просто потому, что немного выпили и у них в голове засели слова их менеджера, что они больше не должны играть ни у кого на разогреве. Они очень быстро изменили свое решение, сообщив, что выступление все-таки состоится, однако было уже поздно места на концерте ушли другим группам, в том числе Dirty Pretty Things, новой группе Карла Барата из The Libertines, а также шотландским рокерам Biffy Clyro и их приятелям по турне Big Day Out 2007, My Chemical Romance и The Streets.
У группы просто голова шла кругом от возможностей и раздумий о том, насколько длинным сделать концерт – самый длинный сет, который они играли до этого (в Антверпене в конце европейских гастролей 2006 года), длился час сорок пять минут, но они были уверены, что смогут растянуть его и до двух часов, вставив в него медленную, спокойную секцию. 22 февраля они сели в самолет, который унес их в Индонезию – следующим этапом в их «турне необъезженных дорог» стала Джакарта. Затем группа отправилась в еще более экзотические для себя страны, дав первые концерты в Малайзии, Тайване, Китае и Южной Корее перед японскими гастролями из восьми выступлений в марте. Muse раньше никогда даже не бывали в этих странах но, тем не менее, в Джакарте они играли на семитысячной арене «Истора-Сенаян», в Куала-Лумпуре – на десятитысячном стадионе «Негара», а в Гонконге, Сеуле и Тайбэе собралось даже еще больше народу. Между песнями Дом читал фразы на местных языках с фонетических карточек, которые группа частенько подменяла, так что он, например, объявлял десяти тысячам орущих малайзийцев, что «у него отличная попа», или получал призы – награду «Лучшая группа» от NME ему вручили прямо на сцене футбольного стадиона «Чжуншань» в Тайбэе во время вступления к Stockholm Syndrome, и в своей благодарственной речи он сказал: «Блин, я устал. Вы очень добры, это очень много значит для нас, серьезно. А теперь мне пора идти, надо играть жирный рифф»[162].
Затраты на перевозку группы и декораций (старых – с «пробирками», а не всех этих наворотов со спутником) в Юго-Восточную Азию оказались такими, что Muse едва смогли выйти в ноль. Но эта жертва была осознанной, группа хотела посмотреть новые страны. Правда, в Индонезии турне Muse чуть было не закончилось трагически. Тур-менеджера группы ограбили в лифте три парня-трансвестита, а Доминик в поисках таблетки экстази сел в такси и поехал в городское гетто. Машина остановилась возле какой-то хибарки, украшенной мусором, и ее тут же окружили попрошайки и стали бешено стучать по окнам и капоту. Машина, визжа шинами, сорвалась с места, и очень вовремя. Таксист объяснил, что если бы толпе удалось вскрыть двери машины, то Дома бы ограбили и застрелили прямо на улице.
В Гонконге же Muse после концерта взял под крылышко журналист, который вел себя так, словно правит всем городом. Таская группу по своим любимым барам и клубам той ночью, он все больше возбуждался, пьянел и творил глупости; кульминацией стал последний бар, где он, осушив очередной бокал, самодовольно огляделся и швырнул его в другой конец помещения. Это так круто и рок-н-ролльно, наверняка думал он; только вот бокалом он попал в спину одному из огромных телохранителей, которые повсюду сопровождали Muse. Они и в лучшие-то времена не отличались особой снисходительностью, а получив повод, хорошенько отмутузили журналиста за его высокомерие.
Турне Black Holes прокатилось по Японии (в токийском «Интернешнл-Форуме» они сыграли свой самый большой сет-лист – 23 песни в течение почти двух часов, в том числе впервые за два года исполнили Sing For Absolution), и следующий полноценный отпуск ждал Muse лишь через девять месяцев. Месяц, проведенный в Великобритании после возвращения из Японии, был посвящен утрясанию последних деталей по Уэмбли и съемке клипа для следующего сингла – Invincible, вышедшего 9 апреля[163]. Группа по-прежнему придерживалась апокалиптических тем, так что в клипе они ехали на карнавальном аттракционе «туннель любви», в котором им показывали историю планеты. Лодочка несла группу через фетровые изображения доисторических времен, Древней Греции, вторжения викингов, индустриализации, Второй мировой войны, футуристического города, а затем, после мультяшного уничтожения Всемирного торгового центра, мы видим очень милый глобальный хаос, где гигантские мыши-роботы одним укусом разламывают здания напополам, а инопланетные космические аппараты уничтожают игрушечное человечество. То был апокалипсис на «Улице Сезам» от компании «Т.М.В.».
Впрочем, не всем нравился беспечный подход Muse к международным конфликтам. 7 апреля Мэтт прошел к выходу на свой рейс до Сан-Франциско – Muse предстояли три концерта в США и Мексике в качестве разминки перед шестинедельным турне по американским аренам на разогреве у My Chemical Romance. Следуя протоколу аэропорта, сотрудник за столом спросил Мэтта, чем тот собирается заниматься в Америке, и Мэтт в шутку ответил, чтобы тот не беспокоился – он не собирается нелегально работать или делать бомбы. Служба безопасности аэропорта, подобно регулировщикам движения и взбесившимся носорогам, не отличается особым чувством юмора, так что Мэтта хорошенько отчитали, но пустили в самолет. Однако через несколько минут его вывели еще более официозного вида официальные лица, отвели в комнату для допросов и стали расспрашивать о том, как он относится к американскому народу и стране, прежде чем все-таки разрешили лететь. Мэтту повезло, что у него в ручной клади не нашлось диска Black Holes And Revelations, иначе его бы точно лишили американской визы за подстрекательство к восстанию. Да и книги, которые он читал в полете, тоже приходилось держать при себе: примерно в это время он изучал методы контроля над разумом по книге Кэтлин Тейлор Brainwashing: The Science Of Thought Control («Промывание мозгов: наука управления мыслями») и жалел, что прочитал ее не в подростковом возрасте – тогда бы ему было что обсудить со Свидетелями Иеговы, зашедшими в гости.
В Америке к этому времени менеджментом Muse занималась компания Q Prime, которая превратила Red Hot Chili Peppers из фанк-рокеров – любимцев студенческой братии – в мировых суперзвезд, и их влияние той весной было явно заметно. Концерт в семитысячном «Билл-Грэхэм-Сивик-Аудиториум» в Сан-Франциско на тот момент стал самым большим американским шоу Muse, но буквально на следующий день они превзошли эту цифру почти в три раза. В лос-анджелесском «Инглвуд-Форуме», стоящем прямо посреди криминального Южного централа, где Квентин Тарантино снимал «Криминальное чтиво», группа выступила при аншлаге перед восемнадцатью тысячами зрителей – наравне с большинством концертов, которые они тогда давали в Европе, и это стало «исключительным» достижением, по словам главного редактора концертной информационной компании Pollstar, которая приравняла уровень поддержки Muse в Америке к таковому у Depeche Mode в восьмидесятых. И группа выступила вполне на уровне этого достижения, с полагающейся яростью исполнив двадцать песен, несмотря на то, что буквально прошлой ночью Криса рвало между выходами на бис из-за инфекции дыхательных путей.
Лос-Анджелес стал 111-м концертом в турне Black Holes And Revelations, и к тому времени группа и технический состав превратились в хорошо отлаженную машину. Днем они устраивали встречи на региональных радиостанциях, иногда местные диджеи уговаривали их покататься на картах, поиграть в пейнтбол или даже пострелять из настоящего оружия. По выходным они ездили кататься на лыжах или рыбачить – эти поездки организовывал их тур-менеджер; в день концерта перед саундчеком они расслаблялись в гримерке, украшенной сингапурским шелком, и могли в любой момент позвать массажистов, а тур-менеджер занимался гардеробными вопросами: они во всех райдерах требовали одноразовые носки и трусы, чтобы свести к минимуму стирку, а Мэтт часто носил одну и ту же футболку с V-образным вырезом по три дня подряд. Крис обычно дважды в день звонил домой; счета за телефон приходили напрямую бухгалтеру группы, и он называл их «довольно болезненными». А после концертов они пили до рассвета: в Лос-Анджелесе ночная попойка Мэтта в гостиничном баре завершилась в пять утра, когда сотрудники отеля пригрозили вызвать шерифа, а в Мексике 12 апреля Дом не спал до восьми утра и так напился, что даже не заметил землетрясения в 6,3 балла по шкале Рихтера, потрясшее той ночью Мехико – третье стихийное бедствие, которое так и не смогло прервать турне Black Holes.
Сама Мексика стала для Muse довольно странным опытом. В стране настолько процветала коррупция, что полиция потребовала немалый процент от прибыли с концерта в 22-тысячном «Паласио де лос Депортес», так что Muse в ответ потребовали полицейский эскорт по всему городу. Впрочем, больше всего они нуждались в защите на собственно концерте: барьеры, выставленные перед зрителями, были настолько хлипкими, что даже на самых спокойных концертах, как говорят, ломались через день. Во время выступления Muse они сломались дважды.
Как ни странно, несмотря на гастрольную свиту из трех пятнадцатиметровых трейлеров, сотен прожекторов и измученного гитарного техника, которому приходилось работать с восемью уникальными гитарами, оставшуюся часть американского тура Muse провели на разогреве у My Chemical Romance, исполняя всего по семь-восемь песен за вечер в 45-минутных сетах на американских аренах, где вполне уже могли и сами выступать хедлайнерами. Несмотря на то что Мэтт в прошлогоднем интервью NME слегка пренебрежительно высказался о My Chemical Romance, назвав их «слишком стилизованными» (хотя в статье название упомянуто не было), у двух групп явно была общая молодая, недовольная и страстная фан-база, и за время гастролей у них наладилось вполне здоровое взаимоуважение. MCR каждый вечер смотрели концерт Muse из-за кулис, а Мэтту понравилось шоуменское искусство цирка MCR – это было что-то вроде гастролирующего подросткового готического мюзикла, основанного на сюжете третьего альбома группы,