— Может, поможешь, спину грязью намажешь? — потешался надо мной Алан.
— Буду я ещё руки пачкать, — пробурчала я и, сделав вид, что занята рассматриванием озера, а сама принялась коситься на мужчину, который, ничуть не стесняясь, зачерпывал тёмно-сине-зелёную массу и наносил на своё идеальное тело. «Чтоб его гоблин за задницу укусил! Это надо так размазывать, что хочется подойти и самой это сделать⁈ Нет, чтобы чёткими движениями, так нет, стоит, выводит узоры, — злилась я. — Кстати, надо исследовать эту глину. То, что это глина делала дроков невидимыми для сакураты — я не сомневалась». — А она водой не смывается?
— Попробуй сама, — усмехнувшись, предложил дрок. — Тебе же надо будет чем-то заняться, пока меня не будет.
— Ты там меньше болтай, а лучше наноси свою грязюку, заодно можешь и рот себе замазать. — По округе разнёсся довольный смех дрока. «И что, спрашивается, веселится, будто к тёще на блины не идёт?» — Ты свой меч там не потерял?
— Не потерял. А ты?
— Мой у меня.
Я смотрела на лес перед собой, хотя очень хотелось броситься к Алану и обнять.
— Я ухожу, Даяна. Не хочешь поцеловать напоследок. Вдруг не вернусь?
— Попробуй не вернись, дрок! Я тебя всё равно найду, и тогда мало тебе не покажется, — пообещала я.
— Поставишь клизму или стукнешь мухобойкой? — взялся вновь веселиться Аланн, и через секунду я услышала всплеск. Резко обернулась, но было поздно. Вода уже поглотила его.
Глава 5
Время тянулось медленно, словно резина, которую можно растягивать до бесконечности. Я уже и на камне посидела, и полежала, и постояла, бесцельно смотря вдаль. И поругала себя, что была такая возможность дрока изучить, а я не воспользовалась. Мало ли что с ним могло случиться? И зачем только я его одного отпустила? «А ничего, что надо было раздеваться и плыть вместе с ним», — напомнила себе. На этом месте я призадумалась. Нет, раздеваться мне пока не хотелось. Может, как-нибудь потом, когда наберусь смелости.
Светало. Вот уже первые птицы проснулись. Стало ощутимо прохладнее. Или это меня колотить начинало, потому что Алана всё не было.
От нечего делать я попробовала глину. Она была странной консистенции, будто масляная. Возможно, именно поэтому она плохо смывалась. Потом я стояла у кромки воды и, не отрывая глаз, смотрела на ровную гладь, надеясь на чудо. А потому пропустила момент, когда мне под ноги метнулся тёмный комок. Не удержавшись, я взмахнула руками и рухнула в озеро, подняв фонтан брызг.
Вылетела на берег, обтирая лицо и костеря на чём свет стоит того, кто со мной так поступил. На берегу сидел той-гаюн и как ни в чём не бывало умывался лапой.
— Тойчик! — завизжала я, едва удержавшись от желания заняться «ногоприкладством» по некоторым пушистым задницам.
— Той-той-той, — заверещал мой питомиц, смотря на озеро.
Я развернулась. И ничего не увидела. Уже хотела возмутиться, решив, что той-гаюн отвлекает меня. Но неожиданно поверхность всколыхнулась. Я шагнула вперёд, стараясь разглядеть, что там происходит.
В следующее мгновение вынырнул Алан, поднимая фонтан брызг, и поплыл в мою сторону, таща за собой нечто крупное. Я бросилась к нему.
— Уйди, Даяна, — прохрипел он, подтягивая к берегу огромную тушу. Я вначале решила, что это тиверна, но потом поняла — ошиблась. Эта тварь ярко-зелёного цвета с оранжевыми полосами по бокам была раза в два больше, чем та, что я видела на границе. Скрюченные лапы с огромными чёрными когтями напоминали сабли наших соседей — такуров. Одна верхняя конечность отсутствовала, и вокруг неё расползалось по поверхности чернильное пятно. Я поняла, что это работа дрока. Из ощеренной пасти торчали крупные клыки. Не находись эта тварь в воде, Алан вряд ли бы смог подтащить такую тушу.
— Тебе помочь? — заметалась я, ища, во что бы вцепиться.
— Набирай кровь, Даяна, — напомнил мужчина, для чего мы здесь.
Я метнулась к камню, где сидела. Наклонилась, чтобы поднять клинок и чашку, и услышала ещё один характерный всплеск и звериный рёв.
А дальше всё было как в страшном сне. Из глубин поднялась вторая сакурата и бросилась к Алану, занося для удара свои убийственные когти. Мне она показалась настоящей громадиной. Время будто замедлило свой ход. Тойчик растянувшись тёмной массой, метнулся к монстру и залепил глаза. Резко наклонившись, подняла свой меч. Я не успевала! У меня был только один шанс — второго сакурата не предоставит. А потому просто швырнула оружие подобно дротику в чудище, за благо сил в моих руках, таскающих больных, было предостаточно.
Он вошёл точно между двумя лапами в оранжевое пятно на груди сакураты. Окрестности вздрогнули от звериного рёва. Тварь покачнулась и стала заваливаться прямо на Алана. Он попытался увернуться в сторону, но немного не рассчитал и огромные когти, падающего чудища полоснули спину.
Я бросилась к дроку.
— Алан!
— Хороший удар, Даяна, — улыбнулся он и рухнул на тушу убитой им сакураты.
Из разрезанных ран хлынула ярко-красная кровь, перемешиваясь в воде с чернильной. Я взвыла. Схватив дрока подмышки, я потянула на берег. На то, что мужчина обнажённый, я не обращала никакого внимания. Не до того мне сейчас было. Руки скользили по грязному телу, но я справилась.
— Только не вздумай умереть, дрок, — шипела я сквозь зубы, только чтобы что-нибудь говорить и не впасть в панику, которую я не могла себе позволить.
Кое-как вытащив его, я уставилась на порезы. Потом резко встала, и не смотря больше на раненого мужчину, направилась к той туше, что недавно рухнула, сражённая моим мечом. И только здесь вспомнила о той-гаюне, что фактически спас нам двоим жизнь.
— Тойчик! — кликнула я своего питомца и, не обнаружив его на берегу, бросилась в воду к морде сакураты. Мой той-гаюн оказался в воде, придавленный головой тиверны.
Вытащив друга, вновь ставшего «котом», я быстро осмотрела тельце. Ран, к моей радости, не обнаружила, а потому не очень вежливо потрясла его вниз головой. Через две минуты мой «кот» сделал вдох и обдал меня ядрёной вонью.
— Тойчик! — взвыла я. — А это-то зачем?
Положив вредного той-гаюна недалеко от дрока, я побежала за клинком и чашкой, а потом сразу к валяющимся в воде тушам. Мне нужна была их кровь. Пробить кожу на спине монстра с одного удара не получилось, но со второго удалось, и я набрала тёмной субстанции почти до краёв.
— Прости, Алан, но мне сейчас надо срочно сделать противоядие, — пробурчала я, стараясь не смотреть на дрока, а то никуда не уйду. Нужно было быстро изготовить противоядие, пока кровь этой твари не стала менять свойства, а для этого требовался огонь и саквояж, оставшийся возле раненого Люка. Чтобы заполучить и то и другое, мне было необходимо попасть к хижине. Выругавшись, что я не удосужилась уточнить, в какой она стороне, я быстро осмотрелась и обнаружила убегающую в чащу натоптанную тропинку. Бегом припустила по едва виднеющейся тропке, стараясь не расплескать ценную жидкость.
На моё счастье, она привела меня куда надо. Люк был всё в том же бессознательном состоянии. Но хуже за время нашего отсутствия ему не стало. И это обстоятельство меня обнадёжило. Не теряя времени, я занялась приготовлением противоядия. Похвалила себя за предусмотрительность — все нужные ингредиенты у меня были с собой.
Дрова оказались недалеко от уличной печи, так что растопить её не составило труда. Немного порывшись в хижине, я раздобыла вполне приличный котелок. Вылила в него кровь, добавила несколько капель масла из семян торопника ежистого, ложку зелья долголетия, вылила полпузырька настоя из листьев полуденной полунницы. Это было очень редкое растение, которое я нашла, когда была на практике в горных районах границы у старой травницы. Проговаривая все ингредиенты вслух, чтобы не сбиться или чего-нибудь не забыть, ждала, когда полученный состав закипит. Тогда его надо было быстро снять с огня и капнуть в туда сок южного растения иксиломатии, которое также хорошо помогало и при аллергии.
Пока варила противоядие, старалась ни о чём не думать, а как только сдвинула в сторону, мысли накинулись на меня встревоженным роем: вдруг не получилось, что мне тогда делать, а как его можно проверить, а если я что-то забыла?
Однако предаваться стенаниям времени не было. У меня на берегу истекал кровью Алан. Вернувшись в хижину, я на свой страх и риск капнула несколько капель готового противоядия Люку в рот и, подхватив саквояж, понеслась по тропинке к озеру.
Прибежав на берег, я в удивление огляделась. Алана нигде не было, зато кровавая дорожка прекрасно указывала на то, куда он исчез. Я побежала по следам и нашла его под кустом раскидистого орешника. Обругав дрока за самоуправство — мог бы от воды не уползать, а то мне теперь бегать придётся — я принялась за обработку ран.
Делать надо было всё быстро, потому носиться от берега к орешнику и назад мне пришлось немало. Но я справилась. Всего его мыть не стала, только спину и шею пока оттёрла.
Обработав рану и влив противоядие в рот, я присела на минутку рядом с Аланом — передохнуть. И заснула. Очнулась от тихого стона.
— Алан? — наклонилась я над мужчиной. — Ты как?
Но ответом мне была тишина, если дрок и приходил в себя, то лишь на короткий миг. Зато мой той-гаюн вполне оправился и теперь скакал по берегу, охотясь на крупных стрекоз и, с громким жужжанием пролетающих над землёй, жуков.
По-хорошему, дрока было необходимо перенести в хижину. Оставлять под кустом было нельзя. Мало ли что могло произойти? Вдруг ещё одна тварь выползет из воды, решив отомстить за своих сородичей.
— Ну что? — вздохнула я, приноравливаясь, за какую часть тела ухватится, чтобы удобнее было тащить. Неплохо было бы за ноги, но тогда он носом пересчитает все кочки. За руки — тоже так себе вариант. Тогда пострадает другое стратегическое место спереди. Получалось, что сначала надо как-то умудриться надеть на него штаны.
Я вернулась на берег за одеждой. Почему-то пока бегала, мыла, обрабатывала, на мужскую наготу внимания не обращала. Теперь же меня смущал голый зад. Взгляд нет-нет да и возвращался к этой части тела. Последние события явно повлияли на мою психику, раз меня некоторые части мужского тела стали интересовать. Потому трусы натянула достаточно быстро, дабы не провоцировать моё сознание на некоторые не совсем приличные мысли. А то мало ли до чего я «досмотрюсь». Так хоть ягодицы будут прикрыты. А вот надеть кожаные штаны на лежащего спиной вверх мужчину, было то ещё удовольствие. Но я нашла выход. Смочила ноги водой, глина, покрывающая тело, размокла, и я их натянула, а вот застегнуть было сложнее. Надо было придумывать что-то другое. Решение нашлось прямо над головой. Сбегала к хижине, нашла там топор, и, вернувшись, срубила раскидистую ветвь орешника. Кое-как уложила на неё тело дрока. Теперь, во всяком случае, было за что ухватиться.