Но меня его тон не мог обмануть. Я сидела, всеми забытая, в углу и с отчаянием думала, какую отрицательную роль сыграла в этой истории. Я пыталась защитить Стива, а добилась только того, что он сбежал. И сейчас, из-за моей неуклюжей попытки помочь Роберту, Пенелопе и Мерсии, все трое стали выглядеть настоящими преступниками.
Отогнав прочь мрачные мысли, я услышала снова голос лейтенанта Трента:
— Да, миссис Хаднатт, я понимаю, как все это неприятно для колледжа. Надеюсь, что полиция быстро распутает все узлы. А тем временем, полагаю, вы постараетесь, чтобы в колледже продолжалась нормальная жизнь.
Пенелопа снова стала деканом женского факультета.
— Ректор требует, чтобы мы приложили максимум усилий к этому. Некоторые члены попечительского совета хотели отменить завтрашний выпускной бал, но ректору удалось их убедить, что этого делать не следует. Все должно идти своим чередом. И я с ним согласна.
— Я тоже,— присоединился к ней лейтенант Трент.
В напряженной сумятице последних часов я совсем забыла про этот бал. Было как-то дико думать о танцах, нарядах и веселье, когда над Вентвортом витала неразрешенная трагедия.
Лейтенант довез меня до Пигот-холла. На прощание он сказал:
— Я больше не жду от вас моральной поддержки, Ли Ловеринг, но хотелось бы, чтобы вы подумали кое о чем. Если ваша шубка появится в Вентворте, учтите, что последнее заказное письмо может все еще лежать в ее кармане. И помните также, что человек, написавший его, возможно, является убийцей Грейс Хау.
После этого он уехал.
А я почувствовала непреодолимое желание повидаться с Джерри, ибо только он мог поднять мое настроение. И после обеда я встретила его вместе с Ником Доддом во дворе. Костылем он больше не пользовался.
Увидев меня, Ник пробормотал, что у него нет времени, и быстро ушел.
— Я пытался разыскать тебя, Ли.— Джерри в упор смотрел на меня.— Стив уехал из Вентворта сегодня днем в большой спешке. Ты не знаешь почему?
Мне не хотелось ему говорить, что Стив был вынужден так поступить, потому что он определенно запутался в истории с убийством Грейс, и я ответила:
— Кажется, у него заболела мать.
— Ты ведь ездила в Нью-Йорк, не так ли? Морского офицера все-таки разыскали! Мне все это рассказал декан Эппл. С тех пор как у меня появилась возможность получить страховку Грейс, я стал его любимым студентом: потенциально богатый клиент его отца.
Я с горечью подумала, что смерть Грейс тяжелее всех сказалась на Джерри. Он сразу утратил присущую ему самоуверенность и беспечность.
Без всякого перехода он проворчал:
— Завтра устраивают эти проклятые танцы...
— Знаю.
— Пренси беседовал со мной На эту тему, уговаривал пойти. Ради спокойствия колледжа. Конечно, я не смогу танцевать с такой ногой, но обещал помочь ему с освещением. Помнишь, как мы устроили в прошлом году... Ты ведь пойдешь со Стивом, да?
Много лет назад, еще до убийства, Стив действительно пригласил меня пойти с ним на этот выпускной бал. Я бы пошла вместе с Грейс. Теперь она убита, а Стив... Где он?
— Боюсь, теперь я не пойду. Мне что-то не хочется танцевать. Норма пойдет с тобой?
Он невесело рассмеялся.
— С этим все кончено раз и навсегда. Норме не улыбается перспектива идти на бал с человеком, который не сможет танцевать.
Он смотрел мне в лицо и вдруг как будто снова превратился в застенчивого мальчишку, который умолял меня дать ему поиграть моими оловянными солдатиками, а когда я отказалась, не раздумывая, отнял их у меня.
— Ли, можешь ли ты сделать мне большое одолжение? Не пойдешь ли ты на бал со мной? Видит бог, я не могу быть твоим партнером в танцах, но хоть смогу как-то вынести этот бал.
— Ты не шутишь, Джерри?
На его губах промелькнуло что-то похожее на прежнюю задорную усмешку.
— Если ты откажешься, я постараюсь пробраться в Пигот-холл и вытащить тебя оттуда за волосы.
— Я приду,— тихо пообещала я.
Вокруг нас зажглись огни во всех окнах. Джерри взял меня за руки. Мы молчали. О чем говорить? Все остальное отошло на задний план.
Я шла на выпускной бал с Джерри!
В тот вечер от Стива не было вестей. Это меня страшно беспокоило.
А на следующее утро резко изменилась атмосфера в кампусе. Никто больше не говорил о Грейс, все затмил предстоящий бал. Не стану притворяться: и у меня маленькие проблемы бала заполнили все мысли. Я обнаружила, что мое вечернее платье из черной тафты требует переделки, и побежала с ним к единственной портнихе в Вентворте — она закончила его к половине пятого.
Когда я вернулась, учебный корпус уже сверкал огнями. В воздухе пахло лилиями и нарциссами. Доносились веселые голоса, звучал смех, мелькали нарядные девичьи платья.
Все до ужаса было так, как всегда.
И тут я увидела Норму. Она шла в сопровождении кавалера в строгом черном костюме. Казалось, я никогда еще не видела ее более красивой. На ней было потрясающее платье из золотистой парчи. Волосы, такие же золотые, стянутые сзади в эффектный узел, придавали ей строгий вид.
Она увидела меня и улыбнулась. Улыбка была какая-то особенная, возбужденная и одновременно злобная... Я внезапно вспомнила, что так иногда улыбалась Грейс.
— Тебя ждет приятный сюрприз, милочка. Пусть он тебя не слишком ошеломит! А потом — передай привет* Джерри!
Ее белая рука с ногтями, покрытыми золотым .лаком, сжала рукав кавалера, и они поспешили к корпусу.
Я не представляла, что она имела в виду, да меня это и не слишком интересовало. Я побежала к себе в комнату, наспех приняла душ и натянула на себя платье с пышной юбкой. Перед зеркалом приколола к плечу ветку камелии. Я решила, что выгляжу не так уж плохо: немного бледное и напряженное лицо — только и всего. Я подошла к платяному шкафу за своей накидкой, открыла дверцу и непроизвольно отступила назад: па самом видном месте висела моя светло-серая меховая шубка.
Я даже не сразу этому поверила — нерешительно протянула руку и дотронулась до рукава. Перестав сомневаться, я вынула шубку вместе с плечиками и положила на кровать, отметив про себя, что она чистая и сухая, точно такая, какой я дала ее Грейс.
Внезапно у меня в ушах прозвучала таинственная фраза Нормы о сюрпризе, который меня ожидает.
Но все это улетучилось из головы, когда я вспомнила предупреждение Трента о том, что последнее письмо Г рейс может все еще лежать в кармане моей шубки.
Дрожащими пальцами я принялась лихорадочно проверять сначала правый карман, потом левый, затем внутренний. Но... я могла бы и сразу об этом догадаться — письма не было.
— Ты уже нашла его, Ли?
Я повернулась. На пороге открытой двери стояла Элейн в таком же парчовом платье, как у сестры, но серовато-серебристом, с замысловатой прической.
Подскочив ко мне, она схватила меня за руку.
— Это все Норма! Она нашла твою шубку. Когда мы приехали из Нью-Йорка с нашими платьями, она открыла багажник своей машины. Твоя шубка лежала там вместе с инструментами. Наверное, она там и была с самого начала. Представляешь себе?
— Но письмо? — нетерпеливо спросила я.— Было ли в кармане письмо?
— Было. Дорогая, это самое ужасное. То самое заказное письмо, которое Грейс получила вечером. Я видела конверт собственными глазами. Мы обе заметили его, когда оно выпало из кармана. Я кинулась к нему, но Норма меня опередила, схватила и наотрез отказалась показать мне.
Я не знала, что думать и что сказать.
— Но что она с ним сделала? Отнесла в полицию?
— Дорогуша, я сразу же сказала, что письмо необходимо передать в полицию, но Норма набросилась на меня, как пантера. Как можно обращаться в полицию, не прочитав письмо?! Зная Грейс, можно предположить, что в нем она обвиняла нас. А потом полиции покажется подозрительным, что шубка оказалась в нашей машине. Я ей ответила, что меня это ни капельки не трогает: совесть-то у меня чиста! Ну в чем они могут нас заподозрить? Норма сказала, в том, что кто-то из нас ночью ездил в карьер на машине...
— Элейн, дорогая, скажи, она читала его?
— Конечно. Прочитала в нашей комнате, потом заперла дверь, чтобы я до него не добралась. Она его куда-то запрятала.
— Она сказала тебе, что в нем было написано?
Брови Элейн взметнулись вверх.
— Неужели ты всерьез допускаешь, что она мне что-то расскажет? Стояла перед зеркалом и любовалась собой. Надо же было ей сшить платье тоже из парчи, хотя я первая заказала себе такое, чтобы отличаться от нее! Такой уж у нее мерзкий характер. По ее самодовольной ухмылке я поняла, что она выяснила, кто написал Грейс это письмо. Мне же ничего не сказала. Я снова стала настаивать, что нужно отнести письмо в полицию. Она захохотала, как всегда, и сказала, что, возможно, покажет мне это письмо, но сначала кое-что сделает. Уж она повеселится всласть — так и заявила! — разговаривая с человеком, написавшим это письмо!
— Но, Элейн, это безумие! Лейтенант специально предупредил меня, что человек, написавший это письмо, возможно, как раз и...
— Знаю, Я сказала то же самое. Но ты же знаешь, что Норма обожает играть с динамитом. Она положила письмо в сумочку и взяла с собой на бал, намереваясь поговорить с этим человеком. Один бог знает, чем это кончится. В отчаянии я побежала к Нику и Джерри. Джерри сказал, что я должна сообщить об этом лейтенанту Тренту. Ли, тебе придется ему позвонить!
Я не раздумывала, понимая, что это необходимо, и поспешила к телефону. Связаться с лейтенантом было не просто, но минут через десять я услышала его голос и, без точек и запятых, выложила ему про то, что моя шубка ко мне вернулась, про письмо и неразумное решение Нормы.
Лейтенант немного помолчал, потом заговорил. Чувствовалось, что он встревожен:
— Послушайте меня, Ли Ловеринг... Это крайне важно. Отправляйтесь на танцы, наблюдайте за Нормой и, бога ради, помешайте ей поступить опрометчиво. Это будет равносильно самоубийству.
— Но что я могу сделать? Уж если Норма что-то задумала, то ее не переубедишь.