Моя примитивная шутка разрядила мрачную и гнетущую обстановку в комнате.
Девушки несмело заулыбались. Даже Дуся перестала хмуриться.
— Вот что! — я спрыгнул с кровати; моя душа просто жаждала действовать.
— Муля! Так ты что, не болен? — широко распахнула глаза Валентина.
— Ну, конечно же нет, — хмыкнул я и скомандовал, — так, хорошо, что все в сборе. Но прежде, чем я введу вас в курс дела и расскажу свой волшебный план, давайте-ка девочки, помогите Дусе сообразить что-нибудь к чаю. Пироги-то она сделать не успела, а Орфею сегодня и поесть не удалось. Так что вы тут пока похозяйничайте. А мы пока с ним перекурим на кухне. Сбор через десять минут здесь, за этим столом! На старт, внимание, марш!
Валентина, Вера и Дуся захихикали, а мы с Жасминовым двинулись на кухню.
Там я подкурил от конфорки, Жасминов просто уселся за стол и посмотрел на меня:
— Вот это ты влип, Муля, — изумлённо покачал головой он.
— Ничего, Орфей, вырулим, — выдохнул струйку дыма в форточку я.
— Так о чём ты поговорить хотел? — спросил он.
Увидев мой недоумевающий взгляд, пояснил:
— Ну ты же меня не просто так сюда вытащил. А чтобы подальше от бабских ушей. Значит, хочешь сказать что-то.
— Ну, наверное, действительно лучше, если я сначала здесь с тобой переговорю, — согласно кивнул я и затянулся, раздумывая, как бы получше начать разговор.
Жасминов терпеливо ждал.
И я начал так:
— В общем, Орфей, есть у меня план. Мне нужно одного человека, мягко говоря, низвергнуть с пьедестала. Причину ты сейчас частично видел. А для этого нужен компромат. Этот человек, насколько я помню, сделал много плохого разным людям. Но главное, он по уши завяз в аморалке. Ходят в определённых кругах такие слухи. Но насколько это соответствует действительности — нужно проверить. Вдруг он не причём и это всё — злобные наветы. Сам понимаешь, подставлять невинного человека я не буду.
Жасминов кивнул, выжидательно глядя на меня.
— Поэтому я решил привлечь девчат — Валентину и Веру.
— Вера, в принципе может соблазнить того человека, — задумчиво протянул Жасминов и пробарабанил пальцами по столешнице какой-то быстрый марш, — хотя она выглядит уже довольно-таки потасканной. Возраст всё-таки. А вот Валентина…
Он многозначительно умолк и деликатно не стал продолжать. Но и так было понятно, что он не в восторге от внешних данных Валентины.
— Соблазнять никого не надо, — покачал головой я, — девушкам всего лишь нужно внедриться в две среды, где обитает этот человек, и всего лишь собрать слухи. А дальше я уже сам.
— По поводу Веры я понимаю, — опять повторил Жасминов, — она должна покрутиться среди молоденьких танцовщиц. Они не брезгуют ходить по ресторанам с такими людьми. Но что ты планируешь по поводу Валентины, я никак не возьму в толк?
— Валентина — бухгалтер, — пояснил я, — заканчивает университет. Понимаешь?
— И что с этого?
— А то, что я планирую, чтобы она поступила в аспирантуру, — хмыкнул я, — в Институт философии. Аспиранток этот человек тоже… эмммм…. так сказать, привлекает. Таким образом Вера будет собирать информацию в артистической среде. А Валя — среди аспиранток.
— А я? — озадаченно спросил Жасминов. — На меня ты что запланировал? Неужели он ещё из этих? Так я такое не буду! Даже и не проси!
— Да нет же! Ты просто подстрахуешь девчат, — ответил я. — И всё. От тебя больше ничего и не надо.
Видя недоумённый взгляд Жасминова, я пояснил:
— Ты же вхож в артистические круги. Вдруг Вера не сможет там нормально ассимилироваться, я просто уверен, что не сможет, так ты ей подможешь.
— Как? — поморщился Жасминов и с недоумением посмотрел на меня.
— Да тебе всего-то пару раз надо будет заскочить, с улыбочками, почирикать с Верой. На виду у всех. Чтобы все поверили, словно вы — лучшие друзья. И все эти молоденькие девушки-хористки и танцовщицы сразу смекнут, что с нею надо дружить. Раз у неё такие знакомства.
Жасминов приосанился.
Затем немного подумал и опять нахмурился:
— А с Валентиной как?
— Да, в принципе, то же самое. Она будет крутиться с аспирантками, пару раз ты проведешь её до дверей Института. Или демонстративно встретишь после работы. Девушки заметят, что её провожает сам Жасминов, и начнут с нею дружить. С целью, чтобы она их познакомила с тобой. Так ей будет легче всё у них выведать.
Жасминов хмыкнул, а я продолжил:
— Иначе у неё самой ничего не получится. Если за Веру я абсолютно спокоен, видел бы ты как она сыграла мою невесту перед этими уродами, то на Валентину я вообще рассчитывать опасаюсь.
— Муля! — сказал довольный Жасминов, — помогу — чем смогу. Просто так. Потому что мы с тобой товарищи и соседи. Ты мне уже и так сколько помог. Но если ты мне в ответ поможешь найти работу — буду тебе ещё больше благодарен. Но только имей в виду: я не хочу работать в театре у Глориозова. И тем более не хочу у Капралова-Башинского. А у Завадского я категорически не хочу. Но вот в Большом я бы мог, конечно, попробовать… н только если будет главная роль, и только в классических постановках…
Я усмехнулся, затушил окурок и сказал Жасминову с самым что ни на есть простодушным видом:
— Вот и хорошо, раз ты такой бескорыстный, Орфей! Пошли пить чай, а то девочки уже заждались там, наверное.
Жасминов задумался, очевидно, пытаясь понять, где он прокололся, а я вернулся в комнату. Сосед пошел за мной следом.
А Дуся расстаралась. Стол ломился от разносолов так, что я аж удивился. На покрытом новой синей скатертью (которую Дуся держала исключительно «для гостей» и никогда не доставала из ящика) столе в большом праздничном блюде была порезанная колбаса. Были котлеты. Были куски жаренной рыбы. Отдельно был сыр и творог. Кроме того, Дуся даже успела отварить яиц, разрезать их, вытащить желток, раздавить его и перемешать с чем-то, даже с виду, вкусным и сунуть обратно в яйца. Выставила остатки рагу (получилась почти полная миска). Сделала бутерброды аж четырёх видов.
Да это не стол на скорую руку, а просто праздник какой-то!
Обычно Дуся нахлебников и гостей особо не жаловала. Была она скуповата. Единственное исключение составляла наша семья. Поэтому, когда я вошел в комнату и обнаружил, что Дуся выложила на стол почти весь запас продуктов — я удивился. Но потом сообразил, что в нашем доме Дуся всегда была на вторых ролях. А здесь, сейчас, она перед этими девушками чувствует себя хозяйкой. А вот они перед нею даже немножко заискивают, что ей необычайно льстит. Кроме того, она к ним отнеслась хорошо, потому что они пытались «спасти» её любименького Муленьку.
— Ого! — одобрительно сказал я, — как хорошо иметь в доме сразу трёх женщин!
Дуся, вера и Валентина рассмеялись. Немудрёный комплемент им понравился.
— Садитесь, — велела Дуся и скомандовала, — Валентина, ты разлей всем чаю, а я тем временем схожу пироги поставлю. Пока мы чай пить начнём, там уже и пироги подойдут.
Мы расселись за столом и принялись угощаться. Сначала девушки смущались друг друга, меня и Жасминова. Сидели с прямыми спинами, старательно не касаясь спинок стула, пили чай маленькими глоточками, оттопырив мизинчики и ничего не ели. Это безобразие продолжалось целых пять минут, ровно до тех пор, пока не вернулась Дуся. Увидев такое свинство, она рявкнула на всех возмущённо. После этого все манеры и куртуазность были срочно позабыты, и голодная молодежь набросилась на еду с нормальным аппетитом, присущим только молодости.
Когда первый голод был утолён, а пироги ещё не приготовились, я выложил свой план. Жасминов уже слышал его, поэтому сидел надувшись, с многозначительным видом.
Вера и Валентина же пришли в неописуемое волнение. Честно говоря, я ожидал, что они откажутся.
Как же я недооценил наших девушек. Авантюризм и приключения явно были у них в крови.
— Муля! — сказала Валентина, аж ёрзая от нетерпения, — а почему мне нужно ждать осени?
— Я же тебе уже объяснял, — подавив раздражение от её нерасторопности, ответил я, — набор в аспирантуру проходит только весной и осенью. Весной ты не успеваешь, без диплома о полном высшем образовании тебя не допустят до экзаменов…
— Муля! — возмущённо перебила меня она, — но ты же сам сказал, что мне нужно только поступить для того, чтобы немного покрутиться там и всё, правильно?
Я кивнул.
— Ну, так, а почему надо ждать аж осени? Есть же курсы для желающих поступить в аспирантуру, — пояснила она, — и на них можно вполне попасть и сейчас. Многие студенты, которые хотят в аспирантуру, так делают.
— Никогда не слышал о таком, — покачал головой я.
— А вот мой отец, когда был в аспирантуре, сначала был на курсах, — пояснила она.
— А что у него за специальность была? — удивился я.
— Марскизм-ленинизм, — пожала она плечами и добавила, — думаю, в Институте философии обязательно тоже должно такое быть. А если не курсы, то всё равно какие-то факультативные лекции. Если они есть, то я хоть завтра туда пойду. Там не надо сдавать экзамены и берут всех желающих.
— А что там делать надо? — спросил Жасминов.
— Просто ходить на эти лекции, — хмыкнула Валентина. — И не спать на них.
Все посмеялись.
— Думаю, если там есть такое, — подытожил я, — это было бы просто отлично. Сэкономит нам полгода.
— Тогда мы можем действовать параллельно, — захлопала в ладоши Вера, — посмотрим, у кого быстрее получится.
— Нам нужно не быстрее. А качественнее, — нахмурился я, — сами же видели, как вели себя эти Свинцов и Лях. Им лишь бы отобрать чужой труд. Моя бы воля, я бы их…
И тут внезапно Валентина предложила:
— Муля! Так, а в чём дело? Напиши этот говенный доклад и сам расскажи о проекте Сталину!
Глава 12
— И как ты себе это представляешь? — покачал головой я, — кто меня к нему допустит?
Валентина смутилась и раздражённо пожала плечами:
— А что, вот так просто взять и сдаться?