме того, ей было ужасно стыдно. Их подвергли такому унижению. И не очень хорошо выглядело то, что у Дидрика оказался с собой пистолет. К тому же они покурили травки…
— Черт, как ты думаешь, мне стоит подать и по поводу изнасилования тоже?
Дидрик замер на месте.
— Как ты можешь такое говорить? А что нам оставалось делать?
— Нам? — фыркнула она. — Знаешь, что? Никому ни слова о том, что произошло. Слышишь?
— Но…
— Ни слова. Мы сделаем все по моему плану.
Они подошли к даме в полицейском мундире, сидевшей за стойкой. Та подняла глаза от монитора, когда они постучали в стекло, и вежливо улыбнулась, открывая окошко.
— Чем могу помочь?
Эллен спросила, можно ли побеседовать с Бёрье Сваном.
— Речь идет об убийстве Лив Линд, — продолжала она, игнорируя вопросительный взгляд Дидрика.
— Можно попросить ваши документы?
Они предъявили водительские права, и едва Дидрик раскрыл рот, как она сердито посмотрела на него.
— По моему плану!
Дама прикрыла окошко и стала звонить по телефону.
— Как вы себя чувствуете? — спросила она, указывая на нос Эллен.
— Ничего страшного, просто носовое кровотечение, со мной это иногда бывает. Надо прижечь сосудики.
Иногда нужные слова очень кстати появлялись в голове.
Похоже, женщина удовлетворилась этим ответом и сказала, что Бёрье уже в пути и появится минут через десять. Она предложила им присесть на скамейку и подождать.
Эллен постояла с минутку, дожидаясь, пока Дидрик сядет на скамью, и снова постучала в окошечко.
Женщина открыла и вежливо спросила:
— Что-нибудь еще?
— Простите, но раз я оказалась здесь — вам что-нибудь известно об исчезновении Эльзы фон Платен?
После всего того, что произошло на пляже, Эллен остро ощущала, что ей нужны факты — черным по белому.
— Что-то знакомое. Однако это было давно, так ведь?
— Да, двадцать семь лет назад.
— Да-да, точно. Ее нашли, не так ли?
— Да, оказалось, что она утонула. Просто я подумала — ведь должна сохраниться информация о самом исчезновении? Предварительное следствие или что-нибудь в этом роде. Ведь поначалу предполагали похищение, и лишь потом пришли к выводу, что это был несчастный случай.
— Да, но, в любом случае, все документы хранятся в архиве. Когда это было?
— В восемьдесят седьмом.
— Тогда у нас этих материалов уже, к сожалению, нет.
— Вам известно, кто вел следствие — с кем я могла бы переговорить?
Женщина покачала головой.
— Но я могу посмотреть, если хотите.
— Спасибо, очень мило с вашей стороны. — Кровь капнула на стойку. — Простите.
Эллен поспешно вытерла каплю салфеткой.
— Я прочла несколько статей тех времен — комментарии по поводу исчезновения часто давал Чель Тюли́н.
— Вполне может быть. Он уже давно вышел на пенсию. Могу проверить, можно ли с ним связаться. Запишите ваш номер телефона — я поищу.
Эллен сделала то, о чем ее просили.
— Огромное спасибо!
— В чем дело? — спросил Дидрик, когда она уселась на скамейку рядом с ним. Она-то надеялась, что там больше сидячих мест, так что им не придется сидеть так близко друг к другу.
— Ни в чем.
Дидрик вздохнул.
— А какая разница, кому ты отдашь заявление?
— Все взаимосвязано, как я и говорила. Беа, которая напала на нас, — дочь Патрика, который встречался с Лив Линд.
— Что? Так ты знаешь, чьи это дети?
— Мне нужна туалетная бумага. Кровь все не останавливается.
— Откинь голову назад, я принесу.
— И не возвращайся, — прошептала она, когда он ушел. Все тело у нее дрожало от гнева и унижения. И страха. В этом последнем чувстве ей не хотелось признаваться, но оно давило изнутри. Раз за разом в голове прокручивалась вся сцена — и выключить воспроизведение было нельзя.
— Не прикасайся ко мне! — Эллен оттолкнула его руку, когда он попытался помочь ей вытереть нос бумагой.
— Да ладно, я просто хотел помочь.
— Не прикасайся! — она сердито уставилась на него.
Через некоторое время дама за стойкой снова открыла свое окошко, и Эллен подошла к нему.
— Бёрье сейчас занят, но вы можете составить заявление, и он свяжется с вами позднее. Или хотите поговорить с другим сотрудником?
— Нет, спасибо, мы зайдем в другой раз, — ответила Эллен.
— Вы уверены?
— Ну, мы с удовольствием поговорим с… — начал было Дидрик, однако Эллен прервала его.
— Да, уверены.
— Кстати, я посмотрела то дело — вы были совершенно правы. Предварительное следствие возглавлял Чель Тюлин. Позвоните ему.
Она протянула бумажку с номером телефон — Эллен свернула ее и зажала в кулаке.
Эллен, 18:10
Дидрик рванул прочь от полицейского участка, как угонщик автомобилей.
— В следующий раз, когда соберешься так затыкать мне рот, будь любезна, поясни, в чем дело. Мне все это не нравится. Знаешь, иногда у меня возникают вопросы, что с тобой такое. Со мной ты должна вести себя поосторожнее.
— Что, прости? — сказала она, не веря своим ушам. — Я же просила подождать в машине. Что ты имеешь в виду? Ты мне угрожаешь?
— Если честно, то даже хорошо, что Бёрье, или как его там, не появился — мы должны все хорошо продумать, прежде чем разговаривать с полицией. Ты мудро поступила, не оставив заявления, — тебе лучше держаться в стороне от таких вещей.
— В смысле — от закона?
Какой неожиданный поворот.
Дидрик кивнул.
Эллен ничего не поняла, но ей не очень хотелось выяснять, что там у него на уме. Она крепче сжала ладонь, в которой лежала бумажка с телефоном Челя.
— Кому ты собиралась позвонить?
— Почему у тебя оказался с собой пистолет?
— Я всегда ношу его с собой.
— Ты рисковал нашими жизнями и жизнью этой маленькой девочки.
Эллен лягнула ногой отделение для перчаток.
— Ты что, не понимаешь, что не будь у тебя пистолета, всего этого не случилось бы? Когда такие, как ты, ходят с оружием, это только порождает насилие. Чего ты боишься? Так тебе и надо, что тебе угрожали твоим же оружием, но черт побери, ты подверг смертельной опасности меня и эту девочку! Знаешь, как ее зовут? А? Алиса!
Эллен расплакалась, словно до нее наконец дошел смысл случившегося.
— На что ты способен? «Я всегда буду защищать тебя». Ха. Сегодня ты меня и впрямь защитил. Спасибо большое.
— Не будь такой наивной, Эллен. Эти дети больные на голову. Да и что я должен был сделать, как ты считаешь? Прости меня.
— Да пошел ты! — крикнула она, сжимая кулаки. В голове стучало.
— Черт подери, как я должен был поступить, а? — Дидрик тоже перешел на крик. — Скажи мне, как? Я должен был отказаться, потому что ты почувствовала себя униженной? А мне каково было — об этом ты подумала, черт подери?
Последний отрезок пути они проехали молча. Гнев сменился усталостью и подавленностью.
Дидрик мягко положил руку ей на бедро. Она хотела оттолкнуть его, но сил не хватило.
— Хочешь, я останусь у тебя ночевать?
Как он мог задать такой вопрос? Она отрицательно покачала головой.
— Ты сможешь потом доехать от меня?
На этот раз она кивнула.
Дидрик проехал наискосок по усыпанной гравием площадке перед домом, и с окружавших ее деревьев шумно взлетели птицы.
— Давненько я здесь не бывала, — прошептала Эллен, оглядывая усадьбу Дидрика — красивый красный деревянный дом с многочисленными пристройками.
— Хочешь зайти внутрь и поздороваться с мамой?
Она с удивлением посмотрела на него. Глаза болели.
— Шутка, — сказал он.
— В смысле — шутка? А почему бы и нет?
Ей не нравилась его манера все обращать в шутку.
— Ты никогда не была ее любимицей. Вряд ли она была бы в восторге — впрочем, теперь, когда она переехала во флигель, все решаю я.
Он указал на окна западного флигеля, в которых горел свет.