– Она злится, что мы урок прогуляли, – не разжимая губ, произнес Витька и подмигнул. Стало легче. Вроде как просто прошлась, встретилась с одноклассниками. Ничего особенного.
Только Дима Собакин жалобно произнес:
– Я могу уже идти? – и удрал, даже не оборачиваясь. Но он и правда был странный.
– Судя по всему, вам полегчало, Семенчук, – начала Лидия Николаевна говорить, как только они забрались в автобус. – Завтра собираетесь в школу?
– Э-э… – Аня оглянулась на Лену и сама разозлилась своей реакции. Она теперь что, пленница семьи Иванченко и решать больше ничего не может? – Нет, я просто выезжала прогуляться.
– Держите себя в руках тогда, – совсем уж непонятно произнесла Лидия Николаевна и повернулась к окну.
На вопросительный взгляд Ани Лена только пожала плечами. Понятнее не стало.
Сзади Ани сел Витька.
– Не кисни, – шепнул он. – Лена права, какой смысл бегать туда-сюда.
Аня повернулась к нему и попыталась поймать взгляд. В этот раз он, как и Дима Собакин, взгляд отводил. Трус.
– Не думала я, что вы с ней так заодно, – совсем тихо ответила Аня и снова отвернулась.
Но Лена все равно услышала.
– Мы выросли вместе. – Она наклонилась к уху Ани, тепло щекоча его своим шепотом. – Он, может, и козел, но он свой. И Димка – трусло то еще – тоже наш. Мы своих в обиду не дадим. Так что не бойся.
«А Васятка не был вашим, так? – хотела спросить Аня. – И Виктор. И почему тогда я должна не бояться, если я тоже совсем не ваша?»
Но не спросила, конечно.
Ехать до поселка было куда быстрее, чем идти пешком, даже несмотря на то, что по дороге они останавливались и подбирали еще пассажиров.
– Родителей сейчас дома нет, предлагаю одеться потеплее, взять термос и еды, – скомандовала Лена, едва они вышли из автобуса. – Витька, бери Костика, и с вас пенки, чтобы посидеть можно было. Встречаемся у турбазы.
Она первая пошла в сторону дома, словно не сомневалась даже, что Аня пойдет за ней. И Аня пошла. А что ей оставалось делать? Сбежать в город она уже пробовала. Сбежать в лес? Так она еще хорошо помнила следы кровавых ладоней на стенах пещеры. И весной не набегаешься по лесу.
Собирались они молча, а вот когда вышли из дома, Лена заговорила.
– Я парням рассказала только то, что сама нашла, – призналась она. – То, что ты мне рассказывала про родителей, про черного человека, – это сама и расскажи. Они только знают, что тебя зовут Алиса и Виктор не был твоим отцом. Вообще, это так не вовремя, ты не представляешь! Нам совсем не нужно лишнее внимание к поселку!
– Но уже установили, что Виктор сам повесился, даже похоронить дали, – неживым голосом возразила Аня.
– Да причем тут Виктор. – Лена вздохнула и махнула рукой. – Ладно, я потом объясню. Или ты сама поймешь, не знаю.
28 глава
Аня вообще перестала понимать, что происходит. Нет, сначала все было нормально. Она рассказала Витьке и Косте свою историю. Так же, как рассказывала Лене, ничего лишнего. А Лена смотрела на нее и будто ждала чего-то. И с разочарованием отвернулась, будто Аня ее подвела, и сильно.
А потом они полезли к пещере, только другим путем, обходя ее сзади.
«С той стороны сейчас небезопасно ходить, можно ноги переломать», – пояснил Костик. И Аня это поняла. Чего она никак не могла понять, так это почему здесь и сейчас копается человек, которого она приняла сначала за черного. Издалека, да со стаей птиц, кружащей над ним, он и впрямь походил на него.
Когда Аня сказала, что это черный человек, Лена даже сплюнула в снег от досады. Нашла время злиться, да еще непонятно на что!
Тем временем человек с лопатой подходил все ближе, и Аня с удивлением узнала в нем Аркадия Викторовича. Только как он изменился с момента, когда они наблюдали за ним через окно спортзала! И даже тогда, с Васяткой, он казался ей другим. Впрочем, тогда Аня видела его издалека. Этот же заросший небритый человек с красными то ли от недосыпа, то ли еще от чего человек был страшен.
– Отлично, я все приготовил, – прохрипел он, не доходя до них пары метров. – Мне нужны хорошие жертвы. Юные.
«Это все сон, просто дурной сон, такого просто не может быть», – повторяла про себя Аня, пытаясь отползти назад или забиться в щель у пещеры. Сейчас она бы и в саму пещеру рванула, теряя тапки.
Но из пещеры тоже потянуло чем-то жутким. Настолько жутким, что она едва не потеряла сознание и запоздало ужаснулась тому, что не чувствовала этого раньше. Птицы замельтешили сильнее, рванулись к ней и закружились над головой.
– Ну! – прошептала Лена, глядя на нее. – Ну давай же! Давай!
И злость на Лену, которая ничего не объясняла, только требовала что-то «дать», вдруг сменилась таким кристально ясным пониманием, что Ане пришлось открытым ртом глотнуть гадкого, воняющего смертью и кровью воздуха, чтобы прийти в себя.
Черный человек. Он не рядом. Он и есть она.
Его память, до сих пор тщательно скрытая, вывалилась наружу, словно белье из чемодана со сломанным замком. Смерть Сережи Высина… Тадеуш не желал марать свой рот поцелуями с ним, и ему уже надоело убивать котов и бродяг, которых никто не искал. Он убил его быстро, слишком быстро, чтобы насладиться. И теперь жалел об этом.
А вот убийство старших Семеновых, напротив, принесло много приятных минут. Тадеуш наслаждался каждой каплей. Когда родители поняли, что их дочь убийца. Когда она свернула шею матери, глядя в глаза отцу. Тадеуш и не знал, что можно на самом деле постареть за мгновения на десятки лет. Считал это литературным преувеличением и просто красивыми словами. Ему довелось убедиться, что это не так. Он позволил Алисе вернуться чуть раньше, когда он все еще сжимал перебитую гортань ее отца. А когда ему удалось в зеркале найти ее глаза своими – это был триумф. Она увидела его и не узнала.
Лена ошибалась. Она просто ничего не знала о таких, как Тадеуш. Он мог убить Алису в любой момент. Опрокинуть ее в ужас своих мыслей и поступков, заставить загибаться от страха и вины, а потом уничтожить. И остаться в ее теле одному. Но быть в женском теле – это играть по определенным правилам или постоянно выделяться. Он не хотел этого.
Виктор и правда однажды застал Тадеуша над телом. Не ожидая ничего страшного от невысокой миленькой девчонки, он попытался припугнуть ее и очнулся, когда она держала его за горло. За сильным вожаком он готов был идти куда угодно и не раздумывая повез Алису в этот поселок, который Тадеуш выбрал, просто ткнув пальцем в карту.
Только Виктор в последнее время начал задавать много вопросов и требовать поскорее перейти к обогащению. А Тадеуша не интересовали алмазы и золото. Он убивал ради удовольствия.
Все это и многое другое пронеслось в голове Алисы за несколько секунд и прервалось от тычка в спину.
– Алиса, или Аня, как тебя там, – шепнул Костя. – Я не очень понял, как это работает, но если ты типа Халка, то пора уже выпускать зеленого монстра, я серьезно.
Костя был прав. Физрук шел на них со зверским выражением лица, и по всему выходило, что шутить он не намерен.
Алиса сосредоточилась и попыталась дозваться Тадеуша, но тщетно. Только птицы с еще более громкими криками продолжали кружиться над ними да из пещеры пахло все сильнее.
– Здесь нельзя проводить ваши ритуалы, Аркадий Викторович, – чуть дрогнувшим голосом произнесла она. – Здесь слишком близко капище.
– Чего? – не понял тот и даже лопату опустил. Впрочем, Алиса не обманывалась этим – физрук мог метнуть лопату и прибить любого из них одним ударом. Остальные, возможно, спаслись бы, но Алиса была уверена, что является главной мишенью.
– Капище, – повторила она спокойно. – Здесь и до вас много раз убивали. Боюсь, если вы что-то сделаете не так…
Видя, что он по-прежнему не понимает и, похоже, начинает от этого злиться, Алиса торопливо пояснила.
– Тут и до вас вызывали демонов. Может и получиться, знаете ли.
Как же она отчаянно трусила, даже колени ходили ходуном, ладно хоть это можно было выдать за реакцию на холод.
Но Лена чуть сжала ей руку пониже локтя, мол, продолжай, и Алиса должна была справиться. Мысленно она снова попросила, нет, потребовала от Тадеуша откликнуться, но этот идиотский черный человек, по-видимому, именно сейчас не жаждал никого убивать. Или он не хотел убивать именно физрука, кто его поймет.
– Зачем вам вообще демон, да еще демон-философ, вам поговорить не с кем? – рискнула она, сопоставив мурмурацию над своей головой с тем демоном, о котором рассказывал Собакин.
Кажется, ей удалось привести Аркадия Викторовича в замешательство. Он замер и безмолвно зашевелил губами.
– Ладно бы про власть или про любовь, – осмелела Алиса. Она чувствовала, как Лена продолжает сжимать ей руку, и понимала, что кто-то медленно движется к физруку со спины, но кто – не могла даже глянуть, продолжая гипнотизировать его взглядом, словно стоило ей хоть на мгновение разорвать зрительный контакт, и он тотчас нападет. – Но Мурмур со всеми этими «шуры-муры» дела не имеет.
– Много ты понимаешь, – прошипел физрук, и с каждым словом его лицо искажалось, становясь все менее человеческим. Как будто злость превращала его самого в нечто другое, чужое. – Он выбрал меня! Он пришел ко мне во сне и сказал призвать его! Я избранный! Я только не знал его имя, но теперь… теперь!..
Аня инстинктивно отшатнулась, хотя лопатой Аркадий Викторович махнул не в ее сторону, а в сторону птиц. Ей стало страшно. Она все еще отказывалась верить в демонов, но вот избранный – это было ей понятнее. И если физрук и правда центральная фигура здесь, то им уже ничего не поможет. Лена, видимо, думала так же, ибо с такой силой сжала ей руку, что Ане давалось с большим трудом удержать по-прежнему бессмысленно нейтральное выражение лица.
Хрясь!
Она ждала чего-то, и крепкая хватка Лениной руки предупреждала о чем-то, но не о таком же! Когда лопата – да что они все в горы с лопатами ходят? – Станислава Михайловича с размаху прилетела в затылок Аркадия Викторовича, голова того мотнулась, и он по инерции полетел вперед, прямо под ноги прижавшихся друг к другу девушек. Аня закричала. Громко, отчаянно, отпуская все напряжение этих минут и ужас осознания, что сейчас у ее ног лежит человек, чьи мозги выплеснулись ей на брюки.