В какой-то момент я оказалась у него на коленях. Так было даже удобней добираться руками до его тела, потому что отрываться от дрока я была не намерена. Я вошла во вкус. И вдруг до меня дошло, что мы с ним разорвали брачный ритуал. В ужасе я распахнула глаза и уставилась в любимое лицо. В глазах дрока полыхали звёзды. Несколько мгновений я тонула в бархатной темноте ночи. Сердце сжалось в предчувствии непоправимой беды.
— Мы развелись? — пролепетала я, продолжая обнимать его, и испугалась.
«Что же я наделала⁈»
Алан усмехнулся и снял мою руку со своего плеча. Я уставилась на своё запястье — золотой дракон был обвит цветущей лианой.
— Предки второй раз благословили наш союз, — улыбнулся Алан.
— Какие же они всё-таки замечательные, эти наши предки, — вздохнула я и припала к губам своего любимого мужа.
Эпилог
Прошло три года
— Дайте мне кинжал! — прорычала я. — Я убью этого дрока!
Невыносимая боль разрывала моё тело, и даже корень радужницы не помогал. Кто сказал, что он облегчает страдания женщинам⁈ Я была готова плюнуть тому обманщику в лицо. Маленький дракон окончательно вымотал меня.
«Чтобы я ещё раз подпустила к себе дрока! Фиг ему! Больше никогда! Ни разу!» — клятвенно заверила я себя, как только боль немного ослабила свою хватку и я смогла думать и дышать.
— Ещё немного, линая Даяна, — ласково произнесла целительница из госпиталя, помогающая мне. — В тот раз Эрик тоже упрямился.
— Мне кажется, что тогда было легче, — пробормотала я.
— Мальчик большой, линая Даяна. Просто богатырь.
— Чтоб я ещё раз согласилась! — прошипела я, потому что боль в очередной раз скрутила меня, разрывая тело.
Через несколько минут в комнате раздался звонкий детский плач.
— Наконец-то, — обессиленно выдохнула я, откидываясь на подушки.
Не успела я допить восстанавливающее силы зелье, как в дверь влетел Алан и кинулся ко мне.
— Лидая моя!
— Ненавижу это имя, — прошептала я. — Я столько из-за него вынесла.
— Глупая, — наклонился надо мной муж. — Если бы я тогда только знал, из-за чего ты умчалась, я бы, не раздумывая, отправился тебя разыскивать.
— А так ты ещё чесал затылок полгода, — пробормотала я.
— Я решил, что ты не хочешь больше меня видеть. Ты даже саквояж свой, с которым расстаться не могла, оставила.
— Сам ты глупый, — пробурчала я, подставляя ему губы для поцелуя.
— Спасибо за сына, любимая.
— Так мне нравится гораздо больше, — вздохнула я.
Кто же знал, что Лидая означает у дроков любимая. Так, по преданию, звали жену первого дракона, от которой пошёл род. Со временем Лидая стала именем нарицательным, воплотив в себя образ той единственной, что становится спутницей дрока на всю жизнь.
— Вот ваш ребёнок, линая, — подошла к нам целительница. — У вас замечательный сынок, лин Стин. Поздравляю!
— Наши дети вообще самые лучшие. Можно мне первому его поддержать?
Не успел он взять малыша на руки, как тот принялся воинственно агукать и, высунув ручонку из пелёнки, замахал кулачком.
— Надо же, такой маленький, а за своё уже горой стоит, — улыбнулся Алан. — Да отдам я тебя сейчас твоей маме. Дай только познакомлюсь с тобой поближе. Добро пожаловать в этот мир, Макс. Ленд-Дрок рад твоему появлению.
На несколько минут про моё существование забыли. Алан что-то нежно шептал малышу. Похоже, что дроки так договаривались между собой. И хотя муж после рождения Эрика отмёл моё предположение, что-то подсказывало, что я права. «Вон, какое лицо у него сосредоточенное. Да и малыш затих, словно понимает, о чём ему говорят».
Вскоре тайны закончились, и муж протянул мне нашего сына. Я взяла своё сокровище на руки и посмотрела в синие глазки. В сердце разливалась нежность. Вот ради такого гукающего счастья, махающего кулачками, можно было немного и пострадать. Алан опустился рядом на колени. Целительница отошла от нас, оставив одних.
— А с кем Эрик? — шепнула я.
— С бабушкой, — муж обхватил нас с сынишкой рукой. — Она сказала, что нечего ему мешаться под ногами, и забрала его. Точнее, он сам с радостью убежал с ней. — Как же я тебя люблю, Даяна. Чтобы я тогда делал, окажись таная Зайна на месте?
— Не подлизывайся, Алан Стин. Ты знаешь, что я опять грозилась тебя убить, если ты ко мне приблизишься!
— Мухобойкой? — он выгнул бровь.
— На этот раз всё было намного хуже. Я требовала кинжал.
— Так и до меча дело дойдёт, дорогая. Неужели я настолько страшный?
— Очень! Я не могу перед тобой устоять. Но в этот раз я буду более стойкая.
— Точно? — он наклонился, легко коснулся губами уха, проложил дорожку поцелуев по шее.
— Ты не дракон, — прошептала я, млея от его ласк, — ты демон-искуситель. Отойди! Мне ребёнка кормить надо.
— Корми, — разрешил этот несносный мужчина, не думая сдвигаться, — а я буду смотреть и молча завидовать ему. Но потом обязательно наверстаю упущенное.
— Размечтался, — пробормотала я, прикладывая Макса к груди. Маленький рот принялся жадно сосать.
Лицо Алана стало обиженным. Я не выдержала и рассмеялась.
— Десять дней, муж мой. Потерпи.
— Девять, иначе я умру.
— Из-за одного дня? — недоверчиво выгнула я бровь.
— Это для тебя один день, — уткнулся он мне в шею, — а для меня почти вечность.
— Я поняла, почему ты в тот раз на восьмой день влез ко мне ночью в окно, — хихикнула я.
— Я и в этот раз походу влезу, — пробормотал дрок и тяжело вздохнул. — И за что мне такие муки?
— Иди уже, мученик, — рассмеялась я, — я отдыхать буду. Поцелуй за меня Эрика. Завтра можно будет показать ему братика.
Покормив маленького Макса, я отдала его целительнице и прикрыла глаза. Неожиданно нахлынули воспоминания. Почему-то сразу всплыло в памяти лицо прапорщика Брукса с выпученными глазами, когда он услышал, что я жена «нашальства». Надо сказать, что ошарашены были все, кроме сержанта Вирана, стоявшего на воротах в тот день, когда я убегала от Алана.
— Я же говорил, — довольно пробасил он, — что меня не зря к коням отправили.
Через месяц я поняла, что беременна. И Алан сказал, что откладывать визит в замок уже нельзя. Я, естественно, была обижена на герцогиню за её несправедливые упрёки. Но там был мой саквояж, а потому пришлось согласиться.
Когда мы прилетели, в замке случился переполох. По-моему, на улицу выбежали все, кто мог. Я очень обрадовалась, увидев Люка.
— Вы в тот раз так быстро исчезли, что я не успел вас поблагодарить, — улыбнулся он белоснежной улыбкой.
«Всё-таки дроки дьявольски привлекательные мужчины», — отметила я в очередной раз.
— Я уже поблагодарил её за нас, — закрыл меня спиной муж.
— Алан, ты что, ревнуешь? — рассмеялся Люк. — Вот уж не думал, что ты на это способен.
— Ревную, — согласился майор Стин. — Вот женишься, посмотрю, как ты отреагируешь, когда я стану с твоей женой заигрывать.
— Мухобойкой получишь, — проворчала я за спиной мужа, а потом, секунду подумав, ткнула ещё и кулаком в бок.
Однако он даже не шелохнулся.
— Да у меня даже в мыслях такого не было! — попробовал оправдаться перед ним Люк.
— Знаю я ваши с Ридом мысли, — ответил ему Алан.
— Да ладно, хватит вам, — вышла я из-за спины мужа. — Неужели ты мне не доверяешь?
— Просто я тебя люблю до безумия, — прошептал он мне в макушку, обнимая, — и очень боюсь потерять.
* * *
Первая фраза, которой встретила меня линая Любомира, была: «Сможешь ли ты меня простить, Даяна?»
Я смотрела в её встревоженные глаза, прекрасно понимая, как она тогда переволновалась за своих внуков. Внутри меня рос ребёнок. Ещё неизвестно, как бы я повела себя, окажись на её месте.
Потому я подошла и обняла герцогиню.
— Ты ждёшь малыша! — отстраняясь, воскликнула она. — Какое счастье! Не пугайся, — рассмеялась она, заметив мой ошарашенный взгляд, — я же фрея, а потому чувствую, когда зарождается новая жизнь.
— Ну вот, — подошёл к нам Алан, — сюрприз не получился. Ба, ну могла бы и промолчать, что ли.
* * *
Несколько дней мы погостили в замке, а потом улетели обратно на границу. Дроки, пока мы там были, носились со мной, как с хрупкой вазой. Мать Алана была на седьмом небе от счастья, взяв с меня слово, что рожать я буду в замке.
* * *
Первого нашего сынишку назвали Эриком в честь деда. Он родился здоровеньким карапузом, а потому через месяц мы с Аланом вернулись на кордон. В замке, конечно, было хорошо, но мне было больше по душе место, где муж проходил службу. Я просто влюбилась в скалистые величественные вершины, которые, казалось, протыкают вершинами облака. До конца контракта было ещё три года, а там будет видно, останемся мы там или вернёмся в Ленд-Дрок.
В один из своих приездов в город я решила навестить бабу Дулю, а заодно взглянуть на домик танаи Зайны. А то несколько раз приезжала, а заскочить к старушке всё не удавалось. Когда я подъехала в карете к своему бывшему дому, баба Дуля, стоя на маленькой лестнице, что-то прибивала к стене. Услышав звук подъезжающего экипажа, старушка резко развернулась, не удержалась и упала в кусты.
— Всё из-за тебя, Даянка, — заявила она, когда я втащила её в дом и уложила на постель. — Я туточки чуть не померла, а ты ни разу даже одним глазком не заехала взглянуть на моё бездыханное тело. Сердца у тебя нету! Я же туточки без примочек, мазей-шмазей совсем уся исстрадалась. Коленки вон как трещат, окаянные. А ты хде щас? Соседская дочь балакала, что тебя в горы сослали. Брешут, поди?
— Простите, баба Дуля, — улыбнулась я, узнавая свою прежнюю соседку. — Никто меня никуда не сослал, просто всё так закрутилось, что я не могла раньше заглянуть. Но я про вас ни на секунду не забывала. Гостинцы вам передавала.
— Даянка, ну на кой мне эти твои хостинцы? Тьфу… Сердце тепла просит. Сосед-то у меня нонче какой? Прямёхонько упырь какой-то. Вечно насупиться, нос в землю воткнёт и чешет мимо. Не спроси у него нечо, а уж про каку настойку… Эх, даже говорить неча. Проще у осла молока допроситься. Возьми меня с собой, Даянка? А? Ну кому я теперича одноногая потребна? А я те по хозяйству подмогну, за вонючкой твоей присматривать буду.