– Они поступили с нами жестоко, Фура, – сказала она, коснувшись пальцем забинтованной головы. – Старым, жестоким способом. Когда оставшиеся в живых члены команды поняли, что им не спастись, они раскурочили механизмы управления. Выломали то, выломали это… Понятное дело, мы не дали им много времени, пока шло смертоубийство, но Боса, наверное, глубоко вдолбила в подчиненных свои приказы. Если возникала вероятность, что «Рассекающую ночь» захватят, они должны были выдрать ей потроха, – и они в точности знали, где и что нужно сделать. Целые ярды проводов вырваны или перерезаны, и я не имею ни малейшего представления, как их снова соединить.
Я кивнула, запретив себе пугаться из-за этой новости. После всего, через что мы прошли, было бы странно не столкнуться с препятствием. Забавно, что именно я решила проявить уравновешенность и устремиться на поиски выхода из затруднительного положения, в то время как остальные теряли самообладание.
– Это всего лишь механизм управления, Сурт. Я знаю, что сейчас все выглядит плохо, но нам не надо никуда спешить, и, как только ты немного отдохнешь, думаю, тебе покажется, что это скорее вызов, чем препятствие.
– Надеюсь, ты права, Фура.
– Я верю в твои способности. Я верю во все наши способности.
– Ты говоришь совсем не так, как раньше, – задумчиво произнесла Сурт. – Во всяком случае, не так, как было до Клыка. Я всегда знала, что ты образованная, с этой твоей тысячей книг, но теперь ты не боишься такой выглядеть.
Мне стало ясно, что она права. Но с моей стороны это вышло непреднамеренно. Просто маска, которая начала понемногу сползать. Наверное, какая-то часть меня знала, что, куда бы мы ни отправились дальше, этой команде – если это вообще была команда – снова понадобится капитан. Полагаю, было самонадеянно думать, что вакансия может стать моей, но ведь я практически принимала решения за Труско, когда он был еще жив, понимал бедолага это или нет.
– Сурт… – начала я, а потом остановилась, так и не высказав мысль, которая заставила бы меня выглядеть глупо.
– Что такое, Фура?
– О, ничего – просто на мгновение в голову пришла кое-какая ерунда.
– Ну так это, как я всегда говорю, – выкладывай.
– Ты упомянула, что механизм управления поврежден. Это в основном проводка, верно? Я подумала… ну, я знаю, это прозвучит нелепо. Но тело робота тоже в основном состоит из проводов, не так ли? Я знаю, что есть руки, ноги, колеса и так далее, но если робот может ими управлять, то разве он не сможет делать то же самое с механизмом управления парусами, ионными и всем прочим?
– Я не скажу, что никто такое не пробовал, Фура. Но роботы не всегда умны, и по большей части люди дешевле. Вот почему кораблями управляют так, а не иначе.
– Знаю, но у нас ведь не совсем обычный корабль, верно? И не совсем обычный экипаж. А Паладин, по крайней мере, умнее и сообразительнее всех, кого я когда-либо знала.
– Но эта голова не сказала тебе ни слова с тех пор, как ты попробовала ее разбудить. Ты сама мне говорила.
– Это правда. Но Паладин однажды умер, а потом вернулся ко мне. Нет никакой причины, по которой он не сможет вернуться во второй раз, не так ли?
– Ты спрашиваешь не ту разумницу.
– Нет, совсем наоборот. Ты знаешь роботов лучше, чем кто-либо другой, Сурт, и ты не сдашься из-за того, что случилось с кораблем. Если я отдам тебе его голову и доверю тебе связать его с «Рассекающей ночь», как только у тебя получится…
– Я думаю, робот мог бы обойти преграды, если понадобится. У них соображалка заточена под это дело.
– Или, по крайней мере, он поможет тебе исправить поломки, отследив, что работает, а что нет. Ты можешь хотя бы попробовать, Сурт, – нам ведь почти нечего терять.
– Я его подключу. Но на многое не рассчитывай.
– Не буду. Но я верю в тебя. Теперь это наш корабль, Сурт, и мы заставим его летать.
– Мм… – Она с сомнением посмотрела на меня. – Вопрос в том, что мы с ним будем делать. Полагаю, теперь, когда ты вернула свою сестру, вы захотите возвратиться на Мазариль.
– Кое-кого из нас ждут выдающиеся дела в Собрании, – сказала я. – А кое-кого – нет. Но пока что лучше нам держаться подальше от миров. Боса всю жизнь пряталась на задворках, потому что знала, что ее разорвут на части, если она когда-нибудь приблизится к цивилизации. Для начала нам придется играть по тем же правилам. Может, этот корабль теперь и наш, но его очертания по-прежнему всех приводят в ужас, и я не хочу, чтобы моя жизнь зависела от объяснений по трещальнику или через кости.
Я казалась уверенной в себе, и, возможно, так оно и было, но правда заключалась в том, что я почти не думала о нашем будущем, пока она не надавила на меня.
– Нам есть чем заняться, Сурт. Мы теперь хорошая команда, но можем стать еще лучше. И здесь полно шарльеров, на которых можно отточить зубы. Звучит не так уж плохо, правда? Взломаем несколько из них, набьем трюмы трофеями, а затем рассмотрим варианты. Боса сказала, что где-то есть пистоли, целый мир, полный пистолей, и кто-то должен что-то сделать со всеми этими бедными мертвыми душами, если они таковы на самом деле. Но сначала нам нужен корабль, способный летать, и для этого всем надо потрудиться.
– Я займусь твоим роботом, – сказала Сурт.
Я улыбнулась ей. Хорошо иметь коллег, на которых можно положиться, но еще лучше, когда видишь очертания дружбы в процессе становления.
– Хорошо. А когда закончишь, наша старая сделка все еще в силе.
Я пошла к Адране. Сурт дала ей успокоительное, но сестра уже приходила в себя и смотрела на меня прищуренными, слипающимися глазами, пока я устраивалась рядом. Она была привязана к койке, как когда-то Гарваль, и мне подумалось, как переплелись наши судьбы. На голове у нее была повязка, но меня заверили, что арбалет Прозор не причинил ей серьезного вреда.
– Что случилось, Фура? – спросила она. – Почему меня связали?
– Разве ты не помнишь?
– Помню, как была в комнате костей. Как ты пришла. После этого – мало что…
Я положила свои теплые пальцы поверх ее руки:
– Ты пыталась мне навредить. Я не думаю, что в глубине души ты действительно хотела этого, – на самом деле Боса действовала через тебя. Она, должно быть, начала обращать тебя, это не твоя вина, и я уверена, что ты сделала все возможное, чтобы бороться с ней. Но что сделано, то сделано, и теперь я не могу быть уверена, что ты снова не причинишь мне вреда или не попытаешься вернуть этот корабль Босе.
Адрана приняла мои слова с энтузиазмом, словно происходящее между нами было обычным делом для сестер. Видимо, будучи связанной, она понимала, что не имеет особого выбора, кроме как принять меня всерьез.
– Она действительно пыталась обратить меня. Я знала, что это происходит. Но я думала, что достаточно сильна, чтобы не поддаться.
– Наверняка все так думали. Понимаешь, мы нашли ее комнату – специальную комнату со всеми этими распиханными по бутылкам телами, которые ей больше не нужны. Я не могу поверить, что кто-то из них когда-либо собирался стать Босой, но это случилось, и это случилось бы с тобой, найдись на то время. Она выбрала тебя своей преемницей.
– Ее правда больше нет?
Я отвела взгляд:
– Она нас больше не потревожит, если тебя это интересует. В конце концов мы ее нашли. Но только потому, что Прозор хотела дать Гарваль достойное место для упокоения. Мы нашли Босу раненой, но живой.
– А теперь?
– Она умрет. Возможно, еще до того, как мы научимся управлять этим кораблем, и уж точно до того, как отправимся в какое-нибудь интересное место. Но до тех пор мне нравится поддерживать в ней жизнь. У нее есть пределы, я знаю, и если я пойму, что какие-то сведения мне в самом деле нужны… – Тут я с улыбкой отогнала мрачные мысли. – Я беспокоюсь о тебе, а не о ней.
– Ты боишься меня?
– Немного.
– Хорошо. Не знаю, что и думать о тебе, Фура. Сегодня ты вся сияешь из-за светлячка.
– Мне уже сказали. – Я пригладила ее волосы жестяными пальцами, так нежно, как только смогла. – Пока что я не буду от него избавляться. Я не жалею о том, кем стала. Жалею о кое-каких вещах, которые произошли, и, возможно, об одном-двух поступках, которые пришлось совершить. Но о том, кто я теперь? Нет. Я этим горжусь. Горжусь тем, что я Фура Несс. И я спала бы спокойнее, зная, что сестра на моей стороне.
– Так и будет.
– Думаю, да, но время рассудит. Но я все равно узнаю. Я пойму это, когда посмотрю в твои глаза, и в них не останется ничего от Босы.
– А если она меня не покинет?
– Думаю, небольшой ее осколок не повредит. В нас обеих. – Я принесла ей воды, и она с благодарностью напилась. – Корабль в плохом состоянии, не скрою. Но мы его отремонтируем, и, может быть, Паладин нам поможет.
Ее глаза заблестели.
– Эта старая штуковина? Паладин с нами?
– Я привезла его. Во всяком случае, ту его часть, что имеет значение. Я знаю, что ты никогда не любила Паладина, но в нем было больше, чем мы обе знали. Возможно, благодаря ему мы сумеем привести этот корабль в порядок.
Адрана кивнула. Нам еще многое нужно было сказать друг другу, но для этого еще найдется время.
– А потом что?
– Все думают, что я собралась отправиться прямиком домой. Но я следую под всеми парусами другим курсом. Я этим буду заниматься недолго, пока мы не поймем, что к чему. Есть ошибки, которые нужно исправить, вещи, связанные с пистолями, и если половина того, что сказала мне Боса, – ложь, я все равно хочу выяснить, что означает остальная часть. И я побывала в двух шарльерах, Адрана. Не скрою, большую часть времени я была в ужасе. Мысль о том, чтобы оказаться запертой в одном из них, когда поле восстановится… Но есть и кое-что еще. Наверное, это можно назвать зудом. Я теперь хочу увидеть третий. И четвертый. И я буду рисковать, потому что я видела выражение глаз Труско, когда он нашел сокровище призрачников. Я хочу познать, на что похоже это ощущение.
– Я хочу увидеть их вместе с тобой, – сказала Адрана.