– Скучаешь по ней?
Я пожала плечами.
– Нет, скорее, обижена. Но не думаю, что мы могли бы быть счастливой семьей. Лавстейнам счастье не свойственно, знаешь ли. У меня был Кави, мне этого хватало.
Уоррен пару раз качнул головой. Наступила неловкая пауза. Мы прошли по склону, ворота кладбища исчезли из виду. Дорога стала более-менее ровной.
– Нам нужно поговорить насчет Каспия, – произнес Уоррен. Я остановилась.
– Мы уже говорили. – Тон мой стал холодным и излишне деловитым. Кажется, ни Уоррен, ни тем более я не хотели это обсуждать. – И я сказала, что это, по сути, ничего не доказывает.
Уоррен мотнул головой.
– Он мне угрожал.
– Что?
– Он. Мне. Угрожал.
Я медленно выдохнула и запустила руки в волосы. И что мне делать с этой информацией?
– Он сказал, чтобы я не лез к тебе и в дела Мунсайда, иначе мне будет хуже, – прошептал Уоррен. – Я думал, это ревность…
И если это была ревность, то сугубо собственническая, а не романтическая. При мне Каспий подтрунивал над Уорреном, как и над любым другим учеником, при личной встрече держался нейтрально и отчужденно.
– Чтобы сказать это, он пролез в мой дом…
Возможно, я просто накручивала себя, но мое доверие к Каспию таяло с каждым днем. Я с первого дня сомневалась, на моей ли он стороне, но… он столько сделал для меня. И как беспокоился, когда я пропала в хижине. А может, это была слежка?
Меня трясло. Неужели я и здесь сглупила?
– Спасибо, Уоррен. – Я потрепала его по плечу ослабевшей рукой. За секунду я словно постарела на пол века.
– Можешь мне верить, – тихо произнес Уоррен куда-то мне в спину.
– Каспий говорил то же самое.
Больше мы ничего не сказали друг другу. Селена позвонила Уоррену и потребовала его срочно домой. Я глупо слушала их ссору, пялясь на собственный телефон. Ни СМС, ни звонка. А чего я ожидала? С Хейзер я не разговаривала. Больше никаких фоток выпускных платьев.
В какой-то вязкой и беспросветной тоске я под предлогом усталости распрощалась с Уорреном и продолжила бродить в одиночестве. Хейзер, наверное, сейчас выбирала туфли и спорила с мамой из-за цвета платья… Мне следовало разозлиться на нее, но я не злилась, а отчаянно завидовала. У меня впереди был лишь этот город, который я никогда по-настоящему не любила. До окончания ада осталось недолго, чуть меньше месяца, и потом на его смену должен был прийти другой ад. К Кави вернется разум. Впервые эта мысль не вызвала у меня радости.
А где-то была параллельная реальность, где я – обычный подросток. Мы с Хейзер поступали в один колледж, жили в одной комнате, вступили в сестринство, нас оттуда выгнали, мы создали свое и взяли туда Каспия. Все нам завидовали. По выходным я болтала с Уорреном, который поступил в какой-нибудь Гарвард. На каникулы возвращались всей компанией в Мунсайд, а Варрон тоскливо прозябал на заводе и по вечерам пил в барах. Мы вспоминали наш выпускной класс, к нам присоединились даже Селена и Томас. Черт, как же это было бы круто!
Размеренная поездка в автобусе с музыкой в наушниках – лучший сеанс психотерапии. Город медленно полз за окном, казалось, я смотрела на экран и не имела ничего общего с тем, что там происходило. Давно не чувствовала себя так спокойно и безопасно. Вот улочки, закрытые магазины, старый кинотеатр – все, что наполняло мое детство, медленно превращалось в рухлядь, гнило изнутри. Город погибал, и предсмертный запах был стойким и вездесущим. Зачем это спасать?
Трикстер ответил бы: «Чтобы твой демон погладил тебя по голове».
И он был бы прав.
Я не знала, куда мы едем. Все маршруты так или иначе вели в центр города. Может, я даже задремала, ибо солнце опустилось стремительно быстро, небо померкло и выцвело, стало печально серым. Музыка выключилась. Сел мобильник. Я ошеломленно заморгала, ощутив, что шея затекла, а голова стала горячей и ватной.
Что-то тревожно заскребло внутри, и я оглянулась: никого. Я была одна. Абсолютно пустой салон. Интересно, сколько времени я так ехала? Я убеждала себя, что нет никакого повода для паники. Пустой автобус, подумаешь. Ну села не туда – с кем не бывает?
Попросить остановить и выйти? Выйти куда? Я с трудом узнавала место: набережная, самая нелюдная ее часть. Улица заводов – она так и называлась. Три крупных завода и лесопилка. Два из них давно не работали. Третий закрылся недавно. Чтобы добраться до города, пришлось бы долго идти в гору, а до дома – и того дальше. Просто блеск. У меня даже не было телефона, чтобы вызвать такси.
– А куда мы едем? – спросила я, но водитель молча крутил руль. – Ау-у-у, – окликнула я, но в ответ ни звука. Автобус продолжал свое движение, я видела лишь руки на руле.
– Извините, – встав с места, я подобралась к нему и, лишь заметив его профиль, смачно ругнулась.
Среднестатистический мужичок. Вот только кожа бледная и зеленоватая, местами отслаивающаяся, в глазах голубоватая дымка. Это был не обычный зомби, которые часто занимали такие должности. Нет, от него несло сильной магией. Я с отчаянием вспоминала магические энциклопедии, пытаясь понять, что передо мной и опасно ли оно. Некромантия?
Я махнула рукой перед его лицом. Никакой реакции. Из последних сил я старалась не поддаться жутким мыслям. Я убеждала себя, что это лишь зачарованный водитель. У него не было ни зубов, ни ногтей, ни оружия. Просто странное существо…
Я собиралась вернуться на место: рано или поздно он же должен остановиться. По крайней мере, вечного двигателя в Мунсайде еще не придумали, а у бензина есть свойство заканчиваться. Иного выбора у меня не было. Водитель не реагировал ни на мои просьбы, ни на толчки в спину. Я вглядывалась в едва освещенную дорогу (фонарей здесь не было) и вроде бы заметила какое-то движение сбоку.
Автобус остановился так резко, что я рухнула вперед, приземлившись на локти и ударившись лбом до искр в глазах. Визг тормозов был оглушительным, а занос – нехилым, так что мы встали чуть ли не поперек дороги.
С трудом подняв глаза, я увидела, что голова водителя покоится на руле, вот только с руками, безжизненно упавшими вниз, творилось что-то странное: они пузырились. Да. Кожа вздувалась и оседала, словно жирная пенка на бульоне. А раз с этой тварью происходили какие-то изменения, значит, магия еще не выветрилась.
А вот теперь мне стало чертовски страшно. Осторожно поднявшись на ноги, я заметила в свете фар темную фигуру, которая решительно приближалась к нам.
Покаталась на автобусе. Супер.
На какой-то миг стало совсем тихо. Будто кто-то остановил карусель, дав мне последнюю возможность надышаться и насладиться мертвым спокойствием.
Мертвым.
Я вглядывалась в темноту снаружи. Тварь не двигалась, но я слышала, как булькала его кожа и ломались кости.
Перед автобусом стоял Кави. А он как здесь оказался?
Ладонью он закрывал глаза от слепящего света, но упрямо шел к нам. Губы у него кровоточили, лоб расшиблен. Может, его сбил автобус? Вроде нет. Никакого удара не было.
Я вскочила с места и хлопнула ладонями по лобовому стеклу, привлекая его внимание. Разглядев меня, он сильно удивился и поспешил обойти автобус. Я же решила высмотреть в приборной панели что-нибудь, способное открыть дверь.
Кави что-то кричал мне, но я ничего не слышала. Вряд ли здесь было какое-то особое стекло. Снова чары?
Едва уловимый запах магии и… труп. Водитель мертв? Меня затошнило. Пространство вокруг сузилось, а паника разлилась по телу. Я едва заставила себя подойти к панели и начать бессмысленно жать на все кнопки. Дверь. Чертова дверь.
Но вместо нее включилось радио. Пошловатенькая «Lady in Red». Это было бы комично, если бы не было так страшно. Еще и лампа наверху начала мигать. Классика жанра.
Кави стукнул пару раз ладонью по стеклу. Он пытался что-то мне сказать, но я не понимала. Он кричал, широко открывая рот и четко выговаривая буквы, но без толку.
Тогда он подышал на стекло и быстро нарисовал что-то. Буква «Т». Что это такое?
– Ай!
Грязная рука потянула меня за волосы и приложила пару раз о руль. В глазах вновь заплясали искры. Удар пришелся по уху и дважды по виску. Я еле вырвалась и поспешила в самый конец вагона. Кави семенил рядом снаружи, но во тьме его почти не было видно.
Мертвец много времени потратил на то, чтобы снять ремень, точнее, разорвать на две части. Двигался он медленно, явно наслаждаясь, что мне некуда бежать. Теперь в нем мало что осталось от человека. Тело неестественно вытянулось, появились длинные когти и острые зубы.
– Да-да, Лавстейн, – шипела тварь, брызгая слюной. Отступать мне было некуда. – Глупая, глупая Лавстейн.
Внезапная догадка озарила меня.
Кави настойчиво стучал в окно и, когда я посмотрела на него, снова нарисовал букву «Т».
Тварь схватила меня за ногу и потащила к себе. Острые когти разорвали штанину в клочья и вонзились в кожу. Я пыталась отпихнуть его и зарядить ботинком в лоб, но не могла. С едким хохотом он тащил меня по полу вдоль сидений, а потом резко впился когтями в икру. Я заорала как чокнутая.
Снаружи доносился равномерный стук. Видимо, Кави пытался разбить стекло.
Точно! Это была не буква, он нарисовал молоток. Молоток в случае пожара, он есть в каждом автобусе.
– Глупая, глупая Ивейн, – повторяла тварь, с мучительным удовольствием водя ногтем по моей икре. Нога горела, а джинсы все больше пропитывались кровью.
Мои глаза, мутные от слез, видели красное квадратное пятно. Там должен был висеть молоток. Надо только отвлечь его.
– А сам прийти зассал, а, Варрон? – Мой голос дрожал от боли и слез и оттого звучал не так грозно.
Тварь озадаченно посмотрела на меня. В яблочко. Это точно был Варрон. Так он донимал меня в школе: «Глупая, глупая Лавстейн».
– Ссыкло ты, а не маг! – Я сплюнула в сторону, стараясь выглядеть как можно смелее. – Я думала, ты уже где-нибудь в Канаде. И Селена так считает.
С коротким рыком он яростно бросился на меня, но я успела увернуться, так что тварь приземлилась на пол. Правда, его локоть попал мне прямо в глаз. Я выхватила этот чертов молоток и побежала к двери, но тут меня снова схватили за волосы.