Я ей кратко рассказала обо всем, в том числе и про последнюю надпись. Хейзер охала, будто слушала школьные сплетни.
– Да, надпись уже есть в Твиттере и Инстаграме. Поздравляю, Ив, ты знаменитость.
– Ага, потрясающе, – отозвалась я, выбирая чипсы на ужин. – Эй, Хейз, а ты слышала что-нибудь про Флору, сестру Сары?
Она помолчала.
– Каспий тебе рассказал? – Голос ее был тихим и надломленным.
– Ну, вкратце… – растерянно проговорила я, кидая газировку в корзину. – Сказал, что она ему нравится.
Хейзер саркастично хмыкнула.
– Ты что, ревнуешь, Лавстейн?
Я закатила глаза, надеясь, что Хейзер достаточно меня знает, чтобы предугадать мою реакцию.
– На самом деле я шучу. – Она тяжело вздохнула. – Ситуация непростая. Не думаю, что она ему нравится. Скорее, ему ее жалко.
– Жалко?
– Ну, она красивая, была за чертой, познала большой мир, испугалась, вернулась в Мунсайд. В глубокой депрессии, панические атаки каждый час. А Каспий… ну, с ним она забывается, надеюсь, понятно, каким способом?
– Ага, понятно. – Я стала выкладывать на ленту кассы продукты. Кассир, двадцатилетний прыщавый пацан, мертвый уже лет десять, с мутными и выцветшими глазами.
– Блин, – ругнулась Хейзер, – даже не знаю, стоит ли тебе это говорить.
– Да говори уже.
– Ну… Каспий слишком долго с ней, полгода точно. Я часто забираю его от Флоры, стабильно раз в две недели. Не знаю, может, он бывает у нее и чаще.
– И?
– О Ив, ну пораскинь мозгами. Ты знаешь, как инкубы вообще устроены? Как они питаются?
– Да это я уже поняла!
– Он ее истощает, – не выдержала Хейзер, – постоянно ею «питается». Так много не каждый человек может выдержать…
Кассир ткнул пальцем в табло. Я стала рыться в карманах.
– Он ее убивает?
Хейзер молчала.
Даже когда Уоррен узнал, что его девушка и его лучший друг – выходцы из ведьминской семьи, шарма их самому обыкновенному и заурядному дому это не прибавило. Ингредиенты для зелий Селена хранила в пластиковых контейнерах вместе с салатами и ланчами. На книжной полке была парочка каких-то старых книг, а большинство было давно оцифровано и сохранено на компьютере.
– Так удобнее, – оправдывалась она, показывая сканы каких-то пентаграмм. – Все можно легко найти.
Уоррена это вводило в уныние.
В этот раз произошла неловкая сцена, ставшая уже привычной для дома Хиллсов. Проходя мимо, Томас по привычке заглянул в дверной проем спальни Селены. Уоррен надевал футболку с выражением отвращения. Уоррен никогда не отличался красивой фигурой, но сейчас его тело стало хрупким и костлявым.
Они встретились взглядами, Уоррен поджал губы и опустил взгляд, стыдясь собственного тела. Томас несмело зашел в комнату. Он слышал, как минуту назад визжала Селена.
– Все нормально? – спросил Томас, но услышал крик сестры из ванной напротив.
– Он меня укусил! До крови прямо!
Уоррен хотел перевести все в шутку, но Томас не по-доброму нахмурился.
– Я захотел разнообразия…
– Пожалуйста, это же моя сестра, – с тяжелым вдохом Томас рухнул на кровать, потом брезгливо пересел на стул. – Я никогда к этому не привыкну.
Это уже была традиция. Не стоило говорить, как Томас относился к тому, что его лучший друг встречается с его сестрой. Но он повторял это из раза в раз, вызывая слабый отблеск веселья.
Уоррен по привычке ухмыльнулся.
– Я давно хотел поговорить… Ты не обижен на Селену, что основные силы достались ей?
Томас фыркнул.
– Мне бы с моими «дарами» справиться. А так я даже рад, что все досталось ей. Такое обычно с близнецами и бывает: редко когда способности распределяются равномерно.
– Никаких новых видений?
Томас отвел взгляд и обнял себя за плечи.
– Не те, которые хотел бы озвучить. – Он уставился на Уоррена, словно новое видение таилось в нем. – Какие-то можно изменить, другие – нет. В твоем случае все… безнадежно.
Он мог бы подобрать другое слово, но предпочел рубить с плеча. Уоррен выпрямился, лицо его ожесточилось, будто за несколько секунд он повзрослел.
– Так ты знаешь?
Томас кивнул. Его лицо казалось каменным и неживым. Но внутри Томаса все рушилось. Он лишь мысленно считал секунды, когда сможет не смотреть на своего друга.
– Скоро и Лавстейн поймет.
Уоррен взвыл, падая на кровать и пряча лицо в подушки.
– Не знаю, как сделать это…
Селена застыла в дверях, схватившись за дверной косяк. На мочке ее уха красовался пластырь, глаза были красными. Уоррен повернулся на бок и приподнялся на локтях.
– Вестфилды покинули город, – только и прошептала она.
– Что? – хором спросили Томас и Уоррен.
– Почему? – не понимал Уоррен. – С какой стати им покидать город? Ведь их способности исчезнут?
– Варрон говорил что-то? Он должен был тебе сказать.
Селена показала свой телефон.
– Он написал, что у Мунсайда нет шансов, что Лавстейн все провалит и лучше бежать отсюда, пока не поздно. Он сказал мне, что я могу уехать к нему, если захочу…
– Но ты же не уедешь? – с робкой мальчишеской надеждой спросил Уоррен.
Селена мотнула головой.
– Ивейн справится. Мы ей поможем. Все будет нормально, и Мунсайд снова оживет. – Он протянул к ней руку, обвил пальцами запястье и потянул на себя. Селена присела на самый край кровати. – Мы уже поняли мотив тех, кто оставляет надписи, догадываемся, как вернуть Кави память. Все скоро закончится. Главное – чтобы Ивейн и Кави пожали друг другу руки в ее совершеннолетие. Да и верховные демоны помогут…
– Если помогут, – со злостью сказала Селена. – Ты представляешь, какая тут конкуренция? Какой-то ифрит занял верховное место. Бабушка рассказывала, что они всегда его недолюбливали, как и Лавстейнов.
– Недолюбливать можно кого угодно, но на них все держится.
– Ходили слухи… Я как-то намекнула об этом Лавстейн, но она так испугалась, что даже расспрашивать не стала. Слухи о том, что демоны хотят создать контракт с новым человеком или, еще хуже, заключить власть внутри одного существа. Вроде как маги-вуду делают ставки на Субботу… Конечно, на кого еще. – Уоррен, кажется, ее уже не слушал.
– Раз все держится не на союзе человека и демона… черт… черт! – Он подскочил на месте. – Я же знал, что с ним что-то не так.
Томас перевел на него вопросительный взгляд.
– С кем что-то не так?
– С Каспием! – Уоррен подобрал свою куртку. – Он единственный полукровка: наполовину инкуб, наполовину человек. Хотя говорилось, что у суккубов не может быть потомства.
Селена открыла рот от удивления.
– Думаешь, он за всем этим стоит и будет следующим Лавстейном? Он всего лишь инкуб!
– Ничего не говорится о том, – Уоррен стал собираться, – какого ранга должен быть демон. Так-то ифриты будут послабее того же Асмодея или нашего директора, но он все равно демон! Он приходил ко мне, угрожал…
Селена ахнула.
– Почему ты мне не сказал?
– Потому что не был уверен!
– В том, что он тебе угрожал?!
– В том, что это важно. Я думал, простая ревность, но если… Он же может запросто убить Ивейн или вывезти из города…
Уоррен уже был готов бежать вон из дома, но Томас остановил его, преградив путь.
– Ты поступаешь опрометчиво.
– Другого варианта и быть не может!
– Может. Да, Каспий – странный тип. Хуже может быть только его сестра…
– Она водилась со старшим из братьев Лавстейн, – вспомнила Селена. Глаза у нее загорелись. – Все сходится. Это выглядит правдоподобно.
– Селена… – протянул Томас.
– У тебя есть идеи получше? – в ее тоне отчетливо слышалась угроза, но Томас был непоколебим. Они сверлили друг друга лишь им понятными взглядами.
– Может быть совершенно другая ситуация.
– У тебя есть какие-нибудь доказательства или видения? – Селена начала злиться. – Вот именно. Может, я и не особо жалую Лавстейн, но люблю Мунсайд и не хочу покидать его. Так что надо спасать эту маленькую наивную дурочку. Кто знает, что инкуб придумал. Но… – она обернулась к Уоррену, – сначала надо все разузнать. Я поговорю с Каспием, а ты аккуратно намекни ей. Просто расскажи про полукровок. Необязательно произносить его имя.
Уоррен с готовностью кивнул, порывисто поцеловал ее в щеку, что выглядело скорее как дружеский жест, чем романтический. Он накинул куртку и рванул вниз по лестнице. Когда дверь на первом этаже хлопнула, Томас сложил руки на груди и качнул головой.
– Необязательно было идти на такие крайности.
Селена прошипел ему в ответ:
– Я всего лишь хочу уберечь тебя и твое племя.
– Нет, Голем, так нельзя ходить. – Я отложила его карты в сторону и с тяжелым вздохом уткнулась в найденную книгу «Покер для чайников». Какая-то неразбериха. Считай, геометрия, только вместо треугольников черви и пики. – Я так никогда не обыграю Трикстера. У него, к сожалению, мозги не из глины.
Кажется, Голем даже расстроился.
– Ладно, Голли, попробуем еще раз. Давай я перемешаю карты, а то у тебя руки кривоваты. А пока я тебе расскажу, что сейчас у меня происходит в жизни, раз Вольфганг снова куда-то сбежал и ему ни капли не интересно, как я собираюсь спасать город. Кровавые посланники перешли в наступление и членовредительствуют прямо в центре города. Люди задают вопросы, и я скоро стану изгоем. Кольт сегодня сказал, когда пил мою кровь, что обычная полиция хотела меня посетить, но он им наврал, что и сам справится. Да и дело о вандализме ведет он. Пока это наименьшая из проблем. Каспий сказал, что займется делами Трикстера и моя помощь не нужна. Давай, твой ход. Выкладываешь по одной карте, Голли. Одна! Ой, ладно. Трикстер же не сказал, в какую именно игру мы собираемся играть… с чего я взяла, что это покер? Окей, возвращаемся к моим проблемам. С Ленор я не могу связаться, даже Асмодей не может ее найти. Кстати, два дракончика уже у Асмодея, а один – у Уоррена. Интересно, вылупятся ли они? Доживут ли до моего совершеннолетия? Да, наверное, еще никто никогда не возлагал такие надежды на свои восемнадцать лет. Ладно, Голли, я все поняла, играем в «Рыбку», хоть это и не самая умная игра. Так, шесть карт… Кави. Что с Кави? Кажется, он догадался, что мы с ним… связаны. Знаю только, что зря я не сдержалась. Интересно, если слепить тебя по всем правилам анатомии, ты сможешь говорить? У тебя будет биться сердце? Как эта магия вообще работает?