— Да, — ответил он. — Мы были потрясены.
— Что собираетесь делать? — поинтересовалась я, хотя понимала, что меня это не касается.
— Рожать, конечно.
— Господи. Но как же… возраст.
— Слушай, в жизни всякое бывает, — возразил он. — Она не первая, с кем это случилось. Уверен, мы как-нибудь справимся, хотя придется переехать в дом побольше. Но это не проблема.
— Хорошо. В любом случае, это не мое дело. Можно мне взять отпуск?
— Что?
— Мне срочно нужно уйти в отпуск.
— Когда?
— На следующей неделе.
— Минти, могла бы и заранее предупредить.
— Знаю. Поэтому и звоню тебе домой. Извини, что все так спешно, но мне необходимо уехать в Лос-Анджелес.
— Вопрос жизни и смерти?
— Да. Именно так.
— Можно спросить, зачем ты едешь?
— Хм-м, это личное. — Мне не хотелось никому рассказывать. Лучше все держать при себе. — Прошу тебя, Джек, можно мне взять отпуск?
— О'кей, — произнес он через несколько секунд. — Но жду тебя обратно не позднее седьмого, в мае у нас будет куча работы.
— Понятно.
— Боюсь, я могу отпустить тебя всего на пять дней.
— Пять дней? — ахнула я. Так мало.
— Извини, Минти, или пять дней, или вообще ничего. Выбирай.
Пять дней? Боже мой.
— Хорошо, — произнесла я. — Я согласна.
— Понимаешь, мам, тебе надо будет приходить два раза в день и смотреть за животными, — упрашивала я маму следующим вечером. — Это всего лишь длинный уикенд. Пять дней. Больше мне не дают.
— Пять дней? Минти, стоит ли лететь так далеко всего на пять дней? — усомнилась она.
— Это мало, я знаю, но больше мне не дадут. Надо было предупреждать заранее.
— Минти, зачем ты летишь в Лос-Анджелес?
— Чтобы встретиться с одним человеком. С мужчиной.
— Но в Лондоне полно замечательных мужчин.
— Это мой старый знакомый, Джо. Он уехал.
— И этот туда же, — вздохнула мама.
— Он так и так должен был уехать, но мы поссорились, и я ужасно его обидела. Вот он и не сказал мне, когда уезжает, и где будет жить. Но он очень хороший, и Лори…
— Что еще за Лори?
— О, Лори — ветеринар и по совместительству «сладкий мальчик» из эскорт-службы. Ему нравится Эмбер.
— Ну, дорогая, мне не уследить за всеми перипетиями твоей жизни.
— Да, мам, но ты же никогда не интересуешься моими делами. Так вот, Джо уехал в Штаты, возможно, на несколько месяцев, и я только хотела… — Чего? Что я хотела сделать? — …я только хотела попытаться все исправить. — При этих словах у меня перехватило дыхание, и глаза защипало от слез. — Мамочка, это самый милый человек, которого я только встречала.
— Дорогая, то же самое ты говорила о Доминике.
— Да-да, знаю. Но я врала. Обманывала саму себя. Мам, я так рада, что не вышла за Доминика.
— Я тоже, дорогая. Всегда знала, что он мерзавец. Он стал бы никчемным мужем.
— А Джо… просто прелесть, — продолжала я. — С ним все по-настоящему. А я взяла и все испортила. Вот почему мне нужно поехать в Штаты. Так ты присмотришь за животными? Дома есть куча кошачьей еды. Кстати, Пердита беременна.
— Святые небеса!
— Но котята должны появиться только в середине мая, так что не переживай. У нее есть свой туалет, а для Педро мы оставили кучу компакт-дисков.
— Минти, чем ходить туда-сюда два раза в день, я уж лучше поживу у тебя. Если не возражаешь. Так будет намного проще, чем все время бегать из конца в конец, — продолжала она. — И честно говоря, кошачий туалет — это так отвратительно. Не думаю, что я справлюсь. Лучше буду жить в твоей квартире, и выпускать ее погулять.
— Конечно, мам, живи сколько хочешь. Если только папа не против.
— Думаю, он даже не заметит, — ответила мама. — Мы в последнее время совсем не видимся.
— И кто в этом виноват?
— Но, дорогая, на мне лежит такая ответственность. Ты знаешь, что вчера вечером мы собрали четырнадцать тысяч фунтов для Синего Креста?
— Я рада, мам, но перед папой у тебя тоже есть обязательства.
— Без меня никто не станет работать.
— Ты уверена, мам? — устало спросила я.
— Да, — отрезала она. — К тому же твой папа в последнее время занят какими-то своими делами.
— Правда?
— Мы даже не разговариваем.
— Но вы же недавно ходили вместе на балет, — возразила я. — Тебе понравилось?
Она замолчала. И ничего не говорила три или четыре секунды. Потом произнесла:
— Ты сказала, балет?
— Да, балет. Я видела, как он ждал тебя у входа в «Садлерз-Уэллз».
— Минти, — медленно проговорила мама. — Я в «Садлерз-Уэллз» уже сто лет не была.
Май
— Это возмутительно! — кричала Эмбер девушке у стойки регистрации «Вирджин атлантик» два дня спустя. — Когда вернусь, лично пожалуюсь Ричарду Брэнсону [75]. В письменной форме.
— Мадам, мне очень жаль, — расшаркивалась служащая авиакомпании, — но, боюсь, мы не переводим пассажиров в первый класс по их желанию.
— Но я гарантирую, что упомяну «Вирджин атлантик» в своем следующем романе. На первой странице ив самых лестных выражениях, — наседала Эмбер. Девушка улыбнулась, прикрепляя ярлычки на багаж, но ничего не сказала. — Как хотите, — в голосе Эмбер послышались угрожающие нотки. — Вы не оставляете мне выбора. Придется упомянуть какую-нибудь другую авиакомпанию. «Панамерикан», например. Дело ваше, — она пожала плечами.
— Спасибо, мадам. Но боюсь, авиакомпании «Панамерикан» больше не существует. Приятного полета! — вежливо добавила она. — Вот ваш посадочный талон.
— Эй, послушайте…
— Прошу тебя, Эмбер, — взмолилась я, оттаскивая ее прочь. — Подумаешь, экономический класс. Лететь одиннадцать часов, можешь фильм посмотреть. Хоть три фильма. Или книжку почитай. В конце концов, подумай над сюжетом нового романа.
— Да, — согласилась Эмбер. — Так я и сделаю. Возьмусь писать синопсис. — Кстати, это была одна из причин, почему сестрица увязалась за мной в Лос-Анджелес — собрать материал для десятой по счету книги. — Нечто совершенно новое, — с энтузиазмом провозгласила она, когда мы коротали время до вылета в магазинчике дьюти-фри. Она попрыскала духами запястье. — Совершенно непохожее на то, что я писала до этого.
— Мне кажется, каждая твоя книга не похожа на предыдущие.
— Нет, это будет нечто особенное. Детективный роман!
— Тебе не кажется, что писание детективов немного… попахивает коммерцией, Эмбер? — отважилась спросить я, пока мы брели по нескончаемому стеклянному коридору к выходу.
— Нет, это будет серьезный детективный роман, Минти. Жесткий. Напряженный. Ироничный. Реалистичный. В стиле Рэймонда Чандлера. Или Дэшила Хэммета. Или Филипа К. Дика.
— Значит, крутой детектив.
— Да, — оживленно кивнула она. — Крутой. И наверняка похабный.
— Настоящий noir [76], — добавила она, когда мы отыскали в самолете наши места. — В нем будет описана изнанка Лос-Анджелеса, мрачная подноготная города, терзаемого забастовками и землетрясениями, лесными пожарами и засухами. Роман о жизни на лезвии бритвы. О жизни на грани.
— Тебе не кажется, что будет трудно собрать материал для такого романа за пять дней, сидя в роскошном отеле на Беверли-Хиллз?
— Нет, Минти, мы возьмем напрокат машину и поедем искать приключений. Не переживай, — поспешила успокоить она. — Я сама сяду за руль.
— Отлично! — вымолвила я. Храни нас господь… — Да, мы проедемся по городу, как Филип Марлоу в «Долгом прощании». — Скорее, как Джеймс Дин в «Бунте без причины» [77]. — Я уверена, мы найдем Джо, — ободряюще произнесла она. — Я применю свои детективные навыки, и мы его выследим.
Я сомневалась, что Эмбер сможет выследить пропавший небоскреб, но ничего не сказала. Очень мило с ее стороны поехать со мной в Штаты и к тому же оплатить поездку. Когда я предложила остановиться в недорогой гостинице, она только насмешливо фыркнула:
— Остановимся в «Четырех сезонах».
— «Четыре сезона», — не поверила я своим ушам.
— Подумаешь, — отмахнулась она. — Мне только что подфартило на бирже. Акции взлетели. Все знаменитости там останавливаются, — добавила она. — Вот увидишь, там будет полно кинозвезд. Может, они и помогут тебе найти Джо.
— У нас нет ни одной зацепки, — с несчастным видом констатировала я. Стюардесса поставила на откидные столики перед нами по подносу вкусной самолетной еды.
— У тебя есть номер его мобильника.
— Я тысячу раз ему звонила — не отвечает.
— Странно.
— Может, в Штатах мобильник не работает.
— Так зачем он его тогда вообще взял с собой? Ты спросила редактора, где он?
— Да, он не знает. Мы гоняемся за призраками, — горько вздохнула я.
— Не переживай, Минти, — ободрила Эмбер. — У меня предчувствие, что мы его найдем. Хорошо, что тетушка Димпна согласилась присмотреть за Пердитой и Педро, — радовалась она, потягивая вино.
Да уж, хорошо. Но кто в ее отсутствие присмотрит за папой? Наверняка другая женщина. Проклятье! То-то он занервничал, когда мы столкнулись у входа в «Садлерз-Уэллз».
— Я столько жду от этой поездки, — заявила Эмбер. — И знаешь, Минти, у меня странное ощущение, что мы не зря потратим деньги.
«Когда-то я уже это слышала», — подумалось мне, и с этой мыслью я погрузилась в сон.
Заходящее солнце бросало отблески на крыло нашего «Боинга-747». Самолет плавно приземлился в Лос-Анджелесе. Измученные полетом, шатаясь, мы стащили чемоданы с ленты транспортера и встали в длиннющую очередь на паспортный контроль. Время шло, а мы все ждали и ждали.
— Господи! — возмутилась Эмбер через сорок минут. — Одиннадцать часов летели, и еще одиннадцать часов потребуется, чтобы нас впустили в страну.
— Цель визита, мадам? — спросила служащая таможни, после того как мы промаялись еще двадцать пять минут.
— Ищу мужчину, — брякнула я. Разница во времени, и бесконечная очередь выбили меня из колеи. — Что ж, надеюсь, вы его найдете, мэм, — усмехнулась она и проштамповала мой паспорт. — Удачного дня!