театре с провалом в памяти, она задумалась об этом всерьез. Разумеется, куда приятнее думать, что ее спас какой-нибудь супергерой. Но посмотрим правде в глаза – супергерой хотя бы дождался, когда она очнется, и уж точно не оставил бы ее в кинотеатре. Это если не считать того, что в супергероев она не верила.
Была еще версия похуже. Черный человек. Он вполне мог проследить за ней и вырвать из рук Собакиных только для того, чтобы его игрушку не испортили. Против этой версии было то, что добраться до нее в чужой квартире, да еще и узнать, что помощь требуется, – это непросто. Из этого следовал другой, еще более неприятный вывод. Что, если черный человек – это и есть она? Она видела его лицо тогда, после смерти родителей. И его руки на шее матери. Они были вовсе не ее, такие сильные и крупные. Но… Она уже не знала, что думать, потому и молчала, к большому неудовольствию Лены.
24 глава
Аня поняла, что почти не дышала всю дорогу, лишь когда увидела живого и невредимого Димку в школе. Выглядел он мрачным и на нее не смотрел, но был совершенно точно живой, а что еще нужно после того, как Аня себя так неслабо накрутила?
Она даже успела подумать, что все вчерашнее происшествие ей привиделось, ну мало ли… Вирус такой, вот. Вызывает галлюцинации. Почему нет? Это уж точно не страннее шизофренической второй личности, черного человека или жертвы демонам. Но нет. Когда на большой перемене она шла в буфет взять булочку и чай, Собакин нагнал ее и зло прошипел в ухо:
– Психопатка! Пусть Мурмур тобой подавится, раз ты такая слепошарая!
Аня, может, предпочла бы проигнорировать это, как всегда игнорировала оскорбления еще в старой школе, но в этот момент в окно буфета ударилась птица. Случайность, заставившая ее вздрогнуть и сжаться, а Димку, наоборот, расправить плечи и быстро заковылять вперед.
– Чего этот болезный от тебя снова хотел? – Конечно, без Лены тут было никак не обойтись, Аня и не надеялась, что она отстанет.
– Да проклял походу. – Аня неуверенно хохотнула. – Пообещал, что Мурмур мною подавится. Типа я не оценила его попытку мне помочь.
Брови Лены медленно поднимались тем выше, чем больше она понимала, о чем говорит Аня. Той было смешно наблюдать за этим. Вот Лена услышала, что безобидный с виду Собакин проклял Аню. Вот она поняла, что Димка снова заладил про своих демонов. Вот она догадалась, как именно тот собирался «помочь» Ане.
– А что, обычный подкат типа «ты такая красотка, давай будем вместе» уже не работает? – наконец произнесла Лена, усилием лицевых мышц возвращая брови на место. Удивляться она точно еще не перестала.
– Без понятия. – Аня с облегчением улыбнулась, на этот раз искренне. Зря она не хотела говорить с Леной об этом, теперь вся эта история и правда казалась дурацкой и смешной. – Но тебе повезло, что он не начал с тебя!
– Да не то слово… – Лена задумчиво посмотрела в сторону Собакина. – Знаешь, я, пожалуй, скажу ему, что демону все равно, какого пола девственник. Как тебе идея? Раз он все равно верит в то, что кого-то принесут в жертву, пусть побеспокоится о себе.
Она замолчала и с беспокойством уставилась на Аню.
– Он же тебе ничего не…
– Нет-нет, – поспешила оправдаться Аня. – Но ты не боишься, что его чердак потечет еще сильнее? Что, если он нападет на кого-то?
– Да ну, это же Собакин, на кого он нападет! – пренебрежительно отмахнулась Лена. – Ты же сама как-то от него избавилась, а не выглядишь каратисткой.
– Тоже верно. – Аня решила не спорить, хотя на душе было мерзко. Словно она кого-то подставляла из-за того, что на самом деле понятия не имела, как смогла сбежать из дома Веры Георгиевны.
А Лена меж тем оставила взятый пирожок с соком рядом с Аней и уверенно направилась в сторону одиноко сидящего Димки.
Чтобы не глазеть в их сторону, Аня уставилась в окно.
Вдалеке на заснеженном футбольном поле младшеклассники бегали на лыжах под руководством учительницы физкультуры в ярко-красном лыжном костюме. Глядя на нее, Аня вспомнила про Аркадия Викторовича и его безумное увлечение демонами.
Что, если Димка прав и физрук захочет снова принести кого-то в жертву? Не собаку или свинью, а человека. Лена утверждала, что он и без того уже принес в жертву Васятку, и ему это не помогло, но Аня сомневалась. Она не видела тело Васятки, в поселке говорили, что оно было без головы. Это не слишком походило на ритуал вызова демонов, хотя Аня пока в них не разбиралась. Разве что начала гуглить и искать в книгах, потому как врага надо знать в лицо.
Что до невинности жертвы, то об этом в найденных ею источниках ничего не говорилось. Опять же Лена права, говоря про пол. С чего вообще Собакин решил, что опасность угрожает почти взрослой ей? Физруку куда проще взять какую-нибудь пятиклашку, тогда он может быть уверен в том, что не ошибется…
В окно снова ударилась птица и не отлетела, а уселась на подоконник и стукнула клювом по стеклу, после чего повернула голову набок и уставилась на Аню. Простая ворона, но Ане стало жутковато. Что-то такое она читала в интернете после того, как они первый раз застали физрука за рисованием его дурацких кругов. Кажется, до начала менархе девочки считаются младенцами с точки зрения принесения жертвы. А это вовсе не то же, что взрослая девушка.
Аня уставилась прямо на птицу и стиснула зубы. Она вот сейчас на полном серьезе рассуждает о жертвоприношениях и причинах, по которым пострадать может она? Есть ведь только одна стоящая причина – она тут чужая, да еще и скрывается. И если пропадет – никто не почешется, разве что Виктор.
Не желая откладывать разговор ни на минуту, она достала телефон и набрала номер своего опекуна. Он взял трубку не сразу, фоном что-то громко гудело. Завод.
– Привет, давай переедем, – попросила она, и сама поразилась тому, как слезливо это прозвучало.
– Давай, а кого? – старо пошутил он. Аня не смеялась этой шутке ни разу, даже до появления в ее жизни Виктора, не рассмеялась и сейчас.
– Я серьезно, давай хотя бы переберемся в город, – попросила она.
Теперь Виктор молчал дольше.
– Дома обсудим, хорошо? – наконец произнес он. И когда Аня промямлила «хорошо», – положил трубку.
Аня принялась с остервенением жевать свой пирожок, совершенно не чувствуя вкуса. Она знала, что́ ей вечером скажет Виктор. Он купил на отложенные деньги тот дом, где они теперь сами себе хозяева, а в городе придется снимать жилье. Конечно, у него есть его зарплата, и еще капают деньги с какого-то счета, но тратить их на ненужное жилье не хотелось. Да и внимания к ним в городе будет больше. И Платон погиб именно в городе, Ане определенно стоит сразу после уроков садиться в автобус и уезжать, раз черный человек затаился тут, а не в поселке.
Не говоря уж об идее фикс с алмазами. Аня с удовольствием прокляла бы лучами поноса того человека, который догадался рассказать Виктору о когда-то добывавшихся здесь алмазах. Как любой умный, но ограниченный человек, он крепко зациклился на алмазах, напрочь выкинув из этой информации «когда-то».
Они уже полгода жили в поселке, и Аня была уверена, что никаких алмазов тут нет. По крайней мере в тех баснословных количествах, как ждал Виктор. Может, когда-то залежи и были, но давно.
– Чего грустишь? – вернувшаяся Лена посмотрела на часы и скривилась. – Перемена скоро закончится. А ладно, там физика, опоздаю на урок.
– А я не могу, меня Лидия Николаевна и без того терпеть не может. – Аня начала жевать быстрее, отчего не все слова были понятны.
– Да, биологичка тут суровая, – согласилась Лена. – Так чего ты такая хмурая, из-за этого?
– Нет, конечно. – Аня поразилась черствости подруги. – Из-за Платона. Мне его и правда не хватает. Как подумаю о нем, так слезы на глаза наворачиваются.
Лена задумчиво посмотрела на нее сквозь стакан с соком.
– Тебя он так сильно привлекал, да? – тихо спросила она, но взгляд ее Ане не понравился. Как будто Лена пыталась подловить ее на чем-то. Да, Аня не против была теперь начать отношения с Витькой, в конце концов он ей понравился до Платона! Но это никак не связано с тем, что ей не хватало друга и того, как он на нее смотрел.
К счастью, прозвенел звонок, и Ане не пришлось отвечать. Она бросила недоеденный пирожок и поскорее побежала в класс.
Чего она совсем не понимала, так это той ненависти, что испытывала к ней классная руководительница. Конечно, Аня была в курсе, что иногда так бывает. Просто ты не понравился человеку с первого взгляда, и точка. Но раньше с ней такого не случалось.
Ей повезло еще раз, и в класс она вбежала раньше классной, задержавшейся из-за плакатов для урока.
Учительница вошла сразу после Димы Собакина, который еще продолжал жевать, но не обратила на это никакого внимания. Ее взгляд сразу остановился на Ане, сидевшей на задней парте у окна.
Учительница нахмурилась, потом повесила плакат и продиктовала название темы:
– Сегодня мы изучаем дигибридное скрещивание. Третий закон Менделя. Семенчук, к доске. Напомнишь нам первые два закона Менделя.
И вот как после этого не решить, что она ее ненавидит? И главное – за что? Аня никак не могла набраться смелости, чтобы прямо взять и спросить.
Приходилось просто терпеть. Урок не бесконечен. Школа тоже. И печаль по Платону, как и по Сережке или родителям, когда-нибудь станет меньше. Надо просто подождать.
25 глава
После уроков пришлось задержаться. Лидия Николаевна сказала зайти к ней в лабораторию и ждать ее там. Аня ни разу до сих пор не была в лаборатории, это в общем-то и не лаборатория была вовсе, а похожее на пенал подсобное помещение при кабинете биологии. Здесь учителя биологии хранили все свои плакаты, стоял шкаф с микроскопами и срезами цветов, лягушек и каких-то еще тканей. В комнате ощутимо пахло формалином, и Аня отошла подальше от шкафа, делая вид, что разглядывает стоящий в углу скелет. Пластиковый, конечно, кто даст школе настоящий? Трогать что-то в кабинете она не решалась, как и внимательнее рассматривать книги. На всякий случай вообще сложила руки за спиной, чтобы не было искушения чего-то коснуться.