В устах Лао-цзы богатство получает негативную коннотацию именно в связи с тем, что много заработать добросовестным путем сложно:
«Честные люди не бывают богаты; богатые люди не бывают честны».
Известно, что философ Чжуан-цзы отказался от денег и положения в обществе и презирал существование знатных и власть имущих. Мудрец стремился прежде всего к свободе и беззаботности духа, со смирением принимая голод и нужду. Идеи этого фиолософа-даосиста нашли отражение в его собственных притчах. Интересна притча «Безразличный к богатству и славе Сюй Ю». История эта о том, как император хотел передать власть мудрейшему – уединенно живущему в хижине Сюй Ю.
Сюй Ю же не интересовался богатством и славой, не вникал в политику и не терпел никаких связывающих дух ограничений, а стремился к абсолютной свободе, поэтому он искренне и деликатно отказался: «Сейчас в Поднебесной под вашим управлением царят порядок и процветание. Если я заменю вас, разве не получу дурную славу охотника за выгодой? Птице, вьющей гнездо в глубине леса, достаточно и одной ветки; зверю, утоляющему жажду у реки, не нужно больше воды, чем вместит желудок. К чему мне Поднебесная? Лучше вам вернуться! Даже если повар не приготовил еду, негоже распорядителю жертвоприношений становиться к плите вместо него»[5].
Чжуан-цзы и его последователи подчеркивали тяготы и опасности служебной карьеры, которые не стоят наград и почестей. Взлет честолюбивых ученых при дворе слишком часто заканчивался их казнью или нанесением им увечий в качестве наказания. Но главным отрицательным фактором они считали даже не это, а то, что сама жажда власти и политическая деятельность отравляют и губят душу. Беззаботная жизнь, полная развлечений, способна привести личность, скорее, к деградации, чем к совершенству.
«Хижина, где смеются, богаче дворца, где скучают», —
нравоучительно заявляет Чжуан-цзы. Он является героем притчи о царе по имени Вэнь-ван, который довел свое государство до упадка беспрерывными состязаниями фехтовальщиков. Чжуан-цзы лишь хитростью удалось переключить интересы правителя на мысли, более подобающие его сану.
Китайские мудрецы древности считали, что для человека благом являются иные ценности. Высшая награда мудрой жизни – способность без пресыщения наслаждаться «накопленным без накопления»: старой дружбой, ставшими родными вещами, знакомым с детства пейзажем. «Ведь и в любимом человеке или в любимом предмете нам дорого и отсутствие броскости, даже несовершенство», – считал Лао-цзы.
«Когда у радости есть причина – она не продлится долго. Если причины нет – она останется с вами навсегда», —
подчеркивал мудрец, полагая истинной ценностью душевную гармонию, а не материальное богатство.
Правило 13. Проявляй скромность и честность
В Китае сегодня расстреливают за коррупцию, взяточничество и злоупотребления на службе порядка одной – полутора тысяч чиновников в год. Для европейцев, в большинстве стран которых смертная казнь упразднена, столь суровая мера наказания кажется варварством и чрезмерной жестокостью. Однако для Китая такие негуманные методы борьбы с подобными преступлениями кажутся вполне естественными, так как имеют глубокое обоснование в самой культуре, нравственности и общепринятой издревле этике.
Принимая взятку, китаец не просто совершает преступление против законов государства, он нарушает принятые в обществе нормы и модели поведения, считающиеся добродетельными. И они остаются практически неизменными как в императорском Китае, где рубили головы зарвавшимся феодалам, как в социалистическую эпоху этой страны, так и в эпоху обновления, когда государство с коммунистической идеологией на деле стало крупнейшей капиталистической экономикой.
Китайский чиновник, естественно, подвергается тем же искушениям, что и любой другой человек. Однако в его культурном коде прошито порицание собственных чрезмерных аппетитов, берущее начало именно в коллективизме китайской общины.
Некий Цзи Кан-цзы, озабоченный участившимся воровством, спросил совета у Конфуция. Тот заявил ему: «Если вы сами не будете алчны (имеется в виду, не станете красть), то, хотя бы вы давали людям награды, они не станут воровать».
«Скромность приносит человеку много пользы, а самодовольство – много вреда», —
гласит китайская пословица. Причем скромность здесь понимается максимально широко, выходя за рамки алчности, материальных благ и регулируя общие принципы поведения в коллективе. Лао-цзы говорил: «Человек способен отличить правильное от неправильного, если не считает себя всезнайкой. Человек получит всеобщее признание за свои достижения, если не хвастается. Человек способен к большим достижениям, если он не заносчив».
Рассказывают, что в древнюю эпоху Весны и Осени ученик Цзи Лю поинтересовался у Конфуция, почему утративший мораль человек обычно бывает высокомерным. Мудрец ответил: «У своих истоков река Янцзы не может нести по течению даже чашку. Но когда Янцзы доходит вниз до следующей горловины, множество суден могут выстроиться в ряд на этой реке». Когда Цзи Лю попросил его истолковать эту мысль, Конфуций пояснил: «Река Янцзы – самая большая река в Китае, но у своих истоков она не больше маленького ручейка. Она становится больше и шире, потому что вбирает в себя воду многих других ручьев и рек». И далее продолжил:
«Человек, который думает дважды, прежде чем сказать, не хвастается и не дает пустых обещаний».
Скромность понимается как поведение, исключающее проявления гордыни и высокомерия и включающее самокритичность, терпимость к чужому мнению, приуменьшение своих заслуг. Сегодня, если вы сделаете китайцу комплимент, он вряд ли поблагодарит вас, скорее, начнет убеждать, что он был недостаточно хорош. Если похвалите его за хороший труд, он скажет что-то вроде: «Вы очень добры, я знаю, что в моей работе много недостатков, и я буду рад, если вы укажете мне на них». Это не значит, что ваша похвала ему неприятна – наоборот, но традиционные формулы вежливости заставляют его демонстрировать напускную скромность.
Этикет предписывает китайцу говорить о своем богатом угощении, что это очень скромный, обычный обед, а дорогой подарок, который он вам делает, – безделушка.
Простота, умеренность, бережливость – три составляющие скромного поведения, которое является одной из главных китайских добродетелей. Сегодняшний бурный экономический рост, несущий повышение уровня жизни и благосостояния для многих китайцев, является серьезным испытанием для традиционной общественной нравственности. Молодые обеспеченные люди хотели бы более свободного самовыражения. Однако во многих китайских провинциях, которые не относятся к самым экономически развитым, жизнь населения все еще более чем скромная, и правительство предпринимает меры для того, чтобы проявившийся дисбаланс и неравенство не стали источником общественного кризиса.
В целом же такая ситуация складывается и в нашей культуре: «Гордость пучит, скромность учит».
Правило 14. Почитай старших
Для Китая, как и для всякого общества, сохранившего живую связь с традицией, краеугольным камнем общественной нравственности является уважение к старшему поколению. Должная степень почитания стариков – одна из добродетелей, соблюдения которой в Китае требуют неукоснительно.
Пожилой возраст отождествляется с жизненной мудростью и опытом, которые и сами по себе считаются в Китае чуть ли не фетишем. Наверное, поэтому понятия «старый» и «уважаемый» у китайцев звучат одинаково – лао.
«Слова пожилых людей дороги, как сокровище», —
говорят в Китае. В книге «Саньцзыцзин» («Троесловие»), датируемой эпохой династии Южная Сун, сказано:
«Сначала должно быть уважение к старшим, а уж потом – эрудированность».
В иерархии старшинства в древние времена на высшей ступени стоял император, так как считалось, что все жители Китая – одна огромная семья, поэтому в обычной малой семье глава – отец, а в большой, «общей», – император, тоже отец, но символический. Наверное, отголоски этого отношения к главе государства сохраняются в Китае и сегодня, хотя должность правителя звучит иначе, по-современному.
В Китае с древности глубоко почитался общий предок человека по мужской линии, так как ушедшие родственники, как считалось, могут оказывать влияние на тех, кто жив. Усопших предков умилостивляют различными жертвоприношениями в виде еды или бытовых предметов. От того, насколько скрупулезно выполняются эти обряды почитания, зависит удача, здоровье, а иногда и жизнь потомков.
«Юноши, не уважающие старших, часто умирают преждевременно. Раз так рано они не ценят старость – зачем Небу давать им долгую жизнь?» —
говорил китайский мыслитель Чэнь Цзижу, живший в XVI веке.
«Не смейся над стариком: сам им станешь», —
предостерегает китайская поговорка.
Почтение к старикам по традиции предписано проявлять в любой обстановке и ситуации: дома, на работе, на улице. Здесь многие обычаи похожи на наши: в Китае так же принято уступать старшим места в транспорте, терпеливо выслушивать нотации и поучения. Но есть и особенности – например, передавать старшему какую-то вещь необходимо исключительно двумя руками. Также не принято говорить пожилым китайцам фразы вроде: «Вы неплохо выглядите для своих лет». В Китае это считается оскорблением. А если вы хотите, чтобы старший по возрасту обратил на вас внимание, нужно постараться поймать его взгляд и сделать небольшой наклон в его сторону.
В Китае было принято соблюдать трехлетний траур по усопшим родителям. Некто Цзай Во пожаловался Конфуцию, что этот срок слишком долог: «Если благородный муж в течение трех лет не будет заниматься ритуалами, то ритуалы неминуемо придут в упадок; если он в течение трех лет не будет заниматься музыкой, то музыка потерпит неизбежный крах. Но траур можно завершить за год, когда кончаются запасы прошлогоднего зерна, снимают новый урожай, и полностью меняется огонь, зажигаемый от трения по дереву». Конфуций поинтересовался, будет ли этот человек спокоен, если сократит срок траура втрое, и, получив утвердительный ответ, сказал, что раз так, то и поступай как знаешь. Но когда Цзай Во ушел, «учитель десяти тысяч поколений» осудил его и назвал бесчеловечным, справедливо заметив, что родители носят ребенка на руках три года после его рождения. И поэтому трехлетний траур вполне оправдан с точки зрения устоявшихся китайских обычаев.