— Мне жаль, что твой друг погиб, и с ним так жестоко обошлись в посмертии.
Не рискнув сразу вскочить на ноги, Даша села на импровизированной постели. Из-за изголовья вышел тот самый человек, который, судя по всему, спас ей жизнь. Высокий мужчина был одет на редкость экстравагантно. Свободная черная рубашка с широкой проймой и воротником, отороченном кружевом, могла бы принадлежать любому из героев приключенческих фильмов, в которых действие происходит в семнадцатом веке. А может, в восемнадцатом… Даша, которая никогда не интересовалась историей костюма, не смогла даже примерно определить эпоху, из которой явился незнакомец. К его средневековой рубашке очень подошли бы шапага и ботфорты, но у него не было оружия, а брюки позволяли разглядеть скорее полусапожки из мягкой кожи. Ремень, сплетенный из бархатных на вид колец, перехватывал талию.
— Как мне обращаться к тебе?
— Даша.
— Даша? — повторил незнакомец и протянул ей руку. — Так коротко?
Имя из его уст прозвучало странно, с акцентом на шипящие, словно составленное из двух отдельных слогов — «Дааш-ша».
— Н-ну… да.
— Допустим. В таком случае я — Демайтер.
Все еще не веря, что это не сон, Даша уставилась на манжету рубашки, тоже отделанную узкой полоской черного набивного кружева, и вдруг вспомнила, как в детстве читала книги про мушкетеров и рыцарей. Сколько раз она тогда недоумевала: как это форма кистей рук, черты лица или какая-то неведомая «горделивая посадка головы», могут выдать человека благородного происхождения? Но сейчас, нехотя вложив исцарапанную ладошку в ладонь своего спасителя, она могла поклясться, что этим самым благородным происхождением дышала каждая его клеточка. Не хватало только изысканной бледности и светской скуки во взгляде. Лицо и шея, которую открывал небрежно расстегнутый ворот рубашки, были смуглыми от загара, а пристальный взгляд черных глаз — не столько надменным, сколько пугающе глубоким.
Демайтер подвел нежданную гостью к столу, отпустил и снял со стула драпировку, оказавшуюся длинной черной мантией, которую он перевесил на корявую ветку. Даша рассеянно огляделась и обнаружила свой рюкзак, прислоненный к одному из стволов, которые поддерживали навес. Сверху на «Ермаке» лежала ее сумка с засунутой внутрь толстовкой.
Тем временем, на столе, как на скатерти-самобранке появился каравай хлеба, глиняный кувшин с шапкой пены и серебряный на вид кубок. Запахло чем-то хмельным и немного кислым.
— Гномы, — проворчал стражник. — К сожалению, ничего другого их творение нам предложить не может. Тебе нравится пиво, Даша?
— Что?! А-а пиво… Н-нет. Не очень.
Демайтер резким движением выплеснул содержимое кувшина на корни деревьев и дунул в горлышко, отчего хмельной дух моментально выветрился из самого сосуда и из-под навеса. Даша осторожно отодвинулась, проверяя, не попытаются ли ее удержать. Маленький шажок назад. И еще один…
Не обращая внимания на ее вялые попытки к бегству, Демайтер прошел мимо, коснулся пальцами каменной стены и подставил кувшин под брызнувший из камня родник.
— За этой скалой течет ручей, — пояснил он. — Вода стекает в небольшое каменное углубление как в чашу. Ты можешь умыться и привести себя в порядок, но не отходи далеко и не пытайся убежать. Вокруг… — он на секунду задумался, подыскивая подходящее объяснение, — чужая земля. Мне кажется, более чужая, чем ты могла представить себе раньше.
Скалистый выступ, из которого только что била прозрачная струя источника, с утробным урчанием втянул в себя мокрое пятно. На серой скале не осталось и следов влаги. Даша сглотнула слюну и облизала пересохшие губы.
Демайтер вернулся к столу с кувшином, со стенок которого срывались и падали тяжелые капли, наполнил серебряный кубок родниковой водой и протянул гостье. Даша почти выхватила его из рук, жадными глотками выпила воду, кивнула и выскочила за выступ скалы. Там она прижалась к теплому камню спиной и несколько раз вздохнула так глубоко, как только смогла. На дремучий замшелый лес — сказочный, примолкший, исполненный чудес… тошно было смотреть. Стараясь ни о чем не думать, Даша наспех умылась и почти бегом вернулась обратно.
— Я — заложница? — решительно спросила она, задавив подступившие слезы.
— Тебе стало лучше? — осведомился Демайтер. — Здесь я задаю вопросы. Сядь, поешь и для начала расскажи все, что с тобой случилось.
— Сначала — вы… Вы расскажите! — выдохнула пленница.
Собеседник уселся, непринужденно откинулся на спинку стула и, чуть прищурив глаза, взглянул на девушку снизу вверх.
— Не вынуждай меня, — спокойно, с расстановкой произнес он.
Даша вздрогнула от взгляда и вспомнила железную хватку Демайтера.
— Я хочу услышать от тебя историю о подлинных чудесах, — продолжал тот тоном, не терпящим возражений. — Все, в чем состояла твоя жизнь до того, как в ней произошли невероятные события, ты пока можешь утаить.
Даша прикусила губу, опустилась напротив и, глотая слезы, начала сбивчивый рассказ. Когда дело дошло до вампиров, разорвавших Петю Кашицына и последовавшего за этим блуждания в тумане, она с удивлением обнаружила, что у воды совсем другой, сладковатый, вкус, со дна кубка бегут вверх тонкие струйки пузырьков, как в бокале с шампанским, а голова немного кружится.
— Ты… вы превратили воду в вино?!
Демайтер утвердительно кивнул и сделал жест, как бы официально приглашая гостью продолжить возлияния.
— Вы… Ты колдун, да? — пробормотала она.
Собеседник скривился, словно его обозвали карточным шулером.
— Маг.
— Ну да, конечно… Тогда где волшебная палочка? Или посох или что там еще… — осмелевшая и разрумянившаяся Даша демонстративно отхлебнула из кубка, грохнула им о стол, не рассчитав усилия, и подалась вперед. — Где все это?!
Она и не надеялась на ответ. Но Демайтер встал, отломил одну из сухих веточек, оборвал с нее прилипчивый вьюн, выпрямил в ладонях и протянул Даше, не сводя с гостьи пристального взгляда. Она робко взяла и недоверчиво повертела палочку в руках.
— И что мне с этим делать?
— Если я подскажу — ты снова усомнишься, придется начинать разговор заново. Мое терпение отнюдь не безгранично. Ты просила магическую безделушку — вот она.
Даша окинула взглядом полукруглую колоннаду из деревьев. Нижние сучья, лишенные листвы, торчали безобразными обрубками. Изуродованные высохшие кроны сплетали навес. Корни тщетно взрывали каменистую почву, добывая влагу — гадкие зеленые лианы выпивали ее без остатка, намертво вцепившись в полуживые стволы.
— Листья! — вдруг сказала Даша первое, что пришло в голову, неуклюже взмахнула палочкой и инстинктивно пригнулась.
Навес зашумел зеленой листвой, стремительно развернувшейся из набухших почек, заскрипел и прогнулся под ее тяжестью. Лианы корчились и извивались — узкие ивовые листья прорастали сквозь них, вспарывая зеленую мякоть. С металлических стержней полезли во все стороны спиральные обрывки серпантина, словно вырезанные из жесткой фольги. Скала издала глухой каменный стон и начала покрываться папаротниковым барельефом. На малахитовой столешнице отчетливо проступил рисунок — дубовые листья. Даша выронила палочку из рук, вскочила, пошатнулась и ухватилась за спинку стула.
— Все равно! Я не верю! Вы меня разыгрываете, вы все! — закричала она. — Женя, где ты, где Петька? Ролевики проклятые… Уроды… Прекратите! Я хочу домой, слышите?!
Демайтер легким взмахом руки привел убежище в первоначальный вид, прихватил со стола кубок с колдовским напитком и подошел к девушке. Он бесцеремонно взял ее за плечо и развернул к себе.
— Твои друзья ни в чем не виноваты, не спеши проклинать их. Юноша мертв. Девушка, если я не ошибаюсь в своих предположениях, пока жива и находится в относительной безопасности.
— Если он мертв, как он бегал за мной по лесу?! Он что, зомби?!
— Я не знаю, как называют мертвяков в том мире, откуда ты пришла, Даша. Мертвое тело искало тебя по воле того, кто его поднял. Дотронувшись до предназначенной жертвы, мертвяк выпил бы твою жизнь и тем самым продлил собственное посмертие еще на некоторое время. Сейчас, потеряв цель, он ищет того, кто мог бы тебя заменить. Если это и есть зомби — ты права. Пей!
Он вложил ей в руку серебряный бокал и, придерживая за дно, вынудил поднести к губам.
— Господи… — прошептала похолодевшая Даша, наглотавшись сладковатой жидкости до учащенного сердцебиения, шума в ушах и колик в животе. — Значит, он еще кого-то убьет? Кого-то вместо меня?
— Нет, — сказал Демайтер. — Тот осколок — пустошь, там нет людей. Я закрыл туманный проход за нами. Мертвяк потеряет след и останется там навсегда. Не в твоем мире и не в моем. Пройдет немного времени, и он… разрушится. Ему недолго осталось.
— А это место, где мы сейчас… — еле слышно пролепетала Даша, — я смогу отсюда вернуться домой?
Она никак не могла вспомнить странного и очень красивого имени, которым представился незнакомец.
— У меня нет ключей от всех туманных проходов на свете, — покачал головой Демайтер. — И я гораздо чаще закрывал их, чем открывал. Обещаю тебе лишь то, что я попытаюсь. В этом наши интересы совпадают.
Он оценивающе посмотрел на девушку, выдернул из ее ослабевших пальцев кубок с недопитым зельем и поставил на дальний край стола, взял нежданную гостью под локоть и отвел под скальный выступ.
— Подождем до заката следующего дня. Тебе надо набраться сил и подумать на трезвую голову — нужен ли тебе этот путь — путь домой. Он будет нелегким. Твой мир никогда не станет для тебя прежним… Засыпай, Даша! Твой страх мне мешает, а мне не терпится поговорить с тобой по душам, чтобы проверить одну очень смелую догадку, — добавил он шепотом.
«Хорошо, что у него нет ямочки на подбородке, — вдруг отрешенно подумала Даша, сквозь головокружение. — Она была бы лишняя».
Выжатая как лимон, девушка почти упала на низкую кровать, застланную шкурами. Ей снилось, что она рассказывает Демайтеру о своем мире, о детстве, друзьях, книгах, родителях. О родителях — очень подробно… И о Женьке. Они запросто болтали, и она обращалась к нему «Дэм». И смеялась — ведь это еще короче, чем Да-ша. А на самом деле — она Дарья Ивановна Неверова. И получалось, что чтобы не обидеть друг друга, им бы пришлось каждый раз считать количество слогов или вымерять дли