1. Первые униаты
Король Эндре II, который довольно бездарно администрировал в Венгрии, плохо зарекомендовал себя и в Галиче. Начал он с того, что поссорился с Лешеком Белым. У Лешека вдруг отняли Перемышль, и туда вошел венгерский гарнизон. Заодно отобрали удел у сандомирского каштеляна Пакослава. В чем причина этого скорого и непонятного решения, объяснить трудно. Варианта два: либо Лешек Белый и его хитроумный каштелян попробовали нарушить договоренности и поднять восстание в Галиче против венгров, либо Эндре счел поляков слишком слабыми и перестал с ними считаться. Так или иначе, вчерашние союзники поссорились.
Затем Эндре II перестал считаться с русской чернью и задумал ее окатоличить. Может, причина ссоры с поляками еще и в этом. Лешек полагал, что в вопросе веры не нужно спешить, а взаимные браки и политический союз сделают больше, чем нажим и насилие. У Эндре была другая точка зрения. Его немецкие советники предложили форсировать события. Впервые в отношении Западной Руси была выдвинута идея церковной унии, то есть подчинения папству. Эту идею будут упорно продвигать и развивать на Западе. Дело кончится Брестской унией в 1596 году, в результате чего русский народ окажется расколот. Впрочем, еще до этого с унией будет носиться Даниил Галицкий, о чем мы подробно говорили в его биографии.
Эндре обратился за поддержкой к папе Иннокентию III (1198–1216), который тоже вынашивал идею церковной унии и пытался продвинуть католицизм, например, в Болгарии. Это было, как мы понимаем, выгодным делом: католики платили церковную десятину, часть доходов с которой шла папе. Так что высокие идеи прикрывал, как часто бывает, материальный интерес.
Эндре написал Иннокентию III и сообщил, что русичи Галиции и Лодомерии «желают присоединиться к Римской Церкви, единственно с тем условием, чтобы Папа не отменял древних обрядов священных и дозволил им отправлять Богослужение на Языке Славянском», – столь изысканно описывает эту коллизию Н.М. Карамзин.
Неудивительно, что папа ухватился за идею обращения в католицизм Западной Руси, преувеличенные слухи о богатстве которой доходили до Рима. Впрочем, опасность обострилась для всей Руси, а не только для ее западных княжеств. Немцы выплескивали избыток населения ради расширения своих территорий и решения демографических проблем. Они вели мирную колонизацию в католических Венгрии и Польше. Довольно быстро польская Силезия превратится в немецкий край, а в венгерской Трансильвании появились целые области, населенные саксами, то есть немцами. Хуже было для славян-язычников в Южной Прибалтике: племена лютичей и ободритов истреблены, освободившиеся земли заселены немцами, а местная славянская знать пошла на сговор с захватчиками и успешно интегрировалась в систему феодальной Германии, утратив язык и веру предков.
В конце 1215 или начале 1216 года, зимой, в Галич явились папские посланцы и короновали маленького Кальмана «королем Галиции и Лодомерии». Вскоре папский престол занял Гонорий III (1216–1226), но разницы не было: политика «святого престола» оставалась прежней. Следом за послами пришли латинские патеры, начались гонения на православное духовенство. Часть местной элиты перешла на сторону оккупантов. Предателей возглавил галицкий боярин Судислав Ильич, бывший член великого триумвирата с участием Владислава Кормиличича и Филиппа. Военным администратором в княжестве был знакомый нам Бенедикт Бор.
Действия венгров напугали Лешека Белого, которому чудилось, что у него отберут «дойную корову» – Волынь. И тут Лешек решился на неожиданный шаг: позвал восточного русского князя, чтобы его руками устранить венгров. Шаг был хитро рассчитанный, но крайне опасный: вмешательство русских могло привести к потере поляками Волыни. Но Лешек Белый боялся венгров сильнее, чем русских, и к тому же, по нашему мнению, стал жертвой агентуры смоленского клана.
Союзника Лешек выбирал вроде бы с толком. Этот князь должен находиться далеко на востоке или на севере, чтобы не иметь смежных владений с Галичем, но в то же время обладать воинственным складом характера.
Таким князем оказался Мстислав Удатный – авантюрист и искатель приключений из смоленской семьи, который правил в далеком Новгороде. Лешек направил к нему эмиссара – может быть, всё того же ловкого комбинатора Пакослава.
История темная. Не есть ли это хитро рассчитанная тайная операция представителей смолян? Думается, что так. Смоляне, и прежде всего глава клана Мстислав Старый, вступили в переговоры с Лешеком, указали на венгерскую опасность и подсунули идею пригласить для борьбы с ними Мстислава Удатного. В ход пошли сильные аргументы, которые мы перечислили выше. Ну и разумеется, смоляне сунули денег Пакославу да еще двум-трем ключевым лицам в Малой Польше, имевшим воздействие на Лешека Белого. Вот что стояло за внезапным отъездом Мстислава из Новгорода. Гипотеза? Конечно. Но кто виноват в том, что уровень политической культуры был низок, что не нашлось у государей Средневековья своего Прокопия Кесарийского, который бы поведал нам об играх шпионов и о закулисной стороне политической жизни… Не менее сложной, чем во времена того же Прокопия, жившего в VI веке новой эры?
Итак, почву подготовили шпионы. Уже после этого Мстислав вступил в переговоры с Лешеком и его людьми.
Переговорами оказались довольны обе стороны. Удатный принял близко к сердцу события в Галиче и обещал вмешаться, хотя и не сразу. Требовалось время, чтобы собрать дружину и деньги для авантюры. Галич покамест оставался под оккупацией и испытывал жесткий прессинг со стороны католиков, которые продвигали унию всеми способами.
2. Изгнание венгров
И вот – час настал.
В конце 1218 года Мстислав Удатный попрощался с новгородцами, собрал дружину и отбыл на юг. К нему присоединился один из полоцких князей, Василько. В дружине Удатного находился, по нашей версии, новгородец Ярун, который отличился во время войны с суздальцами. Мстислав оценил его военные способности и пригласил с собой.
Удатный прибыл в Киев – к Мстиславу Старому, который являлся центральным политиком в тогдашней Руси. Отношения между нашим героем и киевским князем были тогда теплые и родственные.
Мстислав Старый Киевский деятельно собирал воинов, оружие, деньги, делал продовольственные запасы и передавал всё это Удатному. По догадке И.Я. Фроянова, мы имеем дело с крупной и хорошо продуманной операцией по отвоеванию Галича: настолько сильную опасность почуяли русские князья. В походе участвовали добровольцы из Новгорода, смоляне, «древляне», киевляне, полочане.
Лично Мстислав Старый в походе не участвовал: летописных упоминаний на этот счет, во всяком разе, не имеется. Он выполнял роль мозгового центра. Или, как мы сказали бы теперь, начальника штаба.
Известия о приходе в Киев удачливого северного князя и о сборе полков держать в тайне было невозможно. Слухи об этом сильно напугали галицких политиков. В тамошнем правительстве по-прежнему задавал тон боярин Судислав Ильич. Это была ухудшенная копия Владислава Кормиличича, то есть беспринципный, гибкий и циничный делец. Он тотчас начал соображать, как бы предотвратить появление Мстислава и восточнорусских полков на Днепре. План возник быстро.
Судислав направил приглашение Даниилу прибыть в Галич и сделаться князем, обещая при этом свергнуть Кальмана. Возможно, предложение показалось заманчивым восемнадцатилетнему Даниилу. Но правительство, находившееся при нем, – «княгиня Романова», «дядька» Мирослав, отцовские дружинники – рассудили иначе. Идти в Галич означает поссориться с Мстиславом Удатным. И не более того. Удержать прикарпатское княжество без помощи внешних сил невозможно. Так пусть этой силой станет русский православный князь, которому сопутствует удача. Нужно не ссориться с Удатным, а заключить союз. От этого можно выиграть гораздо больше.
План оказался верным. Иногда от таких решений зависят судьбы народов. В конечном счете он позволил вырвать Галичину из объятий Запада и подарить ей больше ста лет жизни в рамках русского мира.
Мстислав Удатный вошел в пределы Галицкой земли. Южная летопись лаконична. Она пишет, что Судислав и Бенедикт Бор бежали при первом известии о приближении русских, прихватив с собой Кальмана и награбленные ценности. Эту ее часть писали по заказу Даниила, а тот не был заинтересован в прославлении Удатного. Западные источники опять же молчат. Всегда неприятно рассказывать о своих поражениях.
По мнению В.Т. Пашуто, в Галицком княжестве началось восстание. Мстиславу всюду открывали ворота, и он шествовал по стране, как победитель. Князь нигде не встретил серьезного сопротивления. Латиняне были изгнаны в один миг. А всё благодаря редкостной удаче. Венгерские гарнизоны и галицкие «западники» как раз в этот миг не могли получить помощи. Король Эндре II в 1217–1218 годах ввязался в нелепую авантюру – отправился в Крестовый поход для освобождения Гроба Господня, вследствие чего заслужил прозвище Крестоносец. Гроб он не освободил, но время потерял и истощил ресурсы королевства, ибо такая экспедиция стоила огромных денег. Он был далеко в тот момент, когда Мстислав набросился на Галичину. Поэтому освобождение Галича русскими прошло удивительно гладко. Православные рати торжественно вошли в столицу княжества. Многострадальная земля получила нового правителя – Мстислава Удатного (1219–1228?). Галичанам он подходил. Мстислав обладал огромным опытом управления похожей общиной – новгородской, где тоже чередовались князья у власти, процветали бурные интриги и отсутствовала стабильность. Князь умел найти общий язык с политическими группировками и договориться с боярами. Кроме того, он располагал военной силой, которая позволяла держать под контролем княжество. На севере, в Новгороде, эту силу предоставляла смоленская родня. На юге – помогли те же смоленцы и киевляне. Был у Мстислава еще один друг. Это его тесть – половецкий хан Котян, располагавший крупными по тогдашним меркам силами в несколько тысяч всадников. Всё это позволило Мстиславу стать центром притяжения для остальных князьков Западной Руси, одним из которых являлся Даниил.
Сразу после того, как Удатный захватил власть, Даниил отправился к нему на поклон. Результатом переговоров стали важные решения. Князья заключили тайный договор о союзе. Даниил отказывался от галицкого княжения в пользу Мстислава и, может быть, обещал ему денежную помощь, то есть замаскированную дань. Со своей стороны Мстислав выдал за юного Даниила свою дочь Анну (1220) и стал его тестем и покровителем. Девушка была еще незрелой, потому что первый ребенок у нее и Даниила родился в 1223 году, то есть фактический брак совершился лишь через три года после свадьбы.
Вскоре летописец укажет, что мать Даниила постриглась в монахини и приняла имя Анна. Это – демонстративный шаг. «Княгиня Романова» была недовольна, что сын отказался от Галицкой земли. Он должен был добиваться этого удела с помощью поляков, венгров, да кого угодно. А он отступился. Совершив постриг, вдова Романа не ушла из политики и даже из монастыря пыталась оказывать влияние на общественную жизнь в Западной Руси. Однако с каждым годом ее влияние становилось всё меньше.
Что касается Мстислава Удатного, то первое время он находился в состоянии эйфории. Слишком легко досталась победа над венграми. Впрочем, князь не терял голову, отношения с поляками старался не портить, чтобы не обострить ситуацию. С другой стороны, ляхи захватили часть Волыни. Оставлять русское Берестье в их руках было нельзя! Поэтому Мстислав действовал исподтишка, через своего юного зятя Даниила.
3. Чужими руками
Вскоре после свадьбы Даниил выступил против Лешека Белого, чтобы отбить Берестье и, может быть, прекратить выплату дани полякам. Волынский князь отправился к Мстиславу Удатному – просить подмоги. Здесь он неожиданно встретил боярина Судислава Ильича. Последний как ни в чем не бывало вернулся из Венгрии и вымолил прощение. Мстислав Удатный проявил милосердие, рассчитывая таким образом договориться с галицкой общиной и закрепиться на княжении. Видно, Судислав оставался влиятельной личностью, а Мстислав хорошо помнил, чем закончились боярские казни, предпринятые Игоревичами. Удатный не хотел быть повешенным на воротах Галича. С боярами следовало вести себя тонко.
Тем временем Даниил пожаловался Удатному на Лешека:
– Он мою вотчину держит!
Мстислав неожиданно отказал Даниилу в поддержке:
– Сын, ради прежней любви не могу пойти против него; поищи себе других.
Возможно, Удатный проявил благородство. А может, фарисейство – не поймешь. Именно Лешек призвал его на юг. Поэтому галицкий князь самоустранился, но позволил Даниилу действовать самостоятельно. В этом тоже весь Мстислав – немного лицемер и ханжа, делающий вид, что благороден, но не препятствующий вассалу совершить «неблагородный» поступок, коль скоро это идет на пользу русичам.
Даниил собрал полки и стремительным ударом захватил у малополяков Берестье, Угровск, Верещин, Столп, Комов. Население перешло на его сторону, польские администраторы бежали, а территория княжества Даниила выросла вдвое.
В этом походе впервые принял участие младший брат Даниила – Василько.
Лешек пришел в ярость от коварства Романовичей. Порвать вассальные отношения, прекратить выплаты и еще захватить один ряд волынских городов – это неслыханно! Вот чем отплатили Романовичи за всё добро!
Малопольский князь собрал войско, чтобы отбить волости. Поход начался весной 1220 года. В.Т. Пашуто называет другую дату – 1219 год, но она маловероятна. Поход состоялся весной, то есть в начале года. Между тем в 1219-м мы видим слишком много событий: свадьбу Даниила, напряженные переговоры поляков и волынян с Мстиславом, захват Берестейской земли. Сами поляки опять-таки должны были получить время, чтобы вооружиться и выступить на Волынь. Они выступили. Но…
Ляхи ничего не добились во время этой кампании. Города Берестейской земли затворили ворота. Люди ясно показали, что не хотят менять волынских тиунов на польских каштелянов. К тому же их пугал пример Галича, который единоверцы поляков – венгры – пытались окатоличить.
Поход ляхов превратился в набег. Люди Лешека Белого похватали жителей деревень, скотину, рухлядь и двинулись восвояси.
Даниил отправил в погоню отряды под началом нескольких дружинников – Гаврилы Душиловича, Семена Олуевича и Василия Гавриловича. Те преследовали польский арьергард, отбили часть полона и понесли минимальные потери, потрепав врага. Летопись пишет вообще об одном убитом русиче, но это, конечно, преуменьшение для вящей славы.
Князь Малой Польши считал, что за спиной Даниила стоит Мстислав Удатный. И был, несомненно, прав в своих расчетах. Конечно, Лешек досадовал и мысленно называл себя глупцом. Он сам создал себе врага, когда Западная Русь уже стояла на коленях. Смоленский клан переиграл его, как мальчишку!
А теперь Мстислав, судя по всему, тайно помогает Даниилу и поставляет ему своих дружинников под видом добровольцев…
Но Лешек не считал свое поражение окончательным. К тому времени венгерский государь Эндре II вернулся из Крестового похода и был готов к новым авантюрам. Лешек предложил забыть старые разногласия и совместно выступить против русских. Подразумевалось, что будет восстановлен прежний договор, когда Волынь входит в сферу влияния Польши, а Галиция – Венгрии. Попутно Лешек отказался от своих претензий на Перемышль.
Эндре с живостью ухватился за предложение польского князя. Король венгерский двинул войско за Карпаты, к крепости Перемышль. Туда же явился Лешек с польскими ратниками. Со стороны венгров операцию формально возглавил подросший Кальман – «король Галиции и Лодомерии».
4. Новая интервенция
Кампания началась удачно для католиков. Перемышль оборонял тысяцкий Ярун – старый соратник Мстислава Удатного. С тысяцким случился конфуз. Увидев перед собой крупное вражеское войско, он бежал, а город достался противнику. Венгры и поляки уже полагали, что их ждет такая же прогулка по Галичине, какая ждала Мстислава в 1219 году.
Но Удатный с его связями на Руси, большим авторитетом и полководческими способностями оказался опасным противником. Князь заранее узнал о готовящемся вторжении, бросил клич и получил помощь из Чернигова, Киева и от половцев. Пришел на помощь и Даниил со своими полками. Александр Бельзский и луцкие князья вели себя тише воды и покорно прислали воинов на подмогу.
Мстислав стоял «на Зубрье», на востоке Галицкого княжества, и концентрировал войска. При нем находились Даниил с Александром Бельзским.
Католики подошли к Городку; его оборонял Судислав Ильич. Боярин в очередной раз проявил подлость и перешел на сторону европейских интервентов. Удатный послал против него волынские полки, чтобы выбить предателей из Городка до подхода поляков и венгров.
Волынскими ратниками командовали трое воевод: «дядька» Мирослав, Михалко Глебович и знаменитый впоследствии Дмитр, который будет оборонять Киев от войск Батыя в 1240 году и окажется за храбрость зачисленным в монгольскую армию. В 1220-м Дмитр был еще юн, но всё так же храбр. Он атаковал врага и отчаянно бился под городом. Однако изменники-галичане смогли продержаться до подхода католиков. Венгры и ляхи напали на волынян, перебили нескольких видных дружинников, много простых ратников, «и побежал Дмитр». Один из богатых дружинников волынских, Михаил Скула, имел на шее три золотых цепи. Это вызвало интерес венгров, на него напали, чтобы завладеть золотым трофеем. Отчаянно сопротивлявшегося дружинника сразили, сорвали золото, а голову Скулы отрезали и преподнесли Кальману. Подразумевается, что одиннадцатилетний венгерский принц был невероятно счастлив подарку.
Дмитр прибежал к Удатному и сообщил, что сражение под Городком проиграно, а на Галич идет большая неприятельская рать, которой помогают изменники. Мстислав тотчас составил план. Даниилу и Александру Бельзскому надлежало оборонять Галич, а сам Удатный будет маневрировать и выберет удобный момент для удара по тылам врага.
План был хорош, но в русских войсках начался разброд. Александр Бельзский удрал из Галича со своей дружиной. Даниил заперся в городе вместе с «дядькой» Мирославом, Дмитром и боярином Глебом Зеремеевичем. Это был волынянин, перешедший в Галич. Мы уже видели его на службе у Мстислава Немого – князя Пересопницы. Придя в Галич, Глеб постепенно оброс новыми связями и начал свою игру, но в 1220-м еще играл по правилам Удатного.
Вернемся, однако, к военным действиям. В летописи о них говорится глухо. Католики пришли к Галичу. Мстислав Удатный дал сражение у Кровавого брода под стенами города. Он надеялся устроить рыцарям сюрприз, окружив половцами и расстреляв из луков. Но тут, как назло, налетели весенние тучи и повалил снег. Стрелки оказались бессильны, и упорное сражение было проиграно. Венгры и ляхи преследовали Удатного, нанесли ему поражение и вытеснили из Галичины. В княжестве произошла очередная революция. Местные бояре и дружинники наперебой переходили на сторону католиков и сдавали крепости. Видя это, Мстислав впал в отчаяние и приказал Даниилу оставить Галич. Летописец вспоминает об этом как бы сквозь зубы. Всюду царил развал.
Удатный, ясное дело, не сложил оружие. Он отошел либо в Болоховскую землю между Галичиной и Киевщиной, либо на юг, в позднейшую Молдавию, землю берладников, где пытался перегруппировать войска.
Даниил вместе со своими воеводами вырвался из Галича и тоже поскакал на юг, чтобы запутать следы. Идти прямо на север было нельзя: вероятно, ляхи и венгры перерезали дорогу.
Узнав о бегстве Даниила, католики отправили в погоню отряд галицких ренегатов во главе с боярином Владиславом Витовичем, но у волынян оказалось достаточно хитрости и искусства, чтобы разбить врага. Разгром был столь полный, что победителям достался конь изменника Владислава. Однако за первым карательным отрядом спешил второй. Волынцы бились день и ночь. Для Даниила это стало боевым крещением. Первое время он берег себя, но враг наседал и становился всё многочисленнее. Даниил надел тяжелую броню и шлем, загородился щитом и дрался, как простой воин, вместе со всеми. Молодой князь опрокинул нескольких врагов, увлекся преследованием и оторвался от своих. Его стали окружать, но вовремя пришли на помощь опытные дружинники. Князь спасся. Волыняне отходили с боями несколько дней и в конце концов вырвались в степь где-то на севере Бессарабии.
Беглецы голодали и обессилели. К счастью, наткнулись на купеческие возы с продовольствием. Без малейших колебаний дружинники захватили возы и наелись до отвала. Затем последовал грабеж караванов, шедших из Олешья, с берега Черного моря. Дружинники захватили купеческие ладьи, насытились рыбой и вином и отправились вниз по реке Днестр на соединение с Мстиславом Удатным. Это свидетельство показывает, что Мстислав скрылся всё же в краю берладников, где мог пополнить дружину.
Удатный встретился со своим волынским зятем. Старший князь был энергичен, бодр, похвалил Даниила за храбрость и «дары ему воздал богатые», отдав, среди прочего, великолепного сивого коня. Тут же возник план продолжения борьбы. Удатный велел Даниилу отбыть во Владимир-Волынский, а сам пояснил, что пойдет в Половецкую степь к хану Котяну, «чтобы отомстить за позор свой», как выражается летописец.
С.М. Соловьев полагает, что на самом деле Мстислав двинулся на север, вернулся в Новгород и вмешался в гражданскую войну суздальских князей, но это несомненная ошибка мастистого историка. Она была опровергнута уже В.Т. Пашуто. Соловьев не смог разобраться в запутанной хронологии Галицко-Волынской летописи и сдвинул даты. Эту же ошибку допустил Костомаров, как легко может убедиться читатель, проследовав по ссылке, представленной в списке литературы, на краткую биографию Мстислава Удатного, написанную этим автором.
Гражданская война во Владимиро-Суздальской Руси произошла раньше, в 1216 году. А теперь Удатный был занят делами в Галичине и после тяжелых сражений с венграми действительно отправился к половцам.
Даниил, расставшись с тестем, пошел на родину кружным путем через Болоховский край и без приключений добрался до Владимира-Волынского.
Но куда же в это время пропал Мстислав Мстиславич? В летописях о нем ничего не говорится – словно какой-то провал, и лишь внимательные историки замечают исчезновение. Выдвинем гипотезу. По нашему мнению, в это время Мстислав Мстиславич оказался… в Крыму. Попробуем понять, так ли это.