— А из Граксала?
— Глаза, перья с хвоста, отростки крыла, когти. И ещё сферы из обоих, — уточнил я.
— Согласна, — кивнула Лина, скользнув взглядом по громадному туше. — Давай быстрее.
Мы разделились и быстро справились с основными трофеями, наконец, добравшись до самой сложной части: извлечения «сфер». У Шламника она находилась примерно в области груди. У Граксала — там же, только выше, ближе к шее.
Я знал, как извлекать их, стараясь не повредить оболочку. Лина, кажется, делала это впервые, но я показывал ей, куда резать. В итоге мы вынули две полупрозрачные сферы, у одной был дымчатый оттенок, а у другой — золотистый налёт.
Я понимал, что их ценность особенно высока, ведь в некоторых городах за такие сферы дают целое состояние: их используют для создания высокоуровневых амулетов или редких магических устройств.
Окончив работу, мы отошли от окровавленных туш и сели на валун, тяжело дыша. Оба были перепачканы кровью и внутренностями монстров, так что вид у нас ещё тот. Но оба были удовлетворены: мы справились и теперь можем получить неплохую награду.
— Фу, как же это мерзко, — простонала Лина, разглядывая свои запачканные руки. — Но зато… смотри, — она подняла сферы, которые спрятала в тряпичный мешочек. — Это и всё остальное тысяч на триста-четыреста потянет, минимум. И это не считая того, что барон должен заплатить.
— Да, если барон не обманет, то будем в хорошем плюсе, — я быстро оглянулся. — Давай свалим отсюда поскорее.
Она поднялась, поправляя свою сумку. Я тоже поднялся, готовый к выходу. Внутри нарастало приятное чувство завершённости: сейчас мы сдадим работу барону, получим оплату, и я, наконец, смогу расплатиться с Линой. А дальше — посмотрим, что судьба подкинет.
— Идём, — сказал я.
Мы двинулись по крутому склону. Над скалами разливалось предрассветное небо, постепенно светлеющее. Где-то вдалеке ухнул филин, а потом всё стихло. Было впечатление, будто сама природа затаила дыхание.
Добравшись до мотоцикла, я запустил мотор и, тихонько шурша по гравию, выехали на дорогу. Лина не жаловалась — видимо, утомилась настолько, что ей было не до критики моего «драндулета».
Качаясь на ухабах, мы всё-таки добрались до Бологого. За всю дорогу не проронили ни звука. Наконец, мы остановились у ворот имения Корвина. Охранники, увидев нас в таком заляпанном состоянии, сначала скривились, но затем уступили дорогу.
— Барон ждёт вас, — выдавил один из них, будто сам не верил, что мы вернулись живыми.
— Отлично, — бросил я.
Мы пошли через двор. Лина держала сумку так, будто боялась, что у неё вырвут её богатство прямо из рук. Я тоже почувствовал лёгкое беспокойство: что-то в тоне охранника было странное. Слишком быстро нас пропустили, без обычных расспросов.
Когда мы вошли в центральный зал, барон, казалось, был уже наготове. Он стоял перед камином, опираясь на трость, и смотрел на нас как ястреб, высматривающий жертву. Его глаза блеснули, когда он увидел наши окровавленные одежды и сумки с трофеями.
— Вернулись, значит, — сказал он холодно. — И даже принесли доказательства.
Я кивнул, бросив сумку на стол, откуда выкатился глаз Граксала, ещё покрытый кровавыми потёками.
— Дело сделано, барон, — произнёс я. — Шламник и Граксал мертвы.
Он посмотрел на трофеи: видно было, что внутри у него всё переворачивается при виде этих омерзительных кусков плоти. Но он деланно сохранял невозмутимость.
Мой чуткий слух уловил, как шелест и топот ног. Ещё секунда и я увидел, как в зал скользят несколько вооружённых охранников, тихо окружая нас полукругом.
— Что это значит, Корвин? — спросил я, напряжённо оглядываясь.
— А то и значит, — ответил он, подняв подбородок. — Вы сделали своё дело. И сделали хорошо. Но зачем мне теперь платить вам, если можно просто…
Он замолчал, будто смакуя эффект от своих слов. Один из стражников, стоявших у него за плечом, уже прицеливался в нас из короткоствольного оружия. Лина нахмурилась, на её губах блеснула искра зарождающегося заклятия.
— Дёрнитесь, и я взорву вас в клочья, — предупредил барон, доставая из кармана боевой артефакт. — Знаете, мне пришлось потратить на всё это мероприятие слишком много денег и нервов.
— Так и думал, что ты не сдержишь слово, — сурово сказал я.
— Разумеется, — его глаза сузились. — Уж слишком дорого стоили ваши услуги. Да и трофеи, как я вижу, многое стоят. Пожалуй, я оставлю их себе.
Я молчал, медленно поднимая руки, а в голове уже выстраивался план, как вывернуться из этой ловушки. Мы вымотаны схваткой, но силы ещё были. Лина чуть отступила назад, двигаясь боком.
— Не забывай, кого ты решил кинуть, барон, — наконец проговорил я.
Он лишь усмехнулся.
— Жаль, что вы настолько самоуверенны, — с нескрываемой издёвкой проговорил Корвин.
Я внутренне собрался, чувствуя, как мышцы напрягаются. Лина прикусила губу, пальцы её уже вспыхнули лёгким пламенем. Стражники держали нас на мушке. Ситуация была отчаянной.
— Лина! — крикнул я.
Барон вскинул артефакт, и из камня в центре вырвался голубой разряд. В воздухе пахнуло озоном, а на полу зашипели разлетающиеся искры. В ту же секунду я вскинул «Тарн», и над нами с Линой возник полупрозрачный щит. Разряд ударил в него, отскочил искристой волной и прошил стену за нашими спинами, оставив обугленную дыру.
— Живее! — крикнул я магичке. — Не дай ему перезарядить эту штуку!
Лина поняла намёк: её глаза вспыхнули бело-голубым светом, а из ладоней сорвался сгусток плазмы, устремляясь к барону. Но охранники не дремали: один из них метнулся наперерез и принял удар на нагрудную броню, смявшись от магического напора. Другой выстрелил из короткого ружья, но я успел сменить угол «Тарна», отразив пулю.
— Окружить их! — взревел барон, отшатываясь в сторону и крутя насечку на артефакте, готовя новую вспышку.
Трое охранников напирали с флангов, пытаясь нас зажать. Я скрестил пальцы в «Крайд», ударяя по ближайшему охраннику и отбрасывая его к стене, а второго замедлил «Хальдом». Он застыл, увязнув во льду, который вырос из пола.
— Лина, сейчас! — крикнул я, перехватывая «Тарн».
Она повиновалась, вскинула руки и метнула пылающее кольцо огня, прошивающее оставшихся охранников. Они завопили, отступили, но было поздно: волна ударила в них, опаляя одежду, и те рухнули на пол в обмороке от дикой боли.
Взгляд барона метался: видно, понимал, что охранники пали. Он прижал устройство к груди, но так и не решился им воспользоваться.
— Бросай, — процедил я, приближаясь к нему.
Барон Корвин, лишившийся поддержки, выглядел не более чем сломленной куклой, уронившей свою смертоносную игрушку.
Я стоял над ним и чувствовал, как остервенело бьётся его сердце. Ещё немного — и я бы в самом деле воткнул лезвие в его жирную шею.
— Всё, всё, стойте… — забормотал барон Корвин, пытаясь отойти к стене. — Я… я согласен. Заплачу! Не убивай… Пожалуйста…
Я с недоверием покосился на него. Буквально пару минут назад он хмурился и кричал на нас, вызывал охрану. А сейчас — вот он, смотрит на меня, дрожит, словно щенок под холодным ливнем.
— Только что ты натравил на нас своих псов, — процедил я сквозь зубы. — А теперь просишь пощады?
— Д-да. Я был не в себе… — барон судорожно сглотнул. — Я… я просто думал… Вы пришли… У меня не так много денег… всё ушло на… на…
Он развёл руками, не находя слов. Смешно было смотреть на эту судорожную попытку оправдаться. Но я не убиваю людей без особой причины, а у него сейчас морда такая, что видна вся его беспомощность. Подобных я часто встречал: снаружи они царьки, а зацепи посильнее — начинают скулить.
— Где деньги, барон? — сурово спросил я.
— В… в кабинете, — запинаясь произнёс Артём Валерианович.
— Пошли.
Он тяжело, со стонами, пошёл, пошатываясь на ватных ногах. В этот момент магичка приблизилась ко мне, кривясь от боли в плече.
— Ты уверен, что ему можно верить? — спросила она тихо, но так, чтобы барон услышал.
— Нет, — я холодно усмехнулся. — Но если он будет врать — выкину его из окна, и всё.
Барон Корвин охнул, чуть не запнувшись о стонущего охранника.
Мы прошли в его кабинет.
Это было помещение, одновременно пышное и неухоженное. Из прошлого визита я помнил роскошную резную мебель, дорогие обои, картины на стенах. Но сейчас диван был надорван, стол завален бумагами и какими-то пластмассовыми коробками. Запах тут царил мерзковатый: смешение кислого табачного дыма и дешёвых парфюмов.
Я заметил, как барон быстро осмотрелся, будто выискивая способ ускользнуть. Хмыкнув, я пихнул его вперёд.
— Открывай, — сказал я барону, когда мы подошли к сейфу, стоящему в углу.
— Н-нет проблем, — он достал связку ключей и дрожащими пальцами начал нащупывать нужный. Потом, спохватившись, вынул из кармана брюк маленькую флешку-брелок, вставил её в специальное гнездо на сейфе и набрал код.
Щёлкнул замок. Дверца открылась. Я смотрел внутрь, настроенный увидеть там пару миллионов как минимум, а то и пару килограммов золота. Но, увы, там лежало всего ничего: аккуратные стопки купюр, всего тысяч пятьдесят на первый взгляд, да какие-то бумаги, возможно, акции или долговые расписки.
— Это всё? — не поверил я, хмурясь.
— Да… — барон отвёл глаза. — Я… правда, у меня нет больше. Счета… весь в долгах. Я кредитов брал на людей, надо было им хоть что-то платить… чтоб они не взбунтовались… Карьер-то не работал…
— Ага, но ты тут сидел, явно не впроголодь, — пробормотала Лина, указывая на вычурную мебель.
— Это… всё уже давно было… осталось от прежних времён… — барон опустил плечи, будто совсем потерял гордость.
Я почесал затылок, обдумывая. Сумма — смехотворная, учитывая, какой гонорар мы требовали за убийство двух монстров. Но я чувствовал, что он не врёт: если бы у него была настоящая кубышка, он бы сейчас не развёл такую панику.
— И что мы будем делать? — спросила Лина, повернувшись ко мне. — Заберём эту мелочь? Чёрт! Я так и знала, что он нас обманет!