– Ваше Величество, – опережая сына, произнес Арктик. – Вы, как всегда, выглядите блистательно и утонченно.
– Гм-м, – протянула Зоркость, поправляя корону. И как отец до сих пор не поймет, что лесть на королеву совершенно не действует?! Комплименты она воспринимала с большим подозрением, и замечание Арктика заставило ее задуматься: «Чего этому скользкому ледяному нужно на сей раз?»
– Это новое сочинение Композитор? – спросил, отвлекая ее на себя, Мракокрад и кивнул в сторону сцены в дальнем конце залы, где играли музыканты.
– Верно, – польщенная, ответила Зоркость.
– У нее такой талант, – сказала Люта.
«Наш придворный сочинитель чихал и то мелодичнее», – горько подумал Арктик, а королеве сказал:
– Есть новости с войны?
Она слегка прищурилась, глядя на него, и подумала: «Будь ты хоть капельку полезен, она уже закончилась бы».
Взгляд королевы ненадолго задержался на Мракокраде, и он услышал, как она мельком подумала, не будет ли сын полезнее отца.
– Без перемен, – вслух сказала Зоркость.
Она сделала свою знаменитую паузу, заполнить которую поспешила Люта. «Бедная мама, – подумал Мракокрад. – Вот такими беспокойными драконами королева и любит вертеть». Надо будет найти способ, как заставить ее заплатить за доставленные матери неудобства.
– Однако на прошлой неделе мы одержали славную победу, – сказала Люта. – Оттеснили ледяных, захватили крупную пустынную территорию и понесли при этом малые потери. А наша команда воздушной обороны непобедима. Работать с ними – великая честь. Пока они на страже, к нам не проникнет ни один ледяной.
«Разве что один, – подумало сразу несколько голов, – уже здесь».
Арктик позволил себе слабую и мрачную улыбку, а Люта нервно засучила когтями.
– Гм-м, – снова промычала королева и обратилась к Мракокраду: – Идем, я тебя кое-кому представлю. – Родители было последовали за ними, но королева жестом остановила их: – Вас не звали.
Люта с огромным облегчением поспешила к столу с закусками, а вот в душе Арктика вскипели гейзеры негодования: «Когда ледяные и впрямь вторгнутся в твое королевство, это самодовольство сойдет с твоей морды».
Мракокрад обернулся, неуверенный, верно ли расслышал угрозы отца, но Арктик уже смешался с толпой, и его мысли слились с общим невнятным гулом.
Впрочем, неважно. Мрачные мечты о падении Ночного королевства у Арктика в голове роились постоянно, и ни одна из них не перешла в действие. Мракокрад был уверен, что волноваться из-за предательских фантазий отца не стоит – пока, по крайней мере, если верить Ясновидице.
Королева провела его в огороженную веревками секцию, где стояли низкие диванчики и столики с игристыми напитками. Там их дожидались четверо морских: выглядели они, скорее, смущенными, нежели польщенными. Их развлекали беседой двое принцев, а на диване отрешенно сидела советница.
– Принц Глубин из морского племени, – представила королева зеленого дракона, который был всего где-то на год старше самого Мракокрада. От него веяло странным беспокойством, как будто он цеплялся за пол из страха, что его вот-вот сдует. – А это Мракокрад.
«Еще один дракомант», – со страхом подумал Мракокрад. Глубин инстинктивно шагнул к драконихе, стоявшей рядом: ее чешуя была насыщенного синего, почти пурпурного оттенка. Внешне она держалась спокойнее принца, однако сердце ее колотилось так же быстро, а в голове сменяли друг друга ужасающие картины. На морских, похоже, не действовали чары серьги; они до того перепугались, что им было не до обаяния Мракокрада.
Зато Мракокрад понял сразу несколько вещей.
Глубин – тоже дракомант.
Глубин – тот самый морской из многих его видений будущего.
Глубин прибыл сюда по его душу.
И еще: оба эти дракона стали свидетелями Морской резни… на празднике вроде этого.
Неудивительно, что оба так боятся: праздничный вечер, чужой дракомант, а они тут гости – как те послы небесного племени.
Мракокрад заглянул в разум королевы Зоркости, но не нашел в нем коварных намерений. Зла морским драконам она не желала. Просто не предвидела, как подействует на гостей званый вечер.
– Здравствуйте, – произнес Глубин, вспоминая годы уроков по этикету. – Ра-рад знакомству. А это… мои телохранители: Причал, Крылатик… и Индиго.
«А вот она не просто телохранитель», – догадался Мракокрад, хотя Индиго и держалась просто как стражник, напустив на себя вид сильной и суровой воительницы. Ее соратники прибыли просто для вида – для будущего Мракокрада они ничего не значили.
– Для меня честь познакомиться с вами, – сказал он. «Надо бы увести отсюда этого бедолагу морского». – Вы уже видели, какой вид открывается с Королевской башни? Разрешите вам показать. – Он обратился к королеве: – У вас много обязанностей перед гостями, Ваше Величество. – Он бы предпочел отделить Глуби́на от прочих, но видел, что Индиго одного его не отпустит. – Я устрою для Глуби́на и Индиго небольшой прогулочный полет, и мы скоро вернемся.
Как и следовало ожидать, королева нашла идею крайне подозрительной, но отказать так, чтобы не оскорбить морских, не могла.
– Разумеется, – согласилась она и назидательно ткнула в его сторону когтем: – Возвращайтесь как можно скорее.
– Да, Ваше Величество. – Мракокрад поклонился и распростер одно крыло в сторону выхода, стараясь не слушать тревожный гул, поднявшийся в головах морских. «Может, настоять, чтобы пригласили и двух других телохранителей?» – думала Индиго, а Глубин испугался: «Он заманивает нас в ловушку?»
«Какие же вы, морские, дерганые, – Мракокрад мысленно закатил глаза. – УСПОКОЙТЕСЬ, я вам помогаю».
Ближайший выход из бальной залы вел в один из висячих садов. Шум праздника стих за спинами трех драконов, когда они вылетели под сень вековых деревьев – мох и лоза свисали с веток, словно опущенные крылья. Установленные тут и там зеркала ловили и отражали свет трех лун. Дождь перестал, но зелень все еще блестела и листья влажно хлестали по бокам.
Мракокрад приземлился на небольшом островке посреди искусственного озерца. Яркий лунный свет лился на колонны храма в честь первых библиотекарей ночного племени. «В благодарность тем, кто хранил свитки, кто сберег знание предшествующих поколений…» и прочая, прочая.
– Что-то не похоже на башню, – заметил Глубин, спускаясь, но не спеша складывать крылья. Индиго разок облетела остров, а когда приземлилась, стала осматривать его, заглядывая в каждый темный уголок. Она добросовестно исполняла свои обязанности, но Мракокрад видел, что на самом деле ей хочется лишь обхватить Глуби́на крыльями и унести его отсюда далеко-далеко.
– Я устроил вам экскурсию, – сказал Мракокрад. – Хотя нет, на самом деле я спасаю вас от этой жуткой вечеринки.
– О, – сконфузился Глубин. – Так она не… то есть со стороны королевы очень мило… и я просто…
– Это натуральная пытка, – с иронией подсказал Мракокрад. – Для меня точно, а ведь никто не вырезал мою семью у меня на глазах во время такого вот приема.
Индиго замерла и уставилась на него. Глубин опустил взгляд.
– О, так в Морском королевстве говорить об этом не принято? – догадался Мракокрад. – Ладно, не хотите – не буду. Но раз уж вы прибыли дружить со мной, то нет нужды страдать на этом скучном рауте, особенно раз вам не дают покоя пережитые ужасы.
– Ты знаешь, зачем я прибыл? – спросил Глубин.
– Мы оба дракоманты, и нас таких не много…
Раздался тихий щелчок, и Мракокрад заметил в лапах у Индиго пару острых метательных звездочек.
– Индиго… – испуганно позвал Глубин.
– Он прибыл, – обратилась Индиго к Мракокраду, – убедиться, что ты не уподобишься его деду.
– Легкое же вам дали поручение, – обаятельно произнес Мракокрад. – Я совсем не кровожаден. Я просто восхитителен.
«Каким был и Альбатрос», – подумали оба морских.
Опасность исходила вовсе не от Индиго и ее метательных звездочек. Бояться стоило того, что эти двое не увидят Мракокрада таким, какой он есть. Если он для них воплощение Альбатроса, то они не перестанут его страшиться и в конце концов совершат глупость.
Мракокрад решил сосредоточить все свое внимание на Глуби́не:
– Послушай, если ты так боишься, может, создашь себе что-нибудь? Скажем, какой-нибудь… измеритель душ. Этот прибор подсказывал бы, кто тебе ничем не угрожает и у кого душа чиста, как у меня например, или же кто балансирует на грани бездушного смертоубийства, совсем ка-а-а-а-а-ак… не я.
«Кстати, неплохая мысль, – подумал Мракокрад. – Можно сотворить такой прибор для себя – отслеживать изменения в душе Арктика».
Глубин яростно замотал головой. «Нельзя, нельзя, нельзя!» – кричал его разум.
– Ладно, ладно, успокойся, – удивленно произнес Мракокрад. – Хочешь, я сам его для тебя сделаю?
– Нет! Тебе нельзя. Прекрати пользоваться магией. Я ведь за тем и прибыл, чтобы помочь тебе завязать с ней.
Какое-то время Мракокрад молча смотрел на Глуби́на, прислушиваясь к вихрю горя, вины и тревоги, которые, похоже, заняли место рассудка в голове этого дракона. Может, рассказать Глуби́ну про свиток? Его это точно успокоит. Пусть Глубин тоже себе такой сотворит, может, тогда перестанет изводить себя?
С другой стороны, Мракокрад ведь еще толком не знает Глуби́на. Стоит ли ему доверять столь важную тайну?
«Доверяй ему всецело и в то же время ни капли», – шепнуло зарождающееся видение, которое, если честно, еще больше запутало Мракокрада.
«Повременю, – решил он. – Сперва узнаю его поближе».
«Как же мне выполнить поручение? – размышлял Глубин. – Я так сильно ошибся в Альбатросе. Как теперь спасти Мракокрада, да и всех нас?»
– Не надо так убиваться, – мягко произнес Мракокрад.
Глубин поднял взгляд, а Индиго печально подумала: «Жаль, я не могу ему помочь».
– С тобой случилась ужасная беда. – Мракокрад вытянул лапу, словно сгребая воспоминания в когти. – Надо лишь зачаровать нечто, что поможет выносить боль. Обычную… серьгу, которая помогает не думать о трагедии. Браслет, облегчающий горе или обрывающий воспоминания.