– А вы б все же попробовали, вдруг получится… роль эта…
Волшебная сила искусства – вздыхала Раневская.
В другой раз домработница дала новый совет:
– Вы бы просили, чтоб вам вместо ентих букетов, от которых только голова болит, лучше деньгами давали или продуктами дефицитными.
– О чем ты говоришь?! Цветы и аплодисменты – выражение зрительских симпатий.
– Нужны вам их выражения. Лучше бы гречки принесли или тех же яблок.
– Почему яблок?
– Можно картошки, тоже сгодится.
Раневская только рукой махнула, спорить с реалисткой было трудно.
С домработницами у Фаины Георгиевны периодически возникали проблемы. Во-первых, быстро почувствовав слабину и нетребовательность хозяйки, никто из них не торопился работать, во-вторых, они вводили хозяйку в неимоверный расход, покупая больше для себя, чем для нее.
– Я вас просила купить что-то от головной боли в аптеке, где лекарство?
– Нету. Там очередь была большая.
– Ну так постояли бы, куда вам торопиться?
– А как же, я долго в аптеке пробуду, а вы тем временем помрете?
– Но вы же лекарство не принесли!
– Далось вам то лекарство. Его пить вредно, попейте вон чайку.
– С чем? Сахара второй день дома нет.
– Так и послали бы за сахаром, а не в аптеку, я бы принесла…
Разговор обычно растягивался надолго, пока Раневская не махала рукой и, завязав голову полотенцем, не уходила на диван.
С ее домработницами обычно расправлялись друзья, например, Любовь Орлова, которая умела ставить их на место, жестко требуя выполнять обязанности.
Домработницы очень не любили визиты артистки:
– Опять эта ваша Дунька из «Веселых ребят» идет. Я на рынок пошла… – сообщала домработница Лиза, завидев Орлову в окно.
Но Любовь Петровна знала все хитрости, возвращала не успевшую удрать Лизу, заставляла готовить еду, мыть кухню и вообще работать.
– Как это у вас лихо получается, – вздыхала Раневская.
– Но ведь вы же ей платите за работу, пусть выполняет. Если бы вам не платили за игру в театре, разве вы бы стали играть?
– Я бы стала… – вздыхала Раневская.
– Фаина Георгиевна, вам нужно найти толковую, порядочную девушку для помощи по дому. Где вы берете всех этих полуграмотных нахалок?! – возмущалась Любовь Орлова.
– Домработницы нынче перевелись.
– Ну да? – сомневалась Орлова, сама не делавшая дома вообще ничего.
– Они ушли в актрисы или вышли замуж. Кому же охота за гроши содержать в порядке квартиру старухи?
– Ну почему же за гроши? Платите больше.
– Если я буду платить больше, то содержать станет некого.
В годы Великой Отечественной войны Раневская жила в эвакуации в Ташкенте и дружила с опальной Ахматовой. Было голодно, и Фаина Георгиевна решила подзаработать, проще говоря, спекульнуть кожами.
Спекулянтка из нее хорошая только на сцене в роли Маньки в «Шторме», в жизни она ничего не умела выгодно ни купить, ни продать.
Моментально попалась, была задержана милиционером. По рынку разнеслось: Мулю арестовали и в тюрьму ведут! Публики собралось больше, чем на любой премьере.
Раневская шла за милиционером, страшно гордым из-за всеобщего внимания, злилась на себя и на него за ненужную публичность и кляла себя, что больше никогда не попытается заработать нигде и ничем, кроме как актерством.
Сцена в милиции была не лучше. Окна глинобитного здания, рискуя разрушить его, облепили любопытные. Дежурный воскликнул примерно то же, что только что слышалось на улице:
– Ой, Мулю арестовали!
На счастье Раневской, старший этой смены оказался сообразительней. Он вышел на крыльцо и гаркнул во все горло:
– Ну чего встали, репетиции кино никогда не видели, что ли?!
Публика разочарованно протянула:
– А-а… репетиция…
Разошлись, словно такое и впрямь бывало каждый день. Раневская в знак благодарности попыталась оставить шкуры своему спасителю, но тот отказался:
– Несите тому, у кого взяли. Вы прекрасная артистка, а спекулянтка из вас не получится.
Милиционер ошибся. Неудачный опыт Раневской пригодился, и через несколько лет она блестяще сыграла ту самую спекулянтку Маньку в спектакле «Шторм».
Видевшие спектакль, интересовались, откуда у нее такой опыт поведения спекулянтки. Раневская отговаривалась трудностями во время многочисленных гастролей во времена гражданской войны, когда заниматься приходилось чем угодно. И при этом хитро улыбалась, вспоминая совет ташкентского милиционера.
– Фаина Георгиевна, что вам привезти из Парижа? – спрашивает Любовь Орлова, часто ездившая за границу вместе с мужем – режиссером Григорием Александровым.
– Только не Эйфелеву башню, она в моей каморке не поместится!
– Шо вы усе своего Малыша нахваливаете? Собака как собака… Блохи, псиной пахнет… – ворчит домработница.
– У Малыша душа есть, он верный и добрый.
– Я тоже верная и добрая, и у меня душа есть. Так нет, чтобы ко мне так относиться, как к псине.
– Разве я плохо к тебе отношусь?
– Не-е… но не как к псине.
– Счастье штука неосознаваемая. Когда оно есть, ты не замечаешь, а когда уходит – становится пронзительно больно. Потому человек не может сказать, что он счастлив. Он только позже поймет, что был счастлив.
– Вы ругаете театр, – замечает домработница Раневской, – так уйдите из него.
– Чем же я буду заниматься, ведь я ничего, кроме актерства, не умею?
– А вы как я – в домработницы пойдите.
Раневская смеется:
– Лиза, ну какая из меня домработница?! Я же ничего не умею толком.
– А я умею, что ли?
Это была правда, Лиза тоже не так уж много умела, она, например, сварила курицу, не выпотрошив ее, отчего сваренное пришлось выбросить. Раневская сокрушалась:
– Птица жизнь прожила зря, чтобы быть выброшенной на помойку…
Выдав замуж Лизу, Раневская сделала ей роскошный подарок – огромную семейную кровать, на покупку которой ушла почти вся зарплата.
Лиза позже жаловалась:
– Кровать есть, счастья нет.
– Счастье, Лиза, не в кроватных шишечках или гнутой спинке, а в отношении друг к другу.
– Шо ж вы раньше не сказали?
Сама Раневская называла себя философом с папиросой. Так и есть, ее меткие замечания удивительно современны и сейчас, через несколько десятилетий. Недаром разделы «афоризмы Раневской» пользуются особенной популярностью в Интернете.
Обидно, что не сохранились записи всех спектаклей, в которых она играла, редко показывают фильмы, в которых снималась, но ее меткие замечания, афористичные выражения всегда на слуху и еще много лет будут популярны, потому что современны.