— Что вы несёте⁈ — прошипел граф, осторожно трогая распухший нос. — Наши семьи веками служили…
— Возможно, — перебил я, — но никто не отменяет того факта, что маги были ключевыми участниками в спасении города от чудовища. И они имеют полное право находиться тут, на приёме.
В этот момент Всеволод решил подлить масла:
— Некоторые дворяне в принципе хуже обычных людей, потому что считают себя выше всех, а на деле… — он не договорил, глядя на графа, который тяжело сопел.
Князь быстро поймал паузу:
— Итак, конфликт, как я вижу, исчерпан, верно? — он обвёл глазами графа и Малика. — Предлагаю всем разойтись миром. Вы забудете это оскорбление, — он назидательно сказал графу, — так как сами спровоцировали его.
Малик буркнул что-то невнятное, но явно больше бить графа не собирался. Тот только зыркнул в сторону магов и отступил на шаг, осознав, что второй раз получать — не вариант. Гости вокруг осторожно зашептались, чуть расслабляясь. Князь облегчённо выдохнул и, подняв немного дрожащий бокал, сказал:
— Друзья, давайте продолжим вечер без инцидентов.
Хотя в воздухе всё равно осталось напряжение, крупного скандала удалось избежать.
Мы с магами отошли к дальней колонне у стены, где было тише, чтобы никому не мозолить глаза. Они были на взводе: Семён что-то негромко бормотал про «надменных сволочей», Малик растирал костяшки пальцев.
— Это цирк, — выдохнул Семён. — Мы рискнули жизнями, а эти аристократы смеют указывать, где нам можно находиться!
— Согласен, они ведут себя как ослы, — кивнул я. — Но вы ведь не ради них рисковали, а ради обычных людей Петрозаводска. Те-то вас уважают, радуются, что вы есть.
— Может, и так, — проворчал Малик, — но нельзя вот так с ходу оскорблять людей. Кстати, есть один нюанс. Князь сказал: пока Император не подпишет указ об амнистии, всем магам необходимо оставаться в Петрозаводске. Если кто-то уедет, то уже не попадёт в список на «помилование».
Я сжал губы:
— Значит, магам нельзя покидать город, иначе пролетят?
— Да, именно.
Лина, услышав наш диалог, резко повернулась:
— Что⁈ То есть мне тоже нельзя уезжать, если я хочу получить этот чёртов документ?
— Выходит, так, — кивнул Малик.
Лина, конечно, злилась:
— Обалдеть. Это что, как домашний арест? Я вынуждена торчать здесь, вместо того, чтобы поехать с тобой! — последние слова были адресованы мне.
Это меня, конечно, удивило, потому что такие моменты мы ещё с ней обсуждали, но она была права, так как я подумывал уже валить из этого городишки.
— Почти, — усмехнулся Семён, — и это, после всего, что мы сделали…
— Ладно, — кивнул я спокойно. — Обсудим, разберёмся. Это всё надо уточнить у князя.
— Все эти чиновничьи фокусы, — ворчал Семён, — я знал, что так будет…
— Спокойнее, — сказал я. — Сейчас разрулю.
Я двинулся обратно к князю, который как раз уговаривал трёх графов не уезжать раньше времени. Стоило мне подойти, те замолкли и поспешили отойти. Ну и хорошо.
— Князь, — сказал я, прищурившись. — Объясни: правда ли, что маги обязаны торчать в городе до официальной подписи?
Воронов тяжко кивнул:
— Да, увы, именно так. Это требование Императора. Если маги хотят легализоваться, должны ждать официального распоряжения, находясь в Петрозаводске. Если уедут — не попадут в списки.
— Здорово, — я усмехнулся. — Прямо как арест, только без решёток.
— Прости, Даниил, но изменить я не могу, — князь развёл руками. — Единственный, кто может повлиять на ускорение или внесение поправок — это ты. Тебя Император хочет видеть, ты можешь лично обсудить.
Я сжал челюсти:
— Не планировал становиться парламентёром. И ты мне этого заранее не говорил.
— Но теперь ситуация такая, — сказал он примиряюще. — Никаких иных путей нет. Если эти люди хотят амнистию, их судьба в руках Императора, который… сам понимаешь, он любит принимать решения с оглядкой на тех, кому доверяет. Ты ему интересен как «герой, убивший монстра четвёртого уровня». Так что это шанс.
Я тихо выругался. Оставалось понять, чего я сам хочу. Деньги я уже получил. Город спасён. Но возникла новая проблема: Лина и маги, вынуждены сидеть здесь, пока я не договорюсь. Однако, риск для моей жизни в борьбе с Бездноводом, был слишком велик, чтобы не воспользоваться их помощью. Так что тут было над чем поразмыслить.
— Подумаю, — процедил я. — Не факт, что соглашусь.
— Хорошо, — вздохнул князь. — Но постарайся не затягивать, пока у нас более-менее стабильная обстановка.
Вернувшись к магам, я застал их уже готовыми к уходу. Семён раздавал какие-то указания, Малик выглядел мрачнее тучи, а Лина оглядывала меня с вопросом во взгляде.
— Да, подтвердил, что без подписи никто не может уехать. Но дело движется, все должно вскоре решиться.
— Ладно, — буркнул Семён, — но мы пошли. Здесь нам больше делать нечего. И князю мы явно неинтересны, кроме как на фоне.
— Согласен, — кивнул я. — Сам не хочу больше тут ошиваться.
Маги рассыпались, направляясь к выходу. Некоторые всё же прихватили с собой бокальчик и пару закусок на ходу, мол, «чего добру пропадать». Я улыбнулся, видя их зловещую иронию. Лина окинула зал последним взглядом: аристократы снова разбрелись по своим углам, делая вид, что ничего не случилось. Отличный праздник.
— Ну их к чёрту, — сказал я. — Пошли.
Наша маленькая компания, человек двенадцать, во главе с Семёном, вышла к подъездной аллее.
Мы погрузились в машины. Лина устроилась рядом со мной на заднем сиденье. Водитель плавно вывел седан со двора, и мы поехали через парк, освещённый старыми фонарями, затем влились на городскую магистраль.
В салоне царила тяжёлая тишина. Я раздумывал над тем, что неплохо бы на постоянку завести себе такую вот машину с водителем. Очень удобно. Только абы кого брать не хотелось и для начала вообще нужно бы разжиться авто. Нормальным авто, а не старым пикапом с еврейской переделкой.
Лина напряжённо размышляла, что ей теперь делать с этими ограничениями. Наконец, она не выдержала:
— Так о чём ты говорил с князем, кроме запрета уезжать? Есть хоть какая-то зацепка, что быстро подпишут указ?
Я поморщился:
— Он сказал, что без моего участия всё может затянуться, поскольку Император хочет меня видеть. Если я поеду, возможно, смогу уговорить его подписать всё побыстрее. По сути, князь надеется, что я решу эти проблемы.
— То есть… князь с самого начала рассчитывал втянуть тебя в это? — спросила Лина, приподняв бровь.
— Похоже на то, — согласился я. — Ладно, что теперь…
Лина покусала губу:
— Так ты что, подумываешь действительно поехать к Императору?
Я медлил с ответом. С одной стороны, не хочу, чтобы меня затянули в госслужбу. С другой — магам нужна помощь, и Лине в том числе.
— Пока не решил, — честно сказал я. — Скорее всего, придётся. Иначе мы тут застрянем надолго.
— Поняла, — тихо отозвалась она. — Не хочу, чтобы ты уезжал один… Но если это способ сдвинуть с мёртвой точки, то, может, оно того стоит…
Я провёл рукой по волосам, откидываясь на сиденье. Голова загружена сомнениями. Водитель, видимо, слышал часть разговора, но умело делал вид, что не вмешивается.
Вскоре мы достигли центральной площади: там бушевала радость. Сцена, музыканты, флаги, толпы горожан, кричащих: «Ура!» и «Победа!». Вдалеке сверкали салюты, озаряя ночное небо. Кто-то размахивал плакатами с надписями: «Петрозаводск спасён!», «Да здравствует город!»
— Во дают, — прокомментировал водитель, притормаживая. — Никогда такого не видел.
— Хм, народ ликует, — вздохнул я, — они многого не знают, так что в отличие от нас, у них праздник настоящий.
— И может, к лучшему, — выдала Лина. — Пусть хотя бы простые люди просто радуются.
— Согласен, — кивнул я.
Мы вышли из машины одновременно с магами. Решили хоть прогуляться, посмотреть на праздник, отвлечься от этой возни. И действительно, оказалось, что внизу, на площади, атмосфера совершенно другая: никаких снобов, просто веселье. Люди весело болтали, ели уличную еду, кто-то пел песни, кто-то отплясывал. Повсюду огни, музыка.
Мы вместе побродили по площади, выпили горячего глинтвейна потому что погода к вечеру стала прохладной, посмотрели, как артисты на сцене исполняли торжественные песни.
Но это быстро наскучило, поэтому мы смылись в один из баров в переулке. Это место имело неоновую вывеску «Хмельная кружка» и выглядело более расслабленным, без помпы и гламура.
Внутри играл негромкий рок, люди сидели за столиками, попивая пиво или коктейли. Бар уютный, деревянная обшивка, тёплый свет. Нам хватило огромного стола в углу.
Сели — я, Лина, Семён, Малик и ещё восемь магов, у всех, конечно, голова кипела от мыслей о будущем. Сначала атмосфера была нервная — размышляли, как жить с этими ограничениями, негодовали на чиновников. Но официант быстро принёс пиво. Пара кружек — и слова стали литься свободнее, лица потеплели.
— Да ладно, вспомним лучше, как того угря здоровенного колбасили, — предложил один молодой маг Лаврентий. — Помните, как там на льду трещины расползлись?
— Точно, — оживился Семён, — а как Градов прыгнул с мечом и рубанул щупальце… ого, я ж сам в шоке был.
Малик издал короткий смешок:
— Вообще-то, видел бы ты его лицо, когда Бездновод щупальцем прихлопнул мотоцикл. Я думал, всё… но нет, он выскочил как чёрт из табакерки.
Я скромно отмахнулся:
— Да бросьте, вы тоже там феерили, без вас я бы не справился.
— Без нас? — засмеялась Лина. — Да ты наверняка сам бы убил. Куда делась твоя скромность?
— Ну, не знаю, — ухмыльнулся я, отпив из кружки. — Нас было много, и вместе справились быстрей.
Маги оживлённо зашумели, поднимая тост «За победу!». Я понял, что меня потихоньку засыпают похвалами. Пара человек за другими столиками прислушались, один встал и подошёл:
— Извините… Вы, случайно, не тот самый Градов, что убил монстра?