Ферде пришлось подойти к пеньку и, хочешь не хочешь, послушать, как в дереве — хруп-хруп-хруп! — с аппетитом едят шалуны.
Дровосек долго не хотел его отпускать.
— Ты даже не представляешь, как я доволен, что мои червячки так хорошо едят, — хвалился он. — По крайней мере они будут хорошо расти, а когда станут большие…
— …превратятся в куколок… — перебил его Ферда.
— Да, превратятся в куколок, — с восторгом подхватил Дровосек и от радости так хлопнул Ферду по плечу, что тот чуть не упал. — Когда же куколки лопнут, из них выскочат жуки-дровосеки. Я уж их жду не дождусь… — тараторил он. — У всех у них будут такие же длинные усы, как у меня. Дети будут такие большие, такие красивые… И ты ведь, Ферда, тоже ждёшь не дождёшься, когда ваши куколки превратятся в муравьев?
Ферда тоже с нетерпением ждал. Но ждать — пустяки! Вот если бы только не бояться Отрокаров!
— Представь себе, они у меня хотели украсть яичко! — и Ферда стал рассказывать. Увлечённые интересным разговором приятели шли, шли и даже не заметили, как очутились у куста шиповника под большой паутиной.
— Ты боишься Отрокаров? — возмущался Дровосек. — Не бойся! Ничего не бойся! Я на все прогулки буду ходить вместе с тобой и не дам тебя в обиду. Ну а со мной не так-то уж легко справиться. — И Дровосек грозно пошевелил усами. — А если кто-нибудь сунется, у меня столько силы! Да я такого Отрокара схвачу, я ему скажу… — Тут Дровосек зацепил усом за паутину. Паук, спрятавшийся наверху, подумал, что попалась большая муха, и молнией кинулся вниз, прямо под нос Дровосеку. Что тут было!
Дровосек защемил Паука усами, точно в клещи, и закричал:
— Ага! Попался Отрокар! Прощайся, злодей, с жизнью! Сейчас я тебе откушу голову! — И он раскрыл свои огромные челюсти. Стоило ему их только сжать, Пауку пришёл бы конец.
— Дровосек, что ты делаешь? Это ведь не он, это не Отрокар, ведь это же Паук! Прошу тебя, отпусти его! — закричал Ферда.
Еле-еле в самую последнюю минуту удалось ему спасти Паука от смерти.
Дровосек остановился, с удивлением посмотрел на Паука и неохотно отпустил его.
Паук, чудом оставшийся в живых, не помнил себя от радости. Он хватался за голову, бросался на колени, вскакивал, хотел обнять Ферду. Обещал, что до самой смерти будет благодарен муравью. Тут он начал предлагать Ферде и Дровосеку верёвку, нитки, шёлковые ткани. Паук с этой минуты стал очень добрым. Он не переставал кланяться, радоваться, обещать, а когда Ферда и Дровосек от всего отказались, он вмиг соткал замечательные верёвки для санок, чтобы Ферде легче было везти такую тяжесть.
Паук уверял, что он никогда не забудет о великодушном поступке Ферды, и обещал, если Ферде что-нибудь понадобится, всегда прийти к нему на помощь.
“Ну что ж! Когда-нибудь и Паук может пригодиться”, — подумал Ферда, возвращаясь домой.
О том, что приснилось Ферде и о чем заявили два ворчуна
— Милый Ферда, — как-то утром торжественно сказала мама. — Благодарю тебя за твою помощь. Если бы не ты, мне никогда бы так хорошо не выкормить моих червячков, да и куколки наши не увидели бы ни солнышка, ни свежего воздуха. Мне ведь некогда выходить на улицу. Мне ведь нужно откладывать яички и кормить червячков. Но с твоею помощью уже из первых куколок у нас вырастут здоровые и сильные работники. А это, я чувствую, будет скоро. Я не ошибаюсь. Может быть, даже сегодня ночью.
Ферда просиял от радости: “Сегодня ночью! Сегодня ночью у нас вылупятся из куколок первые муравьи. Ура!”
Ферда с такой поспешностью выбежал на прогулку, что две куколки упали из санок и ударились головами о землю.
Но Ферда даже не обратил на это внимания, он их снова положил на санки и побежал к Дровосеку, а от него к Пауку, чтобы всем рассказать о том, что должно произойти этой ночью.
Потом Ферда позвал Светлячка, чтобы он ночью освещал муравейник. Когда вечером пришёл Светлячок и осветил кладовую, всё уже было готово: Ферда украсил комнату цветами, а самых крупных куколок уложил в один ряд. Все они были большие, толстые, вот-вот лопнут, гладкие, только у тех, двух, что упали на землю, на головах темнели синяки.
Вот несчастье! Но, может, это не повредит им? Может быть, и из них выйдут хорошие муравьи?
Ферда и Светлячок уселись поудобнее и стали разговаривать. Светлячок стал рассказывать Ферде обо всём, что он видит ночью. О том, какие летают удивительные бабочки и сколько их за ночь съедает летучая мышь. О том, как ночью гукают совы и как они ловят для своих птенцов мышей. Он рассказывал Ферде о зайцах и ланях, которые по ночам пасутся и скачут по траве.
Светлячок рассказывал ему о… но Ферда уже ничего не слышал, потому что он, соня такой, уснул.
Снилось ему разное и, наконец, приснилось, что он в большом муравейнике и там его схватила стража.
— Послушай, а ты случайно не Отрокар? — накинулись на него муравьи-сторожа и потащили из муравейника.
Напрасно хватался Ферда за веточки, хвойные иголки и кричал: “Пустите меня, я ведь Ферда!”. Но они продолжали его тащить. Всё, за что он ни хватался, трещало и ломалось — крак! крак! А оба сторожа так сильно и так долго толкали его, дёргали и трясли… пока он, наконец, не проснулся.
Тут Ферда увидел, что его трясут не муравьи-сторожа, а Светлячок. Он кричал: “Ферда, проснись, — куколки лопаются!”
Куколки действительно уже лопались.
“Крак!” — лопнула первая куколка, и из неё выскочил молодой работник; он осмотрелся вокруг, потянулся, привёл себя в порядок и сказал, чтоб ему дали работу. Ах, как он был хорош!
“Крак!” — лопнула вторая. Из неё выскочил крепкий парень; он встал по стойке “смирно”, сделал несколько упражнений и застыл на страже у двери.
“Ага, это воин”, — подумал Ферда.
“Крак!” — лопнула новая куколка, и из неё выскочила нянечка. Она привела себя в порядок и сразу же занялась оставшимися куколками. Укладывала их получше, укладывала, и вдруг — крак! крак! — прямо под руками у неё лопнули ещё две куколки, как раз те, с синяками на головах, которые Ферда уронил на землю. Из них вылезли два мрачных, недовольных муравья.
— Гм, не очень-то у них тут красиво, — проворчал один.
— Какой странный свет!.. И пол какой неровный! — забрюзжал другой.
— И вообще нам здесь не нравится. В других муравейниках, конечно, лучше! — заворчали они в один голос.
Такие ворчуны! Всё им не нравилось. Впрочем, они и потом всё время ворчали и брюзжали, и поэтому в муравейнике их стали звать Ворчун и Брюзга.
А самого первого муравья-работника, который не боялся никакой, даже самой тяжёлой работы, назвали: Смельчак.
Первый бой
Теперь в муравейнике началась настоящая муравьиная жизнь.
Через несколько дней жук Дровосек, проходя мимо муравейника, едва узнал его.
Здесь, словно быстрый ручеёк, группа весёлых муравьев-работников тащила большое бревно. А там Ферда вёл повара за продуктами. Друзья шли в ногу и пели. Из муравейника выбежало несколько нянечек. Они просто умирали со смеху.
— Хи-хи-хи-хи! И-хи-хи-хи! Мы маму умываем, трём, а ей щекотно. И-хи-хи-хи! — и они побежали снова собирать капельки росы и пучки моха, чтобы как следует протереть и вымыть маму. Ничего, она привыкнет. Теперь уже всё будут делать только нянечки: они будут каждый день прибирать муравейник, кормить маму, мыть её, заботиться о ней, будут делать всё, что делают нянечки в любом муравейнике.
Вдруг раздалась такая грозная команда: “С дороги, с дороги!” — что Дровосек отскочил. Из новых ворот муравейника быстро промаршировала вооружённая стража, а под её охраной поспешно шли нянечки с куколками на руках. Они несли куколок греться на солнышко. Теперь их будет охранять стража.
Вдруг из муравейника послышались ещё какие-то звуки.
Кто-то ворчал, брюзжал, стонал, жаловался: “Только и слышишь: “С дороги, с дороги!” Все время работай, за всеми только и убирай! Ну, можно ли всё это выдержать?”.
Что такое? В муравейнике кто-то ворчит? Ну конечно, это Ворчун и Брюзга. Они как раз выносят полные охапки шелухи, оставшейся от куколок: в эту ночь вылупилось много новых муравьев.
“Ворчуны сердятся, а им следовало бы радоваться, ведь у них уже столько муравьев, — удивился Дровосек. — А я своих жучков-дровосеков должен ждать три года. Ну, хватит смотреть, пойду-ка лучше послушаю, хорошо ли едят мои червячки”. И жук направился к пню, но тут его остановила толстая розовая Жижала.
— Эй ты, с усами! — закричала она из своей норки. — Ты слышишь? Беги, да побыстрее, к нянечкам! Там Отрокары. Ну, беги же, не стой! — И она исчезла в земле, так и не сказав, куда бежать.
“Ой, ой, ой! Какое несчастье, какая беда! Где же искать нянечек?”
Но тут Дровосек услышал крик: “Помогите, помогите!” — К нему подбежала перепуганная нянечка. — “Отрокары отнимают у нас куколок. Помогите!”.
Теперь уж Дровосек не медлил. Он бросился прямо туда, откуда раздавались крики, и попал в самую гущу боя. Немногочисленная стража мужественно боролась с Отрокарами.
Муравьи сражались замечательно: не страшась ран, они хватали рабовладельцев-Отрокаров, катались с ними по земле, нещадно били врагов.
Даже нянечки не сдавались. Они изо всех сил прижимали к себе куколок и время от времени тоже наносили удары разбойникам.
Однако злодеи уже отобрали у них несколько куколок и собирались скрыться с ними.
— Это что за безобразие? — закричал Дровосек, грозно замахав усами, и, словно рассвирепевший великан, кинулся в бой.
Грабители страшно испугались внезапно появившегося великана; они трусливо побросали куколок на землю и мигом исчезли в щёлках, под камнями, в траве.
Бой был окончен. О преследовании врага никто и не подумал. Все принялись собирать самое драгоценное — брошенных куколок. Ни одна не должна быть потеряна.
Нужно было оказать помощь и раненым. Отрокары серьёзно покусали нескольких муравьев. Как все были благодарны Дровосеку за помощь!
— Но вы, муравьи, не надейтесь, что вам и впредь так легко удастся одержать победу! — предостерегал Ферда. — Мы должны подготовиться, да так, чтобы в будущем мы сами себя смогли защитить. А ну, муравьи, попрыгаем! Каждое утро мы будем делать гимнастику, чтобы стать сильными, чтобы у нас были крепкие мускулы!