Олтмэн попытался закрыть дверь, но на это не хватало сил. Пока же дверь остается открытой, невозможно запустить механизм заполнения отсека водой. Он позвал на помощь Хармона, но тот стоял столбом и смотрел вниз с мостика. Пришлось в конце концов прикрикнуть на него и пригрозить, что он будет оставлен на съедение тварям. Только тогда он опомнился, и вдвоем: Олтмэн за рычагами управления, а Хармон – навалившись на дверь – им удалось перекрыть вход в отсек.
– Когда вода станет прибывать, всплывайте, – велел Олтмэн. – Держите голову на поверхности, пока не достигнете потолка, а как вода начнет накрывать, ныряйте и выбирайтесь наружу. Поняли?
Хармон ничего не ответил.
Олтмэн слегка ударил его по щеке и крикнул:
– Поняли?
На этот раз Хармон кивнул.
Отсек начал заполняться. Первое время Хармон безучастно наблюдал, как прибывает холодная вода и кружится у его ног. Олтмэн уже подумал было, что он так и собирается стоять с опущенной головой, пока не утонет. Но вот вода дошла Хармону до груди, тот сделал судорожный глубокий вдох и отчаянно заработал руками-ногами.
– Не забудьте, – крикнул Олтмэн и поплыл сам, – поднимаетесь до потолка, ныряете, выбираетесь наружу и дальше вверх, к поверхности! Но не торопитесь.
Олтмэн старался дышать медленно и ровно. Вода кружилась бурунами и пенилась, и стоило усилий удержаться на поверхности. Он поискал глазами Хармона, но за того, похоже, волноваться не стоило. Дважды он, правда, полностью скрывался из виду, но почти сразу выныривал обратно.
Вот уже голова Олтмэна задела потолок. Он посмотрел наверх и, ухватившись обеими руками за решетку, сделал пяток глубоких вздохов. А затем вода накрыла его с головой.
Он нырнул, в несколько гребков подплыл к панели управления и открыл наружные ворота. Хармон был уже у выхода. Он колотил в металлическую стену, спеша выбраться из отсека. Как только образовалась достаточно широкая щель, он мигом нырнул в нее и исчез. Олтмэн быстро последовал за ним.
Вода оказалась намного темнее, чем в предыдущий раз. Олтмэн почти вслепую пробивался вперед, пытаясь как можно скорее добраться до поверхности. От излишнего усердия он развернулся и ударился о корпус судна, но быстро отплыл в сторону и стал выгребать наверх.
Подъем выдался не таким тяжелым, как спуск, но все же непростым. Велико было искушение ускориться, но Олтмэн знал: в этом случае его могут ожидать сильные спазмы, судороги и даже смерть. Поэтому он поднимался не торопясь, не забывая при этом, что запас воздуха в легких стремительно уменьшается; сердце билось все медленнее и медленнее. Когда голова Олтмэна оказалась наконец над водой, у него было такое чувство, будто легкие горят огнем. В небе висел серпик луны, который давал достаточно света, чтобы осмотреться. Олтмэн оглянулся, увидел мельком лодочную площадку – но где же Хармон? Он покрутил головой, однако никого не заметил.
– Хармон! – изо всех сил крикнул он.
Потом оттолкнулся ногами, стараясь как можно выше выпрыгнуть из воды. Он бы все равно не увидел спутника, но тут площадка качнулась на волнах и немного опустилась, и по другую ее сторону Олтмэн заметил покачивавшуюся голову.
Он подплыл к площадке, взобрался на нее по лесенке и, с трудом удерживая равновесие на норовившем уйти из-под ног полу, прошел к дальнему краю. Судно тем временем кренилось набок. Слышно было, как вода с грохотом заполняет плавучую базу, хотя, возможно, к шуму воды примешивались и другие звуки. Судно от носа до кормы стонало и скрипело из-за неравномерной нагрузки на продольные и поперечные балки.
– Хармон! – снова крикнул Олтмэн.
Но Хармон не отзывался – возможно, просто не слышал зова в шуме крушения. Олтмэн нырнул, подплыл к напарнику и коснулся его плеча:
– Хармон! Шевелитесь!
Бедняга был в прострации – должно быть, получил сильный шок. Олтмэн похлопал его по щекам и потянул за собой. Хармон пытался шевелить руками и ногами, но делал это как будто во сне, и Олтмэну пришлось изрядно потрудиться, чтобы вытащить его на площадку.
Площадка уже накренилась и, увлекаемая тонущим судном, наполовину погрузилась в воду. Олтмэн затащил Хармона в лодку, опустил на скамейку и забрался сам. В следующее мгновение раздался громкий скрип, и площадка целиком скрылась под водой. Веревка, которой была пришвартована моторка, туго натянулась, а сама лодка сильно наклонилась, угрожая перевернуться в любую секунду. Олтмэн нагнулся над узлом, пытаясь распустить его дрожащими пальцами, но тот не поддавался. Он в отчаянии осмотрелся в поисках ножа или другого режущего предмета, но ничего не нашел. На корме лежал якорь. Олтмэн схватил его и принялся что было сил бить острой частью по швартовой тумбе, пытаясь освободить моторку.
Лодка тем временем накренилась еще сильнее, она едва не зачерпывала морскую воду.
– Передвиньтесь на дальний край! – крикнул Олтмэн Хармону, но оторваться от работы, чтобы посмотреть, послушался ли тот, не мог.
Он продолжал наносить яростные удары якорем.
Внезапно лодка дернулась назад, и Олтмэна бросило на борт. Он с трудом поднялся на ноги и только тогда обнаружил, что и тумба, и веревка исчезли, что он все-таки добился своего.
Моторка закружилась на месте. Послышался громкий чмокающий звук – это плавучая база начала быстро погружаться. Олтмэн прыгнул за штурвал, врубил двигатель и до упора вдавил ручку газа. Лодка рванулась, но не в ту сторону, куда следовало: она направилась прямо к исчезавшим под водой стеклянным куполам. Олтмэн вывернул штурвал, но этого оказалось недостаточно. Они угодили точно в водоворот, образовавшийся вокруг тонущего судна.
Олтмэн не пытался резко сменить курс и выбраться из воронки, вместо этого он повернул и медленно повел лодку по ее краю. Самый верхний купол покачнулся на волне и в следующее мгновение полностью исчез из виду. Штурвал дернулся в руках, но Олтмэн держал его крепко, стараясь не смотреть в сторону и не поддаваться панике. На мгновение лодка перестала слушаться, и Олтмэн испугался, что сейчас они нырнут под воду следом за судном или же перевернутся, но, к счастью, все обошлось.
Он нажал на газ и оглянулся. Под водой еще виднелась верхняя часть огромного судна, и можно было разглядеть многочисленные вспышки и искры – повсюду происходили короткие замыкания, плавучая база умирала. А через несколько секунд темные волны полностью скрыли идущее ко дну судно. Олтмэн по большой дуге заложил вираж и направил моторку к Чиксулубу.
Едва он подумал, что надо бы проверить состояние Хармона, как вдруг понял: тот стоит за спиной. Он повернулся и тут же, получив якорем по голове, оказался на днище лодки.
– Вы мне лгали, Олтмэн. Обелиск вовсе не хотел, чтобы его утопили. Вы не любите Обелиск, вы его ненавидите.
Он попытался сказать «нет», но изо рта вырвалось лишь мычание.
Хармон наклонился над ним, грубо схватил за руки, свел их вместе и начал связывать веревкой.
– Я думал, вы мне друг, – продолжал Хармон. – Я думал, вы тоже верите. Но если вы действительно верите, то почему же у вас нет этого? – Он дотронулся до висевшей на шее уменьшенной копии Обелиска. – Не надо было доверяться вам.
«Я же спас тебя, – подумал Олтмэн, – хотя мог оставить подыхать».
– Теперь я найду того, кто может по-настоящему помочь, – заявил Хармон и взялся за штурвал.
Олтмэн лежал между скамейками, глаза покрылись поволокой. Теплая жидкость стекала по щеке и проникала в рот. Он попытался сглотнуть ее и только тогда сообразил, что это кровь. Еще через минуту он понял, что это его собственная кровь.
«Ничего страшного, – подумал Олтмэн, – я бывал и в худших переделках».
Он попробовал пошевелить руками, но обнаружил, что не чувствует их. Впечатление было такое, будто тело отделилось от головы.
«Я просто отдохну минутку-другую, – убеждал он себя. – А потом освобожусь от этих чертовых веревок».
Он лежал, и чувства одно за другим покидали его. Все вокруг словно окуталось туманом, а потом Олтмэн и вовсе перестал что-либо видеть. Он прислушивался к мотору, но тот постепенно затихал. Он чувствовал, как лодка качается на волнах, но вскоре и это ощущение притупилось, как будто все происходило не с ним. Так он и лежал, ничего не видя, не слыша и не чувствуя. Казалось, мир вокруг него растворился. Олтмэн попытался сосредоточиться на вкусе крови, наполнившей рот, но вскоре впал в забытье.
Эпилог
1
А потом все вернулось. Началось с крошечных, словно острие булавки, вспышек света в темноте, на пределе видимости. Он пытался угадать, то ли они приближаются, то ли удаляются, но наверняка сказать не мог. Он смотрел на них очень долго (или ему казалось, что долго), пока они снова не исчезли.
Темнота. Все просто и понятно. Но появились и ощущения. Он чувствовал тело. Свое тело.
«Я умер, – подумал Олтмэн. – Это ад».
Долго ничего не происходило, а после вновь появились крошечные пятнышки света. На самом деле Олтмэн не заметил, когда они появились. Он просто знал, что они там есть уже некоторое время. Он стал наблюдать. Пятнышки медленно увеличивались в размерах и, кроме того, двигались по направлению к Олтмэну. Внезапно они вспыхнули нестерпимо ярким светом.
Вещи вокруг постепенно обретали очертания. Вот он разглядел тонкую серебряную коробочку, из которой как раз и исходил свет. Олтмэна окружало что-то розовое, и мало-помалу он сообразил, что это человеческая рука.
– Реакция слабая, – услышал он ровный голос. – Увеличьте дозу.
Он почувствовал жжение в теле (где именно, не понял) и неожиданно обнаружил, что может пошевелить мышцами лица.
«Где я?» – хотел спросить Олтмэн, но изо рта вместо слов вырвалось только нечленораздельное мычание.
– Ну вот, – произнес другой голос.
Свет отодвинулся в сторону, и Олтмэн увидел лицо, наполовину скрытое хирургической маской. Позади маячили и другие лица – всего, наверное, полдюжины.
– Где я? – удалось наконец выговорить Олтмэну.