«И опять же, – напомнила о себе сомневающаяся половина Олтмэна, – ты рискуешь ошибиться. У тебя, быть может, обыкновенная паранойя».
Что, если любовь, которую ощутил Хармон, когда дотронулся до артефакта, была отражением его собственных чувств, истового религиозного преклонения? Может быть, то равнодушие, которое испытал Олтмэн, вовсе не было присуще артефакту, а явилось отражением его собственного отношения к окружающему миру?
Олтмэн сидел и размышлял, сидел и размышлял, но так ни к чему и не пришел. Как теперь быть? Что, если он, дав Обелиску желаемое, тем самым невольно подписал человеческой расе смертный приговор?
– Нам пора, – сказал он Хармону. – Обелиск хочет, чтобы мы ушли.
– Откуда вы знаете?
– Он мне так сказал.
Хармон кивнул, после чего подошел к артефакту и прикоснулся губами. Он уже не выглядел параноиком, не был таким нервным и раздражительным – несомненно, благодаря тому, что Обелиск перестал испускать сигнал, – однако он по-прежнему веровал.
– Куда мы идем?
– В центр управления, – ответил Олтмэн. – У меня там остались кое-какие дела, а потом можно убраться отсюда.
Он не знал в точности, чего ожидал, – пожалуй, надеялся, что после того, как Обелиск прекратит передачу, твари потеряют силу, падут замертво, может, даже рассыплются в прах. Но ничего подобного не случилось. Когда они покинули отсек, прошли по коридору и открыли дверь в дальнем конце, паукообразная тварь по-прежнему маячила там, дожидалась своей жертвы. Возможно, теперь она двигалась не так проворно, но явно была настроена уничтожить их обоих.
При виде ужасного создания решимость Олтмэна осуществить задуманное только возросла.
Когда тварь заметила людей, конические шипы на спине вздыбились. Олтмэн схватил Хармона за руку и затащил под прикрытие двери. Шипы сорвались со спины, просвистели по коридору и воткнулись в стену.
Олтмэн высунулся посмотреть, что монстр предпримет дальше. Все три головы отделились от туловища и теперь мчались в их сторону.
Олтмэн нащупал кнопку включения плазменного резака.
– На вашем месте я бы остался здесь, – сказал он Хармону и вышел в дверной проем.
Взмахом резака он отделил первую голову от щупалец, на которых она передвигалась. Голова, не переставая гримасничать, отскочила в сторону, срикошетила о стену, и пришлось раздавить ее ботинком. Резким движением Олтмэн поднял свое оружие и поразил вторую голову, когда та уже готовилась броситься на него с потолка. После этого Олтмэн вынужден был отступить за дверь – тварь выпустила в его сторону очередной заряд смертоносных колючек.
Последнюю голову пришлось отрывать от Хармона. Каким-то образом ей удалось проскользнуть мимо незамеченной, и она как пиявка присосалась к человеческому горлу. Олтмэн узнал об этом, только когда бедняга в отчаянии схватил его за руку и начал трясти. Он повернулся, увидел, что лицо напарника уже побагровело, и, подумав: «Ну нет, хватит», развалил голову пополам, чудом ухитрившись при этом не поранить Хармона.
Тот закашлялся и потер горло.
– Хвала Олтмэну, – выдавил он хриплым шепотом.
– Прекратите! Олтмэн не хочет, чтобы его восхваляли.
Он снова выглянул из-за двери. Существо теперь двигалось к ним, паучьи ноги грохотали по полу. Олтмэн повернулся к Хармону и поднес палец к губам, а сам прижался спиной к стене.
Олтмэн отчетливо слышал, как тварь приближается, но из-за гулявшего по коридору эха не мог определить, на каком расстоянии она находится. Вот чудовище замерло, и, похоже, совсем близко. Олтмэн ожидал, что тварь проникнет в соседний коридор, однако она по каким-то соображениям поступила иначе: развернулась и потопала в противоположном направлении.
«Вот черт! – подумал Олтмэн. – Далековато для внезапной атаки».
В следующую секунду он вылетел из-за двери и бросился вдогонку.
Тварь развернулась с удивительной быстротой и умудрилась не запутаться в многочисленных ногах. Олтмэн отсек ближайшую конечность и тут же кинулся на пол, потому что спина чудовища ощетинилась и оно выпустило свои смертоносные шипы. Он отрубил еще одну ногу с той же стороны и сам едва не лишился ступни, когда тварь со всей силы опустила на пол одну из оставшихся ног. Еще удар – и она, потеряв равновесие, завалилась на бок. Олтмэн принялся методично расчленять существо, стараясь на этот раз не попасть по черно-желтому наросту.
Он вернулся за Хармоном, и они продолжили путь. Двери обеих лабораторий были открыты. Проходя мимо второй, они увидели двух тварей с костяными лезвиями. Монстры двигались по кругу, словно исполняли диковинный танец. Впечатление было такое, что Обелиск, прежде чем замолчать, передал команду, которую существа понять не сумели, их программа дала сбой – и теперь они были вынуждены повторять одни и те же бессмысленные движения. Олтмэн почел за лучшее не привлекать к себе внимания, а потихоньку прошмыгнуть мимо. Если твари его и заметили, они никак этого не показали.
Вместо того чтобы направиться прямо в отсек для подводных судов, Олтмэн и Хармон свернули в боковой коридорчик, который, то поднимаясь, то опускаясь, должен был привести их в командный центр. Вскоре им повстречались еще две твари с лезвиями. Они, перегородив проход, совершали такие же бесцельные телодвижения. Но стоило только Олтмэну дотронуться до одной плазменным резаком, как обе бросились на людей. Хармон развернулся и, вопя от ужаса, помчался назад по коридору. Олтмэн отрубил ноги одной твари, но не успел повернуться, как вторая накинулась на него. Она обхватила лезвиями Олтмэна, притянула к себе и, застонав, начала терзать его плоть. От попавшей в рану жидкости, выделяемой из мертвой пасти, шею моментально охватило огнем. Олтмэн вонзил резак в грудь твари, разрубил туловище, отсек ноги, однако верхняя половина продолжала упорно за него цепляться. Первый монстр, хоть и лишенный ног, приблизился, опираясь на лезвия, и попытался вскарабкаться по ногам Олтмэна. Он попробовал оторвать от шеи присосавшуюся голову первой твари, но безуспешно. Резак заклинило.
Тогда он вдавил кнопку до упора и медленно потянул оружие вверх. Сначала подалось туловище, потом он чуть повернул резак и отсек одно из лезвий. Наконец Олтмэну удалось стряхнуть тварь с себя. Он топтал монстров, пока они не перестали шевелиться.
Потом он ковылял по коридору, пока не наткнулся на Хармона.
– Идем, – устало бросил Олтмэн.
По своей карточке Олтмэн не мог попасть в командный центр, но Хармон имел необходимый допуск. Внутри было пусто, ни одной твари – вероятно, из-за того, что Обелиск находился прямо над головой. Олтмэн прошел к панели управления и обнаружил то, что искал.
Он ввел в компьютер последовательность команд, но ничего не произошло. Он ввел еще раз.
На экране высветилась надпись:
ПОДТВЕРЖДАЕТЕ ПЕРЕХОД НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ? (ДА / НЕТ)
ДА.
ВВЕДИТЕ КОД ДОСТУПА.
– Хармон, у вас есть код доступа?
– Зачем он вам? Что вы хотите сделать?
– Не я хочу, – ответил Олтмэн. – Обелиск.
После короткого раздумья Хармон назвал код. Олтмэн ввел его, и тут же включилась сирена.
ЗАПОЛНЕНИЕ ВОДОЙ НАЧНЕТСЯ ЧЕРЕЗ 10:00 МИНУТ. ОТМЕНИТЬ КОМАНДУ? (ДА /НЕТ)
– Что вы сделали? – воскликнул Хармон.
НЕТ.
На экране начался обратный отсчет времени.
ВЫ МОЖЕТЕ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ ОТМЕНИТЬ КОМАНДУ, НАЖАВ «НЕТ».
За спиной вскрикнул Хармон.
– Что вы делаете? Что вы делаете? – повторял он как заведенный.
Олтмэн схватил его за шиворот и потряс.
– Отправляю корабль на дно.
На лице Хармона появилось обиженное выражение. Казалось, он сейчас разрыдается.
– Зачем? – простонал он.
– Чтобы защитить Обелиск, – солгал Олтмэн. – Он неспроста находился на глубине. Там он был в безопасности. И еще мы уничтожим всех этих тварей. Уверяю вас, Хармон, именно так мы должны поступить.
– Необходимо остановить отсчет, – вымолвил Хармон.
– Нет.
– Тогда это сделаю я.
– Нет, – повторил Олтмэн и поднес резак к лицу Хармона. – Или вы со мной, или я вас убью.
Давление в отсеках уже менялось. Они вышли в коридор и увидели бежавшую по полу струйку воды. Процесс затопления шел медленно, и его еще можно было остановить. Олтмэн знал, что необратимым он станет только по истечении десяти минут.
Хармон поначалу был в ярости, а потом залился слезами. Постепенно слезы сменились всхлипываниями, а затем плач и вовсе стих. В какой-то момент Олтмэн даже подумал, что Хармона придется убить, но тот в конце концов успокоился и разрешил вести себя по коридорам.
Олтмэн взглянул на часы и сказал:
– У нас мало времени. Я не знаю, сколько еще осталось тварей на верхних палубах и как быстро я смогу с ними справиться. Нам придется уходить через отсек для подводных лодок.
– Я не знал, что там еще остались подводные аппараты, – проговорил Хармон.
– А их там и нет.
– Тогда как же…
– Мы поплывем, – объяснил Олтмэн. – Я заполню отсек водой и отопру ворота. Как только увидите, что они открылись, выплывайте наружу и как можно быстрее гребите к поверхности. Там висит веревка, хватайтесь за нее. По ней выберетесь на лодочную площадку. У меня там пришвартована моторка. Я последую за вами.
С широко раскрытыми от страха глазами Хармон кивнул.
Они двинулись в путь. Олтмэн пошел впереди, все время держась начеку. На судне наверняка еще оставались живые твари, но он их пока не видел. Тем не менее он каждую секунду ожидал, что вот сейчас кто-нибудь внезапно появится из вентиляционного отверстия или позади откроется дверь и его атакует монстр. Однако пока обходилось. На самом деле такое обманчивое спокойствие было даже хуже. Оно постоянно держало Олтмэна в напряжении, заставляло ежесекундно оглядываться по сторонам. Скопившаяся внутри энергия искала себе выхода, но не находила.
Когда они оказались у входа в отсек, до назначенного срока оставалось две минуты. Вода в коридоре доходила уже до колен, и когда Олтмэн попытался открыть дверь, у него ничего не вышло. Он перевел режим открывания на ручной, и тогда только удалось сдвинуть створку на расстояние, достаточное, чтобы проникнуть внутрь. Вода из коридора устремилась в отсек вслед за ними.