Она переменила тему беседы.
- Я бы очень хотела, чтобы вы побрились, мистер Дэйлиш, теперь вы похожи на непризнанного музыкального гения. А это вам совсем не к лицу!
На улице Питер Дэйлиш все еще продолжал улыбаться. Было поздно, и он быстро зашагал по Чаринг-Кросс-род. Улица была полна автомобилей, развозивших публику из театра: спектакль только что кончился. Вдруг Дэйлиш увидел у одного из автомобилей свою мать. Да, это была она, а седая дама рядом с ней - тетя Анита! Он презрительно засмеялся. Если бы он их встретил раньше, он чувствовал себя менее уверенным. Он отвернулся, чтобы его не узнали, пошел дальше по Виллиер-стрит и поднялся по ступенькам к мосту. Энергия и жизнерадостность Лесли Могэн сильно подействовали на него и пробудили в нем жажду жизни.
Его мысли почему-то снова занялись ею. Она не была просто красивой женщиной, ее лицо выражало энергию и ум. Обыкновенно ему нравились женщины с мягким характером, но эта красивая, способная девушка сильно заинтересовала его. Несмотря на то, что она была любезна и приветлива, она сумела сохранить свой авторитет. Встреча с Лесли Могэн вернула ему молодость.
Бесчисленные огни отражались в темной воде Темзы. С моста открывался вид на берега. Вдруг Питер почувствовал какой-то безотчетный страх. Он инстинктивно оглянулся. В десяти шагах за ним он заметил трех мужчин маленького роста. По походке Дэйлиш узнал в них людей Востока. Они не разговаривали, как друзья, возвращавшиеся ночью домой, и это молчание удивило его. Мост кончился. Питер спустился по ступенькам на другой берег и очутился на плохо,освещенной уличке. Отсюда вел кратчайший путь на Йорк-род. Питер хотел поискать на этой улице гостиницу. Он еще раз оглянулся. Трое неизвестных все еще безмолвно следовали за ним.
В тот момент, когда он подумал о том, не лучше ли пропустить их вперед, что-то задело его за шею. Он быстро поднял руку, чтобы схватить веревку, но было поздно. Петля затянулась, две маленькие тени подскочили, - через секунду он лежал на земле и боролся за свою жизнь. Дэйлиш задыхался, голова болела, кровь прилила к мозгу. Невероятным усилием он попытался высвободить шею и потерял сознание. Через некоторое время, показавшееся Питеру вечностью, он почувствовал, что его кто-то поднял и прислонил к стене. Яркий свет ударил ему в лицо.
Дэйлиш невольно дотронулся до шеи, на которой еще остался след от веревки.
- Что здесь случилось? - спросил хриплый голос.
Дэйлиш увидел перед собой полицейского.
- Как вы себя теперь чувствуете? Если хотите, я могу отправить вас в госпиталь.
Питер поднялся, дрожа всем телом.
- Теперь уже лучше, - неуверенно произнес он, - кто они такие?
- Я не знаю. В начале улицы они прошли мимо меня. Это были странные маленькие люди с плоскими носами и обезьяньими лицами. Я заметил, что они вас преследовали, и пошел за ними. Мне кажется, что я вас спас, молодой человек.
- Да, вы спасли мне жизнь.
- А как быстро они исчезли! Я никогда не видел, чтобы люди так бежали. Вы поспорили с ними?
- Нет, я их никогда не видел.
- Гм! Странно, - удивленно сказал полицейский. - Я хотел бы выяснить, кто они такие. Они говорили на каком-то странном наречии; я не мог ничего разобрать. Я запомнил одно или два слова - Оранг Пандер или Бандер.
- Оранг Бланга? - быстро спросил Питер и тихо свистнул.
- Значит, вы их все-таки знаете?
- Нет, но я предполагаю, что догадался, какой они национальности. Вероятно, это были яванцы…
- Куда вы теперь пойдете?
- Я попробую поискать ночлега.
Он был еще очень слаб, и полицейский должен был поддержать его.
- Я видел где-то вблизи на окне записку; там сдается комната.
Он осветил карманным фонарем окна нескольких домов.
- Я не ошибся. Здесь сдается комната.
Питер медленно и осторожно подошел к нему. Свет фонаря падал на прикрепленную к окну записку.
Здесь сдается комната приличному молодому человеку.
- Хотите поселиться тут?
Питер кивнул головой. Полицейский тихо постучал. Через некоторое время послышались тяжелые шаги.
- Кто там? - ответил хриплый голос.
- Не бойтесь, - ответил полицейский, - я полицейский, и со мной молодой человек, который ищет комнату.
- Я думаю, что теперь не время искать комнату, - сказала женщина.
- Ах, это вы, миссис Инглеторн? - удивился полицейский.
- Да, это я, - раздраженно ответила женщина. - Вы, полицейские, знаете меня. Вы доставили мне немало неприятностей, арестовав моего ни в чем не повинного мужа и моего симпатичного жильца!
Она внимательно осмотрела Питера при свете фонарика. Это была толстая, низенькая женщина с красным, одутловатым лицом, грубым ртом и маленькими, сощуренными глазками.
- Я не могу принять вас, если у вас нет денег. Я уже раз попалась.
Питер вытащил из кармана деньги.
- Ну, входите, - сказала она.
Питер поблагодарил полицейского за помощь и последовал за женщиной.
Она повела его по длинному, грязному коридору.
Судьба сыграла с Дэйлишем странную шутку, направив его в грязную квартиру миссис Инглеторн. Она зажгла маленькую керосиновую лампочку и повела его наверх.
- Вот комната.
Окно комнаты выходило на улицу. Это помещение было лучшим в доме.
Питер очень удивился, найдя комнату в сравнительно хорошем состоянии.
- Эту комнату обставил мой последний жилец, - быстро объявила миссис Инглеторн. - Он был очень милым и любезным молодым человеком.
- Он съехал?
Она искоса недоверчиво взглянула на него.
- Ему закатили пять лет за кражу. А моему мужу, честнейшему человеку, придется посидеть семь лет!
«Странное совпадение, - подумал Питер Дэйлиш, - возможно, что человек, чью комнату я теперь займу, сядет в Дартмуре в мою камеру».
Миссис Инглеторн попросила задаток, выбрала из комода две чистых простыни и постелила кровать. После ее ухода Питер разделся и с наслаждением вытянулся на мягкой постели. Но, несмотря на усталость, он не мог заснуть.
Наконец, часа через два он задремал.
Слабый, но пронзительный крик разбудил его. Он вскочил и стал прислушиваться. С ужасом он убедился в том, что это был голос ребенка.
- Я хочу к моему папе! Я хочу к папе!
В ответ послышался сонный голос миссис Инглеторн:
- Заткни глотку, а то я тебе сломаю шею!
Когда все стихло, Питер снова лег, но заснул он лишь под утро. Во сне он все еще продолжал слышать детский крик.
5
«104 Северэл-стрит, Ламбет.
Многоуважаемая мисс Могэн.
Я нашел себе комнату. Район не из лучших, но комната недурна. Хозяйка отвратительная женщина. Кроме меня в доме еще шестеро детей; младшему несколько месяцев, старшей девочке восемь лет. Из всего этого я заключаю, что, несмотря на все ее недостатки (она изрядно выпивает, а лицо ее красно как испанский перец), миссис Инглеторн недурно послужила отечеству. Я куплю себе новый костюм и надеюсь, что через пару дней сумею доложить Вам, что мои дела поправляются…»
«Дело Питера Дэйлиша» занимало Лесли днем и ночью. Лесли Могэн была очень способным сыщиком.
Она в свое время помогла Колдуэллу выяснить убийство в Кентском туннеле. Ей в этом деле сразу показалось подозрительным одно обстоятельство: главный свидетель не знал бы так много об этой трагедии, если бы сам не был в ней замешан. Кроме того, это она нашла следы вечных чернил на серебряной монете, найденной при обыске в кармане одного из арестантов. На этом маленьком пятнышке Лесли построила целую теорию, повлекшую за собой арест целой шайки и находку машины, при помощи которой преступники наводнили всю Европу поддельными тысячефранковыми билетами.
Теперь она снова построила теорию, правда, на шатком фундаменте - на томике стихов, найденном ею в маленьком имении, в Камберлэнде. Это была тоненькая книжка стихов Елизаветы Браунинг. На первой странице рукою было написано восьмистишие. Она перечитывала его много раз:
Помнишь ли ты
Черную майскую ночь,
В вышине у Гаррлау Копе -
Сердце моего сердца ?
Твои глаза сияли,
Нектаром богов был твой подарок,
Радостью был поцелуй твой,
И мрачным отчаяньем.
Писавший эти строки не был поэтом; стихи могли бы быть более складными.
Лесли отложила книгу, подошла к письменному столу, оперла подбородок на руки и задумалась. В данный момент она ничего больше не могла предпринять в пользу Питера Дэйлиша.
Она рассеянно стала рассматривать папиросы, так понравившиеся Дэйлишу. Она обыскала весь Лондон и нашла этот сорт лишь… в Скотленд-Ярде. Их выписывал сам начальник, служивший когда-то в Египте в бытность свою офицером.
Лесли закрыла коробку, завернула ее и адресовала Питеру Дэйлишу. Уже совсем стемнело, когда Лукреция подала чай.
- Вы выйдете еще сегодня, мисс? Да? Так возьмите же, по крайней мере, меня с собой. Я подожду на улице, - энергично заявила Лукреция. - Я вчера видела целую компанию, выходившую из автомобиля - среди них были дамы! Барышня, я с легкостью могла бы уложить весь их туалет в мою маленькую сумочку. Какое бесстыдство!
Лесли рассмеялась.
- Поймите, наконец, Лукреция, что всякая дама, одеваясь к балу, считает себя лишь тогда хорошо одетой, когда она достаточно раздета.
Лукреция вздохнула.
- Да, теперь женщины уже не такие, как раньше.
Лесли чувствовала, что ей предстоит что-то необыкновенно важное. Нужно было зайти еще раз к леди Райтэм и без обиняков поговорить с ней. Джэн Райтэм не выполнила своей угрозы и не пожаловалась в Скотленд-Ярд. В это время Лесли еще ничего не знала о странном приключении Дэйлиша. Узнай она об этом сразу, она давно бы уж отправилась на Берклей-стрит.
Лесли вошла в спальню, чтобы переодеться. Она выбрала прозрачное кружевное платье и элегантные бальные туфли. Наконец, она накинула шубу и послала Лукрецию за автомобилем.