менно «Матрица». Этот поганый фильм засрал мозги всем, кому можно и всем, кому нельзя! Двое моих братьев – не поверишь – пытались профессионально смоделировать эту самую Матрицу!
– Почему не поверю? Поверю! И получилось?
– Нет, конечно! Ведь это же просто научно-фантастический бред!
– Ну вот, и слава богу! – я попытался ее успокоить.
– Да? Вместо Матрицы получилась Структура!
Я посидел несколько секунд, пытаясь осмыслить информацию.
– Так… Значит, твои родственнички это все устроили?...
– Не одни, конечно, – горько усмехнулась Тварь. – Они всего лишь работали по контракту в Калифорнии, отделе военных нейросистем… Но я знаю достаточно… Когда началась заварушка…
– Что за заварушка?
– М-да, ты ведь и этого не знаешь, счастливый ребенок… Но будет с тебя счастья, пора взрослеть… Ты в курсе, почему США, оплот своей сраной демократии, заставили собственное население вживить нейрочипы? Сделали свободных избирателей мультилюдьми?
– Ну, да… Всем это известно… Борьба со всемирным терроризмом, повышение интеллекта нации… Ну а мы – им вслед, чтобы не отставать…
– Ничего ты не знаешь. Какому нормальному президенту взбредет в голову так рисковать избирателями?...
– Ну, не знаю… Это, наверное, ты в курсе. Ты же у нас… хм. Мультисервер…
– Зря ухмыляешься… Никому бы это и в голову не пришло, если разработки по мозговой структуризации не были украдены.
– Чего?
– Украдены и проданы одним подонком. Террористам. Тем самым, что потом взорвали атомные бомбы в Сиэтле, Мехико, Сиднее и так далее…
– Так вот в чем дело…
– Да. Технология оказалась сравнительно простой, и через полгода планета оказалась абсолютно беззащитной перед мультеррористами. Ты понимаешь? Они моментально создали Терро-структуру в двадцать миллионов человек, разбросанных по горам, пустыням, трущобам… Но эти двадцать миллионов стали в несколько раз умнее всего остального мира.
– С ума сойти… Если ты не врешь…
– Опять не веришь?
– Верю, но это так дико…
– Слушай дальше. Пока мы только проводили исследования, они ставили опыты на живых людях. Благодаря своей Структуре они за год создали собственное ядерное оружие – куда более компактное и совершенное, чем было у тогдашних свехдержав. Они обогнали нас в мультитехнологиях на сто лет… Они научились переигрывать спецслужбы в любых комбинациях. Они стали совершенно безнаказанными. Еще пару месяцев – и Америки, Европы и России просто бы не было. Их Терро– структура вычислила бы наши самые слабые точки – несколько точных ударов – и Америка сметена кровавыми бунтами, Европа отравлена взорванными химическими заводами, а Россия…
– И тогда…
– Да. Только тогда всем развитым странам хватило мужества провести всеобщую структуризацию…
– Но мы же отстали в технологии…
– Да, это факт. Нам удалось выкрасть новейшие разработки – на этот раз у террористов, но как оказалось – это для них был уже вчерашний день. Если мы научились использовать вместо восьми-десяти процентов – до пятидесяти процентов мозга, то они используют до восьмидесяти процентов. А эффект здесь не пропорциональный. Это значит, что у одного их индивида в сотни раз больше ресурсов, чем у нашего… И мы вынуждены брать количеством…
– А почему об этом не сообщают СМИ?
– Потому что СМИ под тотальным контролем. Потому, что идет война. Самая страшная в истории… Потому что последствия ее непредсказуемы.
– Но… Почему же… Если они стали настолько умнее – они же должны осознавать, что их путь ни к чему не ведет…
– Поверь мне, они все прекрасно осознают. А теперь они еще и чувствуют такое превосходство над нами, что мы им кажемся просто непослушными детьми, занявшими чужие территории. И судя по тому, что ядерный террор пока прекратился, они задумали что-то еще более страшное… Тем более, что руководят ими всеми мультисерверы – те самые террористы, что когда-то запросто отправляли на смерть самоубийц и взрывали небоскребы. Их мозг не расширяет сознания, как у прочих мультилюдей. Он используется только для одного. Для подчинения других своей воле.
– Как у тебя? – невинно спросил я.
Тварь в ответ так посмотрела, что я пожалел о сказанном.
– При структуризации люди не меняются, меняются только их возможности. Моральный и нравственный облик остается прежним. Так что прежние негодяи просто стали теперь сверхнегодяями, подчинившими сознание миллионов.
– И я так понимаю, что ты неспроста поделилась со мной этими соображениями…
– Да. Просто ты должен был первым начать разговор. Перед тобой стоят другие задачи, не те, о которых тебе говорили, когда привезли сюда.
– То есть, никакого заговора нет?
– Возможно, и есть. Здесь готовят аналогичную группу для истинных целей этого центра. Она отдыхает в соседней комнате. Тех агентов зовут Тварь, Свин, Либидо и Эгоист.
– Как нас?
– Да.
– Тогда зачем…
– Все просто. Лучшая ложь – эта та, которая содержит часть правды. Та группа полностью состоит из индивидуалов, таких, как ты, что и подразумевается смыслом операции. Мы же – сам понимаешь… Чтобы создать нашу группу, пришлось искать предлог для создания основной группы. К счастью, в нашем бардаке такой предлог найти легко…
– К счастью, – угрюмо хмыкнул я.
– Да, для нас – к счастью. А теперь слушай. О Структуре врага мы не знаем практически ничего. Он умнее, сильнее быстрее. Мы не знаем, когда он начнет действовать и каким образом. Не исключено, что он знает о нашей дубль-группе, хотя и Мастер, и весь вспомогательный состав уверены, что готовят всего одну группу.
– Это неконституционно и невозможно технически, – съязвил я.
– Именно, – согласилась Тварь. – Такой степени секретности еще не было. Наша операция проводится без чьего бы-то ни было ведома, включая всех заинтересованных государственных лиц…
– Значит, операция не имеет к государству никакого отношения?
– Как это не имеет? Мы пользуемся его ресурсами.
– Замечательно! – потирая руки, воскликнул я. Верить или не верить в сказанное не имело значения. Я просто любовался Тварью.
– Исключительно в его интересах. Которые теперь практически идентичны нашим. Пойми, для победы над этими подонками нужны ресурсы в государственных масштабах. И даже – не одной страны…
– Лапша стекает с моих ушей за пазуху, и там делается очень неприятно, скользко и сыро… Непонятно только, если ты не представляешь ничьих интересов – то зачем это тебе надо?
– Совесть. Я постоянно чувствую вину за сопричастность ко всему этому кошмару… Все настолько страшно, что у меня только два выхода – исправить ошибку или лучше не жить вовсе…
– М-да, договорились... А этим двум олухам ты рассказывала весь этот бред?
– Нет необходимости. Это мои братья.
Тренировки с Мастером проходили, в штатном порядке, хотя я не мог отделаться от ощущения полного идиотизма происходящего. Особенно, когда Мастер справедливо орал на меня в том смысле, что мозги мне пора бы из штанов и вынуть, да серьезнее заняться боевой и психологической подготовкой.
Свин и Либидо, как ни в чем не бывало, упорно занимались по стандартной программе, и я постоянно ощущал себя в центре нелепого и дорогостоящего розыгрыша. Тварь тоже выматывала себя до последнего в тренажерном зале, и в кабак все приползали в полумертвом состоянии.
– Так, – сказал, наконец, Мастер. – Сегодня тренировка на местности. Группа разгона ждет. Агент Эгоист?
Я вышел вперед из некоего подобия строя, в котором, зевая, стояли все те же Тварь, Либидо и Свин.
– Я!
– Это касается вас. Задание очень простое. Внедриться в общегражданскую Структуру и попытаться устроиться на работу. Устраиваться будете физруком в школу через кадровое агентство. Вот его адрес. Никакой самодеятельности. Цель задания – быстрая адаптация к новой для вас Структуре. Получите усилитель.
– А можно вопрос? – глядя на усилитель в пластиковом кейсе, спросил я.
– Ну? – нахмурился Мастер.
– Почему именно физруком?
– Мозгами для другого не вышел, – буркнул Мастер. – Иди и не задавай идиотских вопросов.
Я открыл коробочку, сунул металлическую таблетку в рот, и та моментально намертво прилипла к небу. Голова слегка закружилась, после чего пришло привычное «просветление сознания». Я втекал в Структуру.
Никаких дополнительных указаний не поступило, и с чувством легкого разочарования я отправился к автобусам разгонщиков, чьими мозгами я теперь не без удовольствия пользовался.
Вид этой «секретной аппаратуры» потрясал воображение. Автобусы были набиты настолько разношерстной публикой, что я почувствовал себя на каком-то богом забытом автовокзале.
Внутри сидели какие-то молодые люди в наушниках, потные здоровяки рабоче-крестьянского вида, потертые дядечки с газетами, озабоченные тети с авоськами, женщины с детьми, даже какой-то дед на костылях и в шляпе.
Я попытался сунуться в один из автобусов, но старушка с первого сиденья, что флегматично вязала нечто пушистое, взглянула на меня из-под очков в толстой оправе и сказала:
– Молодой человек, вам не сюда. Вон ваша машина.
Тут же в глубине салона заорал младенец.
Обалдевший, я поискал глазами машину. Это оказался «пирожок», «москвичонок»-пикап.
Я сел в него, и водитель, не задавая лишних вопросов, нажал на газ. «Пирожок» тихо засвистел, на удивление динамично разогнался и вынырнул из ангара. Я тут же подумал о новых технологиях.
Только когда мы отъехали на приличное расстояние от ангара, (который оказался ангаром только внутри – снаружи это был старенький трехэтажный дом), из-за его стены показался первый автобус.
Когда вдали выросли многоэтажки, водитель притормозил «пирожок» и сказал:
– Все, дальше добираетесь своим ходом. Через пятьсот метров – автобусная остановка. А еще здесь маршрутки ходят…
«Пирожок» унесся дальше, а вскоре мимо меня с большими интервалами прошли два автобуса. У переднего под лобовым стеклом была табличка «На Ростов», у второго «Заказной», а третий свернул, не доехав до меня, и какой надписью прикрывался он, осталось загадкой.