Уже почти стемнело, когда его восхитительное одиночество было нарушено Муми-троллем, пробиравшимся по скользким скалам. Муми-тролль размахивал лапами, шумел и в конце концов начал барабанить в окно. Он изо всех сил кричал, что Муми-мама пропала. Рыболов улыбнулся и покачал головой. Он не мог ничего расслышать, потому что оконное стекло было слишком толстым.
Муми-тролль, шатаясь на ветру, пересек мыс, буруны и пошел к вересковому полю, чтобы поискать там. Муми-тролль услышал голос отца и увидел, как штормовой фонарь раскачивался взад-вперед, когда Муми-папа нащупывал путь по скалам. Остров был беспокоен, тревожен, полон странных шепотков и звуков, и на бегу Муми-тролль чувствовал, как земля шевелится под его лапами.
— Мама пропала, — думал он. — Она была так одинока, что просто исчезла.
Малышка Мю сидела, съежившись между камнями.
— Смотри, — сказала она. — Камни двигаются.
— Мне не до этого, — крикнул Муми-тролль. — Мама исчезла!
— Мамы так просто не исчезают, — сказала Малышка Мю. Их всегда можно найти в каком-нибудь углу, если только поискать. Я собираюсь вздремнуть, прежде чем весь остров провалится в тартарары. Запомни мои слова, здесь скоро будет дьявольская заварушка!
Штормовой фонарь виднелся сейчас над черным озером, и Муми-тролль отправился туда. Муми-папа повернулся, держа фонарь на весу.
— Я надеюсь, что мама не упала в озеро…
— Это ничего, она умеет плавать, — сказал Муми-тролль.
Минуту они стояли в молчании, глядя друг на друга. Море ревело у подножия маяка.
— Кстати, где ты жил все это время? — спросил Муми-папа.
— Ну, то там, то тут, — пробормотал Муми-тролль, глядя в сторону.
— У меня было столько дел, — туманно пояснил Муми-папа.
Муми-тролль услышал, как переворачиваются камни. Это был странный твердый звук.
— Я поищу в чаще, — сказал он.
Но в этот момент в окне маяка появились две свечи. Муми-мама вернулась домой.
Когда они вошли в комнату, она сидела у стола и подшивала полотенце.
— Куда ты запропастилась?! — воскликнул Муми-папа.
— Я? — невинно переспросила Муми-мама. — Я просто вышла прогуляться и подышать воздухом.
— Но ты не должна нас так пугать, — сказал Муми-папа. Ты же знаешь, мы привыкли видеть тебя здесь, когда приходим вечером домой.
— Да, в этом все дело, — вздохнула Муми-мама. — Но надо иногда менять что-нибудь. Слишком многое мы принимаем как должное, в том числе и друг друга. Разве не так, дорогой?
Муми-папа с сомнением посмотрел на нее, но она только засмеялась и продолжала шить. Тогда он подошел к календарю и поставил крестик, означающий пятницу. Ниже он написал: «Сила ветра — 5».
Муми-тролль подумал, что портрет морской лошади изменился. В жизни море не было таким синим, да и луна не такой большой. Он сел за стол и прошептал как можно тише:
— Мама, я живу на поляне в лесу.
— Да ну? — удивилась Муми-мама. — Там хорошо?
— Да, очень. Может, ты хочешь пойти и взглянуть?
— Конечно. Когда ты поведешь меня туда?
Муми-тролль быстро оглянулся по сторонам, но Муми-папа был погружен в свою тетрадь. Тогда он шепнул:
— Сейчас. Прямо сейчас. Сегодня вечером.
— Да-а, — сказала Муми-мама. — Но не лучше ли пойти туда вместе завтра утром?
— Это не то же самое, — сказал Муми-тролль. Муми-мама кивнула и продолжала шить.
Муми-папа писал в своей тетради: «Некоторые вещи меняются по ночам. Для расследования: что делает ночью море? Наблюдения: мой остров меняется в темноте из-за а) некоторых странных звуков и б) некоторых несомненных движений». — Муми-папа поднял карандаш и помедлил мгновение. Потом он продолжал: «Может ли сильное эмоциональное возбуждение личности передаваться ее окружению? Пример: Я действительно был очень расстроен, потому что не мог найти маму. Разобраться в этом».
Он перечитал написанное и попытался прийти к какому-то выводу, но не смог. Поэтому он бросил это занятие и побрел к своей кровати.
Натягивая на себя одеяло, он предупредил:
— Прежде, чем лечь спать, проверь, выключена ли лампа. Запах керосина нам ни к чему.
— Конечно, дорогой, — сказала Муми-мама.
Когда Муми-папа заснул, Муми-тролль взял штормовой фонарь и повел Муми-маму через остров. Они остановились посреди верескового поля и прислушались.
— Ночью всегда так? — спросила она.
— Да, от этого в самом деле становится не по себе, сказал Муми-тролль. — Но не тревожься. Это только остров. Понимаешь, ночью, когда мы все спим, он бодрствует.
— Понимаю, — сказала Муми-мама. — Если это в самом деле так.
Муми-тролль вел ее к парадному ходу на свою поляну. Время от времени он оглядывался, чтобы убедиться, что Муми-мама следует за ним. Она путалась в ветках, но ей удалось кое-как добраться до поляны.
— Так вот где ты живешь! — воскликнула она. — Как здесь хорошо!
— С крыши осыпались все листья, — объяснил Муми-тролль. — Но ты бы видела ее, когда она была зеленая. Если лампа зажжена, поляна кажется пещерой.
— Представляю, — сказала Муми-мама. — Надо принести коврик и ящики, чтобы сидеть… — Она посмотрела вверх и увидела звезды и проплывающие мимо облака. — Знаешь, иногда мне кажется, что остров двигается вместе с нами. Нас куда-то уносит…
— Мама, — вдруг сказал Муми-тролль. — Я встретил морских лошадей, но им, кажется, совсем нет до меня дела. Я хотел лишь играть с ними на берегу, смеяться с ними, они такие красивые…
Муми-мама кивнула.
— Не знаю, можно ли дружить с морской лошадью, — очень серьезно сказала она. — Не стоит расстраиваться. Я думаю, ими просто нужно любоваться, как любуются красивыми птицами или пейзажами.
— Наверное, ты права, — согласился Муми-тролль.
Они слышали, как дует ветер в лесу. Муми-тролль почти совсем забыл о Морре.
— Извини, мне нечем тебя угостить, — сказал Муми-тролль.
— Для этого найдется время завтра, — утешила Муми-мама. — Мы можем устроить здесь маленький пикник, и остальные тоже могут прийти, если захотят. Что ж, было приятно увидеть, где ты живешь. А теперь я, пожалуй, вернусь в маяк.
Проводив Муми-маму домой, Муми-тролль погасил штормовой фонарь. Ему хотелось побыть одному. Поднимался ветер. Из-за темноты, грохота моря и чего-то, сказанного Муми-мамой, его охватило чувство безопасности.
Он подошел к месту, где скалы круто спускались к черному озеру. Он слышал плеск, но не остановился, а зашагал вперед, легкий, как воздушный шарик, и ни чуточки не сонный.
И вот он увидел ее. Морра вышла на остров и рыскала у подножия маяка. Она ходила взад-вперед шаркающей походкой, нюхала вереск и близоруко оглядывалась. Потом она побрела к болоту.
— Она ищет меня, — подумал Муми-тролль. — Но она может успокоиться. Я не собираюсь зажигать фонарь. На это уходит слишком много керосина.
Минуту он стоял неподвижно, глядя, как она одиноко бродит по острову.
— Она сможет потанцевать завтра ночью, — сказал он сам себе, чувствуя себя добрым и снисходительным. — Но не сейчас. Сегодня я хочу побыть дома.
Муми-тролль проснулся на рассвете в панике. Он был заперт. Он задыхался в своем спальном мешке. Что-то прижало его, и он не мог высвободить лапы. Все перевернулось вверх дном, и Муми-тролля окружал странный коричневатый свет и странный запах, словно он находился глубоко внизу, под землей.
Наконец ему удалось расстегнуть молнию спального мешка. Вокруг клубилось облако пыли и сосновых иголок, весь мир, казалось, изменился. Муми-тролль совсем растерялся. Повсюду по земле и через его спальный мешок ползли коричневые корни. Сейчас они не двигались, но в темноте они переместились. Лес вытащил свои корни и переступил через Муми-тролля, как будто он был камнем. Коробок спичек был там, где всегда, рядом с ним стояла бутылка черничного сока. Но поляна исчезла — ее просто больше не существовало. Все проделанные Муми-троллем туннели заросли. Казалось, он очутился в первобытном лесу, который бежал вместе с деревьями, полз по земле и волочил за собой его спальный мешок. Муми-тролль вынужден был ухватиться за него, потому что это был очень хороший спальный мешок, да к тому же полученный в подарок.
Он заметил штормовой фонарь, висящий на дереве, там, где он его оставил, но само дерево переместилось.
Муми-тролль сел и что было сил позвал Малышку Мю. Она немедленно ответила серией сигналов, похожих на звуки небольшой трубы или на вой сирены далеко в море. Муми-тролль пополз в направлении звука.
Он вылез на дневной свет, ветер дунул ему прямо в лицо. Муми-тролль поднялся на дрожащие лапы и посмотрел на Малышку Мю с чувством глубокого облегчения. Он впервые подумал, что она почти хорошенькая.
Несколько кустов поменьше, которые без труда вытянули свои корни из земли, уже лежали спутавшись в вересковом поле. Болотистый участок ушел в землю и походил на глубокий зеленый овраг.
— Что происходит? — закричал Муми-тролль. — Почему они это делают? Я не понимаю.
— Они боятся, — сказала Малышка Мю, глядя ему прямо в глаза. — Они так испуганы, что каждая елочная иголка встала дыбом. Они испуганы даже больше тебя! Если бы я не знала, что это невозможно, я бы решила, что здесь побывала Морра. А?
В животе у Муми-тролля похолодело, и он сел в вереск. Слава Богу, вереск был такой же, как всегда. Он цвел так же, как всегда, и решил остаться на своем месте.
— Морра, — продолжала Малышка Мю задумчиво. — Большая и холодная, бродящая вокруг и повсюду садящаяся. А ты знаешь, что бывает, когда она садится? — Конечно, он знал. Ничего не вырастет. Ничего никогда не вырастет там, где она сидела.
— Почему ты так на меня уставилась? — воскликнул Муми-тролль.
— Уставилась? — невинно спросила Малышка Мю. — С чего бы это? Может, я уставилась на что-то позади тебя…
Муми-тролль подскочил и в ужасе оглянулся.
— Ха, ха! Я тебя разыграла! — закричала довольная Малышка Мю. — Разве не смешно, что целый остров может сняться с места и начать двигаться? Я думаю, это ужасно интересно.