Тутта Карлссон и Людвиг Четырнадцатый внимательно прислушивались. А потом подбежали к своим отцам.
— Значит, мы можем играть друг с другом! — закричал Людвиг Четырнадцатый.
— Пожалуйста, — сказал Петрус Певун.
— Конечно же, конечно, — подтвердил папа Ларссон. Лисам было так хорошо в курятнике, что они совсем забыли о времени. И когда мама Ларссон выглянула во двор через маленькое окошечко, было уже совсем темно.
— Нам пора домой, — сказала она.
— Тихо, — сказал папа Ларссон и навострил уши. — Я чувствую, — люди возвращаются с охоты на нас. Послышались шаги и голоса.
— Мне-думалось-что-лисы-у-нас-в-мешке, — сказал человеческий голос. — Но-лисёнок-оказался-хитрее.
Целый-день-мы-провели-в-лесу-но-так-и-не-увидели-даже-лисьей-шубки.
Лисы и куры переглянулись, как заговорщики.
— Как-ты-думаешь-где-они-могли-спрятаться? — спросил другой голос. — Максимилиан-потерял-след-и-почему-то-хотел-возвращаться-прямо-домой.
Пёс сильно залаял.
— Ай, перестань! — закричал на него хозяин. -
Перестань-злиться-на-лис-за-то-что-они-тебя-обманули. Но Максимилиан не унимался.
— Твой-пёс-лает-так-словно-всё-лисье-семейство-притаилось-в-курятни-ке, — засмеялся какой-то человек. — Меняй-ка-ты-себе-собаку.
— От-этого-лучше-не-станет, — ответил хозяин. -
Все-собаки-глупы-и-избалованны.
Чтобы не рассмеяться, молодые курочки засунули свои головки глубоко под крылышки, а лисята покусывали себе хвостики.
Наконец шаги и голоса удалились.
— Как видите, и на этот раз опасность миновала, — гордо констатировал папа Ларссон. — Я соскучился по своему креслу, сделанному из детской коляски. Пора и честь знать.
— Обещайте не забывать наш дом, — попросил Петрус Певун.
— Только сначала вы придёте к нам, — ответила мама Ларссон.
— И к нам и к ним, — кудахтали курочки.
— Никогда ещё у нас не было таких хороших друзей, — подвывали лисята.
Над лесом стояла жёлтая, как цыплёнок, луна. Из курятника вышли папа Ларссон, мама Ларссон, Лабан, Леопольд, Лаге, Лассе-старший и Лассе-младший, Леннард, Лео и Лукас, Лаура и Линнеа, Луиза, Лидия и Лоттен. Самым последним вышел Людвиг Четырнадцатый.
Он долго махал хвостиком, пока видел Тутту Карлссон.
— Куда ты, куда ты?… — задумчиво говорила она ему вслед.
Лисы пробежали через двор на клубничную поляну. И прошмыгнули мимо пугала. Шляпа на нём покачивалась от ветра, но это никого не пугало.
Максимилиан лежал в конуре и смотрел на длинную шеренгу лис, мелькавшую в отблесках луны.
Но он даже не пошевельнулся.
— Нет, нет, нет, и ещё раз нет, — простонал он, чувствуя себя совсем одиноким. — Лисы дружат с курами. А мне не дают даже лаять. Если рассказать об этом, так никто же мне не поверит. Никто, никогда!
Турбьерн Эгнер
Люди и разбойники из Кардамона
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Немножко о городе Кардамоне и о старом Тобиасе, живущем в башне
Кардамон — это крохотный городок, а находится он так далеко, что почти никто о нем и не знает, только мы с тобой, да мама с папой, да бабушка с дедушкой, ну, и, может быть, ещё кое-кто.
Кардамон — удивительный город, он не похож на обычные города. Там можно встретить живых разбойников! Или, например, ручного льва! Или даже говорящего верблюда!
В Кардамоне живёт старый Тобиас с длинной бородой, мальчик Рем с собачкой Бубби и тётушка София с маленькой Камомиллой. А самый главный в Кардамоне — Бастиан, он следит за порядком. Бастиан добрый и очень не любит никого наказывать. Прохаживаясь по городу, он приветливо здоровается с жителями и проверяет, всем ли хорошо живётся. А больше он ничего не проверяет, если только его не попросят.
Он всем ласково улыбается и поёт вот такую песенку:
Я целый день хожу-брожу,
Гляжу туда-сюда,
Меня сердитым не видал
Никто и никогда.
Слежу, чтоб был покой и мир
В пределах городка -
Не все ещё, не все ещё
Сознательны пока.
Чтоб стал прекрасней во сто крат
Прекрасный Кардамон,
Я был, конечно, очень рад
Издать такой закон:
«Будь не злым, работай честно
И умей дружить.
Если все такими станут,
Слсвно будет жить!»
Посредине города Кардамона стоит высокая круглая башня. Такая высокая, что достаёт почти до облаков. А на самом верху башни живёт симпатичный старичок. Это и есть Тобиас. Он умнее всех в городе — должно быть, потому, что у него длинная-предлинная борода.
Тобиас наблюдает за погодой в Кардамоне. У него есть большая подзорная труба, и он целыми днями сидит и смотрит в эту трубу на небо. Как только он заметит, что на город надвигаются тучи, он сразу выходит на балкон и кричит громким голосом:
— Внимание, внимание! Слушайте сводку погоды на вторую половину дня: затяжной, обложной дождичек!
Все люди бегут поскорее домой за зонтиками и галошами, а когда начинает моросить дождичек, он им уже не страшен.
И вот однажды Тобиас, как всегда, сидел у себя в башне и следил за погодой. Вдруг он увидел вдалеке чёрную, мрачную грозовую тучу. Он тотчас выбежал на балкон и закричал что было духу:
— Внимание, внимание! Слушайте сводку погоды; струистый, водянистый дождь!
Народ помчался домой за зонтиками и плащами, а у кого на дворе сушилось бельё, те поспешили снять его, хоть оно и высохло всего наполовину. Но пока они все это делали, ветер переменился, и тучи поплыли в другую сторону, а в Кардамон так и не пришли. Люди же ходили по городу с зонтиками, в плащах, в галошах или резиновых сапогах и все поглядывали на небо.
— Да где же он, этот дождь? — говорили они.
Но дождя не было и в помине. Тогда многие надулись и заворчали:
— Сегодня Тобиас оставил нас в дураках.
За весь тот день не выпало ни одной дождинки, и на следующий день Тобиас опять заметил вдалеке тёмные тучи. Он, как обычно, поспешил на балкон и закричал на весь город Кардамон:
— Слушайте сводку погоды на вторую половину дня: сильнющий, проливнющий дождище!
Но все сказали:
— Ну нет, Тобиас, теперь ты нас в дураках не оставишь!
И никто не побежал домой за зонтиком, бельё продолжало висеть на верёвках, а женщины прогуливались по городу в нарядных соломенных шляпках. Но тут на Кардамон наползла туча, и дождь полил как из ведра. И все, кто был на улице, промокли до нитки, соломенные шляпки набухли и раскисли, а бельё на верёвках стало мокрее, чем когда его только повесили, и пришлось его снова снимать да отжимать.
Люди удивлённо переглядывались и говорили друг другу:
— Как странно! На этот раз Тобиас будто и не оставил нас в дураках, а мы все равно в дураках остались.
У Тобиаса был маленький друг по имени Рем. А у Рема была собачка Бубби. Рем с Бубби часто заходили в гости к старому Тобиасу. Они сидели втроём на башне и смотрели на облака или же разглядывали звезды.
— Видишь вон ту звезду? — спрашивал Тобиас. — Это звезда исполнения желаний. Если ты когда-нибудь заметишь, что она вошла внутрь лунного серпа, то можешь загадать все, что захочешь.
— Тогда я бы загадал, чтобы стать таким же умным, как ты, — говорил Рем.
— Да ты и так станешь, — отвечал ему Тобиас.
— Ты думаешь? — не верил Рем.
— Конечно, станешь, — говорил Тобиас. — А когда я состарюсь и не смогу ничего больше делать, ты займёшь моё место в башне и будешь наблюдать за погодой.
— А вдруг я не справлюсь? — говорил Рем. — Ведь у меня же нет бороды.
— У тебя и борода отрастёт, вот увидишь, — успокаивал его Тобиас.
А потом он усаживался поудобней со своей подзорной трубой и принимался осматривать окрестности. И при этом напевал песенку о том, какая бывает погода при восточном ветре и при западном, при северном и при южном:
Если ветры шлёт восток,
Значит, лету вышел срок,
Значит, осень к нам пришла,
Дождь и слякоть принесла.
Всюду слышно: ой-ой-ой!
Все скорей бегут домой,
Если у них нету
Зонтика с собой.
Если север ветры шлёт,
Знай, теперь пришёл черёд
Зимних дней, студёных дней -
Одевайся потеплей!
Потешается мороз,
Щеки щиплет нам до слез.
Можно очень просто
Отморозить нос.
Если запад начал дуть,
Обожди пускаться в путь,
Запад шлёт нам ураган
Из морских далёких стран.
Тех, кто с зонтиком идёт
И не ведает забот,
Всех из Кардамона
Мигом унесёт.
Ветры с юга к нам летят,
Я им очень, очень рад,
Тут нетрудно предсказать,
Что вернётся к нам опять
Лето с солнцем и теплом,
И кричу я всем кругом:
Счастлив вас поздравить
С тёплым летним днём!
Пока Тобиас, Рем и Бубби сидели наверху, в башне, жизнь в городе Кардамоне шла своим чередом. Люди встречались и вежливо говорили друг другу:
— Здравствуйте, как поживаете?
По улицам брели ослы и мулы и волокли за собой тележки или тащили на спине большие корзины. А в корзинах лежали апельсины и бананы, финики и кардамон, потому что все это росло в садах и на полях за городской стеной.
Автомобилей в городе не было, но зато там был трамвай, один-единственный. Он был двухэтажный, старый и уютный. Ходил он от городских ворот через главную площадь до моста возле парка. Маршрут был не очень-то длинный: всего-навсего две остановки. Но жители города любили свой трамвай и каждый день на нем катались: кто ехал по делу, а кто просто так, для удовольствия.