— Не уверена, что готова быть с тобой, Дэклан.
— Тогда я снова буду обнимать тебя, как обнимал прошлой ночью.
Каждый раз, когда она приоткрывала перед ним дверь, он умудрялся просунуть ногу внутрь, чтобы не дать ей закрыться. Как обычно, началась паника, и между ними снова возникло желание держаться на расстоянии.
— Я не жалею, что вырубила тебя.
— Как любит напоминать мне Лиам, время от времени мне нужно надирать задницу.
Неделю назад она не могла думать о Дэклане без боли и ярости. Узнав, что Оливия сделала, чтобы заставить его изменить ей, она смягчила свои эмоции, а увидев, насколько он готов помочь ей, избавилась от гнева, который всё ещё должна была испытывать. То, что он сделал за то время, что они были вместе, не ускользнуло от неё. С некоторой неохотой она признала, что он ни разу не подверг сомнению то, что она делала, но поддерживал её так, как умел. Это было нечто большее, чем острая потребность, которая всегда возникала между ними, тугая и хрупкая, ожидая, когда один из них подойдет чуть ближе, чтобы довести их обоих до экстаза.
У него были все шансы соблазнить её, но он этого не сделал. Если не чувство вины, то что заставляло его держаться на расстоянии?
— Может быть, я не знал, что делать, — прошептал он. — Веришь или нет, я не знаю ответов на все вопросы, а когда дело касается тебя… — он замолчал, и дрожь от его противоречивых эмоций передалась ей через их связь.
Она коснулась кончиками пальцев его гладкой кожи на подбородке, и от этого простого прикосновения по её телу пронесся волшебный вихрь. Её сердце перевернулось в груди при мысли о том, что этой ночью он снова обнимет её. Даже осознавая всё, что она сделала в связи с тем, что произошло, она боролась с болью, которая была настолько глубокой, что ранила её душу. Часть её всё ещё не могла избавиться от сопутствующего страха.
— Но… это не то, о чем я хотел с тобой поговорить, — сказал он, поднимая голову.
— Я знала, что это слишком просто, чёрт возьми, — снова насторожившись, она отступила на шаг, боясь услышать, что он скажет. — Если всё плохо, то я не в том месте.
— Не плохо, — заверил он её. — Но ты должна принять решение встретиться с Оливией, полностью осознавая риск.
Заинтригованная, несмотря на свои подозрения, Зои переступила с ноги на ногу, пытаясь уловить намёк в чертах его лица.
— И?
— Это скорее… проблема планирования семьи.
— Планирование семьи? — пораженная, она чуть не рассмеялась. — Хочешь поговорить о детях прямо сейчас, пока я не встретилась с Оливией? Какое это имеет отношение к тому, что ты хотел проинформировать меня о риске?
Он на мгновение замолчал. Её недоумение росло.
— Я всё ещё изучаю эти отношения, — признался он с некоторым отвращением. — Я не знаю, как ещё это сказать, кроме как … Я уже выбрал имя для нашего первого сына.
Зои отступила ещё дальше и отпустила его.
— Ты что, с ума сошёл? Сейчас не только самое неподходящее время для обсуждения этого, но и то, что у меня будет девочка, если у меня когда-нибудь будут дети.
— У инкубов всегда рождаются сыновья.
— У суккубов рождаются девочки.
— Ты Полукровка.
— Я генетически измененная Полукровка. Кто сказал, что у меня не могут родиться девочки? — Зои покачала головой. — Какого хрена мы вообще об этом говорим? Я всё ещё злюсь на тебя за то, что ты трахаешь кого-то другого. Если я дам тебе шанс прикоснуться ко мне снова, и, если я переживу это дерьмо с Оливией и когда-нибудь решу, что пришло время заводить детей в нашем ужасном мире, я смогу научить эту девочку сражаться как Охотница!
— Полагаю, мы узнаем через семь месяцев.
— Чертовски верно… — она нахмурила брови. — Чего?
— Ты беременна, Зои, — мягко сказал он. — Два месяца по расчётам Крисси, с момента нашего обряда.
Невнятные анализы крови и объяснения Крисси вкупе с дикой историей Викки в фургоне перед тем, как их сбили, встали на свои места.
— Ты должна знать, что собираешься встретиться с Оливией лицом к лицу. Если это изменит твоё мнение… — Дэклан замолчал, вглядываясь в её черты. — Я не скажу тебе своего мнения по этому поводу, кроме того, что я доверяю твоему суждению.
Зои уставилась на него. Из всех эмоций, которые она ожидала испытать при таких новостях, она была удивлена, что ни одна из них не была негативной. Мысль о завтрашнем дне, о том времени, когда она не будет спать каждую ночь в новом месте, чтобы её не застукали, о семье…
Сколько раз она мечтала о собственной семье и о том, чтобы быть нормальной? Она пыталась наладить отношения с человеком из-за своего желания жить отдельно от мира Сукубатти. Она определенно никогда не была бы похожа на Оливию, которая растила своих детей в лаборатории и передавала их нескольким приемным родителям, пока они не подросли настолько, что стали достойны её внимания. Нет, Зои научила бы своих дочерей сражаться и отстаивать то, что было правильным, игнорировать глупые правила, из-за которых Полукровка чувствовали себя нежеланными и людьми второго сорта. Когда Викки впервые рассказала ей о своей беременности, она представляла себе более спокойный мир, где дочери всех членов Команды Отверженных тренировались и счастливо жили бок о бок друг с другом.
Её мозг снова заработал, и она моргнула.
— Это всё твоя вина, Дэклан.
— Я почти уверен, что ты тоже была там, — указал он.
Они уставились друг на друга в неловком молчании. Зои не знала, что ещё сказать, она с трудом переваривала свой странный день.
— О чём думаешь? — с тревогой спросил он.
— Это не изменит моего мнения, — отрезала она. — Если уж на то пошло… чёрт возьми, Дэклан! Как я могу привести кого-то в такой гребаный мир? — она покачала головой. — Я не отказываюсь от Команды Отверженных, не собираюсь прекращать охоту на Оливию и определенно не собираюсь прекращать делать то, что правильно. Моя дочь заслуживает лучшего мира, и я построю его для неё.
— Ты восприняла это лучше, чем кто-либо ожидал, — он заметно расслабился. — И она наша дочь, Зои, — поправил он её. — Мы будем растить её — или нашего сына — вместе. Я пока не знаю как, но ты моя родственная душа. В этом мире нет ничего, что могло бы встать между мной и моей семьей.
Зои смотрела на него, тронутая его тихой свирепостью и решимостью. Чувство, которое она испытывала до того, как их мир рухнул в тартарары, что у неё впервые в жизни появился дом, согревало её изнутри. Она хотела доверять ему, верить ему, знать, что в конце этого туннеля есть свет и шанс на мир, где она и её ребенок будут в безопасности.
Но она боялась заглядывать так далеко вперед, когда день и так был слишком напряжённым.
— Знаю, как. Мне нужно устранить Оливию, а тебе нужно избавиться от Камбионов!
— Оливию да. Но проблема Камбионов более сложная.
— Как, Дэклан? — настаивала она. — Ты бы хотел, чтобы наша дочь росла в мире, где существуют эти существа?
Он стиснул зубы.
— Тогда как ты можешь говорить мне, что Оливию нужно устранить, а они могут остаться?
— Я не говорю, что они останутся. Я говорю, что непосредственная угроза сведёт на нет все наши шансы уничтожить Камбионов, как только мы окажемся в состоянии…
— Прекрати это позёрство! — закричала она. — Назови мне хоть одну вескую причину, по которой вы не можете убрать Камбионы прямо сейчас.
— Потому что мы не готовы, — прошипел он сквозь стиснутые зубы.
Зои закатила глаза.
— Я не против делать грязную работу, Дэклан, но я против того, чтобы ты оправдывал существование Камбионов, когда они причиняют боль невинным людям.
— Я не оправдываю их существование. Я говорю, что для начала нам нужно выбрать одну битву, и если Оливия готова так поступить с лояльными Полукровками, то я не стану рисковать и выяснять, что она сделает с тобой, если поймает! — в его глазах вспыхнул гнев. — Твоя жизнь значит для меня больше, чем всё гребаное человечество, Зои!
Застигнутая врасплох вспышкой гнева от самого спокойного человека из всех, кого она знала, она смотрела на него с некоторой опаской. Он отошёл на некоторое расстояние, потёр затылок и сделал глубокий вдох, сделав его с большим усилием. Напряжение последних нескольких недель было заметно, отсутствие физической близости и стресс, связанный с работой, сделали его на пять-десять лет старше, чем он был на самом деле. Чувствуя, что её родственная душа вот-вот сломается, Зои сосредоточилась, насколько могла.
— Думаю, это объясняет, почему я чувствую себя толстой, — сказала она и похлопала себя по низу живота. — Профессор обосрется, когда узнает об этом. Думаешь, ты смог бы справиться с целой армией мини-меня?
Деклан пристально посмотрел на нее.
— У тебя может быть целая армия мини-себя или мини-меня, если это мальчики, — ответил он, восстанавливая самообладание. — Я всегда хотел, чтобы ты была в моей постели каждую ночь.
— Но ты не будешь бросать вызов системе и преследовать Камбионов.
— Мне хотелось бы думать, что нам не нужно разрушать два общества, чтобы всё исправить. У меня нет ответов на все вопросы, Зои. Я знаю только, с чего начать.
Она слушала, но её это не убеждало. Она перевела взгляд на могилу и подумала о том, как нелепо было обсуждать будущее и детей, когда она стояла рядом с доказательством того, как быстро мир может катиться в тартарары. До этого момента ни одна часть её жизни не заставляла её думать, что забеременеть было даже отдалённо не вовремя.
— Ты самый умный человек из всех, кого я знаю, Дэклан. Если есть способ, ты его найдешь, — пробормотала она наконец и потёрла лицо. — Я сейчас не могу трезво мыслить.
— Отдай Гранту приказ о выступлении и возвращайся домой со мной, — на этот раз это был скорее приказ, произнесённый хриплым голосом, а его карие глаза смотрели пронзительно. Его эмоции по-прежнему были на пределе.
— Я не могу оставить Полукровок, — прежде чем она закончила предложение, он протянул ей карточку с координатами, написанными от руки. Она взяла её. — Что это?