Вернулись к «Сержу», и я просто приказал подвесить там всех хозяев, благо веревок с запасом. Только раздели сначала всех догола и кляпы сосновые вставили. «Серж» занимается, надо ему гнев выместить, я только попросил не убивать никого, и допрашивать никого не надо, просто периодически вваливать звездюлей помаленьку. Подготавливать надо тушки к допросу и основных фигурантов ждать, очень они мне интересны. Я еще дом не осмотрел, но и то, что нашел, на столько мыслей наталкивает.
Пришлось срочно высвистывать всех девчонок с фишки. Для чего отправил за ними «Батю» на мотоцикле и двоих из группы Зераха с ним. «Погранцу» передал приказ ждать грузовик и, пропустив его на хутор, зайти приехавшим полицаям в тыл. «Дочке», как приехала, приказал пленников освободить, отвести их в дом и заниматься с ними. Особенно девочками, и обязательно разговорить их. Только сразу маски снять, чтобы не пугать никого. Мне надо как можно больше информации до допроса. Виталика и Давида попросил поговорить с парнями. Пленники, кстати, не только в цепях были. У всех мужиков на ногах колодки были надеты, но «Восьмой» снял их уже. Он и кормит пленников втихаря, а я делаю вид, что не вижу.
Прервав обыск, сходил к «Сержу», пнул пару раз хозяина, но это я зря, мы его так забьем. Похоже, достается только ему, а вот то, что им глаза не завязали, недоработка. Опять я за всех думаю. Так что как только им завязали глаза, взял тонкий прутик и отстегал по нижней части спины всех остальных пленников. Это не больно, а психологически ломает, стегаю молодку, а переживает мужик, и наоборот. Дождемся основных фигурантов, и можно будет допрашивать, а долбить одного и того же неэффективно.
После чего забрал «Сержа» с собой, а у пленных оставил «Стрижа» с наказом развлекать молодых хозяев хутора по моему методу. Их рано допрашивать, а вот держать в постоянном напряжении необходимо. Бравый командир НКВД после пыточной немного отдышался, посидел пяток минут на солнышке, и я повел его на увлекательнейшую экскурсию. Мы ходили с «Сержем» по хутору, просто по каждому помещению и вместе. Сначала он не понимал зачем, потом стал пристально вглядываться, а затем прямо спросил, что мне надо. Но я вывел его на улицу, и мы отошли к нашему броневику, к сидящему у открытого люка Никифорову.
– Понимаешь. Это не хутор для жизни людей, это база или склад полицейского или карательного отряда. Здесь очень много снаряжения, оружия, боеприпасов, продовольствия, медикаментов и горючего. Здесь есть все, и много. Ты заметил? Там даже мины есть, противотанковые и противопехотные. Все это разнообразие взято при отступлении наших войск и с наших же складов. Я могу ошибаться, но это, скорее всего, склад или запасная база каких-то запасливых нелюдей.
Они заселили сюда своих родственников, базируются в городе и каждый день, в течение уже полутора месяце, таскают сюда все, что плохо и хорошо лежит. Привозят сюда зажиточных людей, пытают их, узнают о ценностях и закапывают людей в этих лесах. Та кровь, которую мы видели, – не кровь красноармейцев, они все без следов пыток, а вот в яме, где девчонки лежали, у троих мужчин и у одной женщины точно следы пыток есть. Отрубленные руки и ступни ног у них у всех, а у одного мужика уши отрезаны и глаз один выколот. Это не красноармейцы, на которых мы за поездку насмотрелись, это гражданские. Неспроста это.
Нелюдей надо взять обязательно живыми, узнать максимальную информацию и уничтожить всех, кто знает об этом хуторе. Затем надо оставить этот хутор себе как основную базу и построить в лесах дополнительные землянки. У этих нелюдей есть свои такие же хутора. Их тоже надо найти все и уничтожить, а убивать никого пока нельзя. Они таскают сюда все, и здесь есть такие же тайники, как и в том доме в Краславе. И их надо найти. Знают про эти заначки два человека. Вот этот милый старикашка и тот, кто его сюда поселил. И теперь у нас есть танк.
– Никифоров! Что лучше, танк или наш броневик? И чем?
– Танк! Товарищ командир! БТ 7А, орудийный, семидесятишестимиллиметровое орудие и три пулемета ДТ, три полных боекомплекта и три полные заправки. Новый, даже запчасти есть, скорость на колесах семьдесят километров в час. Броневик БА-10. Пушка сорок пять миллиметров и два пулемета ДТ. Боекомплект только один, сорок девять снарядов. Скорость пятьдесят километров в час.
– Вот! И Никифоров у нас только один, и больше пока не предвидится. Что это означает? Думайте, товарищи командиры. Сколько мне за вас голову ломать? У нас такая хорошая возможность разнести часть города, отвести от себя подозрение и под шумок проникнуть в город. Сейчас девочки разговаривают с пленницами, «Третий» общается с парнями. Скоро мы узнаем, где в городе живут люди с необходимыми нам знаниями. Мы проникнем в город с провожатым и вывезем из него людей. Это будет не один и не двое. Вполне возможно, это группа с семьями, их надо вывезти из города и куда-то поселить.
Думайте. У нас очень мало времени. Мне нужны конкретные предложения: где поставить броневик, как расположить пехотное прикрытие, откуда проникнуть в город, как вывозить людей, пешком же не поведем по лесам. Надо ударить, забрать необходимых людей, раскидать листовки и уйти без потерь. Нас слишком мало, чтобы терять бойцов. Броневик с места боя не забираем. Боекомплект расстреливаем весь. После чего экипаж героически погибает в броневике. Никифоров, не надо на меня так смотреть, к тому времени ты уже не будешь экипажем броневика. Отстреляешь БК, и вали оттуда, а экипаж сейчас на полуторке приедет. – При этих словах мрачное лицо «Сержа» просветлело, и он впервые за последнюю неделю засмеялся, а Никифоров непонимающе посмотрел на нас.
– Ну ты и выдумщик, Командир! Как мы их туда живыми-то потащим? – Блин, тормоз энкавэдэшный. Намучаюсь я с тобой, но ответил максимально дружелюбно:
– Интересный ты парень, вроде разведчик, а тормозишь, как водитель. Ладно Никифоров. Он половины твоей информации не знает, а ты? Зачем живыми-то? Молодых на ком учить будем? Пусть молодняк на них потренируется, им после хутора просто необходимо пар выпустить. Потом отвезем туда на броневике валом, на месте обольем бензином и сожжем вместе с броневиком, чтобы их не узнали. Вот и будет тебе героически погибший экипаж. Кто разбираться-то будет? Немцы отрапортуют, что прорывавшиеся с боем окруженные советские войска уничтожены. Старшина с частью молодняка прикроет. Посадим еще «Третьего» с «Дочкой» и «Феей» с СВТ, и пусть развлекаются, пост на въезде расстреливая. Отстрелялись, сожгли – и шустренько до грузовика и на базу, и не вздумайте по лесам бегать.
Никифоров. Ты даже не думай там героически погибнуть. Кто мне потом танк водить будет? У меня на него такие планы. Танк один, а городков в округе несколько. Там столько пока еще живых полицаев. Сами подумайте. Семьдесят шесть миллиметров и три БК. Поезд точно остановить можно. Хлопнули по паровозу, полицаев постреляли, сколько смогли, и ноги оттуда. Общую картину я вам нарисовал, теперь ждем героический экипаж. Загрузите потом «Старшину» и думайте. Одна голова – это хорошо, а три – это Змей Горыныч из народной сказки.
Где-то через час полуторка появилась, и не одна, а целых три. Нет, полуторка одна, один чешский грузовик и один французский, но это потом мы выяснили. А пока подваливает колонна из трех грузовиков, на пустой двор вылезают семеро лбов мал мала меньше. Один размерами почти со «Старшину», но помогло им это мало, они тоже нас за немцев сначала приняли. На броневике-то кресты намалеваны. Нашей техники у немцев полно.
Встретили мы их с Виталиком, «Сержем» и «Стрижом», а сзади грузовиков подтянулся «Старшина» с «молодняком». Вид здоровенного фельд-жандарма с ручным пулеметом МG, который смотрелся в руках «Старшины» как пневматическое ружье из тира, окончательно сломал полицаев, а если учесть, что мы были в непривычных для всех масках, выглядело это просто жутковато. Про броневик, который навел на грузовики башню с курсовым пулеметом, я и не говорю. Да еще во дворе два однотипных «Блица», в каждый из которых по пехотному взводу спокойно входит.
Стрелять мы начали в воздух сразу, как только удивленные полицаи вылезли из машин. Да со всякими «хальт», «хенде хох» и «партизан». В общем, кино и немцы. Упаковали, связали и развели. Удобных пластиковых вязок здесь нет, но я приказал нарезать тонкой алюминиевой проволоки. Так что полицаи здорово удивились, когда их вязали, но удивлялись недолго.
Первый не сдержался опять «Девятый», ввалив самому здоровому прикладом по почке. Видимо, для улучшения понимания текущего момента «Девятый» использовал исконно русскую речевую магию, здорово поразившую наших долгожданных гостей. Надо сказать, весьма виртуозно объяснил. Неприятно удивившись, наши дорогие гости пришли в жуткое волнение, которое пришлось гасить уже мне.
Не сильно заморачиваясь, я сначала прострелил самому шустрому ногу, а затем на том же языке объяснил свою точку зрения. В том смысле, что патронов у меня еще много, а у них у всех еще есть целые ноги, руки, пальцы и уши. Перечисление пока еще целых отростков у бывших хозяев фазенды заняло секунд тридцать, и к поврежденной ноге добавилось простреленное плечо, отстреленный палец и сломанная рука. Что делать? Иногда приходится выполнять свои обещания.
Мы с «Сержем» прекрасно понимали, что вдвоем мы не сможем допросить одиннадцать условных единиц, а если мы не выбьем всю информацию, то будем каждый день ожидать гостей и рано или поздно сюда приедут каратели в достаточном для нашего уничтожения количестве. А бросить такое количество оружия и боеприпасов я просто не мог. Это было выше всех моих человеческих сил. И вывезти все это было нереально. Просто тупо некуда. Под елку же боеприпасы с продуктами не сложишь.
Сейчас у меня были люди, мы привезли оружие, боеприпасы и продукты на месяц жизни и собирались построить где-то здесь базу, но то, что мы нашли на этом огромном хуторе, не поддавалось описанию и осмыслению. Здесь всего было больше, чем в нашем с Виталиком блиндаже. Раз в десять, если не еще больше, и я пока не понимал, откуда и, главное, зачем. Поэтому, собрав отряд, я приказал для начала раздеть и развесить полицаев. Занимался этим «Старшина» с его малолетними подопечными. Потом мне сняли и оттащили на озеро хозяйскую молодуху, а «Серж» собрал весь молодняк, бывших батраков, «Погранца» и саперов с водилами и повел их на экскурсию по лесу. По братским захоронениям, в смысле. Остались со мной только Сара, Виталик, «Старшина», «Белка» и «Стриж».