Тащить импровизированные носилки было непросто. Я пыхтела, несколько раз присаживалась передохнуть. Тойчик в качестве помощника ехал временами верхом на дроке и тойкал. Хоть не вонял и то хорошо.
Я с трудом добралась до хижины. Кое-как втащила дрока под руки в дом. Уложить его было некуда, незанятым оставался только комод, на котором я мужчину и расположила. Правда, пришлось пожертвовать одной из табуреток, подставив её ему под ноги.
Обработала ещё раз раны. Теперь оставалось только ждать. Это было именно то, что делать я не любила больше всего. К моему счастью, в пакете оставалось ещё несколько бутербродов. Я нагрела воду, в небольшом настенном шкафчике нашла травяной сбор и даже сахар. Заварила чай, налила в кружку, добавила туда несколько капель бодрящего зелья, чтобы ненароком не заснуть, собрала с бутербродов всю ветчину и вышла на улицу. Усевшись на невысокое — всего в две ступени — крылечко, вытянула ноги, только сейчас осознав, как я жутко устала.
Тойчик, заметив меня с кружкой, тут же перестал охотиться на что-то в траве и устремился ко мне.
— Мяса нет, — решила я сразу расстроить его, — но могу предложить ветчину.
Я протянула кусочек. Пушистая морда скривилась, словно я подсунула ей под нос грязный носок, но потом соизволила осторожно взять зубами угощение. Через две минуты той-гаюн проглотил всё, что у меня было, и уставился своими круглыми глазами, требуя ещё.
— Больше нет, — улыбнулась я. — Поохоться пока сам.
Расправившись со своим бутербродом, я прислонилась головой к балясине. Пока я туда-сюда бегала, день перевалил за середину. Птицы весело переговаривались в кронах деревьев. Мимо меня то и дело проносились крупные мухи, гудели полосатые шмели. Я зевнула. Капли мало помогали. «Наверное, надо было увеличить дозу», — лениво подумала я и прикрыла, как мне показалось, на две секунды глаза. Когда открыла, солнце уже ушло за деревья. Я оказалась лежащей в траве у крыльца, а Тойчик сладко сопел у меня под боком.
Вскочив, я отряхнулась, и только здесь поняла, что одежда на мне высохла, а я даже не заметила когда.
В хижине ничего не изменилось. Оба дрока были без сознания. Да на чудо я и не рассчитывала. Подняв марлю, накрывающую раны Люка, я обнаружила, что чернота отступает. Жаль, что зашивать уже было нельзя. Так что будет он теперь щеголять с огромными шрамами. И что тогда скажут бабушке, непонятно. Но меня порадовало то, что я увидела. Это значило, что противоядие работает.
Я помыла в хижине пол, протёрла пыль, навела порядок, расставив свои пузырьки на столе, чтобы были под рукой, потом решила, пока не стемнело, сходить на озеро за водой.
Взяв ведро, позвала Тойчика и пошла по тропинке. «Вот бы пожить здесь без всяких проблем, просто так, вдалеке от шума и суеты большого города. Насладиться лесом, пением птиц, запахами» — думала я, шагая по петляющей между вековыми деревьями дорожке. Налетел ветерок, растрепал волосы и унёсся вдаль. Если не знать, что где-то есть болезни, боль, утраты, то жизнь здесь казалась бы сказкой.
Вскоре между деревьями блеснула вода, я прибавила шагу и, выйдя к блестевшему на солнце озеру, остановилась, недоумённо осматривая округу. Мёртвых сакурат не было. Я подбежала к кромке. Ничего. Только чёрная плёнка на поверхности. Поставив ведро, я наклонилась, окунула пальцы и растёрла маслянистую субстанцию.
— А не от этого ли у глины здесь такой цвет? И, возможно, именно поэтому сакураты через неё не видят? Как ты думаешь, я права? — поинтересовалась я у скачущего рядом Тойчика.
А потом вспоминала. Алан говорил о том, что ночью этих тварей трудно разглядеть, потому что они видоизменяются.
Подхватив ведро, я решила отойти подальше от грязного пятна. Вдоль берега росло много целебных трав. «Надо бы, если получится, вернуться сюда на рассвете и нарвать».
Я отошла достаточно далеко от маслянистой плёнки. В этом месте берег был усеян разнокалиберными булыжниками. Прыгать по ним было крайне неудобно из-за их разного размера, а потому, где было можно, я старалась их обходить. Не замечая, я всё дальше и дальше удалялась от места разыгравшейся трагедии. И хоть я не была брезгливой, но странная плёнка на воде доверия не внушала.
Тойчик убежал вперёд и теперь только пушистый хвост, мелькающий между камней, подсказывал, где он носится.
Наконец, я остановилась. Осмотревшись по сторонам, я не заметила ничего предосудительного. Решив, что я достаточно отдалилась, зачерпнула воды и только собралась направиться назад, как мой взгляд наткнулся на редко встречающееся растение, растущее рядом с огромным валуном. Это был вересник ползучий, прозванный в народе радужницей. Не знаю, за что он получил своё название. На вид это был небольшой кустик с невзрачными белыми цветочками. Может за то, что настойка, изготовленная из его корня, очень помогала женщинам при родах. Я, конечно, не удержалась и бросилась его откапывать. Мало ли что может случиться, и я больше не попаду сюда. С этими дроками ни в чём нельзя быть уверенной.
Рыла я самозабвенно, разгребая землю в разные стороны. За благо она здесь была влажной и рыхлой. Тойчик, увидев, что я приняла странную позу, тут же примчался ко мне и принялся помогать, раскидывая всё, до чего дотягивались его лапы. Наконец, наши труды увенчались успехом, и я извлекла длинный белый корень. Стоя на коленях, я с любовью рассматривала доставшееся мне сокровище, в какой-то момент мой взгляд случайно скользнул по камню. С минуту я недоумённо пялилась на увиденное, стараясь сообразить: откуда здесь это? Потом протянула руку и ковырнула ногтем. Так и есть — воск! Чёрный. Я растёрла его между пальцев. Встала и осмотрелась: вдруг ещё что увижу? Нашла только на камне едва видимые следы от свечи и остатки пепла.
Кажется, моё предположение, что этих тварей кто-то сюда вызывает, не лишено смысла. Но это надо было ещё доказать. О своей находке я решила рассказать дрокам сразу, как они очнутся. Что-то подсказывало, что здесь можно было ещё что-нибудь найти, если хорошо поискать.
Подняв ведро, я отправилась назад к хижине, по дороге думая о том, что обнаружила. А ещё меня волновало, что сейчас происходит в замке? Я, правда, старалась не думать об этом, но такие мысли нет-нет да и возникали в голове. Там явно потеряли и нас. Представляю, как разозлится герцогиня. Но это была не моя проблема. В конце концов, держать за всё ответ придётся Алану и Люку, которые по-своему, как мне представлялось упрямству, попали в историю.
В хижине ничего не изменилось. Дроки лежали в тех же позах, что и раньше. Люк на спине, а Алан на животе, с неудобно подвёрнутой рукой. В пылу беготни я не обратила на это внимание. Осмотрев их раны, я осталась довольна. Краснота спадала, чернота исчезала на глазах. По всей видимости, регенерация у дроков была отменная. Стоило убрать из организма яд, и внутренние резервы организма принялись за работу. Если дело так пойдёт, то к утру и Люк, и Алан могли прийти в себя. Я поправила руку Алану, а то ещё отлежит, нагрела оставшийся травяной сбор и съела бутерброд.
На улице темнело. Решила, что тоже заработала несколько часов сна. Всё равно теперь оставалось только ждать.
Кровати в хижине не было. Похоже, хозяйка спала на комоде, так что все спальные места были заняты. На улице спать не хотелось, потому что там могли оказаться мерзкие сакураты, которые теперь будут сниться мне в страшных снах. Решила соорудить себе постель на полу. После недолгих поисков обнаруживала в тёмной прихожей лестницу, которую я вначале не разглядела из-за вешалки. Забравшись на чердак, я обнаружила матрас, две подушки и одеяло. А я-то всё никак понять не могла: почему в доме отсутствует кровать? Засунув одну подушку Люку под голову, вторую я пожертвовала Алану, а себе свернула одеяло. Так что устроилась я неплохо, в хижине было тепло.
Сон накрыл меня сразу, стоило улечься. Снилась какая-то кутерьма. Я куда-то бежала, спешила кого-то догнать и точно знала, что опаздываю. Проснулась от тихого стона. Подумала, что послышалось. На улице светало. Стон повторился. Я вскочила. Люк лежал так же, как и вечером, а вот Алан повернулся набок.
Я бросилась к нему, опасаясь, что он сейчас завалится на спину.
— Алан, осторожно! — я схватила его за предплечье и наклонилась над дроком, вглядываясь в лицо и надеясь, что он пришёл в себя. Неожиданно он вскинул руку и, обхватив мою шею, резко притянул к себе, впиваясь в губы жарким поцелуем. По телу пронеслась горячая волна, сметая перед собой все барьеры разума. Мне внезапно захотелось плюнуть на всё и продолжать это безумие бесконечно, не отрываясь от мужчины. Из головы вылетело даже то, что он раненый. Я просто упивалась этим неожиданным взрывом своих ощущений. Где-то глубоко в подсознание внезапно промелькнула мысль: а вдруг это правда, что я его избранная? Он отстранился от меня так же внезапно, как и набросился.
— Лидая, — прошептал Алан. Голова упала на подушку. Он снова впал в беспамятство. Хотя, судя по всему, дрок оттуда и не выныривал.
— Лидая? — я горько усмехнулась, понимая, какая же я наивная. Размечталась. «Истинная. Ага. Два раза. Да и трудно было себе представить, чтобы дрок был одинок. Лидая. Странное имя и, увы, не моё». — А на что ты надеялась, глупая? — вслух спросила я у себя, чтобы проникнуться вопросом и не строить больше иллюзий, ведь он сам говорил, что лучше жить с прачкой, чем со мной.
Стало ужасно обидно. Однако произошедшее моментально отрезвило. Теперь я была уверена, что как только дроки придут в себя и смогут ходить, я должна исчезнуть из жизни Алана Стина, словно меня там никогда и не было. Нечего мечтать о несбыточном. От несправедливости захотелось разреветься. Вот почему мне понравился тот, кому я и даром не нужна. Для него я оказалась просто вовремя подвернувшейся под руку особью женского пола, с помощью которой он решил некоторые свои проблемы. Я выскочила на крыльцо, надеясь, что свежий воздух отрезвит меня и не даст совсем расклеиться.
— Доброе утро, Даяна! — От неожиданности я подлетела на месте. Сердце ухнуло вниз, и я медленно развернулась на голос герцогини. Она стояла передо мной в тонкой белой тунике, перехваченной пояском, и чёрных брюках, заправленных в высокие ботинки из тонкой кожи — А я всю голову сломала, размышляя, куда вы подевались. Дорогая, вы с Аланом решили от нас сбежать? Я, как только увидела поваленные деревья, сразу поняла, что нашла вас. А где он, кстати? Неужели ещё спит негодник? — Она подошла ко мне. Я стояла, словно столб и только хлопала глазами. — Даяна, почему ты молчишь? Что-то случилось?