Live From Abbey Road вообще без зрителей. Muse нравятся The Klaxons. Группу наконец-то признали в мейнстриме, номинировав Black Holes And Revelations на Mercury Prize. Рыжая девушка из Girls Aloud подмигнула Мэтту на Q Awards. Сингл Starlight[160] в сентябре попал на тринадцатое место в чартах. Мэтт с недоверием относился к My Chemical Romance, потому что они какие-то слишком стилизованные (позже Muse попросили убрать эту фразу из интервью, потому что в 2007 году, возможно, поедут с MCR на гастроли). И, конечно, о новом сценическом шоу, которое техники (когда не показывали на камеру голые задницы, чтобы они появились на больших экранах) в этот самый момент безуспешно пытались упихать в слишком тесное для него помещение.
Америка увидела декорации с четырьмя экранами и гигантскими «Слинки», но, едва сойдя со сцены на Carling Weekend, Muse уже начала работать над совершенно новым, еще более впечатляющим дизайном. В ноябре им предстояло четырнадцать концертов на британских аренах, в том числе невероятные три вечера подряд на «Уэмбли-Арене», так что Muse хотели устроить совершенно не такое шоу, какое они возили на фестивали – на концертах планировалось играть до двадцати песен, так что концерт должен был быть не только долгим, но и впечатляющим. Так что шесть недель до первого европейского шоу той осенью они потратили, лихорадочно воплощая концепцию в жизнь. Группа стала слегка одержима американским комплексом HAARP, построенном на Аляске за 30 миллионов долларов, – таинственным центром, который, по словам правительства США, использовался для связи с подводными лодками и космическими кораблями, но эксперты подозревали, что это на самом деле какое-то новое оружие, попытка Америки проникнуть в ионосферу, чтобы контролировать или погоду, или умы своих граждан, – и решила воссоздать ее на сцене. Огромные пилоны по обе стороны сцены связывались друг с другом висячими неоновыми «лучами», по всей длине сцены шел огромный экран, а новый набор гитарной аппаратуры Мэтта был настолько мощным, что мог буквально разгонять грозовые тучи – когда он впервые включил его на своей итальянской вилле, во всей деревне вырубилось электричество.
А посередине стоял новый барабанный пьедестал, который выглядел как спутник, с которым, возможно, выходит на связь этот комплекс. К сожалению, ни на одной человеческой сцене не нашлось достаточно места, чтобы приделать к ней еще и крылья, так что прикрытое экраном устройство описывали то как огромный неоновый блендер, то как футуристическую воронку, но эффект все равно был потрясающим. Каждый вечер в начале концерта, в полной темноте, Дом забирался в спутник и начинал играть на барабанах, и его пьедестал постепенно поднимался, вынося его на всеобщее обозрение. В Мадриде Мэтт пошутил, что ему очень хочется, чтобы однажды это устройство сломалось и Дом застрял внутри и провел там весь концерт, пока зрители не разойдутся.
Большинство денег, заработанных группой на гастролях, ушли на декорации, но даже этого Мэтту было недостаточно; изначально он хотел поставить еще один пилон посреди зрительного зала и соединить его проводами со сценой, но когда ему сообщили, что это обойдется еще в миллион фунтов, он все же отказался от этой недели. Еще он предлагал устроить «вторжение инопланетян» на концерте: над зрителями пролетит надувной НЛО, приземлится на группу и «похитит» ее со сцены, – но это тоже оказалось невозможно. Тем не менее для транспортировки декораций по Европе и Великобритании после их первого появления на «Бискайя-Арене» в испанском Бильбао понадобилось пять фур и несколько десятков техников, так что определенные проблемы были все же ожидаемы. В тот день они приехали в зал и обнаружили, что осветительная установка в нем просто не помещается. Muse, похоже, наконец-то переросли закрытые помещения.
Я сказал ему, что дальше есть только один путь. На стадионы.
Мэтт посмотрел на тонны дорогого технического оборудования, которое расставляли для его выступления, по его капризу. На мгновение он задумался, насколько далеко уже дошел: от задних комнат тинмутских пабов до таких сложных и вычурных штук, как гидравлические подъемники для барабанов, фейерверки, струи пара и прыгающие пластиковые шары. Он мудро пожал плечами. «Не знаю насчет этого, – сказал он, притворяясь, что ему эта идея пришла в голову впервые. – Но, пожалуй, действительно пришло время новому поколению групп играть на стадионах».
Одному богу известно, как он сдержался от смеха.
4 декабря 2006 года на пресс-конференции возле поля, посвященной окончанию строительства нового национального стадиона «Уэмбли», обошедшегося в 575 миллионов фунтов (завершилась стройка с трехлетним опозданием), Muse объявили, что станут первой группой, которая выступит хедлайнером на стадионе после того, как он летом откроется. Стадион вмещал 90 000 зрителей – один из самых больших в Европе, и, с большим отрывом, самое большое шоу Muse за всю ее историю. Идея выступать на стадионах пришла группе в голову тем летом, во время фестиваля Summer Sonic в Осаке; очертания стадиона понравились Muse гораздо больше, чем плоские фестивальные территории, и там можно было устроить настоящее шоу, а не просто притащить на фестиваль огромную коробку прожекторов. В том году Muse предлагали разные варианты организации их собственного фестиваля, в Гайд-парке или Милтон-Кейнсе, но менеджер Энтони Эддис узнал, что стадион «Уэмбли» будет достроен к финалу Кубка Англии 2007 года, и решение было принято. Из-за задержки строительства стадиона большие шоу Bon Jovi, The Rolling Stones, Take That и Робби Уильямса перенесли. Руководство «Уэмбли» посчитало, что открывать площадку должна новая британская группа, а не всем известные звезды, Muse, только что выпустившие альбом сильный альбом, подходили на эту роль как нельзя лучше. Первым сольным исполнителем, который выступит на новом «Уэмбли», стал Джордж Майкл, но Muse – это первая группа с полным составом, которая подвергнет все еще застывающий фундамент испытанию.
Первый визит на стадион вызвал у Muse смешанные чувства: страх, опасение, что им не удастся распродать все билеты или устроить шоу, достойное такой огромной арены, возбуждение от того, что можно сделать с таким пространством, и чистый восторг от размеров. Лишь Крис бывал на старом стадионе «Уэмбли» – в 1992 году он ездил на матч Англия – Бразилия, закончившийся со счетом 1:1, – и он оказался намного огромнее, чем ожидал любой из них. Доминик, например, нормально не спал с того самого дня, как они решили выступить. Мэтт, заядлый картежник, назвал это ходом ва-банк.
Впрочем, на пресс-конференции они были оптимистичны и даже легкомысленны. Мэтт сказал, что им, конечно, очень нравится идея выступить на «Уэмбли», но ничего особенного в этом нет: если они налажают, то просто разъедутся по домам и снова станут работать художниками-декораторами. Еще он заявил, что с удовольствием спрыгнул бы с огромной арки, венчающей стадион, на сцену на «тарзанке», но боится, что ему это запретят из соображений безопасности. В последующих интервью Мэтт сказал, что они, скорее всего, потратят все деньги, полученные с концерта, чтобы устроить как можно более хороший концерт – вполне в духе мероприятия, – а Дом признался, что группа смотрела DVD с выступлением Queen на этом стадионе в 1986 году, чтобы кое-чему у них научиться, и он даже встретился с Роджером Тейлором на каком-то приеме и спросил у него совета. Тот посоветовал Дому не беспокоиться: все было отвратительно, зрители так далеко, что ты просто ничего не видишь. Muse, впрочем, все равно решили выступить.
В 9 часов утра 9 декабря на продажу было выставлено 90 000 билетов на концерт Muse на «Уэмбли» 16 июня 2007 года. К 9:45 утра все билеты были проданы. Фанаты, хваставшиеся своими покупками на фан-сайтах, быстро поняли, что они принадлежат скорее не к воодушевленному большинству, а к удачливому меньшинству. Спрос на билеты намного превышал вместимость «Уэмбли», и на eBay, сайте онлайн-аукционов, появились буквально сотни пар билетов на концерт. В гастрольном автобусе возле Мюнхена кто-то растолкал Дома, лежащего в полудреме, и сказал ему, что на первый концерт на «Уэмбли» все билеты проданы, уже добавили второй концерт, 17 июня, и билеты расходятся так же быстро, как и на первый. После этого он уже заснул куда крепче.
Заканчивался невероятный для Muse год. Всего неделю назад сингл Knights Of Cydonia – эту песню даже и не думали выпускать на сингле, пока она внезапно не стала огромным хитом в США, – вышел на десятое место в весьма оживленных предрождественских британских чартах; на CD его сопровождала концертная версия Supermassive Black Hole, а на виниле – расширенная версия Assassin под названием Grand Omega Bosses Edit, напоминание о криптографическом конкурсе 2005 года (это анаграмма Messageboard Song, названия, под которым Assassin играли на гастролях того года). Клип был таким же навороченным, смешным и дурацким, как и сама песня. В видео некий человек, чье имя не называется, в буквальном смысле оживляет текст Мэтта: катается на лошадях, байках и единорогах по итальянской глуши, стреляет из лазерной пушки и демонстрирует приемы каратэ а-ля «Матрица». Отсылок на научно-фантастические фильмы было множество: голографические изображения группы а-ля «Звездные войны», огромные серебристые роботы, верхняя половина статуи Свободы, торчащая из песка; собственно, на официальном сайте Muse даже устроили конкурс «Назовите все пятнадцать научно-фантастических фильмов, идеи из которых использованы в клипе». Возможно, в праздничный сезон клип отлично вписался в национальное английское настроение поиска чего-нибудь новенького и нелепого.
Больше того, начались еще и традиционные подведения итогов года – опросы, награды. Еще в ноябре Muse получили награду «Лучшей альтернативной группе» от MTV Europe, причем узнали, что вообще на нее номинированы, буквально за день до вручения (группа исполнила Starlight на церемонии 2 ноября, использовав самый огромный лазер в истории шоу). В хит-параде