Он минуту спорил, твердя, что предпочёл бы рискнуть, мол, «его жизнь ничего не стоит», а я ценнее — мне нужно выжить, чтобы убить монстра. Я лишь коротко хмыкал:
— Хватит героизм разводить. Ты мне пригодишься. Идём вдвоём — точка.
Мы ещё успели оглянуться: проводницы уже начали таскать разные травки, банки со спиртом. Девушка-лекарь у машиниста промокала ему губы зелёным настоем, но проклятие никуда не уходило. Стало только чуть медленнее распространяться. У машиниста по-прежнему отсутствовало сознание.
— Снимай барьер, — велел я. — Мы двинемся внутрь.
Он кивнул, отпустил магический щит, который колыхался голубоватым мерцанием у двери. Я потянул её на себя и шагнул в проход, ощущая, что за ним царит полумрак.
Заходя, я обернулся:
— Начпоезда, продолжайте сбор ингредиентов и проверьте, чтобы никто не рвался к нам. Это очень опасно.
Женщина кивнула, лицо у неё было смертельно бледное.
Мы с Ладыжиным вошли в машинное отделение. Внутри было мрачновато: тусклые лампы мигали, а на некоторых шли искры. Я сразу почувствовал фон проклятия: воздух словно пропитался гудящим напряжением, от которого волосы вставали дыбом.
— Скрежетник, — пробормотал я, вглядываясь в темноту. — Управляет поездом, всё быстрее.
Действительно, чувствовалось, как локомотив наращивал обороты. Колёса стучали учащённо, а корпус слегка вибрировал.
— Он врос в систему, — объяснил я Ладыжину вполголоса. — Питается электричеством, металлом, да и самой жизненной энергией людей… Любое прикосновение к нему может быть смертельно.
— Звучит мерзко, — выругался Ладыжин.
Я вытащил из сумки две склянки с «Защитником» и «Жаждой крови». Выпил сам, а остатки протянул Ладыжину.
— Глотай, — сказал я, кивая на зелья. — Поможет, если будет драка.
Он выпил и поморщился, я видел, как по его телу прокатилось знакомое тепло. Это давало дополнительную выносливость и боевую мощь. Я скользнул взглядом: в конце узкого прохода поблёскивали какие-то провода, искры.
— Крадёмся тихо, — сказал я, доставая свой меч из чехла. Масло на лезвии «Пожиратель плоти», конечно, не самое эффективное против Скрежетника, но хоть что-то. — Только смотри не лезь под удар. Ставь барьеры, если нападёт.
— Буду предельно осторожен, — буркнул Ладыжин.
Мы двинулись между трубами и шлангами. Справа и слева пульсировали приборы. Наконец, в глубине услышали жалобный стон. Я быстро подал знак Ладыжину остановиться и включил «глаз миров». Увидел тонкую тёмную нить, которая уходила куда-то в кабину управления. На полу лежало тело мужчины лет пятидесяти — тот самый Николаич.
Он был без сознания, от груди шла еле заметная линия — проклятие, всасывающее его жизненную энергию. Я выругался про себя:
— Чёрт, он уже на крючке…
— Что это значит? — шёпотом спросил Ладыжин, напрягаясь.
— Если мы разорвём связь, монстр сразу поймёт, что мы здесь. Придётся действовать быстро, — прошипел я. — Эта тварь подпитывается не только от механизмов, но и от человеческого тела.
— Вот же дрянь, — пробормотал Ладыжин. — И что делать?
— Действуем по плану, — сказал я. — Я рвану руну, чтобы обрубить нить. Ты в это время ставишь барьер у дверей кабины, чтобы монстр не выскочил, и оттаскиваешь Николаича. Потом тащишь его в вагон, а я постараюсь отвлечь зверя.
— Но… — хотел возразить Ладыжин.
— Давай не терять время, — прервал я его. — Чем дольше Николаич тут лежит, тем глубже монстр в него врастает.
Ладыжин сжал зубы, но кивнул:
— Хорошо, но учти, что у меня нет опыта в борьбе с монстрами.
— Знаю, — сказал я. — Спорить некогда, вперёд.
Мы выбрали позиции: я справа, где было удобнее отбиваться, Ладыжин слева, поближе к Николаичу. Раз, два… я молча сложил пальцы в руну «Тарн» с нужной конфигурацией, почувствовал, как эфир сгустился, и резким движением срезал проклятую ниточку. В тот же миг что-то громыхнуло, в кабине управления послышался лязг. Я услышал, как Ладыжин активировал свой барьер у входа.
Двери кабины со скрежетом распахнулись, и оттуда вылетела тварь — силуэт нечто напоминающее вытянутую фигуру человека, покрытую металлическими пластинами, с неестественно длинными пальцами. При каждом движении искрило электричеством, а из пасти неслось скребущее, шипящее рычание. Запах ржавчины и озона.
— Скрежетник, — пробормотал я, сжимая рукоять меча.
Едва увидев меня, монстр лязгнул челюстью и выплеснул яркую дугу электричества, которая пробила барьер Ладыжина. Я попытался сложить «Тарн», но и мой щит оказался слаб, меня откинуло назад. Глухо ударился спиной о стену, чертыхнулся.
Ладыжин поставил ещё один свой барьер, но Скрежетник, напитавшись энергией поезда, оказался чертовски силён. Он разорвал этот магический заслон со шквалом искр.
— Чёрт! — выругался Ладыжин, тем не менее успев схватить Николаича за плечи и потащить к выходу.
Завязалась отчаянная схватка в узком пространстве. Скрежетник метался рывками: время от времени от его когтей отлетали пластины металла или сыпались электрические разряды. Я, собравшись с силами, снова попытался сшить «Тарн» перед собой, но удар монстра пришёлся сбоку. Лезвие моё отскочило, когда я попробовал ударить по его боковой пластине, лишь искры посыпались.
— Градов! — крикнул Ладыжин, удерживая одну руку на щите, а другой волоком вытаскивая Николаича. — Давай, отвлеки его!
Я рванул вперёд, заходя со стороны. Монстр среагировал, выкинув крюк-палец прямо мне навстречу. Пришлось сделать полуоборот. Теснота жуткая: в шаге — трубы, в другом шаге — пульт с проводами. Скрежетник бил неистово, стены дрожали от каждого удара.
— Не выпендривайся, зараза! — процедил я, вонзая меч в сочленение его «руки» и «торса». Масло «Пожиратель плоти» слегка зашипело, оставив коррозионный след. Монстр взвыл визгливым скрежетом, дёрнулся назад, брызнув искрами.
Я почувствовал, как его электрический заряд хлестнул мне по рёбрам, и мир пошатнулся. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не упасть. Ладыжин уже выволок Николаича в коридор.
— Градов, выходим! — крикнул он.
Но Скрежетник не собирался отпускать: он метнул новый разряд, чуть было не угодив в Николаича. Я на лету сложил руну «Тарн», погасив большую часть удара, но остатком меня всё же отбросило, рёбра застонали.
— Да чтоб тебя! — выдохнул я, поднимаясь. Растерзанный коридор вокруг искрил, монстр пытался рвануться вперёд, к моим товарищам.
Понимая, что надо что-то решать, я, пригнувшись, метнулся к одному из пультов, толкнул его ногой в сторону монстра. Скрежетник вскинул «руку», заряжая очередной заряд, но я сложил руну «Орн» — это ослепляющее заклинание, вспыхнувшее ярким слепящим светом.
Монстр клацнул зубьями, завыл, завертелся, словно потерял ориентацию. Это дало нам несколько секунд.
— Шевелись! — заорал я Ладыжину. Тот уже уволок Николаича в сторону выхода.
Я подскочил, поставил короткий барьер, чтоб Скрежетник не догнал на нас, и сам выбрался к тамбуру. Захлопнул за собой дверь, прижавшись к ней спиной, задыхаясь от напряжения. Внутри за дверью, слышалось визгливое лязганье. Тварь била по стенам, злобно шумела.
— Ушли, — тяжело произнёс я, глянув на Ладыжина. — Получилось?
— Да… — он держал на руках безжизненное тело Николаича. — Жив, кажется, но почти на грани…
В коридоре нас встретила толпа проводников, которые уже волокли разные склянки. Начпоезда тут же велела: «Дайте дорогу!», — и мы протиснулись обратно в вагон, где лежал машинист.
Теперь в купе, которое переоборудовали под импровизированный медпункт, лежали сразу два пострадавших: сам машинист Палыч и его помощник Николаич. Пахло травами, в углу девушка-лекарь мешала настой. Я, согнувшись, опустился к ним проверить пульс.
— Палыч уже почти… — начала девушка, указывая на его грудь, которая каменела.
— Это скверно, — выдохнул я. — Проклятье превращает ткани в нечто вроде… застывшего металла.
Николаич дышал чуть чаще, но его конечности тоже начали твердеть. Проклятье сильнее подействовало на него, поскольку он дольше находился в связке с монстром.
— Чёрт, — прошептал я. — У нас мало времени.
Краем глаза видел, что Ладыжин тоже тяжело дышит после схватки. Я перевёл взгляд на пачку собранных ингредиентов, которые проводницы принесли. Тут и коренья, и настойки, и какие-то мази.
— Надо экстренно готовить антипроклятие, — сказал я, вытирая со лба пот. — И параллельно найти способ остановить поезд или выбить монстра.
В купе влетела начальник поезда, окончательно выбившись из сил. Волосы её растрепались ещё сильнее, кровь на лбу чуть размазалась, но она не обращала на это внимания — слишком торопилась сообщить что-то важное.
— У нас… серьёзная проблема! — выдохнула она с ходу, хватая ртом воздух. — Я передала по станциям, что у нас форс-мажор, но…
— Но что? — поднял я голову, зло и устало глянув на неё. Ладыжин тоже повернулся, стирая со лба капли пота.
— Нам надо остановиться в Новых Песках, — выпалила она, — потому что на путях стоит товарняк, и они не успевают его отогнать! Если мы не остановимся, то… случится непоправимое.
Глава 13
Я скрипнул зубами: поезд уже мчался на приличной скорости, управляемый этой чёртовой тварью. И если не взять всё под контроль, мы рисковали врезаться в стоящий состав.
— Так пусть отгонят товарняк и всё, — рявкнул я.
— Я же им сразу так и сказала. Там стоят только вагоны, — тут же ответила начпоезда. — Локомотив за ними приедет. Мы должны были ждать пока их уберут.
— Значит, у нас ещё меньше времени, — выдохнул я.
Начпоезда нервно кивнула:
— Да. Если мы не остановимся, через полтора часа, мы достигнем Новых Песков. И там тупик.
— Или столкновение, — угрюмо добавил Ладыжин. — Проклятье…
Я перевёл взгляд на лежащих машинистов — Палыча и Николаича. Оба были полностью беспомощны; никто из них уже не мог взять под контроль поезд. Впрочем, с учётом Скрежетника в кабине даже дюжина здоровых машинистов вряд ли справилась бы, если он сросся с механизмами.