уют в разных плоскостях. Их пересечение образуют прямую. Вот эта прямая и есть наша настоящая жизнь. Мы отбрасываем материальное благополучие, недоступное нам и тормозим свой духовный рост, поскольку люди, по природе своей, ироничные скептики. Но это не значит, что мы обязаны оставаться в ограничивающих нас рамках. Стремление к лучшему нужно поощрять. И тут уж каждый решает за себя сам. Однако знающие люди считают главной задачей нашего существования спасение души.
Хорошо сказала.
Нельзя исключать, что именно так все и устроено на самом деле. Горский подумал вдруг, что если отбросить религиозную фразеологию, он с Зиминым занимается именно этим — спасением души. Он вспомнил, как трудно было вытащить Зимина из странной симуляции — мира, в котором было почти достигнуто практическое бессмертие. Они, начитавшись оптимистических статей психологов о том, что уровень нравственности у любого человека постоянен и не зависит от внешних коллизий, отнеслись к эксперименту довольно легкомысленно, за что и поплатились.
Оказалось, что без посторонней помощи справиться им не удается. В построенной ими ложной реальности вдруг появилась не предусмотренная программой подруга Нина, которая и помогла им выпутаться. По ее словам, она литературовед из будущего, однако психику Зимину восстановила без явных потерь. Наверное, у них там, в будущем, литераторы действительно стали инженерами человеческих душ. Пришлось поверить ей на слово, поскольку выяснить, кто она такая и откуда появилась, им не удалось. Разумная теория, которая бы объяснила, из каких глубин подсознания выползают в дополнительные реальности некоторые персонажи, пока еще не создана. Люди предусмотрительно стараются держаться подальше от подобных проблем. Есть основания полагать, что слишком глубокое проникновение в тайный мир сознания погубит человечество. А потом проблема сама собой рассосалась. Как подруга пришла, так и ушла.
Ну что тут скажешь. Работа с ложной памятью — дело новое и потенциально опасное. Здесь каждый шаг нужно делать чрезвычайно осторожно, подстелив соломки. Мало ли какие посторонние эффекты могут себя проявить. Успевай записывать.
— У тебя такое лицо сделалось, будто ты что-то важное вспомнил, — сказала жена.
— Пожалуй, — признался Горский.
— Не зря пришли в Храм.
Спорить не хотелось, но Горский не смог бы внятно ответить даже самому себе на простой вопрос: «Почему они с Зиминым никогда не говорили о Нине»? Это было очень странно. В конце концов, женщина из будущего, которой удалось каким-то образом проникнуть в их симуляцию, обязательно должна была заинтересовать. Трудно придумать более странный наблюдательный феномен, который не укладывается ни в одну логичную теорию. Его надо было объяснить. И они обязательно должны были придумать тысячу объяснений, но почему-то не сделали этого. И вспомнил он о таинственной Нине почему-то только сейчас, в Храме Новой церкви. Повод для удивления.
В четыре часа утра жена заявила, что устала и хочет домой. Уговаривать Горского не пришлось. Свой долг он исполнил. Если целью эксперимента было вызвать его скрытые в подсознании воспоминания, то ничего у религиозников не вышло. Горский вспомнил только о работе, а для этого не было необходимости в религиозных бдениях. Он о работе и без посторонней помощи думал постоянно.
У выхода Горским приветливо улыбнулся дежурный монах.
— Для первого раза вы продержались очень долго. Мы искренне рады за вас. Вспомнили что-то по-настоящему важное? — спросил он.
— Увы, ничего, — сказал Горский, он и в самом деле так думал.
— А вот и нет, я вижу, что сегодня вам улыбнулась удача. Не сомневаюсь, что совсем скоро вы придете к нам еще раз. И приведете своего лучшего друга.
— Не будем загадывать.
— А вот это правильно, — сказал монах. — Сначала решите, нужны ли вам внезапные воспоминания, которые ваша память постаралась стереть. Подумайте, взвесьте плюсы и минусы. Не делайте скоропалительных выводов. Иногда человеку полезно что-то забыть. В этом нет ничего постыдного.
— Можно подумать, что вы хотите добиться от людей восстановления утраченных воспоминаний.
— Вне всякого сомнения.
— И вы знаете, как у вас в церкви пытаются этого достичь? — спросил Горский.
— Кое о чем догадываюсь, — признался монах.
— Расскажите потом?
— Нет. Это запрещено. Но на любые ваши вопросы постараюсь ответить. Дальше все зависит от вас. Если сумеете задать правильные вопросы, то получите честные ответы. К нам приходит много людей, которым на помощь приходят таинственные личности. Есть подозрения, что они не принадлежат нашему миру. Пока рассказывают только о пользе, которую они стараются принести людям. Но нельзя отрицать, что с тем же успехом таинственные личности могут приносить вред. Трудно предположить, что они различают добро и зло. Нужно быть готовым к самым неприятным событиям.
— Это черти?
— Нет.
— Ангелы?
— Нет.
— А кто?
— Не знаю. Это ваша работа, Горский, — неожиданно резко сказал монах.
— Вы фиксируете такие случаи?
— Фиксируют в бухгалтерии, а мы запоминаем.
— Как же я буду разбираться с фактами, о которых мне ничего не известно?
— Приходите к нам в Церковь чаще, и друга своего, Зимина, приводите, мы поможем вам провести, может быть, самый значительный эксперимент в вашей научной практике, до которого вы сами не додумаетесь.
— Почему? — удивился Горский.
— Разве вы не знаете, что даже у самых умных людей представления ограничены. Вы знаете свое, а мы — свое. Нельзя упускать шанс сложить наши знания. Настоятель заинтересован отыскать правду. Нельзя отрицать, что это может быть горькая правда. Есть тайны, от которых становится нехорошо на душе. Но разве это повод делать вид, что их не существует?
В лабораторию Горский пришел только после обеда. Ему повезло, и он успел хорошо выспаться. После чашки кофе он чувствовал себя прекрасно. А вот Зимин выглядел непривычно грустным и расстроенным. Можно подумать, что это он провел бессонную ночь в отеле Новой церкви, выслушивая поучения интеллектуального монаха.
— Не люблю, когда ты грустишь, — сказал Горский. — Что-то случилось?
— Наверное. И самое ужасное, что мы не знаем — что именно.
— Не люблю, когда у тебя начинается сезон сомнений. Ты становишься похожим на сонного тюленя. Если это проблема, ее надо попытаться решить. Это не повод для грусти.
— Точно, — сказал Зимин задумчиво. — Достали меня эти проклятые сомнения. Иногда я теряю способность думать. Совсем. Ничего умного в голову не приходит. Как к спящему тюленю. Ты это удачно подметил.
— Надо было взять тебя с собой. Ночью в Новой церкви хорошо думается. Они на этом специализируются.
— Ты провел там целую ночь? Что же ты там делал? — Зимину хотелось перевести разговор на более приятную для него тему.
— Вспоминал о наших неудачах.
— Для этого в церковь ходить не нужно.
— И кое-что вспомнил. По-моему важное.
— Лучше бы подумал о нестыковке-9.
Да, конечно, эта история стоила того, чтобы заняться ею, отбросив все остальные дела. Подключая клиента к ложной памяти, хотелось быть уверенным в том, что с ним не случиться ничего непредсказуемого, ничего, что выходило бы за рамки запрограммированной программы. Однако девятый опыт преподнес сюрприз. Ничего страшного не произошло, но объяснить появление в измененной реальности лишнего персонажа, который принял активное участие в действиях клиента, пока не удалось. Вот что рассказал сам клиент, гражданин М.
— Сначала все было классно, замечательно, мне ни разу не пришло в голову, что я перенесся в выдуманный мир. Это сейчас я помню, что заказал мир, где бы я был крупным ученым. Там, все было по-настоящему реально. Я действительно думал и действовал, как это и положено крупному ученому. У меня, само собой, были враги и проблемы, без этого было бы скучно жить. Теперь я знаю, каково это — быть всегда на виду, знать, что каждый твой шаг оценивают, что ты не имеешь права на ошибку. Мне понравилось вести со своими партнерами заумные разговоры, не исключаю, что некоторые из них привели к крупным открытиям. Было здорово. Но потом что-то пошло не так. Об этом мне рассказали техники, когда эвакуировали в базовую реальность. Я не верю, что мне угрожала опасность, но это должны решать специалисты, верно? Честно говоря, история глупая. Я направлялся на семинар, он должен был состояться на десятом этаже научного центра крупной инвестиционной компании. Приехал заранее, не люблю опаздывать. Перед лифтом собралась пестрая толпа сотрудников и студентов местного Университета. Меня, естественно, узнали, стали здороваться, самые смелые попытались задать важные для них вопросы. Но я сразу ответил, что не в моих правилах опровергать фундаментальные физические законы в очереди на лифт. Для этого есть более подходящие места. Меня послушались. И рассматривали меня молча. Правда, какая-то девушка попросила автограф. Такое редко, но бывает. Я никогда не отказываю. Наконец, подошел лифт. Я пропустил людей вперед, не люблю стоять прижатым к стене, предпочитаю занять удобное место у двери. Но войти в кабину мне не удалось. Кто-то дернул меня за рукав пиджака. Сильно, я отлетел на несколько метров. Лифт отправился в путь без меня. «Простите, профессор, так надо», — сказал хулиган, который оказался приятным молодым человеком. Таким, знаете, крепышом. «Хорошо, что я успел. Начальство не похвалило бы меня, если бы с вами что-то случилось». Я хотел резко отчитать нахала, но в этот момент завыла сирена. Объявили, что у лифта порвался трос, кабина рухнула с высоты пятого этажа, есть жертвы. Получается, что молодой человек спас меня. «Вот ведь как бывает, — сказал я. — Спасибо, благодаря вам я жив-здоров». Но спаситель куда-то подевался. Будто его и не было. К моему крайнему удивлению, я встретил его вечером. Он был весел и вежлив. Попросил запомнить его имя. Иван Петров. «Зачем?» — спросил я. «Вас обо мне обязательно спросят, расскажите правду. Ну, что я спас вашу жизнь и ничего за это не попросил. Пришел, так сказать, на помощь добровольно и бескорыстно». После этой встречи техники и вытащили меня в базовую реальность. Говорят, что этот Иван Петров не был предусмотрен программой. Неужели это правда? Откуда же он взялся?