– Извини, я… пойду. Не буду мешать тебе… э-э-э… грустить.
Варрон в ответ хмыкнул и махнул мне рукой, приглашая войти.
– Ты за мной следила? – беззлобно спросил он, вставая с места.
Варрон протянул стакан, предварительно проведя над ним рукой.
– Ты его заколдовал? – Я не спешила принять.
– Чтобы не мучиться от похмелья. Авторская магия.
– Ладно.
Скотч. Ненавижу скотч. Отец постоянно его пил.
Варрон покачался на носках и снова сел в кресло. Кажется, он не чувствовал себя неловко, хотя избегал смотреть на меня.
– И как там, не в Мунсайде?
Я ожидала от него любой колкости и оскорбления или что он из ниоткуда достанет сотню лягушек и закидает меня ими. Но нет.
– М-м-м… банально?
Он хмыкнул и наконец посмотрел на меня с легким прищуром.
– Нет, классно, конечно. – Я села на краешек дивана, держа стакан в руках. – Люди другие, более свободные. Борются за личное пространство, но не могут прожить без Инстаграма, бегут за магией в кинотеатр или к дилеру, выбирают себе каждую неделю новое психическое заболевание…
Он задумчиво кивнул, будто удовлетворенный ответом. Боуи продолжал звучать на виниловом проигрывателе. Что это вообще за комната? Рояль, шкаф, заполненный винилом. Музыкальная?
– Хочешь сбежать? – я спросила не из интереса, а от желания заполнить паузу.
Варрон пожал плечами.
– Зачем об этом думать, если я не могу?
– Семья и прочие ценности?
Он отпил скотч.
– И вы реально с Хейзер… поженитесь?
Он скривился.
– Поженитесь… Все это больше напоминает разведение собак.
– Ты, конечно, извини, но…
– Не тебе меня судить, Лавстейн, – вспылил Варрон. – Вы тоже боролись за чистоту крови. Сколько поколений спало со своими кузенами?
Я могла бы оскорбиться, если бы это не было правдой. Я спокойно относилась к этому факту и просто радовалась, что те времена прошли. Напротив, последние Лавстейны стремились «разбавить» кровь. До совершеннолетия отправлялись путешествовать, искали пару на других континентах, как мой отец.
– Слушай, Вестфилд, – я устало потерла переносицу, – в Мунсайде сейчас происходит много дерьма, как и всегда, впрочем, но сейчас как-то особенно много. Я понимаю, что травить Лавстейнов – ваше призвание и почетная миссия…
– Мне тоже это надоело, – резко сказал он, со звоном ставя бокал на стол. Я удивленно уставилась на него, думая, что сейчас он что-то выкинет. – Как и другие семейные традиции. Сделай лицо попроще, Лавстейн.
– Ты сейчас не шутишь?
Он рассмеялся.
– Я, как и все, гадал, какой ты будешь. Думал, расфуфыренной принцесской с манией величия, но… – он насмешливо оглядел меня, – ты ничего. Как человек, конечно. Как правитель… – Он развел руками.
Я должна была воспринимать это как комплимент?
– Значит… никакой вестфилдско-лавстейновой войны?
Варрон усмехнулся, взял свой граненый стакан и протянул мне. Я, еще не уверенная в его искренности, протянула собственный.
– Правь спокойно, Лавстейн.
– Спасибо, Варрон, – ответила я совсем тихо. Не верилось, что это произошло! Теперь я могла спокойно ходить по школе?
– Запомни про эту услугу после того, как тебе исполнится восемнадцать.
Конечно же! Вечно забывала, что для Вестфилдов не быть подонками – уже услуга. Но все равно моей радости это не отменяло, даже напротив.
– Давай вернемся к вечеринке.
Я последовала за Вестфилдом, он ловко плутал по коридорам, и вот мы вновь оказались в разгаре шумихи, такой заразительной, будто она била по мозгам похлеще скотча. Вестфилд моментально переменился, стоило ему выйти на публику. Та же самоуверенная улыбка, тупые фразочки. Здесь он чувствовал себя королем.
Хейзер тут же налетела на меня.
– Иве-е-ейн! Новая королева Мунсайда! – Она совсем не смущалась, что здесь были люди. Я заразилась ее весельем.
– То-о-омас, – орала я, повиснув на нем, – я сделаю тебя личным оракулом. Точно! Возьмем тебя в Комитет, и ты заткнешь всех этих тварей.
– Комитет? – переспросил Томас, улыбаясь. – Не думаю, что там еще нужна «гадалка».
– Черт! Точно! Комитет! Что же делать?.. Решено! Я не пойду. Пусть разбираются сами. Пошли они. Я – королева Мунсайда. Подождите месяца три, и я такую вечеринку закачу!
– Эй, ты в порядке? – Каспий ловко перекинул мою руку себе через плечо.
– А где Уоррен? Где этот человечек?
– Наверное, с Селеной, – хмыкнул Томас, но Селена уже спустилась по лестнице и выглядела совсем не весело. Мы с Каспием остановились, уставившись на нее с беспокойством.
– Вы не видели Уоррена? – спросила она дрожащим голосом.
Кажется, мы провалили миссию.
Уоррен знал о заповеднике все, что можно было узнать: о лесничих, об охране, о пропусках, которые невозможно добыть. Он много раз туда пытался пролезть и отметил одну особенность: в полнолуние охраны было намного меньше.
«Исповедь и исследования» Корнелиуса Лавстейна местами была чересчур сложной и витиеватой, как предсказания Нострадамуса, но кое-что Уоррен все-таки почерпнул. Лавстейн писал это в домике в лесу и посвятил ему очень много слов для вступительной речи, буквально обводя это все красным жирным маркером.
Скрыться в толпе людей – нет ничего легче. Стоило только дождаться, когда Селена заболтается с подружками, а Томас наконец найдет с кем поговорить. Варрон хоть поначалу преследовал Уоррена, но, кажется, ему это быстро надоело. Ивейн тоже сдала позиции, отвлекшись на Каспия. В какой-то момент он оказался вне поля их зрения и вылез через окно в ванной. Возможно, никто не заметит его отсутствия.
Пришлось взять машину Томаса. На такси времени не было, да и никто в трезвом уме не повез бы его туда, а на велосипеде слишком далеко. Машину он бросил на достаточном расстоянии, затем дошел до склона. Там можно было легко перебраться через забор, минуя шлагбаумы и дозорные места, затем сотня метров вперед – и территория заповедника. Все складывалось идеально.
Он соврал бы, сказав, что не боялся. Правда, сам не знал чего: лунной ночи в лесу или того, что ничего не найдет. Он слишком рисковал.
В сумке для ноутбука лежали телефон, фонарь, нож, книга Лавстейна и пистолет, позаимствованный из магазина отца. Вокруг было много диких животных, и лучше иметь защиту, если на него нападут. Пусть и придется платить штраф за проникновение на закрытую территорию. Единственное, что Уоррен не продумал, – это как он объяснит родителям, что оказался в диком лесу с пистолетом.
Он строго двигался на север, держась деревьев и не включая фонарь. Глаза быстро привыкли к темноте, а вот звуки… их было слишком много. Иногда ему чудилось рычание в паре метров, но вокруг было пусто. Луна отлично освещала дорогу.
Пройдя достаточное количество шагов, он включил фонарь. Теперь ему нужно было найти пень диаметром метра два, а там и до домика недалеко. Карты не было, лишь художественные описания самого Корнелиуса, в которых скрывалась пошаговая инструкция, как добраться до хижины. Что там могло быть? Уоррен не знал. Корнелиус писал странно: философские эссе о сути демона и человека прерывались лирическими отступлениями, описывающими его разговоры с Юнгом, или рассуждениями о новой машине Теслы. То ли чокнутый, то ли гений.
«Принцип мышления магического народа по сути своей консервативен, но адаптивен к человеческому, хотя и имеет радикальные отличия. Наше сознание не только наивно устроено, но и полно патологий. Поэтому мы выведены им как скот, не более», – писал он.
Уоррен услышал стук копыт, полез в сумку, нащупал пистолет, но так и не достал его. Он продолжал медленно двигаться в поисках нового знака – скворечника, которому Корнелиус посвятил отдельный абзац, проводя аналогию с его родным домом и долго припоминая семейные обеды.
Стук копыт был очень громким, будто лошадиное стадо двигалось в его сторону. Уоррен прижался к дереву спиной и подумал, что если животные услышат выстрел, то обойдут его стороной.
Что-то зарычало.
– Не паникуйте! – Перекрикивать музыку было сложно. Селена едва не плакала у Варрона на плече, Томас грыз ногти, и только мы с Хейзер пытались что-нибудь придумать на фоне танцующих подростков. – Возможно, он где-то в доме.
Но Каспий так и не смог его найти. Шепнул на ухо, что машина Томаса пропала. Говорить это хозяину было опасно для здоровья.
– Селена, продолжай ему названивать, а я позвоню в полицию. – Варрон уже схватился за телефон.
– В какую полицию?
– В нашу полицию, оборотни быстро его найдут.
И я сама ударила себя по лицу. Черт, оборотни.
– Сегодня полнолуние, – отстраненно ответил Томас.
– Ну, значит, вампиры! Какая разница?! – Варрон стал набирать номер полицейского участка.
– Кто-нибудь может сделать заклинание поиска? – Хейзер уже рылась в своей тетрадке и бросила взгляд на Варрона. Хиллс была в шоке.
– Не моя специализация.
– А что твоя специализация?
Черт, черт, черт. Почему именно сегодня?
– Что было в том видении Томаса, которое мы пытались предотвратить? – спросил Каспий.
– Какой-то подвал, – вспоминал он. – Там было много банок.
– Класс! Неужели никто из вас не может использовать какое-нибудь заклинание? У нас тут бокор, колдун и ведьма!
– Без личной вещи ничего не получится, – ответила Хейзер.
– Я уже искал, он все взял с собой, – добавил Варрон, сбрасывая номер. – Полиция не берет трубку. Что за фигня?
– Значит, он намеренно ушел. Уже неплохо: его не похитили.
– Вот только куда?
Я посмотрела на Томаса. Есть вообще толк от его видений?
– Подвал, банки, – перечисляла я. – Он ничего не говорил? Может, он куда-то хотел попасть?
Селена сглотнула.
– Либо в твой дом, либо в заповедник…
Я знала ответ, но боялась его озвучить.
– Едем в заповедник! – Каспий решил за меня, хватая куртку. Варрон и Хейзер тоже двинулись к выходу, только я замерла на месте.